Виктория Колобова - Григорий Явлинский

• Название: Григорий Явлинский
• Автор: Виктория Колобова
• Издательство: Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 1998. — 320 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00599-2

Это первая книга об известном политическом деятеле России, лидере думской фракции «ЯБЛлоко» Г. А. Явлинском. Подробно рассматривается не только его биография, но и крупнейшие политические события, изменившие судьбу страны, активным участником которых он был. Автор раскрывает психологию своего героя, доступным языком рассказывает о программе, стратегии и тактике фракции, возглавляемой Г. Явлинским.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Григорий Алексеевич, как уже говорилось, видел в этом Союзе — Союз суверенных государств, взаимоотношения между которыми строятся не на соподчинении, не на приказах и командах, а на уважении прав каждого. Это сотрудничество равноправных субъектов на взаимовыгодных условиях. В этом Союзе все вопросы решаются за столом переговоров, учитывается мнение каждого участника. Эго должен был быть Союз равных, имеющий свой координационный орган по принципу ЕЭС. Единый рынок труда и капитала, отсутствие таможенных и других ограничений… Эти идеи были созвучны настроениям представителей союзных республик.

Судя по уже приводимым ранее высказываниям, упрекающим «500 дней» в антисоюзности, следует все же привести очень доступное, доходчивое сравнение, которое рассказал работающий в президентской группе министр экономики Латвии Я. Аболтинь: «Нам все время указывают на интеграцию в Западной Европе, забывая, что там объединяются свободные хозяева. У нас в одном районе решили разделить убыточный колхозный сад. Сначала думали, что не найдется желающих его взять, но когда стали с аукциона продавать право на аренду, стартовая цена на участки выросла в 4–5 раз. И после этого понадобилось всего пять минут, чтобы новые хозяева объединились в кооператив для совместного решения тех вопросов, которые не под силу каждому в отдельности. Но только после того, как люди стали хозяевами»[42]. И программа «500 дней» была рассчитана на то, что республики будут суверенными государствами, то есть хозяевами.

Союз Н. Рыжкова — это принцип соподчинения, на протяжении 70 лет скреплявший все республики. Это все те же приказы и команды, переговоры и равноправие воспринималось как кощунство. «Если все будет разорвано на 15 республиканских рынков, — говорил Н. Рыжков, — да еще есть 16 автономных республик, тогда программа, которую мы делаем, не годна. Но в эту платформу мы закладываем именно этот принцип — союзное государство»[43]. Однако на этой платформе не всем было уютно. Как раз в то время, когда обе команды дружно шли в разные стороны, отчаянно отстаивая свою точку зрения, в Москву приехали представители автономных республик. Буквально ошарашенные проектом новых цен, они пришли к невеселому выводу: как бы ни работал, останешься банкротом.

Такая неуклюжая экономическая политика провоцировала эмоциональное напряжение агрессии по отношению к самому факту существования Союза, которая неизбежно рано или поздно должна была разрушить СССР.

Г. А. Явлинский изначально занял вполне определенную позицию по отношению к Союзу. Его девиз — взаимопонимание и взаимовыгодное сотрудничество. 5 апреля 1998 года в телепередаче «Итоги» уже ушедший в отставку В. Черномырдин сказал про Явлинского, что он «упертый». Да, он действительно уже не один год настаивает на создании Экономического сообщества. Он мечтает возродить Союз на качественно новом уровне — по принципу ЕЭС. И переубедить его здесь никто не может.

Однако в то время, когда Григорий Алексеевич находился в США, где проходила экспертизу его программа, в Москве парламент СССР обсуждал «Основные направления» Н. Рыжкова, не исключавшего возможность отставки, если программа будет отвергнута. Это вынудило М. Горбачева пойти на компромисс. Н. Рыжкову было предложено поработать над соединением программ. Это же решение принял и Верховный Совет СССР. При этом никого не смутило, что перед этим так же единодушно была одобрена и программа «500 дней».

Под давлением Правительства СССР, возглавляемого Н. Рыжковым, программа «500 дней» была отклонена Верховным Советом СССР в октябре 1990 года. Ключевую роль сыграло изменение позиции Горбачева, переставшего поддерживать проект. Атаки на «500 дней» были связаны не столько с набором мероприятий по стабилизации экономики или с приватизацией, сколько с политическими соображениями. Заявлялось, что подписание экономического договора исключит возможность договора политического, потому что республикам будет уже больше ничего не нужно от Центра, а следовательно, и Президента СССР.

Григорий Алексеевич узнал о том, что наверху принято решение объединить обе программы, когда находился в Америке. Журналист газеты «Известия», бывший тогда с ним, так описывает это:

— 22 или 23 сентября я спросил Явлинского, что он будет делать, если союзный парламент не одобрит программу и Россия не сможет ее выполнить. В то время подобный поворот событий казался невероятным: Президент высказался в ее поддержку, Верховный Совет России одобрил убедительным большинством голосов, сам этот разговор происходил в Вашингтоне во время международной экспертизы «500 дней», которая была достаточно критичной, но в целом позитивной.

— Уйду в отставку, — последовал ответ.

Через день информационные агентства Москвы принесли сообщение из Москвы: все программы, которые обсуждались на тот момент Верховным Советом СССР, одобрены. Парламент также поручил сделать из трех программ одну и представить результат на новое обсуждение…

— Я ощутил себя боксером, — вспоминает Г. Явлинский, — который вышел на ринг, определенным образом подготовившись и рассчитав силы. Выиграл первый раунд, второй, а в середине третьего ему объявили, что это не любительский бокс, а профессиональный и впереди еще не полраунда, а двенадцать. Чтобы продолжать состязание по правилам и на условиях, которые были применены по ходу дела и к которым не был вполне подготовлен, нужно было вновь и очень серьезно пересмотреть ситуацию»[44].

Г. А. Явлинский еще пытался защитить программу. Выступая с докладами на сессиях, старался убедить и доказать… То же самое пытался делать и С. Шаталин. Но фактически еще до окончания обсуждения, бурно переживаемого парламентом, уже началась реализация «Основных направлений». В частности это касалось повышения цен. «Таким образом, — говорил на очередном парламентском обсуждении Г. Явлинский, — все, что было обещано разработчиками программы «500 дней» в плане поддержания уровня жизни и других важнейших моментов, не может быть выполнено. Поскольку я считаю себя одним из авторов программы, прошу принять мою отставку»[45].

Понимая, что политическое руководство СССР и России не собирается всерьез проводить экономические реформы по какой бы то ни было конкретной программе, что между ними идет схватка, в которой экономика России лишь разменная карта, в октябре 1990 года Г. Явлинский подал в отставку с поста заместителя председателя Совета Министров России.

По поводу отставки Явлинского развернулись целые дебаты в парламенте. Его называли предателем, внедренным кем-то, чтобы втянуть российское правительство в авантюру… Роль защитника пришлось взять на себя И. Силаеву: «Знаю, что он стоял у истока не только этой программы, но и у истока союза Горбачев-Ельцин, вдохновившего и россиян, и весь советский народ»[46].

Отставка была принята не сразу. Его отпустили только 31 декабря 1990 года. Вместе с ним ушли Михайлов, Задорнов и другие, работавшие над программой «500 дней» и пожелавшие и впредь оставаться с Г. А. Явлинским. Они все вместе стали работать в ими же самими созданном Центре экономических и политических исследований (ЭПИЦентре). Они продолжали развивать свои идеи в надежде, что рано или поздно эти идеи будут востребованы обществом. Кроме того, Григорий Алексеевич остался, если так можно выразиться, советником (без зарплаты) Председателя Совета Министров РСФСР. В конце ноября — декабря Григорий Алексеевич и его группа работали над проектом законодательства и пакета документов о приватизации. Но это тоже осталось невостребованным.

С. Шаталин сказал, что «500 дней» — это новая социально-экономическая и политическая система. «В ней не было «старого места» старым КПСС, КГБ, ВПК… Отказ от «500 дней» — это Ватерлоо Горбачева»[47].

Шипение в спину по поводу отставки раздается и сейчас: «Мода на Явлинского покоилась как на политической конъюнктуре, так и на некоторых константах русского национального характера. Когда демократы разочаровались в Горбачеве, провал программы Явлинского, понятно, явился для них удобным поводом для того, чтобы бросить упреки в адрес Горбачева в боязни радикальных реформ, в политической трусости. Дескать, принял бы он программу «500 дней» и прогресс стране был бы обеспечен. Явлинскому удалось выставить себя в глазах многих людей — и опять же с помощью средств массовой информации — не неудачником, каким он на деле оказался, предлагая обществу утопические программы, а экономистом-новатором, отвергнутым косными властями»[48].

Сложность заключается в том, что по традициям советских времен отвергнутые идеи воспринимались обществом как ложные или утопические. Единственно верными всегда были те, что принимали высшие государственные органы. Преобладал принцип: все что делается — делается правильно. Люди в большинстве своем привыкли видеть в действиях руководства предопределенность свыше и не то, чтобы не критиковали решения генсека, президента, а просто не проводили разницу между идеями и действительностью. Приведу еще одну цитату этого же политолога: «По-моему Явлинский до сих пор так и не уяснил себе, что будь программа «500 дней» выполнена самим Кейнсом и одобрена Франклином Рузвельтом, Горбачев все равно не взялся бы реализовать ее в силу существующего тогда соотношения сил в правящих кругах, да и, боюсь, настроений в обществе тоже»[49].