Харлан Эллисон - Миры Харлана Эллисона. Т. 2. На пути к забвению

• Название: Миры Харлана Эллисона. Т. 2. На пути к забвению
• Автор: Харлан Эллисон
• Издательство: Рига: Полярис, 1997. — 415 с.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-88132-292-4

Его называют «Льюисом Кэрроллом двадцатого века». За сорок лет своей карьеры Харлан Эллисон собрал восемь с половиной «Хьюго», три «Небьюлы», пять премий имени Брэма Стокера (за лучшее произведение в жанре «хоррор»), включая награду «за вклад в развитие жанра», две премии имени Э. А. По (за лучший американский детектив), «Серебряное перо» журналистики от международного ПЕН-клуба и — единственный — четыре премии Гильдии писателей Америки за лучший сценарий года, не говоря уже о наградах помельче — больше, чем любой другой писатель.

Его имя стало синонимом не только грандиозного успеха, но и выдающегося литературного мастерства. А еще — сильной воли, твердого характера, необычайной требовательности к себе и другим, к слову и делу.

Невозможно перечислить все достижения писателя на его творческом пути. По мотивам его рассказов снимались такие фильмы, как знаменитый «Терминатор» и фантастический телесериал «Вавилон-5». Произведения Харлана Эллисона не раз включались в антологии лучших рассказов года. А по сборникам его эссе о телевидении обучаются студенты в сотнях университетов.

Теперь самый выдающийся из современных американских прозаиков, представляет свои произведения российскому читателю. Лучшие из 1700 рассказов, написанных им за долгие годы, включены в это собрание, одобренное автором лично. Специально для российских читателей Харлан Эллисон написал новые предисловия ко многим рассказам, вошедшим в золотой фонд мировой литературы.

_{Все лица, места и организации, упомянутые в данном издании, кроме тех, чье существование является общеизвестным, вымышлены, и любое их сходство с реально существующими либо существовавшими лицами, местами и организациями совершенно случайно.}

---

Стройный, вежливый молодой человек, на лацкане которого красовалась табличка с именем «Мистер Ингхэм», подошел к маленькому посетителю, стоявшему в расползающейся по полу луже талой воды. Посмотрел на него сверху вниз. В покупателе было ровно четыре фута росту.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?

Маленький человечек огляделся по сторонам. Повсюду стояли столы с книгами, стопки книг, целые пирамиды книг.

Все восемь названий, которые он видел в витрине, были прекрасно представлены и внутри, на высокой стойке с надписью: «НОВЫЕ БЕСТСЕЛЛЕРЫ».

— Сэр, вас интересует какая-то определенная книга?

Необычный посетитель поднял глаза на мистера Ингхэма:

— У вас есть «Дурная карма и другие диковинки»?

Брови на лице мистера Ингхэма поползли вверх.

— «Дурной карман…» и что?

— Не дурной карман, подлый ты душитель. «Дурная карма и другие диковинки». Это сборник рассказов.

— А кто автор?

— Кордвайнер Берд, — ответил маленький человечек, и в его голосе послышался далекий ропот лиры.

— О, — только и ответил мистер Ингхэм, на губах которого возникла тонкая улыбка — словно взмахнула прозрачными крылышками стрекоза. — Вам нужно будет подняться наверх, там. в задней части, находится отдел НФ.

— Куда? — Лицо маленького человека напряглось, на скулах заходили желваки — а может, это был нервный тик? — В какой отдел?

— Научной фантастики, — повторил мистер Ингхэм; казалось, он слегка смутился. — За секцией готики, романами о сиделках и документальными свидетельствами о посещениях инопланетян.

Голос маленького человечка резко изменился. Если раньше он оыл командирским я суровым, то теперь стал почти угрожающим.

— Это не научная фантастика! Это совершенно определенно не ваше идиотское сокращение НФ, что бы оно там ни означало. Почему этой книги нет здесь, в списке последних бестселлеров?

Мистер Ингхэм начал медленно отступать.

Маленький человечек сделал несколько шагов в его сторону.

— Куда, черт возьми, вы направляетесь?

— Я должен распаковать новые книги. «Радости кулинарии». С ними нужно обращаться очень осторожно.

Продавец продолжал медленно отступать. Маленький человечек не отставал. Через несколько секунд мистер Ингхэм оказался в углу, где сходились «ИСТОРИЯ ИСКУССТВА» и «САМОПОМОЩЬ». Он и понятия не имел. как это произошло, ведь маленький человечек даже не повышал голоса.

Казалось… нечто влекло его в этот угол. Какая-то почти осязаемая сила.

От ужаса на глазах мистера Ингхэма появились слезы. Ой так сильно прижался к книжной полке, что спиной будто чувствовал каждый корешок. Была в этом маленьком человечке какая-то тревога, что-то устрашающее, некая сверхъестественная способность внушать страх — говорят, подобное умение идет с Востока, люди там способны затуманить сознание другого человека настолько, что становятся для него невидимыми. Но это же просто смешно! Мистер Ингхэм совершенно четко видел маленького человечка; однако ужас продолжал холодными пальцами сжимать сердце несчастного продавца, делая его совершенно беспомощным.

Маленький человечек стоял близко, очень близко. Он наступил на туфли мистера Ингхэма — так иногда поступают девочки, когда просят своего папу потанцевать с ними на свадьбе старшей сестры. Он придвинул свой длинный нос к подбородку мистера Ингхэма и очень тихо проговорил:

— Посмотри на меня.

Мистер Ингхэм опустил взгляд, и их глаза встретились.

В экранизации «Багдадского вора» 1938 года, которую снял Александр Корда, есть сцена: Абу, маленький вор, при помощи хитрого Сабу оказывается внутри огромного каменного идола, в тайном храме, воздвигнутом на вершине самой высокой горы в мире. Он карабкается вверх по чудовищной паутине. Абу смотрит вниз и там далеко-далеко видит огромный бассейн, в котором плавает гигантский осьминог. Вся сцена залита странным, мерцающим светом, щупальца извиваются так ужасающе…

Мистер Ингхэм посмотрел в глаза цвета голубого ласточкиного яйца маленького человечка, стоявшего на его туфлях. И увидел в них извивающегося осьминога.

— Скажи мне, что ты не из их числа, — тихо, почти нежно прошептал маленький человек.

— Да, я не из их числа, — прохрипел в ответ мистер Ингхэм.

— А ты знаешь, кто они такие?

— Н-нет, сэр, не знаю.

— Тогда откуда же тебе известно, что ты не один из них?

— Я индивидуалист, сэр. Я даже не захотел стать членом клуба «Лучшая книга месяца».

Маленький человек слез с туфель мистера Ингхэма. Внимательно посмотрел на него. А потом сказал:

— Да, похоже, вы просто еще одна несчастная жертва. Прошу прощения за то, что был с вами невежлив.

Мистер Ингхэм нервно улыбнулся. Но ничего не ответил.

— Как мне добраться до той секции, название которой беаыпе никогда не слетит с моих губ?

Мистер Ингхэм показал в заднюю часть магазина, там за стопками с неразобранными книгами виднелась лестница. Маленький человечек кивнул и направился к лестнице.

— Э… сэр? — Мистер Ингхэм оказался способен на смелые поступки.

Маленький человечек остановился и повернул к нему голову.

— Скажите, а вы, случайно, не мистер Берд?

Маленький человечек долго и холодно смотрел на мистера Ингхэма.

— Берд — это псевдоним. У индейцев есть очень разумный обычай: они верят, что всем остальным вовсе не обязательно знать истинное имя человека. Знание настоящего имени дарует врагу силу. Кто я на самом деле, ни вам, ни им никогда не узнать. Однако псевдоним — как раз то, что надо. Да, я Кордвайнер Берд. — С этими словами маленький человечек отвернулся и зашагал в сторону лестницы.

Ступеньки вели в полумрак. Берд подумал о замке Отранто.

Он старался держаться поближе к влажной, скользкой стене.

Далеко внизу виднелась подвальная часть магазина, слабо освещенная свисающей с потолка лампочкой в двадцать пять ватт.

Ее тусклый свет едва доставал до длинных книжных полок, ровными рядами уходящих в темноту. Пол был покрыт многолетней грязью, повсюду фестонами свисала паутина, тонкая, как бельгийские кружева. Спустившись вниз, Берд услышал писк и шебуршание крыс, доносящиеся откуда-то из глубины подвала — эти странные звуки напоминали щелканье хлыста.

Берд на секунду остановился, поморщился от отвращения и направился к первой секции полок. И тут с удивлением обнаружил, что это не настоящие полки, а оранжевые упаковочные коробки, поставленные одна на другую, кто-то небрежно запихал в них стопки книг в твердых и мягких обложках. Многие суперобложки были сняты, а книги втиснуты так же плотно, как папки на полке какого-нибудь государственного офиса. Берд подумал о евреях, которыми набивали товарные вагоны, отправляющиеся в Освенцим.

На боках оранжевых коробок была обозначена тематика находящихся внутри книг. Берд с трудом разбирал почерк. Наконец он прочитал: «вестерны» и «убийства». Первые были наполнены книгами в мягких обложках, написанными людьми с такими именами, как Эл Л. Брейс, Пронг и Люк. В других ящиках лежали бесконечные романы, где персонажи назывались Мясник, Палач, Мучитель, Кровопийца и Шпион.

Берд пошел дальше.

Наконец в самом дальнем углу подвала, под водопроводными трубами, с которых непрерывно капала вода, образуя грязные лужи на полу, он нашел дюжину оранжевых ящиков, на которых кто-то торопливо написал «НФ».

Там, между экземпляром «Гигантской брюквы, которая выделывала невероятные непристойности в Питтсбурге», и «Избранными произведениями Эда Эрла Рэппа» в мягкой обложке издательства «Баллантайн» Берд обнаружил один экземпляр «Дурной кармы и других диковинок» и коснулся ее с благоговением послушника из Лурда.[17] Из-под корешка книжки выскочил паук и мгновенно умчался в темноту.

Берд вытащил из оранжевой коробки книгу в твердой обложке. Она была покрыта плесенью. Тарпон свершил такие невероятные непристойности на ее страницах, какие и не снились в самых извращенных снах никакой гигантской брюкве.

И одинокий Кордвайнер Берд в подвале «Брентано» тихо заплакал. Он прижал свою книгу к обнаженной груди и начал медленно раскачиваться взад и вперед — так мать успокаивает расстроенного ребенка. А потом в подвале, напоминающем гробницу, прозвучала негромкая трель; пугающая нота надолго повисла в воздухе — почти нечеловеческая, и уж совершенно точно не механическая, предупреждение о том, что вот сейчас в действие вступят некие сверхъестественные силы.

Казалось, голубые глаза Берда потемнели.

Продолжая прижимать книжку к груди, он повернулся на каблуках и стремительно бросился к лестнице, принялся перепрыгивать сразу через три ступеньки с легкостью астронавта, бегущего по лунной поверхности, и вот так, не снижая скорости, добрался до самого верха, где на мгновение замер, расставив ноги и сжав кулаки — внимательно оглядываясь по сторонам, словно искал их.