Вячеслав Кабанов - Всё тот же сон

• Название: Всё тот же сон
• Автор: Вячеслав Кабанов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Книга воспоминаний.

«Разрешите представиться — Вячеслав Кабанов.

Я — главный редактор Советского Союза. В отличие от тьмы сегодняшних издателей, титулованных этим и еще более высокими званиями, меня в главные редакторы произвела Коллегия Госкомиздата СССР. Но это я шучу. Тем более, что моего издательства, некогда громкославного, давно уже нет.

Я прожил немалую жизнь. Сверстники мои понемногу уходят в ту страну, где тишь и благодать. Не увидел двухтысячного года мой сосед по школьной парте Юра Коваль. Не стало пятерых моих однокурсников, они были младше меня. Значит, время собирать пожитки. Что же от нас остается? Коваль, конечно, знал, что он для нас оставляет… А мы, смертные? В лучшем случае оставляем детей и внуков. Но много ли будут знать они про нас? И что мне делать со своей памятью? Она исчезнет, как и я. И я написал про себя книгу, и знаю теперь, что останется от меня…

Не человечеству, конечно, а только близким людям, которых я знал и любил.

Я оставляю им старую Москву и старый Геленджик, я оставляю военное детство и послевоенное кино, море и горы, я оставляю им всем мою маму, деда, прадеда и любимых друзей — спутников моей невыдающейся жизни».

---

Привет Ирине.

Наташа Шапран

Из Риги в Москву

12 ноября 1965 г.

…А воротник на зимнее пальто ты сделал? Нет, конечно. Ну что ты за ребёнок. Сделай немедленно. Если ехать, то тебе нужен настоящий тёплый воротник.

Слышал ли ты что-нибудь о подготовке к 23-му съезду КПСС? До меня доходили какие-то слухи, но я считала это несерьёзным. Теперь кое-что прояснилось. У мамы на работе была политинформация. Лектор говорил так:

— Сейчас идёт подготовка. Мнения разные. Кое-кто считает, что надо реабилитировать Сталина. Кто-то — что надо ещё в Хрущёве покопаться. Другие считают, что вообще хватит: итак наизнанку себя вывернули. Хотя, насчёт Сталина стоит подумать… Есть вопрос о писателях и поэтах. Вознесенский и Евтушенко совсем распустились, особенно Евтушенко, который стал просто хулиганить. Одни считают, что их надо приструнить, другие — что с ними надо… (и руками показал крест). Далее, ни для кого не секрет, что у нас есть антисоветский журнал «Новый мир». Твардовский, который стоит во главе журнала, запойно пьёт и не бывает в редакции. А там творят чёрт знает что. С этим пора кончать!

Вот такие дела. Видимо, будут сажать. Иначе вряд ли можно повернуть вспять. Чует моё сердце, не сносить нам головы. Мерзко. А я-то радовалась, что при Сталине была ещё слишком мала. Неужели всё это возможно? Так все и будут молчать? Как всегда. О, господи…

Дел никаких нет, только жду. Не сердись, когда я говорю: скорее!

Из Москвы в Ригу

18 ноября 1965 г.

Был снова в министерстве. Если придёт вызов, они сами оформят как распределение — на три года. Звоню в Ханты-Мансийск: шлите вызов! А там одна секретутка, все до 20-го в Тюмени на каком-то совещании. Она говорит: вызов выслать не могу, а вы пришлите копию трудовой и характеристику. Ладно. Сделал копию, иду в институт за характеристикой, а секретарши нет. Прихожу завтра, а у них пишмашинка не работает. Ладно. Взял текст, сказал: сам отпечатаю, подпишу и отошлю.

Дальше план такой.

Я еду. Занимаю жильё. Забиваю тебе работу. Осматриваюсь. Пишу тебе: подробно и разумно излагаю, что нужно взять, как экипироваться и пр.

Ты едешь, не выписываясь из Риги. Так лучше. Мало ли? Вон туда жел. дорогу тянут. Возьмут и скинут бронь! Пусть у нас хоть Рига будет в резерве. В крайнем случае после трёх лет туда поедем, и ты меня пропишешь.

Когда я объявил свой отъезд, больше всех огорчился Мих. Мих. Он говорит:

— Слава, вы делаете ошибку. Мы с вами расстанемся на три года!

Вот я и думаю: имею ли я право на разлуку с Мих. Мих. ради твоего и моего счастья?

О будущем съезде я слышал только то, что, якобы, пропесочат Хрущёва и реабилитируют Молотова.

Из Москвы в Ригу

29 ноября 1965 г.

Дела наши пока не очень хороши. Ответа всё нет. Я подумал, не прислали ли они ответ в министерство? Ходил ещё туда, узнавал — нет. Послал в Ханты-Мансийск телеграмму. Ответа нет. Звонил — линия повреждена.

Вчера был на дне рождения у сестры Иры. Ей — тридцать. Говорил с тётей Лидой. Она сказала:

— Уезжай немедленно. Как ты мог тогда вернуться?

Телеграмма в Ригу

4.12.65

ВЫЗОВ ПОЛУЧИЛ ОФОРМЛЯЮСЬ БУДЬ ГОТОВ ЦЕЛУЮ

Из Риги в Москву

6 декабря 1965 г.

Я не буду тебе описывать свою радость. Слов таких всё равно нет. Лучше послушай наш с мамой трезвый голос. Мы не на месяц и не на год туда едем. Едем жить довольно прочно. И надо всё учитывать.

Что меня интересует:

1. Посуда (самая необходимая).

2. Парфюмерия (это не шутка — такой мороз и отсутствие крема).

3. Валенки и вообще тёплые вещи.

4. Есть ли там лук и чеснок?

А книги? Самые необходимые — по специальности, не худ. литература.

Надо тебе выяснить, как там идёт багаж. Ведь до желеной дороги очень далеко (по моим подсчётам 500 км). Доставляют ли багаж от ж.д. до пункта назначения?

А как с разводом? Я потому, что там, в Ханты-Мансийском крае, нам могут не дать жить вместе. Но в любом случае жильё проси на семью.

Купи в Москве кофе растворимый, в Риге нету.

Если увидишь, что там совсем паршиво — жильё, мороз, условия и пр., — не паникуй и не бойся за меня. Я готова на всё. Ничто меня не пугает. Помни это.

О, господи! А прописка? Ты у жены бронироваться будешь? Перепропишись, иначе я тебя убью.

Позвони, негодяй!

С пропиской были вот какие обстоятельства. Когда я с воли воротился в семью (в мамин дом), ко мне, спустя какое-то время, явилась тёща (первая) с лукавым выражением лица. Она сказала радостную новость. Что, дескать, где-то в министерстве (или в партийных органах?) вспомнили её покойного мужа и за его великие заслуги в прошлом сочли необходимым дать вдове и дочке приличную квартиру заместо комнаты на Маросейке. Всё это, дескать, хорошо, но им дадут лишь двухкомнатную квартиру, а если я к ним пропишусь, то будет — трёхкомнатная и чуть ли не в сталинском доме!

И ничего не надо хлопотать, и ходить никуда не надо, она берёт мой паспорт и всё производит сама…

Про себя я точно знал, что со временем всё же уйду, но — чёрт меня возьми! — пускай Наташке с матерью останется хорошая квартира!

И заглотнул крючок. И новую прописку получил.

А что касается квартиры, то с этого момента о ней никто уже не вспоминал.

Теперь же, собираясь уезжать, с разводом я не торопился. Когда, со временем, моё отсутствие войдёт в привычку, развод для всех будет уже гораздо легче… Так думал я.

Иные, правда, предостерегали, что это же такая глухомань, такие нравы, а ты приедешь с полюбовницей… Да вам ворота дёгтем будут мазать!

А всё оказалось иначе. Сибирь, она не только каторжная, она ещё страна для беглых. У всех что-нибудь за спиной.

Телеграмма в Ригу

10.12.65

ВЫЕХАЛ ПОДРОБНОСТИ ПИСЬМОМ ЦЕЛУЮ

Провожали меня мама с Наташкой, брат Боря и Вадька. Я уже загрузился и вышел на перрон. Обычное прощанье, когда уже не знаешь, что сказать. Наташка прыгала на месте, веселилась и повторяла:

— А ты когда поедешь? Когда же ты поедешь? Почему поезд не едет? Ну, когда-а-а?

Тут Вадька достал из кармана четвертинку, сорвал козырёк и протянул мне:

— С отъездом!

Я из горлышка выпил, а Вадька докончил. Потом поднялся я на ступени, поезд тронулся, и Наташка так заплакала, что захлебнулась слезами:

— Я не хочу одна здесь остав-а-ться. Я не хочу одна здесь остав-а-а-ться…

Ей было четыре года. Хорошо, спасибо Вадьке, что я выпил водки.

Телеграмма в Ригу

13.12.65

ДОЕХАЛ БЛАГОПОЛУЧНО ЦЕЛУЮ

Сломя голову

Мы не будем увенчаны…
И в кибитках, снегами,
Настоящие женщины
Не поедут за нами.

Наум Коржавин

Из посёлка Пионерский в Ригу

15 декабря 1965 г.

Привет, Иришь!

Я — здесь. Ты —?

Выезжай. Как можно скорее.

Маршрут. Рига — Москва — Свердловск — Алябьево.

В Москве на Казанском вокзале берёшь билет до Алябьево Тюменской области. Если в кассе скажут, что такой станции они не знают и тебе не удастся их убедить, бери до Ивделя (я брал до него, так как не знал, что есть Алябьево). Прямого поезда там, конечно, нет. Берёшь на поезд Москва — Свердловск. Билет плацкартный до Ивделя (плацкарта до Свердловска) стоит 18 руб. Но ты бери купированный (я не знаю, сколько он стоит): много хамья. Есть два варианта. Москва — Свердловск, № 22, скорый, из Москвы в 16.30 ежедневно, до Свердловска 27 часов, приходит в 20.15. Из Свердловска поезд № 138 до Алябьево (тоже бери купированный) выходит в 19.40, т. е. ты на него не поспеваешь. Ты выходишь, берёшь носильщика (постарайся найти молодого, там есть; а старые — сволочи), говоришь: в камеру хранения (там свободно), платишь, сколько он скажет (я платил 1 р. 50 к. за огромный тяжеленный чемодан и небольшой неподъёмный ящик с книгами; это дорого, но и объяснимо: у них нет тележек). Затем идёшь искать гостиницу. Этого я не знаю, ибо уехал через два часа, но с ещё одной пересадкой в Серове. Для тебя это слишком. Выйдя из камеры хранения (но не туда, где «Выход в город», а наверх), ты попадаешь в кассовый зал. Выходи из него на улицу, поворачивай налево, проходи мимо одного подъезда и входи в подъезд № 3. Там — кассы местных поездов. Там и компостируй на 138-ой. Если у тебя из Москвы билет будет до Ивделя и в кассе скажут, что они закомпостируют до Ивделя, а дальше — в поезде у бригадира, соглашайся. А в купе сиди спокойно до Алябьево, там половина вообще едет без билетов. Но обязательно бери купе. Ресторан есть и в этом поезде, но лучше туда не ходи. Возьми с собой, только непортящееся. И потом, из ресторана всё носят по вагонам. С куревом не афишируйся.