Жорж Сименон - Под страхом смерти. Преступление нелюдима

• Название: Под страхом смерти. Преступление нелюдима
• Автор: Жорж Сименон
• Издательство: НПО Квант
• Жанр: Детектив
• Год: 1990

---

— А что если я вам дам денег, чтобы устроиться в другом месте?

— Оскар!

Строгий призыв к порядку

— Остерегайся когда-либо так говорить со мной. Если это повторится, конец наступит немедленно. Понял? Немедленно!

И тогда короткая фраза человека с деревянной ногой начала выдвигаться на первый план. Что в точности он сказал в тот миг, когда выловил двухфунтовую макрель? «Как бы ты взялся за это?»

Эти несколько слов стали для Лабро в некотором роде откровением. Вообще говоря, то, что мог сделать Жюль, мог сделать и он. Жюль сказал: «Я уверен, что есть способ убить тебя так, чтобы меня не сцапали».

Почему это не может быть обоюдным? Почему бы Лабро не избавиться от своего притеснителя? Когда эта мысль блеснула у него впервые, он испугался, как бы не прочли ее у него на лице, и порадовался, что носит темные очки.

С этой минуты он начал следить за компаньоном. Он каждое утро видел, как тот после третьей бутылки утрачивал интерес к рыбам, оседал на дно «Зеркального шкафа» и постепенно впадал в более или менее глубокое забытье. Вправду ли он спал? Не продолжал ли он исподтишка наблюдать за хозяином лодки?

Для проверки Лабро быстро поднялся и увидел, как глаза Жюля приоткрылись, злобно сверкнули, и бас Жюля пробубнил «Что ты делаешь?»

У Лабро был заготовлен правдоподобный ответ, но он дал себе зарок больше не производить подобных опытов, чтобы не пробудить подозрений. Ибо не сомневался, что тогда «это» произойдет немедленно.

— В общем,— сказал Жюль,— поскольку течение утром почти всегда направлено с востока на запад, тебя понесет примерно по тому же пути, что и лодку, и, возможно, выбросит па берег недалеко от порта.

Он проследил взглядом курс на тихой воде. Лабро тоже смотрел. Только он видел не тот труп.

— Это, понимаешь ли, надо сделать, когда ты будешь на ногах. Потому что ты слишком тяжел. Если мне придется поднимать тебя, чтобы бросить в воду, я легко могу перевернуть лодку и очутиться в море вместе с тобой.

«Это верно,— сказал себе Лабро.— Он тоже тяжел. Из-за деревянной ноги его еще труднее ворочать, чем меня. Кстати, у меня то преимущество, что молоток для разбивания пиад у меня под рукой».

На следующий день он внес поправку: «Нет, молоток не годится: он, несомненно, оставит след. Человека с деревянной ногой достаточно толкнуть, чтобы он потерял равновесием.

Он наблюдал море. Они оба знали подходящее место. В определенный час там проходили рыболовные суда: они возвращались с противоположной стороны острова, где выбирали сети. Кроме того, какой-то пенсионер в колониальном шлеме появлялся около восьми утра и становился на якорь в полумиле от «Зеркального шкафа»

Между проходом рыбаков и восемью утра!..

Существовала еще опасность, о которой Жюль не подозревал. На берегу в сосняке стояла хибарка флотского старшины, который сторожил форт Мэд. Один только Лабро знал, что два раза в неделю, по вторникам и пятницам, этот сторож на пароходе Батиста отправляется в Гиер. Значит, он уходил из своей хибарки около семи утра.

Без четверти восемь! Вот какой час следует избрать... И притом, поглядывать на маяк. Там иной раз стоит смотритель и, облокотись о перила, в бинокль обозревает море.

— Бывают дни, Оскар, когда я спрашиваю себя, не лучше ли кончить дело. Стол у Мориса хорош, но мне надоедает есть все одно и то же. А кроме того, нет женщин. Жожо не желает ничего слушать.

Лабро покраснел. Неужели Жюль воображает, что он станет доставлять ему проституток?

— Мы проводим вместе приятные минуты, это правда. Мы стали почти что закадычными друзьями, это так... Я говорю то, что думаю. И мне будет больно идти за твоим гробом... Тебя похоронят в Поркероле?

— Я там купил себя место на кладбище.

— Отлично!.. Это приятнее, чем пойти ко дну. Дай-ка мне бутылку, Оскар... Отпей первым... Ну! Пусть твоя жена дерет глотку, а ты делай, что я тебе говорю...

Тысячи, сотни тысяч, миллионы людей — и недалеко от них — по-прежнему живут нормальной жизнью. Неужели это еще возможно?

— Что меня удивляет, это что ты когда-то был изрядным грубияном, а теперь я вижу тебя таким вежливым. Вообще говоря, ты стал настоящим буржуа, самым настоящим буржуа... Признайся!.. Я уверен, что ты богаче, чем хочешь показать... Не играешь на бирже?

— Поигрываю.

— Ага! Я и не сомневался. Да, мы с тобой одного поля ягода... Кто знает, если б не история с пирогой, если б не моя нога, я, возможно, был бы теперь вроде тебя... Каким же ты был негодяем! Да нет, подумай!.. Оставить человека, как ты это сделал, без каких-либо средств выбраться из леса! Думал ли ты иногда об этом, Оскар?.. А к тому же еще ты был грубияном: слова, которых я не произнес бы даже теперь... А ведь я не буржуа. Ты не знаешь, как ты мне иногда омерзителен!

В такие мгновения Лабро не смел приподняться, боясь, что это послужит сигналом. Он не забывал заранее убирать молоток для пиад подальше от компаньона. Равно и большой камень, который возили с собой как балласт.

— Ты боишься смерти, а? Смешно: мне вот смерть нипочем. Это потому, что ты стал буржуа, потому, что у тебя есть, что терять.

В таком случае, раз Жюлю нечего терять...

— Я иногда спрашиваю себя: живы ли еще мои родители? Была сестра. Она собиралась замуж, но у меня не было от нее никаких известий. Знать бы, что хоть она не пошла по дурному пути!

А как, собственно, его фамилия? Там, в Габоне, на злосчастном объявлении он подписался «Жюль». Жюль, а дальше?

Лабро спросил. Тот удивленно посмотрел на него.

— Как?.. Шапю... Разве ты не знал? Жюль Шапю. Это звучит хорошо. А то— нет? Я уверен, что среди Шапю есть вполне почтенные люди. Передай мне бутылку!.. Нет... Подожди... Ты мне не ответил.

Зачем он приподнялся на сиденье?

Лабро вцепился в края своей скамейки. Вцепился изо всех сил. Но пот прошиб его лишь потом, когда он убедился, что Жюль поднялся по простой причине, он хотел удовлетворить малую нужду

Сначала испуг, потом реакция. Его начало трясти. Он дрожал от всех страхов, которые пережил за последние месяцы, и вдруг он тоже поднялся, сделал два шага...

Глава 4

Он забыл все, что так тщательно скомбинировал: о флотском старшине, о возвращении рыбаков, о старом пенсионере, о смотрителе маяка.

Но случай был на его стороне. Смотритель маяка дал такие показания:

— В семь пятьдесят я смотрел в сторону Мэд и увидел на борту «Зеркального шкафа» двоих людей, которые плотно обхватили друг друга. Сперва я подумал, что один из них болен, а другой поддерживает его, чтобы он не упал в воду. Затем я понял, что они борются. Отделенный от них расстоянием в несколько сот метров, я не имел возможности вмешаться. Вскоре они оба упали на планшир, и лодка перевернулась.

Рыбак Виаль с двумя сыновьями как раз в этот миг огибал мыс Мэд.

— Я увидел лодку, плавающую вверх дном, и узнал «Зеркальный шкаф». Я всегда предсказывал, что рано или поздно он опрокинется из-за слишком высокой каюты. Мы заметили в воде двух человек, но в тот миг они представляли собой лишь неясное пятно. Мне казалось, мосье Лабро, хороший пловец, пытался удержать своего спутника на поверхности. Или же тот, как часто бывает, вцепился в него.

Пенсионер ничего не видел.

— Я как раз собирался вытащить из воды дораду. Послышался шум, но я не обратил на него внимания. Впрочем, я и не мог ничего разобрать: солнце слепило мне глаза.

Таким образом, никто как следует не знал, что собственно произошло. Кроме Лабро. Когда он вплотную подошел к Жюлю, последний повернулся к нему, и на его лице можно было прочесть не угрозу, не гнев, на нем изобразился невероятный страх.

Невероятный потому, что Лабро видел перед собой совсем другого человека, человека, который был испуган, человека, чьи глаза были полны мольбы, человека, чьи губы дрожали и с трудом пробормотали:

— Не надо, мосье Лабро!

Да, он сказал: «Не надо, мосье Лабро!» — вместо «Не надо, Оскар!»

Он сказал это голосом, которого Лабро не слышал до этого из его уст, голосом, который даже тронул его. Но было уже поздно. Он не мог отступить.

За борт упали оба, ибо «Зеркальный шкаф» перевернулся.

В воде они по-прежнему обхватывали друг друга, или, точнее, человек с деревянной ногой обхватывал Лабро, и в глазах его стоял ужас. Неужели он не пытался говорить? Его рот открывался, но тщетно: соленая вода каждый раз заливала его.

Шум двигателя. Приближалась лодка. Как Лабро, несмотря ни на что, распознал лодку Виаля? Без сомнения, ему сказало это подсознание. Стремясь освободиться, он нанес удар. Этот удар пришелся Жюлю прямо в лицо, и его носовая кость поранила кулак Лабро.

Это было все. Виаль кричал ему:

— Держитесь, мосье Лабро!

Плыл он или нет? Шла у него кровь или нет? Он потерял очки. Одна из лес обмоталась вокруг его ног.

— Хватай его, Фердинанд!