Виктория Колобова - Григорий Явлинский

• Название: Григорий Явлинский
• Автор: Виктория Колобова
• Издательство: Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 1998. — 320 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00599-2

Это первая книга об известном политическом деятеле России, лидере думской фракции «ЯБЛлоко» Г. А. Явлинском. Подробно рассматривается не только его биография, но и крупнейшие политические события, изменившие судьбу страны, активным участником которых он был. Автор раскрывает психологию своего героя, доступным языком рассказывает о программе, стратегии и тактике фракции, возглавляемой Г. Явлинским.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Честно говоря, устала я от этих неразрешимых проблем. Жила спокойно у себя дома, никого не обижала. И вдруг меня гонят из дома в какую-то холодную темноту… А я хочу в России жить, досыта кушать и хлеб насущный, и хлеб духовный.

Но долог и труден теперь путь к дому. Когда-то в Москве все объединились в одном порыве. В 1991 году идея человеческой свободы и свободы наций у многих вызывала искреннее вдохновение. Что же случилось с теми людьми сейчас? Не в том ли секрет, что ими владела не столько идея свободы, сколько жажда мщения? Мщения советской власти, КПСС, тоталитаризму, мщение, переходящее в эйфорию? Уже в январе 1992 года Григорий Алексеевич грустно констатировал: «Сегодня мы переживаем не только распад государства, не только значительное падение уровня жизни людей, но и кризис демократического движения. Его разрушительный потенциал оказался сильнее созидательного»[137]. Судя по Федеративному договору, разрушительный потенциал еще не исчерпал себя.

Под идею самоопределения наций рядились представители местных национальных кланов, смущая легковерные сердца своих сограждан пламенными речами. Смысл этих речей всюду был один и тот же — жажда власти, безраздельной, большой, неограниченной. А одежды, драпирующие циничные речи местных феодалов, были украшены призывами к расцвету культуры, к оздоровлению экономики. Все это уже было.

В книге «Нижегородский пролог» Григорий Алексеевич приходит к следующим выводам. Культура, искусство — все то, что относится к Царству Духа, не регламентируется внешними законами. «Духовно свободный человек живет в Царстве Духа, а не в Царстве объективации».

В 1991 году центробежные тенденции разметали когда-то мощную империю, наводящую ужас на пол-мира. Сейчас те же тенденции действуют внутри страны. Словно время повернуло вспять. Ведь печальный опыт бывших советских республик уже доказал правоту Г. А. Явлинского, но этот урок никого ничему не научил. Пожалуй, сейчас большинство населения бывшего СССР, лидеры СНГ осознали, насколько важна идея единства. И тем не менее все возвратилось на круги своя, но теперь уже в масштабах России. Теперь самостоятельности взалкали Екатеринбург, Вологда… Во всем этом чувствовалось сочетание изворотливости, цепкости местных элит и бесхарактерности, аморфности подавляющего большинства, от имени которого выступали вновь испеченные лидеры. Можно ли остановить вакханалию? Великие неудачи дают бесценный опыт, из неудач извлекают уроки. Но наши правители не торопятся извлечь уроки из неудачи, приведшей к распаду СССР. Недоученный урок будет повторяться снова и снова. Теперь уже в масштабах России.

Когда Григорий Алексеевич выступал за сохранение Союза, его дружно обвинили в имперских амбициях. Сейчас его стали упрекать попеременно то в национализме, то в имперских амбициях. А по-моему, Г. Явлинский не националист, не империалист, а обыкновенный человек, гражданин своей страны. Судьба России — это не только высокие слова. Как можно с такой ненавистью относиться к своей Родине, радоваться ее расчленению? Только больное сознание недочеловека может радоваться, наблюдая агонию.

Русский народ всегда славился силой духа. Что же случилось сейчас? Откуда это безвольное подчинение центробежным тенденциям, откуда и когда попал в душу людей микроб саморазрушения? Где найти опору человеку? Где найти опору России?

Ответ лежит не в демократических преобразованиях. А, может быть, в историческом прошлом России, в духовной жизни россиян? Единство, возрождение России отнюдь не в экономических преобразованиях, которые сами по себе и нужны. Не изменят ничего к лучшему и социально-политические преобразования. «Прорастать надо снизу, с корней травы»… Опору надо искать в собственном сердце, ее нельзя получить извне: нет готовых рецептов возрождения России. Вся страна и каждый человек, живущий в ней, должен решить этот вопрос сам. Судьба определяется не только случайностью, но и характером, волей. Надо ли было начинать с перестройки и ускорения, о которых так заботился М. Горбачев? Или все же с воспитания духовного характера, с воспитания подвигом?

Духовный характер воспитывается не на эйфории разрушения, не на насилии. Нужны новые, не разъединяющие, а объединяющие идеи. Нужен новый не треххвостный, а единый федерализм, ведущий не к расчленению родины, а к согласию. Нужны президентские выборы и новый президент… помоложе, посимпатичнее, поумнее. Надо изначально выбирать высокие ориентиры. Кто боится мечтать и не умеет верить, тот не только не сможет помочь себе, но и не сможет принять помощь, если такая вдруг будет оказана.

Явлинского часто обвиняют в излишней мечтательности. Его мечты до последнего атома измерены и вычислены с помощью математических формул. В них нет пустого маниловского мечтательства, но есть благородство мышления, которое воспринимается узколобыми как нечто чуждое повседневной жизни. Он считает, что субъекты Федерации должны быть равными среди сильнейших. Но такая «дерзость» натыкается на федеративный договор, на Конституцию, на эксклюзивные законодательные акты и полутайные договоренности…

Однако он не одинок в своих мечтах. Многие люди мечтают о восстановлении оборванных связей с бывшими республиками, о возрождении единой России. Эти мечты тем сильнее, чем сильнее нарастание центробежных тенденций. Они растут одновременно в обратно пропорциональной зависимости. Мечты о возрождении России уходят корнями в историческое прошлое. Они крепче, чем алчность местных князьков-феодалов, пожелавших написать историю России по-своему. Безусловно, мы переживаем сейчас очень тяжелое время. И мало людей, способных подняться над хаосом боли и унижений. Но правое дело и не может быть сразу, что говорится, от рождения массовым. Людей, способных на духовный подвиг, не может быть много. Это всегда единицы. «Будем же твердо уверенны в возрождении России. И доведем себя до очевидности в вопросе о необходимости для России национального духовного характера. И тогда все сложится само собою»[138].

Уже который год плачет Россия. Слезы не белые, а красные, потому что смешались с кровью. Не от войны, не от стихийных бедствий сиротеют и умирают наши дети. Никто не хочет войн и революций, но никто не знает, где предел терпению русского человека и как беспощаден его бунт. Все беды можно превозмочь, если знаешь, во имя чего приносишь жертвы. Неужели жертвы этих лет напрасны? Сможет ли Г. А. Явлинский остановить этот танец святого Витта? С тьмой нельзя бороться еще большей тьмой. С тьмой можно бороться только светом. Его помыслы светлы, его мечты созвучны многим россиянам. Дай Бог, чтобы он сумел, победил и построил.

«ЯБЛоко»

Нерв политической жизни проходил в высших эшелонах власти, а точнее — в сердцах политиков, одержимых жаждой власти. Изредка отростки этого нерва хватали судорогой сердца столичной интеллигенции, но ее всхлипы об участи культуры не находили отзыва в провинции. Провинция отнюдь не дремала, она активно занималась переделом собственности и борьбой за власть на местном уровне. Люди в общей своей массе жили по принципу: спасение утопающего — дело рук самого утопающего.

Конфликт между парламентом и президентом стал притчей во языцах. Они боролись друг с другом за власть и это не делало им чести. Народ, разобщенный, лишенный единого лидера, тоже не мог мобилизоваться на борьбу с трудностями самостоятельно. Впрочем, что такое трудности?

Можно ли назвать трудностями то, что за первый год так называемых реформ накопился целый океан детских слез? Беженцы из очагов конфликтов заполнили улицы русских городов. Их завшивленные дети просили милостыню, их старые родители молили Бога о смерти. Случалось, что и дети ранее благополучных москвичей вместо того, чтобы гонять в футбол, рылись в мусорных ящиках или собирали бутылки. Голод стал нормой жизни многих россиян.

Явлинский доказывал, что трудности определены не столько объективными причинами, сколько недальновидностью политики президента. Однако гнев и недовольство людей умело было переключено на так называемый фашистско-коммунистический реванш, обрекая народных депутатов на скорый конец. Общественное мнение четко расставило акценты: добрый, мудрый президент и глупые, злые депутаты. Надо разогнать депутатов и все встанет на свои места.

Григорий Алексеевич написал несколько статей, где разъяснил ложность этой полюбившейся многим дилеммы. Он настаивал на том, что в конфликте «президент — парламент» виноваты обе стороны, что сейчас нужна не конфронтация, а согласие. Средства массовой информации дружно записали его во фрондеры и сосредоточились на кусании пяток депутатов. Воззвания Г. А. Явлинского к дружбе и сотрудничеству уже никого не смущали. Они часто вызывали злобу, потому что нарушали основополагающий принцип психологии масс: кто не с нами, тот против нас. Подливало масла в огонь и то, что он еще в феврале 1993 года заявил о намерении баллотироваться на пост президента на следующих выборах. Однако злоба имеет не одни лишь негативные стороны. О Явлинском, хоть и в такой форме, но все же вспомнили вновь, о нем стали говорить. Нисколько не смущаясь гневными выпадами в свой адрес, Григорий Алексеевич напряженно всматривался в предгрозовые всполохи на политической сцене и предрекал большие перемены. Он очень хорошо, может быть, лучше других видел, что происходит.