Ольга Елисеева - Сокол на запястье

• Название: Сокол на запястье
• Автор: Ольга Елисеева
• Жанр: Научная Фантастика

---

-- Сука! - вдруг заорала Радка и, опрокидывая чашки, полезла через стол. - Кентавры - мирные существа! Все это знают!

-- Что ты сказала? - Над синдийским столом, пошатываясь, воздвиглась рослая фигура. Плоское лицо кочевницы лоснилось от пота.

-- Я сказала, что ты: мерзкая тварь, раз охотилась на кентавров! отчеканила Радка. - И ты поплатишься за убийство! Кентавры учили меня ездить верхом...

-- Может они и еще кое-чему тебя учили?! - подняла ее на смех синдийка. - Наш-то был блудлив, как ишак! Перед смертью мы заставили его взять кобылу. А потом сняли с него шкуру и сделали накидку на телегу. Иди посмотри!

Радка с воем кинулась на обидчицу.

-- Ой! Как страшно! - хохотала кочевница. - Это на кого ж ты руку подняла? Недомерок! На Псамату? На первую поединщицу?

Удар в челюсть заставил ее прикусить язык. Синдийка заревела и с силой отшвырнула от себя Радку. "Амазонка" едва доходила противнице до локтя и была раза в три тоньше. Псамата могла переломить ей хребет простым шлепком по спине.

-- Ты служишь меотийцам! - издевалась кочевница. - Где тебе тягаться с вольными синдами? Царская приживалка!

Этого Радка снести уже не могла.

-- Может выйдем на улицу? - всадница отстегнула меч.

-- Да я тебя здесь прирежу! Как свинью! - грузная синдийка, готовая раздавить задом боевого слона, двинулась на нее.

Не желая оставлять подругу в беде, "амазонки" повскакали с мест и вытащили оружие. Им на встречу из-за стола дружной стеной поднялись синдийки.

-- Сидеть! - резко гаркнула Бреселида. - Они сами разберутся!

Ее всадницы, приученные к повиновению, послушались. Синдийки тоже нехотя отвалили к стене, оставив Радку и Псамату один на один.

Кочевница была уже пьяна и плохо контролировала свои движения. Вставая она своротила скамью. Потом угловой стол. Ругань и грохот разбитой посуды заглушали ее хриплое дыхание.

-- Здесь! - рявкнула Псамата, показывая на пустое место перед стойкой. Дальше ее просто ноги не несли.

Выхватив акинак, она замахнулась на Радку. Та с визгом бросилась вперед, выставив перед собой короткий меч. Кочевница инстинктивно отшатнулась, наступила на раздавленное яйцо, и потеряв равновесие, всей грудой осела на Радку.

"Амазонка", придавленная к полу, орала благим матом. Ей казалось, что на нее рухнул боевой конь. Она побелела от удушья. Псамата же, наоборот, покраснела, как от натуги, и вдруг у нее горлом хлынула кровь. Всадница, все еще не в силах понять, что произошло, с ужасом смотрела, как пузырится алая пена на покрытой черными усиками верхней губе противницы.

Синдийки разом загалдели и ринулись поднимать Псамату. Меотянки подхватили полупридушенную Радку. При виде окровавленного меча в руках подруги Бреселиду точно ударило молнией.

-- Все видели, что Псамата начала поединок? - крикнула она.

Кочевницы враждебно таращились на нее из-под лобья.

-- Это важно. - второй раз окликнула их сотница. - Между царицей Тиргитао и вашими почтенными родами договор. Убийство может его разорвать. Хотите войны?

Всадницы Бреселиды сгрудились вокруг нее и держали руки на оружии.

Синдийки плотной стеной обступили тело соплеменницы.

-- Твоя всадница должна заплатить роду Псаматы выкуп золотом. сказала одна из них. -- Мы подтвердим, что поединок был честным. Никто не хочет войны. Твой женщина поедет с нами в стойбище, получать стада побежденной. Но привезет выкуп.

-- Что она говорит? - слабым голосом осведомилась Радка.

Бреселида подошла к ней и присела на край скамьи.

-- Она говорит, что ты должна поехать с ними, отвезти золото сородичам Псаматы...

-- Только-то? -- усмехнулась подруга.

Бреселида стиснула ее руку.

-- У нас, кажется, нет другого выхода. -- шепнула она. -- Твой отказ синды воспримут как повод к набегу...

-- Чего ты беспокоишься? -- пожала плечами всадница. -- Можешь отпустить и меня, и золото. Нас доставят в целости и сохранности. Вот потом, -- девушка облизнула пересохшие губы, -- начнутся сложности с родом Псаматы. Все, что угодно, вплоть до поединка с наследниками этой коровы, -Радка ткнула пальцем в сторону мертвой кочевницы. -- Ведь мне, как победительнице, переходит ее имущество.

-- Я не хочу отпускать тебя одну, и не могу ехать с тобой. -вздохнула сотница. -- Возьмешь два десятка лучниц. Хотя это, -- она махнула рукой, -- Капля в море.

-- Даже весь наш отряд будет каплей в море против нескольких родов. -- успокоила ее всадница. -- Я поеду с синдийками одна. Не бойся. Я же вижу, что ты очень торопишься в Гаргиппию.

Бреселида помотала головой, прекрасно понимая, что оставляет Радку фактически заложницей, пока не расскажет Тиргитао о том, что творится в горах.

-- Сможешь потянуть у синдов время? -- спросила она. -- Мы доскачем до столицы, я возьму подкрепление -- сотни две -- еще золота и к тебе. Думаю, дело с родом Псаматы кончится миром.

Радка кивнула.

Бреселида повернулась к спутницам Псаматы.

-- Я обещаю по паре овец каждой, но голова моей подруги должна остаться на месте.

Те согласно закивали.

Вечером "амазонки" в рыбачьей хижине командира собирали золото в расстеленный на полу плащ Радки.

-- Снимайте все. -- грустно потребовала Бреселида, и первая стянула с головы обруч, перехватывавший волосы. -- С оружия тоже.

Стуча, на пол падали кольца, браслеты, диадемы -- маленькие, чтоб удобно было носить под шлем. Пришлось расстаться с золотыми накладками на ножны, седла и удила, выколотить драгоценные камни из рукояток мечей, снять обкладку с колчанов, вынуть из кожаных мешков дорогие чаши...

-- Мы выглядим так, словно нас обобрали разбойники. -- Фыркнула Гикая.

-- В следующем походе возьмете себе двойную долю. -- отозвалась сотница. -- А Радка -- четвертую часть всего. За риск.

-- Спасибо, что не хоронишь. -- хлопнула ее по плечу подруга, но голос у синдийки был грустным.

На следующий день она вместе со спутницами Псаматы покинула Цемесс.

ПЕАН 3

СЕРП ДЛЯ ЗЕВСА

Многие не предают значения снам. А было время, когда цари казнили пророков за неверно истолкованный сон. И даже Зевс - царь богов - не находил себе места, если не мог разгадать видения.

Однажды после большой грозы, когда фиолетовая туча с черной бахромой, на которой Загрей катался по небу и пугал овечек своей матери, изрядно выплакалась, молодой Зевс заснул в ней, даже не сняв сандалии. Он сунул ноги во влажный край своего мягкого ложа, чувствуя, как под их тяжестью из небесного брюха вытекают последние капли. Земля внизу радовалась дождю и пряно благоухала крокусами - ведь была весна, и весь Крит от каменных ступеней Лабиринта до Рогатой бухты покрывали эти алые цветы.

Позевывая, Загрей смотрел, как девушки с наголо выбритыми синими головами торжественно ступают между цветов, словно между распустившихся капелек крови. Они готовились по очереди спуститься в подземелье, и сначала "отец богов" раздумывал, не взять ли одну из них на ложе. Но потом сон разморил его, Зевс повернулся на другой бок, натянул на себя край тучи посуше и брезгливо выпихнул ногой из своей постели последнюю молнию.

Она полетела вниз, ударилась в камень у самого Лабиринта, "ой!" воскликнули девушки, Зевс заснул.

Ему снились хорошие сны. Он быком гонялся за бритоголовыми красавицами по подземелью, а они визжали от восторга. Однако вскоре бык выскочил на посыпанную песком арену, перед ним возник молодой золотоволосый герой в кожаном фартуке. Он взмахнул двойным топором, голова быка отскочила, как у детской игрушки, и покатилась прямо на подставленное блюдо, орошая кровью лепестки белых крокусов, рассыпанные на нем.

И тут же Загрей ощутил себя длинным колосом пшеницы, отяжелевшим от зерна. Он раскачивался на ветру вместе с тысячами других колосьев в бескрайнем поле, посреди которого стояла резная кровать. Он сам выстрогал ее из ели для себя и Геро, когда она стала его женой.

На кровати спал Зевс - колос видел это со стороны. А справа подкрадывался Гефест с тонкой золотой сетью в руках, которую сковал для неверной Афродиты. Только когда хромой кузней накинул на "отца богов" неразрывные путы, Загрей понял, что в ловушке. Он не мог двинуть ни рукой ни ногой. В головах ложа молча встала Трехликая и, проследив за взглядом ее пустых глаз, Зевс увидел, как по полю к нему движется солнечный лучник. Он срезает колосья золотым серпом, и серп этот хорошо знаком Громовержцу...

От ужаса "отец богов" закричал и проснулся. Он сидел в мягкой, как орлиный пух, туче. Над головой тихо гас небосвод, расчерченный на западе алыми перьями облаков. Внизу девушки давно перестали петь, спустились к своему быку и плотно заперли двери из зеленой бронзы.

Все было спокойно. Но страшный сон не шел у Зевса из головы, ведь в руках у проныры-гиперборейца был тот самый серп, которым когда-то он, Загрей, оскопил своего отца Кроноса и положил конец его бесчинствам на земле.