Генри Денкер - Голливудский мустанг

• Название: Голливудский мустанг
• Автор: Генри Денкер
• Издательство: Единая Европа
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87945-007-4

Сенсационный роман «Голливудский мустанг» современного американского писателя Генри Денкера пресса назвала «самым тонким, глубоким и психологичным романом о Голливуде».

Герой книги Джок Финли — талантливый режиссер с необычайной внутренней силой и беспредельным творческим воображением. Но ради создания прекрасной картины он становится жестоким, беспощадным к людям, которые попадают в поле тяготения его магической личности, и обретает репутацию режиссера-убийцы.

История о «Голливудском мустанге», полная драматических коллизий, откровенных любовных сцен и столкновений характеров, держит читателя в напряжении с первой страницы до последней.

---

Пойми меня. Я буду делать это. Буду продолжать. Но это нелегко. И ты не помогаешь мне, приходя сюда и жалуясь на нее.

Джок не попытался ответить или возразить Карру. Как и ожидал Финли, этот подход оказался самым эффективным. Через несколько мгновений Карр тихо спросил:

— Что она говорит?

— Почти ничего.

— Даже когда вы остаетесь одни?

— Я не слишком много времени провожу наедине с ней.

— Да?

— Дейзи перестало это нравиться, — искренне сказал Джок.

— И давно это началось? — спросил Карр с настороженностью врача, заметившего важный симптом.

— С того вечера, когда вы ужинали с ней.

— О, — произнес Карр.

Отхлебнув виски со льдом, он сказал:

— Дейзи похожа на игрока, попавшего в полосу невезения. Она не может отойти от стола без выигрыша. И не может выиграть сама. Ей нужна счастливая рука. Чтобы обрести мужество. Подбери для нее такую сцену, которая заставит ее поверить в себя.

— Она не провалит сцену у озера, — сказал Джок.

— Тогда отснимем ее завтра!

На следующее утро, выйдя из своего трейлера, Дейзи узнала об изменении графика съемок. Сцена на берегу озера, которую собирались снимать через четыре дня, была перенесена на сегодня. Съемочная группа отправилась туда на рассвете. Актрису ждал джип. Престон Карр и Джок Финли уже уехали. Лишь парикмахер и гример Дейзи остались с девушкой, чтобы сопровождать ее.

Приближаясь к месту съемки, парикмахер и гример думали об одном: Господи, что делать с ее глазами? Они явственно выдавали тот факт, что Дейзи за всю ночь спала не больше двух часов.

Когда они прибыли на берег, к голубой воде, окруженной скалами и холмами из красной пустынной земли, все уже интенсивно работали. Там находились трейлеры, грузовики с генераторами, осветительные приборы, кресла, кабели, передвижная столовая, камеры, рельсы, операторские краны.

У кромки воды Джок, Джо Голденберг и Престон Карр обсуждали первый кадр с участием Карра. Пленка с панорамным видом натуры уже лежала в коробке. Джо запечатлел рассвет в пустыне, чтобы задать настроение. Он снял озеро, горы, их отражение в голубой воде, гладь которой еще не была нарушена рябью от лодок.

Для более интимных кадров Джок выбрал место, свободное от шумных, вездесущих катеров. Диалог предстояло записать в студии — там им не будет мешать шум пролетающих самолетов.

Когда ассистент сообщил Джоку, что Дейзи только что приехала, трое мужчин пошли поздороваться с ней. Они обменялись обычными в кинопроизводстве утренними поцелуями. Но сейчас, в этой сложной ситуации, поцелуи были напряженными, ненатуральными.

Сначала Дейзи поцеловал Джок, затем — Престон и, наконец, Джо. Каждый преследовал свою цель. Джок хотел оценить ее общее состояние. Не вызвала ли перемена в съемочном графике еще большего напряжения? Он почувствовал это, едва прикоснулся к Дейзи. Карр тоже хотел понять ее настроение. А Джо — увидеть, можно ли снимать Дейзи крупным планом, решить, какие линзы и фильтры понадобятся. Ответ был следующим — не сегодня. Однако он знал, что завтра она вряд ли будет выглядеть лучше. Может быть, даже хуже.

Джок сделал вид, что он должен отвести Джо в сторону, чтобы посовещаться с ним о съемке гор. На самом деле эти кадры уже были отсняты весьма удачно. Когда мужчины оказались у кромки воды, Джок указал рукой на далекие горы и их отражение в озере и спросил:

— Что вы думаете?

— Если завтра на студии увидят ее глаза, картину закроют.

— Телеобъектив может смягчить ее морщинки, — предложил Джок.

— Этого будет недостаточно, — возразил Джо.

— Что мы имеем?

— У нас есть вода, горы, лицо Престона Карра и тело девушки. Я не осмелюсь снимать ее крупным планом.

— Даже с рассеивающими линзами?

— Я уже начал снова пользоваться кисеей, и это не помогает!

— Как насчет задней подсветки?

— Я подсвечиваю сзади ее волосы так сильно, что скоро нельзя будет понять, кто это — мужчина или женщина! — Джо раздражали не вопросы Джока, а сознание ограниченности своих профессиональных возможностей. Ему нравилась девушка, он жалел ее и хотел помочь ей.

Задумавшись на мгновение, Джок сказал:

— Сделайте мне одно одолжение, Джо…

— Послушайте, я — оператор, а не волшебник, — печально произнес Джо.

— Мне требуется время. Дайте мне час или два. Поснимайте что-нибудь. Только дайте мне время. Потом делайте то, о чем я попрошу вас, без споров и обсуждений, словно мы договорились об этом две недели тому назад. Пожалуйста.

Джо Голденберг кивнул, затем он тотчас начал отдавать распоряжения своему ассистенту. Внезапно горы изменились, освещение стало более благоприятным.

Джок вернулся в свой трейлер и принялся яростно листать сценарий. Искать сцены, предшествующие эпизоду на озере и следующие за ним. Все они включали в себя крупные планы Дейзи. Конечно, можно снять эти сцены или вернуться к ним позже, когда Дейзи будет выглядеть лучше. Но это было опасным решением. Дейзи с трудом находила нужную игру и не сохраняла ее. Крупные планы окажутся в вакууме; Джок ненавидел такую искусственную технику съемки. Она будет применена в самом крайнем случае. Он найдет другой способ!

Наступил момент, сказал себе Джок Финли, когда необходимо проявить необычайную изобретательность, спасти фильм, спасти девушку. В любом творческом деле приходит час, когда слишком поздно отступать, а идти вперед — чистое безумие. Джок сталкивался с этим в театре, когда дата премьеры давит на тебя и нет времени сделать все необходимое. Такое случается и в кино, когда затрачено слишком много денег, чтобы отказаться от проекта, однако перспектива внушает страх. Сейчас Джок попал в такую ситуацию.

О чем он думал, утверждая, что ее имя гарантирует фильму успех? Эта девушка не могла гарантировать себе даже ночной сон! Ему, Джоку, следует проверить голову Марти! Это он совершил ошибку. Хитрый негодяй! Он боролся за сотню тысяч комиссионных в дополнение к его процентам исполнительного продюсера. Будет справедливым, если Марти, пытавшийся ухватить слишком большой кусок, благодаря собственной алчности превратит свою долю прибыли в ничто!

Предаваясь тихой ярости, Джок понимал, что дело не в Марти и не в руководстве студии. Именно он, Джок Финли, выбрал эту девушку. Причины были вескими. Она всегда находилась в центре внимания прессы. Ее местонахождения, мужья, любовники представляли большой интерес для доброй половины мира.

Если частица этого паблисити достанется Джоку Финли, то это благотворно скажется на его карьере. Если к тому же он добьется от нее хорошей игры, то закрепит за собой титул молодого гения в индустрии молодых талантливых людей.

Теперь казалось, что попытка закончится провалом. И ощущение неудачи заразит всю съемочную группу. Кинопроизводство сходно с ведением войны. Когда сражение может быть выиграно, все знают это и идут в бой с душевным подъемом. В других случаях, когда битва проиграна — еще не окончательно, но все же проиграна, — все также знают это. Дух войск падает, и главной задачей командира является снижение потерь, сохранение войска, упорядоченное, достойное отступление.

Но Джок Финли уже попадал в такие ситуации в искусстве более эфемерном и коварном, чем кино. При съемке фильма можно зафиксировать на пленке удачную игру актрисы и позже смонтировать куски. Но Джок пережил сходный кризис в театре, где ничего нельзя записать. И где все должно сработать, точно по волшебству, в один определенный вечер. В противном случае в послужном списке навсегда останется неудача.

Ему говорили, что Джулия Уэст — это беда. Блестящая, талантливая беда. Его не надо было предупреждать об этом. Он знал ее работу и репутацию.

Молодой Джок Финли (в то время Джек Финсток), его агент, продюсер Кермит Клейн понимали во время их первой встречи, что, если бы Джулия Уэст не была бедой, они бы не обсуждали сейчас назначение на должность режиссера юнца, поставившего всего два спектакля в авангардистских, внебродвейских театрах. Тем более что Джулия Уэст уже несколько лет не появлялась на сцене.

Только начинающий режиссер, стремящийся завоевать авторитет на Бродвее, мог согласиться работать с Джулией Уэст, пользовавшейся скверной репутацией.

Когда Кермит Клейн, полный, разменявший шестой десяток человек, в послужном списке которого было несколько хитов, поставленных на Бродвее достаточно давно, спросил двадцатипятилетнего Джека Финстока: «Вы знакомы с Джулией? Видели ее работу? Знаете что-нибудь о ней?» — Джек заверил продюсера: «Я ее видел. На сцене. И в Студии».

— Когда? — поинтересовался лысоватый, задыхающийся продюсер.

— Два года тому назад. Почему вы спрашиваете?

— Два года назад? Ну… — произнес Клейн, обращаясь скорее к агенту, нежели к Джеку. Агент, дородная женщина с большим бюстом, печально покачал головой. Два года тому назад — значит, еще до нервного срыва.