Людмила Леонидова - Хмельная музыка любви

• Название: Хмельная музыка любви
• Автор: Людмила Леонидова
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055465-2

Что важнее для эффектной, красивой девушки: карьера или любовь?

Для строгой, неприступной Евгении, получившей работу в крупной фирме и буквально взлетевшей на самый верх служебной лестницы, конечно же карьера!

Связь с боссом без взаимных обязательств устраивает практичную бизнесвумен, но до поры до времени.

Евгения встречает человека, в которого влюбляется без оглядки. Но вот беда: он охранник в их фирме, хоть и поэт!

Амбиции и жесткий характер возлюбленного не позволяют ей признаться в том, что она правая рука и помощница босса, на которого, как назло, в этот момент наезжают рейдеры.

Да… Ситуация непростая.

Хватит ли героям сил, мудрости, терпимости, чтобы ее разрешить?

---

Родственники к ним толпами приезжают. Всех принимают. Я ее как-то спросила: «Зачем?» А она отвечает: «Как же так? Мы их любим, и они нас тоже».

И она все время не устает детям напоминать про любовь. Может быть, у них, у других народностей, так принято, не знаю!

А вот у меня мама как-то поссорилась со своей родной сестрой, — Наташа нахмурилась, — к отчиму ее приревновала. Так много лет не разговаривает. Я ее уговаривала помириться. Сестра все-таки, родная кровь! У нее сын, мне двоюродным братиком приходится, хотелось пообщаться. У меня ведь никого, кроме мамы, не было. А она говорит: «Обойдешься! Не брат он тебе, враг».

Так можно научиться любить, я вас спрашиваю?

Эта многодетная семья, про которую я рассказала, когда в церковь по воскресеньям ходит, все наши бабки на скамейках возле дома ими любуются. Нарядятся во что есть, мамаша всех детей начистит до блеска, отмоет, они за ручки возьмутся и идут.

Надежда, слушая рассказ Наташки о любви, думала о своем.

— А вот другие соседи по площадке… Там жуткая трагедия произошла. Сначала сын с матерью жили. Потом он жену в дом привел, девчонку молоденькую, козу, такую худющую, всю размалеванную, в юбке до пупа. Она с животом ходила, когда он погиб. В милиции служил. Не знаю уж, что с ним произошло, мать настолько горем убита была, я никогда не решалась спросить. Невестку свою после смерти сына так уж обхаживала, чтобы благополучно родила, чтобы все в порядке было. Та родила мальчика, на отца погибшего похож, точь-в-точь. Через месяц после родов невестка эта бесстыжая матери погибшего сына в квартиру хахеля привела. Вы можете в это поверить? Мать в дальний угол квартиры загнала, а потом ребенок им, видите ли, мешать стал, плачет часто! Они его на балкон выставляли. Понимаете, на балкон! Это потому что ее любить никто не научил. Ни мужа своего погибшего, ни его мать, ни даже собственного ребенка!

Вот! Все! Больше вам ничего не скажу. Если вам Женькино счастье дорого, вы образумьте свою дочь.

Ведь Женька ваша и так как восточная вдова — постоянно в черном да в черном. Будто конец света, будто ни солнца, ни любви нет. И если уж ей кто приглянулся — радуйтесь, пляшите!

— Как же плясать? — Надежда не знала, как объяснить горячей Женечкиной подруге, что с женатым человеком счастья не будет никогда.

— Если хотите знать, то это все я.

— Что ты?

— Это я ей яркое платье присоветовала купить. С него все и началось.

Глава седьмая

Впервые Женя позволила себе прийти в офис не в строгом деловом костюме, а в нарядном платье. Наташа настояла. Выбирала долго.

— Ну что ты, как запрограммированная, все в темном да в темном, — ворчала подруга. — Это же юбилей фирмы! Все вырядятся, а ты опять словно мышь серая.

И Женя согласилась.

— Ну, тебе какое нравится? — Подойдя к стойке в магазине, где были развешаны дорогие эксклюзивные вещи, Наташа бережно провела по ним рукой.

— А тебе? — скривив нос, не очень-то привлеченная пестрым зрелищем, спросила Женя.

— Кому должно нравиться, мне или тебе?

— Вроде вот это, в горошек, только мне кажется…

— Ничего тебе не кажется. Очень классное платье для лета. Надевай! — скомандовала Наташа.

— Ну как? — повернувшись спиной к зеркалу и с сомнением разглядывая себя через плечо в необычном наряде, поинтересовалась Женя.

— Зеленое тебе потрясающе! Под цвет глаз.

— Они у меня не зеленые.

— Они у тебя как камень александрит. Когда ты насупишь брови, темные становятся, почти фиолетовые, а когда расслабишься, настроение хорошее — в зелень отдают.

— Скажешь тоже! Что я, — как светофор, переключаюсь?

— Представь себе!

— А оборочки эти как-то ни к чему, уж очень легкомысленные? — хмурилась все больше Женя.

— Оборочки тебе женственность придают. С ними ты на девчонку после выпускного бала похожа.

— Вот-вот, я и говорю, институтка какая-то! — продолжая поворачиваться вокруг себя, выражала недовольство Женя.

— Не все же тебе в темном. Вы все как из одного детского дома, — с жаром убеждала ее Наташа.

— Кто мы?

— Все руководство фирмы…

— Я не могу иначе, как ты не понимаешь, должна быть как все.

— Ну да, всё как у всех: на работу в ноль-ноль, ни минутки опоздания, потом на ленч, потом снова на работу.

— Ты еще про тренировки забыла, — поддела подругу Женя.

— Да, еще эти мужские виды спорта! Господи, ну зачем тебе эта борьба? Если хотела спортом заняться, могла просто в фитнес походить. Чтоб в форме тело поддерживать. А ты словно мужик.

— Бизнесвумен должна уметь себя защитить в случае чего.

— Вот поэтому тебе нарядное платье чем-то инородным кажется. А на самом деле ты в нем прелесть!

— Уверена? Все подумают, я с катушек съехала.

— Не подумают. Это же не на работу! И время года надо учитывать. Посмотришь, в такую жару все в шелках заявятся.

— Я против шелка не возражаю, только хотелось бы что-нибудь построже, однотонное…

— Закрытое до горла и длинное до пят, — насмехаясь над подругой, закончила за нее Наташа. — Ты же молодая, забыла? Только-только институт с тобой закончили, а? Эх, если бы мне фигура позволяла, я бы всегда только в таких и ходила.

Воздушное платье в модный желтый горох делало Женю совсем юной.

— Еще туфли будем покупать, — видя, что Женя собирается поскорее улизнуть из магазина, напомнила Наташа.

— А эти чем тебе не туфли? — Женя посмотрела на свои ноги.

— Черные, на низком каблуке, к ярко-зеленому платью? Фу!

— Какие, ты считаешь, нужно, неужели?..

— Да-да, зеленые. — Наташа подняла с пола игривые туфельки, что специально были поставлены под платье, и подала их Жене.

— Вот эти-и?

— Конечно, примерь.

Высокий каблук и закругленный вздернутый мысок позже понравились даже бабушке.

Перед юбилейным вечером, когда Женя при параде вышла показаться родным, Надежда всплеснула руками.

— Такой фасончик сразу после войны носили и туфельки круглоносые тоже. В этой одежде ты на одну мою знакомую похожа.

— На кого?

— Подругу мою, у нее тоже такие наряды были.

— А у тебя нет?

— Нет. — Надежда покачала головой, — она ведь за генерала замуж вышла.

— А я, бабуля, почти сама себе генерал!

— Я так за тебя рада! — любуясь на внучку, искренне проговорила Надежда.

Сев за руль своего дорогого авто. Женя укатила на вечеринку. За рулем такого солидного автомобиля в этом легкомысленном платье Женя чувствовала себя папиной дочкой, без спроса решившей прокатиться по Москве.

Появление ее в офисе в непривычной одежде тоже сразу же привлекло внимание коллег.

Вид девочки-десятиклассницы удивлял.

— Евгения Арсеньевна, вы сегодня выглядите моложе меня, — сделала ей сомнительный комплимент курьер Ирочка.

— Да?

В глазах бизнесвумен появилась тревога.

«Это все платье», — с досадой подумала она.

— Вам так идет, — имея в виду необычный наряд, постаралась исправить ошибку девочка. — К глазам подходит.

— Угу. — Еще не приспособившись к быстрому шагу на высоких каблуках. Женя неуверенной походкой проследовала в свой кабинет.

Артур, заглянув поздороваться, остолбенел, увидев преображенную Женю, но от комментариев воздержался. Не в его правилах было делать ей комплименты.

— Ты останься, потом… после вечера, — однако, не сдержавшись, попросил он. — Я жену отправлю с водителем домой, мы с тобой где-нибудь отпразднуем отдельно.

Женя, не сказав ни слова, кивнула.

Была в этой девушке какая-то загадочность и непонятная сила, которая, однажды притянув его, солидного, женатого мужчину, любящего свою семью, дом, зажала в клещи и не отпускала. Каждый раз он давал себе слово, что это в последний раз. И каждый раз, когда он видел ее рядом с собой, на расстоянии вытянутой руки, забирал у самого себя это слово обратно.

Женя не требовала ничего: ни обещаний в верности, ни подарков, ни даже того, что он давал ей легко, без всяких угрызений совести, — возможности делать карьеру. По служебной лестнице она не карабкалась благодаря его поддержке, а, вспорхнув однажды, словно бабочка, легко перелетала с одной перекладины на другую.

Нежаркая в постели, молчаливая и сдержанная во всех проявлениях, она великодушно позволяла себя любить. От этого он возбуждался больше, чем если бы она бросалась на него и терзала, была бы требовательной, активной любовницей. Он желал ее именно такой, какая она была. Или нет? Он сам толком не мог разобраться в своих чувствах.

Догадывались ли его коллеги, что между юной помощницей и солидным боссом существует нечто большее, чем деловые отношения, он не знал. Да и знать не хотел. Теперь она сопровождала его везде. Он брал Женю во все зарубежные поездки, на все совещания и встречи. Она была его правой рукой. Он так привык, что она всегда рядом, что теперь уже не мог бы без нее обойтись.