Олег Лемехов - Перебежчики. Заочно расстреляны

• Название: Перебежчики. Заочно расстреляны
• Автор: Олег Лемехов
• Издательство: Вече
• Жанр: Военное
• Год: 2001
• ISBN: 5-7838-0838-5

В данной книге впервые непредвзято и объективно изложен обширный фактологический материал о предательстве советских (российских) сотрудников разведки, начиная с революционных лет и кончая 90-ми годами. Бытует мнение, что за всю историю советской разведки, количество перебежчиков и предателей составило около двадцати человек. Но, к сожалению, это далеко не так. И доказательством этого служит книга, в процессе работы над которой авторам по крупицам удалось собрать информацию о фактах измены советских разведчиков.

---

Несмотря на огромный политический резонанс, вызванный бегством Лялина, британское правительство не выступило с пространными заявлениями по этому поводу. Генеральный прокурор лишь проинформировал палату общин о том, что Лялину были предъявлены обвинения в «организации диверсий на территории Великобритании», и «подготовке ликвидации лиц, которые считались врагами СССР». Но вскоре правительство Великобритании объявило о высылке из страны 90 сотрудников КГБ и ГРУ. Еще 15 человек, находившиеся в СССР в отпуске, были поставлены в известность, что обратный въезд в Великобританию им запрещен. Этот рекорд до сих пор так и остался непревзойденным.

После предательства Лялина и высылки из Англии 105 советских разведчиков и дипломатов в ПГУ возникла сложная ситуация. По распоряжению Политбюро ЦК КПСС отдел «В» был расформирован, а его сотрудники отозваны из зарубежных резидентур. Почти все руководители Лялина были уволены из разведки, а некоторые и из КГБ. В той или иной степени пострадали десятки людей, знавших Лялина, а две-три сотни сотрудников КГБ стали невыездными. Позднее функции отдела «В» были возложены на 8-й отдел управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ. В деятельности же КГБ в Великобритании массовая высылка его сотрудников ознаменовала, по словам Гордиевского, поворотный момент, после которого золотой век советских разведывательных операций в Англии подошел к концу. По его утверждению, в течение последующих четырнадцати лет КГБ было гораздо труднее добывать информацию высокого уровня в Лондоне, чем в любой другой западной стране.

Приговоренный в СССР к расстрелу, Лялин с женой двадцать три года прожил в Англии на нелегальном положении и умер в конце февраля 1995 года. Его сын Виктор Удачин, родившийся в 1969 году и находившийся во время бегства отца в Москве, в 1984 году решил бежать в Англию, к отцу, и совершил попытку угона самолета. Попытка не удалась, он был осужден по ст. 64 и 70 (антисоветская деятельность) УК РСФСР на десять лет лишения свободы. Срок отбывал в знаменитом лагере «Пермь-35».

В том же 1971 году бежал в США сотрудник ГРУ А.К. Чеботарев, попавший в активную разработку бельгийской контрразведки. Майор ГРУ Анатолий Чеботарев в это время находился в командировке в Бельгии, в брюссельской резидентуре ГРУ, под видом инженера торгпредства СССР. Однажды в конце сентября 1971 года он выехал из торгпредства на встречу с агентом. По пути он был остановлен нарядом дорожной полиции за нарушение правил дорожного движения и, так как у него не оказалось при себе водительских прав, был доставлен в полицейский участок. Там, по его словам, ему неожиданно учинили допрос, в ходе которого он признался в том, что является сотрудником ГРУ. Появившиеся в ходе допроса сотрудники бельгийской службы безопасности Сюртэ, по заданию которых и была осуществлена эта провокация, завершили допрос Чеботарева его вербовкой и дали ему задание по сбору интересующей их информации, касающейся ГРУ.

Морально сломленный Чеботарев частично выполнил задание бельгийских контрразведчиков и в дальнейшем намеревался продолжить сотрудничество. Но страх перед разоблачением оказался сильнее, и, не найдя другого выхода, он 2 октября 1971 года попросил политического убежища в американском посольстве в Брюсселе. Американцы вывезли Чеботарева в США, где в течение продолжительного времени допрашивали на конспиративной квартире ЦРУ, после чего, снабдив новыми документами, предоставили ему вид на жительство. Однако, не сумев адаптироваться к новой непривычной обстановке и тоскуя по родным, Чеботарев решил вернуться домой, в СССР.

Через несколько месяцев пребывания в США Чеботарев обратился в советское посольство в Вашингтоне с просьбой помочь ему вернуться на родину. Начальник линии KP вашингтонской резидентуры КГБ Соболев срочно запросил Москву на предмет дальнейших действий. Из Москвы последовал приказ задержать Чеботарева, опросить совместно с резидентом ГРУ и под личную ответственность Соболева обеспечить его надежную доставку в Москву. В ожидании прибытия Соболева с Чеботаревым в СССР между руководством ГРУ и КГБ возник конфликт. Заместитель председателя КГБ Цинев, курировавший военную контрразведку, требовал немедленного ареста и допроса Чеботарева в Лефортовской тюрьме. Начальник же ГРУ Ивашутин настаивал на предварительной его беседе с Чеботаревым с глазу на глаз у себя в штаб-квартире. Цинев же стоял на своем и категорически возражал против передачи Чеботарева в руки ГРУ. Окончательное решение принял председатель КГБ Ю.В. Андропов, приказавший сотрудникам управления «К» ПГУ КГБ организовать встречу Чеботарева и его допрос на вилле КГБ под Москвой. Персональная ответственность за выполнение этого приказа была возложена на начальника управления «К» О. Калугина.

В московском аэропорту в момент встречи Чеботарева возник конфликт между Калугиным и группой офицеров ГРУ, пытавшихся увезти Чеботарева к Ивашутину. Конфликт был улажен после звонка Калугина зампреду КГБ Циневу, который дал согласие на беседу Ивашутина с Чеботаревым в присутствии Калугина в штаб-квартире ГРУ на Хорошевском шоссе. Во время этой беседы Ивашутин пытался в завуалированной форме добиться от Чеботарева подтверждения того, что все случившееся — провокация спецслужб НАТО, из которой тот более или менее достойно выпутался. Но Чеботарев не оправдал надежд Ивашутина, подробно рассказав обо всем, случившемся с ним в Бельгии и США. Он категорически отрицал применение какого-либо насилия со стороны Сюртэ и ЦРУ, но высказал предположение, что в выпитом им во время допроса в полиции стакане воды могло содержаться какое-нибудь наркотическое вещество, так как он ощущал себя совершенно безвольным.

Допрос Чеботарева на вилле КГБ сотрудниками управления «К» во главе с Калугиным продолжался неделю. Чеботарев ничего не скрывал и проявил полную готовность к сотрудничеству. По окончании следствия Калугин, учитывая факт добровольного возвращения Чеботарева в СССР, подал докладную на имя Андропова, в которой рекомендовалось:

«— отдать Чеботарева под суд, как того требовал закон;

— по вынесении приговора ходатайствовать перед Президиумом Верховного Совета СССР о помиловании Чеботарева;

— в случае освобождения из-под стражи устроить его на работу по гражданской специальности за пределами Москвы, разрешив вернуться в столицу по истечении двухлетнего срока;

— довести до сведения сотрудников разведки КГБ и ГРУ, что всякий, совершивший ошибку и даже преступление при исполнении служебных обязанностей, не обязательно будет подвергнут наказанию, если он честно признается в содеянном и если нанесенный ущерб будет носить ограниченный характер».

Предложения Калугина были приняты, и через полгода Чеботарев был освобожден из тюрьмы. При содействии КГБ он получил место преподавателя французского языка в одной из школ рязанской области.

В начале семидесятых годов сотрудниками ГРУ было совершено еще несколько предательств. Среди них был Владимир Константинов, ставший агентом-двойником. Он был довольно быстро изобличен, срочно отозван в «отпуск» в Москву, где сразу же угодил под следствие.

Другим фигурантом в этой роли явился Георгий Федосов. Федосов в начале семидесятых годов был военным атташе и резидентом ГРУ в Стокгольме. Тогда-то у него и созрел замысел бежать на Запад, о чем проведали сотрудники шведской полиции безопасности (СЕПО).

«Мы получили достоверную информацию о том, что Федосов хочет остаться на Западе в Швеции, и провели тщательные приготовления, — рассказал уже в середине 90-х годов тогдашний начальник СЕПО Карл Перссон. — Это была крупнейшая в истории Швеции добыча. Федосов был военный атташе и наверняка имел доступ к очень важной информации».

Но планы Федосова и шведов нарушил Стиг Берглинг, агент советской разведки, работавший в СЕПО и исполнявший обязанности офицера связи между контрразведкой и штабом сил самообороны Швеции.[53] Узнав о намерениях Федосова, Берглинг, по его словам, забеспокоился, что советский военный атташе мог быть в курсе того, что он работает на СССР, и в случае бегства сможет раскрыть его. Поэтому Берглинг немедленно сообщил своему куратору о планах Федосова, после чего тот ныл немедленно отозван в Москву. Но следствие не нашло никаких доказательств измены Федосова, а руководство ГРУ сделало все возможное, чтобы дело было спущено на тормозах. В результате Федосов не был осужден и продолжал жить в Москве, хотя более никогда не выезжал за рубеж.

А в 1974 году пошел на сотрудничество с ЦРУ Анатолий Николаевич Филатов, о котором небезызвестный Д. Баррон говорит, что он пытался как можно эффективнее навредить «родной и любимой» партии.

Филатов родился в 1940 году в Саратовской области. Его родители — выходцы из крестьян, отец отличился в Великой Отечественной войне. После окончания школы Филатов поступил в сельскохозяйственный техникум, а затем непродолжительное время работал в совхозе зоотехником. Будучи призванным в армию, он начал быстро продвигаться по службе, окончил Военно-дипломатическую академию и был направлен для прохождения службы в ГРУ. Хорошо зарекомендовавшего себя в первой командировке в Лаосе, Филатова, теперь уже в чине майора, направляют в июне 1973 года в Алжир. В Алжире он работал под «крышей» переводчика посольства, в обязанности которого входили организация протокольных мероприятий, перевод официальной переписки, обработка местной прессы, закупка книг для посольства. Такое прикрытие позволяло ему активно перемещаться по стране, не вызывая каких-либо подозрений.