Уильям Голдэм - Искатель. 1993. Выпуск №4

• Название: Искатель. 1993. Выпуск №4
• Автор: Уильям Голдэм
• Издательство: М.: Молодая гвардия, 1993 г
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1993
• ISBN: ISSN 0130 6634

_{ПРИЛОЖЕНИЕ К ЖУРНАЛУ «ВОКРУГ СВЕТА»}
ИЗДАЕТСЯ С 1961 ГОДА
_{Выходит 6 раз в год. Распространяется только в розницу.}
Содержание:

Уильям Голдэм

МАРАФОНЕЦ

Роман

Э. Б. Уайт

«ПРИЯТЕЛЬ»

Рассказ

---

— Да, сильнее, — подтвердил Бэйб.

— Я не ожидаю сочувствия от еврея, но вы можете догадаться, что мое детство было не особо радостным. Я был способным, я знал, что я способный, совершенно определенно знал, но все относились ко мне как к слабоумному. Я всегда терпеть не мог письменное слово, мое чистописание все еще на уровне каракулей, я презираю этимологию, филологию, но нахожу восхитительной морфологию. Полагаю, вы знаете, что это такое.

Бэйб кивнул.

— Я люблю просторечие. Плюс еще кое-что.

— Что?

— Я провел последнюю четверть века в Южной Америке, а там совершенно нечего делать. Если вы революционер, там очень скучно. Так что я, естественно, говорю на немецком, естественно, на испанском, а также на французском, британском и американском английском. В настоящее время учу итальянский, и, к сожалению, я уже слишком стар, чтобы приниматься за китайский.

— Есть еще русский, — сказал Бэйб.

— Как историку, вам еще нужно заполнить много пробелов. После всего, что мы сделали русским, я с тем же успехом могу приняться за иврит. Я был окружен сумасшедшими. — Сцель взглянул на Бэйба и рассмеялся. — Это, наверное, покажется вам смешным, потому что, я уверен, вы считаете меня сумасшедшим.

— Да нет же, — сказал Бэйб, — у каждого есть свои маленькие странности. Вы говорите, что вы невинны, для меня этого достаточно.

— Я потерял невинность в двенадцать лет, с горничной. Это было… Я не утверждал, что я невиновен. Я просто сказал, что у меня никогда не было безумных идей. Всякий испытуемый, попадавший под мою опеку, имел на то веские, серьезные причины.

— Испытуемый?

— Так мы их называли в нашем экспериментальном блоке. Как ваш зуб, сильно болит?

Бэйб кивнул.

— Вы надеетесь, что кто-нибудь спасет вас?

Бэйб снова кивнул.

— Возможно, но маловероятно. Никогда не теряйте надежды. Это жилище принадлежало моему отцу, единственные обитатели — Карл и Эрхард. Соседний склад пустует. Не теряйте надежды, ради Бога. Без нее боль становится острее. Как только человек перестает надеяться, он становится инертным. Из такого человека очень трудно выжать правду.

— Но я уже сказал правду, — запинаясь, проговорил Бэйб, — и вам, и Джанеуэю. Сто раз. Я ничего не знаю.

— Я очень хорошо платил твоему брату, самые высокие комиссионные за доставку бриллиантов в Шотландию. В этом я ему доверял; когда дело касается денег, только евреям и можно доверять. У вас могут быть иные соображения. Сцилла работал на меня много лет, но, когда умер мой отец, все переменилось. Я думаю, ваш брат собирался убить меня у выхода из банка и забрать бриллианты. Что вы на это скажете?

— Я ничего не знаю.

— Я не верю вам. Вашему брату можно было доверять, потому что он любил деньги. В конце концов он был американцем, а это у вас вроде как национальная черта. Сцилла был моим курьером, и неплохим: осторожным, ловким, сильным — его невозможно было ограбить. Он получал за свою службу много денег. Он очень заботился о вас и умер у вас на руках. Он мог вам что-то сказать, может быть, совсем немного, может быть, очень много, а может, и все. Планировал ли он, к примеру, что-нибудь, а если да, то в одиночку или нет, если нет, то с кем? Так как его больше нет с нами, план остается в действии? Будет ли кто-нибудь грабить меня после выхода из банка? Может, вы прольете свет на некоторые из этих пунктов?

Зуб уже болел не переставая. Бэйб чувствовал, что разговор скоро закончится.

— Я не знаю.

— В последний раз спрашиваю: опасно ли мне идти за бриллиантами?

Бэйб ничего не мог сказать.

Сцель открыл черный кожаный чемоданчик и вытащил портативное сверло.

— Наверное, вы думали, — сказал Сцель, занимаясь своим оборудованием, — что вам не повезло: у вас был больной зуб как раз для меня. Думать так было бы совершенно неразумно. Но если вы и предположили такое, позвольте мне разуверить вас: все обстоит как раз наоборот, вам повезло.

Сердце Бэйба было готово выпрыгнуть из груди. Он вспомнил птицу, которую видел однажды в детстве. Она так разволновалась при виде приближающейся кошки, так трепетала и кричала в своей клетке, что вдруг свалилась замертво: крошечное сердце не выдержало напряжения.

Бэйб подумал о своем сердце, потому что опасность нарастала и приближалась. Сцель вставил в аппарат сверло, включил его, проверяя, выключил, убедившись, что дрель работает. Он наклонился к черному чемоданчику и достал нечто напоминающее большой гвоздь. Вставил гвоздь в дрель, щелкнул застежкой и позвал Карла.

— Держи голову, — негромко приказал Сцель, когда Карл вошел в комнату и закрыл за собой дверь. — Очень крепко. На этот раз, Карл, она должна быть совершенно неподвижна. Никаких движений, понял?

Карл сжал голову Бэйба ладонями и напряг свои мощные мышцы. Бэйб был беспомощен. Его сознание теперь контролировалось не им. Он мог только смотреть на дрель.

Сцель обратил внимание на его завороженный взгляд.

— Портативная дрель, продается в любом приличном магазине инструментов, и обыкновенный бриллиант, совершенно заурядный стоматологический инструмент. Вся прелесть заключается как раз в этой легкодоступности. Там, в лагере, я пытался внедрить идею, но Менгеле был так одержим своей мыслью выведения голубоглазой расы, что пропускал мимо ушей все прочее. Я ведь уже говорил, что он был безумен, чего еще от таких ожидать? Но, видите ли, пойманный шпион всегда считался ценным лишь в том случае, если он говорил правду, и вы знаете, что всегда применялись пытки, но они были недостаточно эффективны. Человек чувствует себя прекрасно, потом он в агонии, а если мучители останавливаются — боль проходит. Все было бы очень просто, если бы Менгеле послушал меня. Видите ли, каждый в состоянии сделать вам то же самое, что собираюсь сделать я. Достаточно будет нескольких дней тренировки. Если бы Менгеле слушал меня, то не было бы пленных, способных что-то скрывать от нас, потому что здоровый, нетронутый нерв гораздо чувствительней того, который я обнажил в вашем зубе, тот нерв уже отмирал, когда я добрался до него.

— Вы собираетесь резать нерв?

— Да, живой нерв, здоровый. Я всего лишь просверлю здоровый зуб и достану пульпу.

Пульпа. Бэйб отметил это слово.

— Внутренняя ткань зуба, — пояснил Сцель. — У такого молодого человека, как вы, пульпу достать легко. Уйдет не больше минуты. Сверлить здоровый зуб — это не так уж и страшно, разве что сверло будет сильно нагреваться. Это, конечно, неприятно, но пока сверло не дойдет до пульпы, боль еще будет терпимой. Пульпа там, где нервы. Это сеть кровеносных сосудов и нервных волокон, артерий, вен и лимфатической ткани. Не бойтесь, крови почти не будет.

Сцель принялся сверлить Бэйбу верхний левый резец.

Бэйб терпел.

Сцель сверлил.

Вот уже сверло начало греться.

Разогрелось еще сильнее.

Бэйб сдерживал крик: он не хотел доставлять удовольствие Сцелю.

Сцель не отступал.

Бэйб закричал.

— Я говорил вам, что нагрев сверла причинит некоторое неудобство, — объяснил Сцель. — Еще несколько секунд, и мы выйдем на пульпу.

— Я не знаю, что вы хотите! Господи, разве стал бы я скрывать, если бы знал?

— Ваш брат был очень сильный человек. Сила — наследуемое качество. Извините, но боюсь, что мы не узнаем степень вашей осведомленности, пока хорошенько не просверлим пульпу. Тогда вы все скажете.

— Я уже сказал все.

— Может быть. — Сцель снова принялся сверлить.

Бэйб уже приготовился закричать, но на этот раз было не так больно; нагрев не достиг точки, когда терпеть невозможно, к тому же Сцель выключил дрель.

— Мы подошли к границе пульпы, — объявил он. — Вы сказали, что не любите сюрпризы, так что я сначала все вам объяснил. Сейчас вы узнаете, насколько я был прав, говоря, что нерв в пораженном зубе менее чувствителен, чем живой.

И Сцель стал сверлить пульпу.

Бэйб заплакал. Он ничего не мог поделать с собой. От боли слезы сами катились из глаз, а Сцель, казалось, и не удивился, только кивнул.

Бэйб был в полубессознательном состоянии, когда Сцель остановился.

— Хочешь взглянуть на нерв? — спросил он Карла. — Ничего, ему надо передохнуть, отпусти его голову.

Карл убрал руки, голова бессильно свесилась. Сцель раскрыл Бэйбу рот.

— Вот это красное — это нерв. А ты не знал?

Карл отрицательно покачал головой.

Без сверла боль была значительно меньше. Надо скрыть это от Сцеля.

Но Сцель все прекрасно понимал. Через минуту он сказал:

— Ладно, поехали дальше.

И опять Карл зафиксировал голову, и опять Сцель сверлил, и опять Бэйб плакал.

— Как… как… вы… можете делать такое?..

— Как? Дать вам ответ одного старого еврея? Мудрый старик. Он сказал: «Мы для них не такие, как все». Вы для меня не совсем человек.