Вениамин Гражуль - Российская разведка XVIII столетия. Тайны галантного века

• Название: Российская разведка XVIII столетия. Тайны галантного века
• Автор: Вениамин Гражуль
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1382-1

Книга известного советского разведчика-нелегала B.C. Гражуля повествует об истории русской разведки в эпоху Петра I и Екатерины II. На его исследованиях в течение многих лет учились молодые разведчики. В книге B.C. Гражуля ярко показана роль дипломатической разведки в решении внешнеполитических задач России. Перед читателем проходит плеяда блистательных разведчиков и дипломатов XVIII века. Автор раскрывает этнические, территориальные проблемы, которые стали впоследствии основой крупных и трагических катаклизмов Советского Союза и России.

---

«…прибывший ко двору нашему вольный писарь литовский граф Огинский оказывает себя крайне благонамеренным к нашей стороне и весьма единодушным со всеми своими сродниками в персоне избранного нами в корне кандидата, по сей причине и по общему нашему правилу подкреплять всячески друзей наших, охотно снизошли мы на представление его учиненное нам чрез нашего действительного тайного советника Панина о заготовлении в Риге некоторого числа ружей и военных припасов для перепущения им в случае нужды под предлогом продажи или другим каким по пристойности. Теперь упраздняется он в сочинении тачной ведомости, сколько чего именно потребно, дабы мы потому надлежащий меры благовременно принять успели. Вы можете о сем обстоятельстве знать дать тем, кому о том ведать нужно и кто в таком нашем снисхождении найдет для себя новое от нас одолжение»{45}.

В Петербурге Огинский осведомил русскую разведку о деятельности враждебной партии. Он оказался прекрасным сотрудником, и русская разведка решила сохранить его для работы в Петербурге. Поэтому Екатерина настаивала пред «фамилией» об аккредитовании его при русском дворе.

Наиболее крупными организаторами прорусской партии были князья Чарторижские. Сотрудничество их с Россией объяснялось тем, что они были во вражде и оппозиции к Августу III. Саксонцы не считались с ними, не давали им должностей, не допускали к власти. Естественно, что они в борьбе с германским влиянием в Польше обратились за помощью к России. Михаил Чарторижский, канцлер литовский, с самого начала царствования Екатерины занял прорусскую позицию. В споре между Россией и польским королем Августом за курляндский престол Чарторижский стал на сторону России, за что король хотел предать его суду.

Адам Чарторижский, сын русского воеводы, был наиболее близок к прорусской партии. Русское правительство видело в нем второго кандидата на место польского короля.

В секретнейшем рескрипте № 19 от 8 февраля 1763 года рукой императрицы были вписаны русские кандидаты на польский престол: стольник литовский граф Понятовский или князь Адам Чарторижский.

Примас Любенский, троица Чарторижских, Огинский, Понятовские, Масальские — это основные агентурные силы русской дипломатической разведки.

Надо отметить еще и тот небезынтересный факт, что в Петербурге считались с необходимостью перевербовки руководителей французско-саксонской партии.

В цитированном выше рескрипте № 25 от 21 февраля 1763 года можно найти по этому поводу следующие строки:

«…между тем, как известное дело есть, что гетман Браницкой по своему в Польше великому кредиту и власти много бы способствовать мог в достижении намерений наших, если бы он преклонен был к интересам нашим, то поручаем вам старание приложить удобными способами преклонить его к стороне нашей. Мы довольно причину имеем думать, что он от французского двора действительно получает знатную пенсию; чего ради можете и вы в случае его склонности обещать ему знатную же сумму денег, обнадеживая его, что она по сказуемому им доброжелательству к интересам нашим, конечно, ему не токмо выдана будет, но и впредь может он уверен быть о императорской нашей щедроте и покровительстве. Все сие предаем мы неутомленному вашему попечению, всевысочайше надеясь, что вы не пожалеете трудов ваших к преклонению сего знатного польского вельможи к интересам нашим»{46}.

Эта вербовка не удалась. Но зато к тайному сотрудничеству после смерти короля были привлечены такие фигуры, как министр граф Мнишек, министр граф Вессель, Воджицкий, епископ Перемышльский и другие.

Так сложилась агентурная обстановка в Польше и вокруг нее к концу 1763 года. Надо было решать, каким образом вести в дальнейшем дело подготовки победы прорусской партии. Агентура и руководители этой партии были склонны все партийные споры по чисто внутренним польским вопросам решать при помощи русского вмешательства и притом военной силой. Екатерина II, испробовав этот путь в случае с виленскими делами (борьба с Карлом Радзивиллом), убедилась в том, что простое военное вмешательство не даст нужных результатов. Оно только озлобляло польскую шляхту. Поэтому в августе 1763 года Кейзерлингу направляется подробнейшая инструкция, в которой обрисованы основные взгляды русского двора на методы разрешения польского вопроса. Кейзерлингу указывается на то, что интересы Российской империи должны быть на первом месте и поэтому нельзя втягиваться в междоусобную войну и военными демонстрациями усугублять ее. С другой стороны, нельзя оставлять безнаказанным и наглые поступки франко-саксонской партии, ибо если не обратить на это внимания, то «кредит и знатность» сторонников русской партии пострадают. Из совокупности этих соображений российский двор пришел к выводу, что все дальнейшие акции влияния должны носить дипломатический и разведывательный характер, и поэтому Кейзерлингу было приказано:

1. Заверить благонамеренных магнатов о покровительстве и твердом намерении помогать им в выборе короля, но что эта помощь будет выражаться в рассудительных, пристойных русскому интересу способах для утверждения и расширения влияния прорусской партии, равно как и в дипломатических актах (имелись в виду переговоры с Фридрихом II).

2. Добиваться максимального успокоения в Польше, для чего искать возможность нейтрализации противной партии («приготовлять духи и в противной стороне»), и добиться такого положения, при котором русский посол стал бы медиатором во фракционной борьбе польской шляхты.

В этих указаниях четко просматривается гибкая, осторожная политика русской дипломатии, которая не считала правильным ограничиваться только поддержкой одной фракции польской шляхетской верхушки. Руководители России понимали, что групповые интересы шляхтичей могут разойтись с интересами русской империи. Во всяком случае, выявилась тенденция решать задачу главным образом агентурными и разведывательно-дипломатическими методами, а не военными. Это очень важно для оценки последующих событий.

Некоторые историки пытаются сводить всю польскую политику России того периода к простой агрессии, военному вмешательству, аннексии Польши. Это неверно. Русское правительство в тот период не стремилось к завоеванию Польши. Корпус Хомутова состоял из одних инвалидов и был не способен к военным действиям. Корпус Салтыкова, возвращавшийся из Пруссии через Польшу домой и долженствовавший оказать моральное давление на франко-саксонскую партию, получил в августе приказание двинуться кратчайшим путем к русским границам. Речь шла не о завоевании Польши, а о нейтрализации иностранного влияния, об освобождении Польши от постоянной угрозы со стороны германско-католического блока (Саксония, Австрия, Франция). И эта задача решалась русскими преимущественно дипломатическими и разведывательными средствами.

5 октября 1763 года Август III скончался. С этого момента начался решающий период борьбы за польское наследство. Как тут быть? Как закончить эту борьбу без всеобщего вооруженного конфликта? Можно ли одними агентурно-дипломатическими комбинациями выиграть сражение? Все эти вопросы встали перед русским правительством уже на следующий день после смерти последнего короля саксонской династии. По велению Екатерины 6 октября на совещание собрались во внутренних покоях ее дворца все руководители важнейших государственных ведомств и департаментов. Граф А.П. Бестужев-Рюмин, бывший канцлер Елизаветы Петровны, умнейший дипломат и непримиримый враг Пруссии, новый руководитель дипломатической службы талантливый Никита Иванович Панин, пожалуй, лучший специалист по разведке во второй половине XVIII века в России, вице-канцлер князь Александр Михайлович Голицын, действительный статский советник, сенатор и конференцминистр Иван Иванович Неплюев, тайный советник, статс-секретарь императрицы, один из образованнейших людей в Европе Адам Васильевич Олсуфьев и, наконец, вице-президент Военной коллегии граф Захар Григорьевич Чернышев — таков состав этого интереснейшего собрания.

Бестужев-Рюмин, ненавидевший все прусское, готов был в третий раз пустить саксонцев на польский престол, лишь бы насолить Фридриху II и не разорвать отношений с австрийским двором. Его соперник Никита Иванович Панин поддерживал планы императрицы и являлся сторонником такого решения польской проблемы, при котором все русские требования были бы достигнуты путем ловких комбинаций и маневров. Если при этом потребуется на время объединить свои действия с Пруссией, то и это не страшно, учитывая, что Пруссия теперь «ходит на задних лапках» перед Россией.

Захар Чернышев имел свой план. То был реалистичный милитарист, военный дипломат. Ему казалось, что смерть короля должна раньше всего привести к изменению территориального статус-кво в Восточной Европе. Политика — это прежде всего безопасность границ и экономические выгоды; рассуждал он. Эти два условия требовали исправления русско-польской границы.