Эмма Орци - Клятва рыцаря

• Название: Клятва рыцаря
• Автор: Эмма Орци
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-082791-6

Во время Террора, когда в Париже на глазах у ревущей толпы летели головы, а по вечерам для тех же самых зрителей были распахнуты двери театров, отважный и благородный англичанин сэр Перси Блейкни по прозвищу Алый Первоцвет ни на минуту не оставлял своей рискованной и опасной работы по спасению несчастных от гильотины.

Но неуязвимый Алый Первоцвет женат на француженке — прекрасной и нежно любимой леди Маргарите…

Он все реже возвращается домой, и эти встречи все больше разжигают их страсть. Маргарита достойна своего мужа и перед лицом опасности готова разделить его участь, какова бы она ни была…

«Клятва Рыцаря» представляет собой 1-ю часть романа «Эльдорадо».

---

— Ну, тогда и нескольких су будет довольно; в нынешнее тяжелое время и они будут очень кстати.

Арман принял к сведению этот намек и, когда толпа двинулась дальше, поспешно сунул в руку сторожу несколько медных монет. Добравшись до указанного места, он, к своему крайнему огорчению, нашел помещение привратника запертым. В полном отчаянии от сознания, что еще несколько часов ничего не будет знать о своей возлюбленной, Арман стал расспрашивать солдат, в котором часу заведующий списками вернется к себе, никто из них не мог дать ему никаких указаний. Арман разыскал сторожа, тот принял в нем участие, но и от того он получил лишь лаконичный ответ: «Теперь еще не время!» — ничего ему не объяснивший. Наконец какой-то добрый человек, по-видимому, хорошо знакомый со здешними порядками, сказал Сен-Жюсту, что списки предоставляются публике для обзора от шести до семи часов вечера.

Делать было нечего — пришлось ждать.

Не зная, как убить время, Арман больше часа простоял, прильнув лицом к железной решетке, отделявшей его от того двора, где прогуливались женщины, заключенные в тюрьму. Один раз ему почудилось, что он слышит мелодичный голос Жанны; он пристально всматривался в ту сторону, откуда послышался голос, но ничего не мог разглядеть сквозь кустарники, занимавшие середину двора. Наконец, не находя себе места, он вышел на набережную. Весь день стояла оттепель, а затем пошел мелкий дождь, превративший плохо вымощенные улицы в озера грязи. Арман ничего этого не замечал и шел по набережной с шапкой в руке, подставляя пылающее лицо мягкому ветру. Проголодавшись, он наскоро закусил в первой попавшейся таверне, все время прислушиваясь к бою башенных часов, который должен был возвестить ему желанный час освобождения от душевной муки.

Вернувшись к той сторожке, где можно было просматривать списки заключенных, Сен-Жюст увидел, что окошечко наконец открыто, а на двух столах красуются две огромные книги в кожаных переплетах. Хотя Арман явился сюда за целый час до указанного ему срока, он нашел перед окошечком привратника уже порядочную толпу. Два солдата поддерживали порядок, заставляя долготерпеливых посетителей строго соблюдать очередь. Молчаливая, сосредоточенная толпа повиновалась этим требованиям, почтительно ожидая, пока книги будут предоставлены в распоряжение лиц, пришедших искать в них имена дорогих им людей — отцов, матерей, братьев, жен…

Изнутри сторожки слышался громкий голос, настойчиво требовавший предъявления паспорта или какого-нибудь официального удостоверения, и с того места, где стоял Арман, было видно, каким дождем сыпались медные монеты из рук посетителей в руки правительственного чиновника. Когда очередь дошла до Сен-Жюста, он без околичностей положил на стол серебряную монету и с жадностью схватил список с надписью: «Женщины». Щедрый дар не замедлил оказать свое влияние.

— Когда ее арестовали? — спросил чиновник, желая помочь щедрому посетителю.

— В пятницу вечером, — прошептал молодой человек, сначала даже не понявший вопроса.

Перелистав несколько страниц, чиновник грязным пальцем указал на ряд имен.

— Вот здесь, — коротко сказал он. — Ее имя должно быть в этом ряду.

От волнения Сен-Жюсту казалось, что все буквы перед его глазами пляшут какой-то бешеный танец; пот выступил у него на лбу, и он с трудом переводил дух. Вдруг в глаза ему бросились следующие строки, которые показались ему написанными кровью:

«582. Бэлом, Мария, шестидесяти лет. Освобождена».

«583. Ланж, Жанна, двадцати лет, актриса. Подозревается в укрывательстве изменников и бывших дворян. 29-го нивоза переведена в Тампль, камера 29».

Больше Арман ничего не видел из-за красного тумана, застлавшего ему глаза.

Вдруг он услышал возглас:

— Пустите же! Теперь моя очередь! Не собираетесь ли вы простоять тут целую ночь?

Вслед затем чьи-то грубые руки оттолкнули его; Арман споткнулся и непременно упал бы, если бы кто-то не поддержал его и не вывел на улицу, где холодный воздух заставил его очнуться.

Жанна была заключена в Тампль, — значит, и его настоящее место также в Тампле. Туда нетрудно было попасть: стоило крикнуть: «Да здравствует король!» или: «Долой Республику!» — и двери любой тюрьмы гостеприимно отворились бы для нового гостя. Вся кровь бросилась в голову Сен-Жюсту; он смотрел и не видел, слушал и не слышал. В голове был невыносимый шум, в висках стучало; перед глазами все время клубился какой-то туман, сквозь который Арман смутно видел улицы, церковь Сен-Жермен л’Оксерруа и дом, где жил Блейкни… Блейкни, ради чужого ему человека, забывший товарища и Жанну!.. Вот он наконец и у ворот Тампля. Его окликают часовые.

— Да здравствует король! — дико кричит Арман.

Шляпу свою он потерял во время быстрой ходьбы; платье его насквозь вымокло от дождя. Он пытается пройти в ворота, но скрещенные штыки не пускают его.

— Да здравствует король! — снова кричит он, прибавляя на этот раз: — Долой Республику!

— Молодец-то, кажется, совсем пьян, — замечает один из солдат.

Арман вступает в драку, силясь пробиться к воротам, пока чей-то здоровый удар не повергает его на землю. Арман проводит рукой по лбу и чувствует, что тот мокрый… От дождя или от крови? Арман старается собраться с мыслями.

— Гражданин Сен-Жюст! — говорит возле него чей-то спокойный голос.

Арман с удивлением оглядывается. Кто-то мягко берет его за руку, и тот же спокойный голос продолжает:

— Может, вы меня забыли, гражданин Сен-Жюст? Я не имею чести пользоваться с вашей стороны такой же тесной дружбой, какой удостаивала меня ваша очаровательная сестра. Мое имя Шовелен. Чем могу быть вам полезен?

Шовелен, смертельный враг его сестры Маргариты! Аристократ, обратившийся в революционера, дипломат, занимавшийся благородным ремеслом шпиона! Одураченный противник Рыцаря Алого Первоцвета!

Все эти соображения, как молния, промелькнули в голове Армана, пока он смотрел на Шовелена, слабо освещенного висевшей на стене масляной лампой. Бесцветные, глубоко сидящие глаза негодяя серьезно смотрели на Армана.

— Я был почти уверен, — спокойно заговорил Шовелен, — что мы встретимся в этот ваш приезд в Париж. Мой друг Эрон сказал, что вы в городе; но, к несчастью, он потерял ваш след, и я уже начинал опасаться, что наш общий друг, загадочный Рыцарь Алого Первоцвета, увлек вас отсюда, что крайне огорчило бы меня.

С этими словами он ласково взял Сен-Жюста за локоть и повел к воротам.

Арман машинально последовал за ним.

Среди царившего в его голове хаоса ясно выделялась только одна мысль: судьба все устроила к лучшему, столкнув его с Шовеленом, который, без сомнения, его ненавидел и рад был бы увидеть мертвым. Арману казалось, что он с легкостью отдаст свою жизнь взамен жизни Жанны. Она ведь была арестована по подозрению в укрывательстве его, Сен-Жюста, которого все знали как изменника Республики; значит, если его арестуют и казнят, то ей непременно простят ее вину. Против Жанны никто ничего не имел, а к актерам и актрисам правительство относилось с большим снисхождением.

Остановившись под аркой, Шовелен принялся отряхивать свой мокрый плащ, не переставая говорить тем же дружелюбным, слегка насмешливым тоном:

— Надеюсь, леди Блейкни здорова?

— Благодарю вас, сэр, — машинально прошептал Арман.

— А мой дорогой друг, сэр Перси Блейкни. Я надеялся встретиться с ним в Париже. Я знаю, он был очень-очень занят, но я все равно живу этой надеждой. Посмотрите, как судьба благоволит ко мне: я сейчас прогуливался здесь по соседству, почти не надеясь встретить кого-либо из своих друзей, как вдруг, проходя мимо входа в эту очаровательную гостиницу, вижу моего дорогого друга Сен-Жюста, стремящегося сюда попасть. Однако я все говорю о себе, не осведомляясь о вашем здоровье. Вы, кажется, порядочно ослабели? Здесь душно и сыро. Надеюсь, вам теперь лучше? Прошу вас, располагайте мной, если я могу быть вам чем-нибудь полезен.

Арман понемногу овладел собой, вспомнил, с каким достоинством держали себя его английские друзья, умевшие бесстрастно смотреть прямо в лицо величайшей опасности. Ему захотелось подражать лорду Тони, который всегда был готов совершить какую-нибудь мальчишескую выходку.

— Меня удивляет, гражданин Шовелен, — начал он, как только смог справиться со своим голосом, — что вы считаете достаточным держать меня за руку, чтобы я не убежал и спокойно прохаживался здесь с вами вместо того, чтобы сбить вас с ног; а это легко сделать, так как я моложе, да и сильнее вас.

— Да, это нетрудно было бы сделать, — медленно произнес Шовелен, делая вид, будто серьезно взвешивает слова Сен-Жюста, — но не забудьте о страже, которой много в этих стенах.

— Мне помогла бы темнота. Ведь в коридорах темно, а в отчаянии человек ни перед чем не останавливается.