Караваешникова Елена - Офицеры-2

• Название: Офицеры-2
• Автор: Караваешникова Елена
• Издательство: "Русь-Олимп", Эксмо
• Жанр: Боевик
• Год: 2006
• ISBN: 5-9648-0114-5, 5-699-17210-6

Африка, Америка, Россия… Куда только не забрасывала судьба двоих друзей, бойцов секретного подразделения разведки особого назначения КГБ. Кажется, они прошли все круги ада — от предательств и плена до болезни и даже… смерти. Но, теряя близких, друзей, оставаясь в стороне от любимого дела, они смогли не потерять себя, не сломаться, сохранить достоинство. И оставить за собой право носить гордое звание офицера.

---

На следующий день, разбуженный сигналом к подъему, Ставр открыл глаза, увидел дневной свет, с трудом просачивающийся сквозь плотную сетку на окнах, и удивился, что ночь прошла без происшествий.

Он поднялся и, не обращая ни на кого внимания, пошел к выходу.

При дневном освещении вся убогость и прокля-тость этого места предстала во всей своей очевидности. Гранитный фундамент плато покрывал тощий слой бесплодной глины, смешанной с крупным йеском. От жары он спекся в кору, по прочности не уступающую асфальту. Казарма, столовая и административное здание образовывали каре, в котором был замкнут сухой и пыльный плац. Разрисованные похабными картинками и надписями на разных языках, стены казармы и столовой служили скрижалями, на которых утверждали себя непримиримость и дерзость духа, гнусность и низменность воображения.

Увидев колонку артезианской скважины, Ставр направился к ней, предвкушая удовольствие облиться холодной водой. Но он понимал, что в этом проклятом месте, где от зноя глина спеклась в асфальт, скважина — одна из самых напряженных точек. Поэтому Ставр не спешил и готов был продемонстрировать вежливость и прочие хорошие манеры тем старожилам лагеря, которые уже подтянулись к колонке. Среди них он заметил здорового парня, похожего на кинотипаж головореза из американской морской пехоты: мощный, при этом стройный корпус и правильной арийской формы голова с бритым затылком и висками. Издали он даже напоминал Шуракена, собственно, поэтому Ставр и выделил его среди других, а вовсе не потому; что он был здоровый, натренированный кусок мяса. Но когда они сошлись у колонки, Ставр почувствовал, что в парне нет ни великодушия, ни спокойного дружелюбия Шуракена. Особенно его насторожили маленькие хрящеватые уши, слишком плотно, как у бультерьера, прижатые к черепу. Ничего случайного во внешности человека не бывает, эта черта могла быть знаком, предупреждающим о соответствующих свойствах натуры обладателя бультерьерных ушей — например, тупой и упорной злобности.

Однако парень первый приветствовал новичка, и Ставр засчитал это в его пользу.

— Здесь меня зовут Буффало, потому что я один из них, — сказал парень и, согнув в локте руку, продемонстрировал наколку на мощно взбугрившемся под загорелой шкурой бицепсе.

Очевидно, наколка удостоверяла его принадлежность к некоему военизированному сообществу.

— О'кей, я понял, — ответил Ставр, он обозначил свою лояльность улыбкой и прямым, ненапряженным взглядом, хотя понятия не имел, кто такие «буффало». — Я Ставр.

Буффало стянул с себя майку и, показав на рычаг колонки, небрежно сказал:

— Покачай-ка, приятель, я умоюсь.

Ставр не усмотрел ничего оскорбительного в его просьбе. Почему нет?

Он взялся за рычаг, но вдруг, как когда-то на горной дороге спинным мозгом почувствовал мину, так сейчас у него возникло вполне отчетливое чувство, что он ошибся, сделав это. Не нажимая на рычаг, Ставр повернул голову и внимательно посмотрел на лица нескольких арестантов, собравшихся возле колонки.

Среди прочих лиц его взгляд выхватил одну очень неприятную, худую, давно не бритую физиономию. Глаза мигнули, но уже не успели скрыть выражения отчаянного ожидания: «Ну давай, давай, нажми! Нажми! Сделай это!» Станет или не станет Ставр качать для Буффало воду, по-видимому, имело для этого типа особое значение. Прочие арестанты наблюдали за развитием отношений Ставра и Буффало без особых эмоций.

Ставр выпустил рычаг и перевел взгляд на Буффало. Небрежно, с рисовочкой, нагнувшись к крану колонки, Буффало так старательно изображал вполне невинное ожидание, что у Ставра не осталось ни малейших сомнений, что за всем этим кроется провокация.

— Знаешь что, парень из «буффало», давай я первый помоюсь, а ты качай, — сказал Ставр, еще не разобравшись, в чем тут фокус.

Буффало ухмыльнулся. «На этот раз ты вывернулся, но я все равно тебя прищучу» — так следовало понимать его ухмылку.

— Первым ты тут мыться не будешь, новичок. А воду качать у нас есть специально обученная обезьяна. Дренковски! — заорал Буффало. — Давай, живо приступай к своим обязанностям.

Тот арестант, физиономия которого насторожила Ставра, подошел к колонке, нехотя взялся за рычаг и начал качать воду.

Буффало влез под струю воды голым, бугрящимся мускулами торсом и принялся плескаться, фыркая и гогоча во всю глотку. Но Ставра не убедила демонстрация чудовищной мускулатуры, среди тех, кто спокойно ждал своей очереди у колонки, он отметил нескольких мужиков, явно не уступивших бы Буффало ни в силе, ни в жестокости, если бы дошло до серьезной разборки. Просто им неохота с ним связываться, пока он достаточно осторожен, чтобы случайно не наступить кому-нибудь из них на ногу.

С подчеркнутой вежливостью, соблюдая очередность, арестанты подходили к воде, умывались или мылись столько времени, сколько требовала их чистоплотность. Никто и не подумал сменить Дренковски, хотя его работа требовала изрядных усилий и с него ручьями лил пот. Теперь Ставр понял, в чем заключался фокус с колонкой: попробовать обломать новичка — дело святое, если бы он ошибся и оказал Буффало услугу, у него были бы все шансы сменить Дренковски на его посту. Ставр подумал, что качать воду для всего лагеря его никакой силой не заставили бы, но у Буффало и его приятелей появился бы повод задать ему жестокую трепку. А здоровье было сейчас его единственной ценностью, и не стоило им рисковать.

Почти всех своих товарищей по несчастью Ставр увидел в столовой. Арестантов в лагере было немного, человек пятьдесят — профессиональных искателей приключений, одетых в разнообразное армейское обмундирование. У некоторых имелись нашивки и знаки отличия каких-то африканских национальных армий. Но все они были белые парни, исколесившие мировое пространство в погоне за свободой и призрачной наживой.

После завтрака Ставр занялся обследованием территории. Он обнаружил шлагбаум, перекрывающий дыру в ржавой сетке. За шлагбаумом начиналась колея, проложенная колесами машин вдоль сухого русла мертвой реки. В пулеметном гнезде, сложенном из мешков с песком и закрытом от солнца маскировочной сеткой, валялся одуревший от безделья охранник. При виде Ставра он проявил признаки оживления.

— Решил размяться? — с сочувствием и даже явным поощрением спросил он. — Ну давай, давай, сходи прогуляйся. Только смотри, приятель, не заблудись.

Ставр поднырнул под шлагбаум и оглянулся на охранника, стоя уже по другую сторону. Охранник даже пальцем не шевельнул, чтобы остановить его.

— Не уходи далеко, — посоветовал он. — Искать тебя никто не пойдет.

Ставр кивнул в знак того, что все понял, и пошел по следу колес. Если не оборачиваться назад, на лагерь, то пейзаж впереди был вполне марсианский: гигантская трещина в гранитном панцире планеты, уходящие ввысь скалистые склоны и неглубокое русло мертвой реки. След колес скоро утратил четкость и совсем исчез.

Зной становился нестерпимым. От бешено яркого света перед глазами поплыли круги. Ставр надвинул панаму на лоб, но жидкая тень от полей мало что изменила, оставалось только жалеть о потерянных защитных очках.

Ставр остановился и оглянулся. Ржавая колючая проволока и унылые железобетонные бараки, казалось, навсегда исчезли за выступом скалы. Он медленно повернул голову и посмотрел вдаль. Прорезанное морщиной мертвой реки дно каньона и однообразные бесплодные склоны, на которых не было ни клочка растительности, уходили в бесконечную головокружительную перспективу. В сознании Ставра вдруг возникло отчетливое понимание своего окончательного одиночества и свободы. Он почувствовал возбуждение, бешеный прилив силы и двинулся вперед размеренным, неутомимым шагом. Он был уверен, что назад не повернет.

Сколько он прошагал, Ставр не знал. Незаметно он утратил представление о времени и чувство дистанции. Сознание по-прежнему пребывало в эйфории действия, но тело начало подавать сигналы тревоги. Солнце жгло, раскаляя горло, дыхание стало обжигающим. Вены вздулись. Сдавило сердце. С самоубийственным упорством Ставр шел до тех пор, пока не понял наконец, что здесь не место для живого существа. На что можно рассчитывать, оказавшись здесь? На силу духа? Да. Но вопрос — насколько ее хватит? На железное здоровье? Тоже да. Но ведь и здоровье не безгранично. Если он хочет выжить, придется укротить свою гордость, свой инстинкт действия и не вступать в борьбу с тем, что победить невозможно. Нужно смириться и терпеливо ждать, когда обстоятельства изменятся, и быть готовым использовать свой шанс.

Ставр повернул назад. Но зол он был неимоверно. Ярость клокотала, как кипяток в котле. Если бы охранник у шлагбаума, перегораживающего вход в лагерь, позволил себе удовольствие отпустить какое-нибудь замечание по поводу его возвращения, Ставр перегрыз бы ему горло. На свое счастье, охранник храпел, развалившись на мешках с песком.