Джамиль Гасанлы - СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)

• Название: СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)
• Автор: Джамиль Гасанлы
• Издательство: Герои Отечества
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5–91017–012–0

В представленной вниманию читателей монографии Азербайджанский ученый Дж. П. Гасанлы исследует малоизвестную широкому кругу читателей тему советско-иранских отношений в 40-х годах прошлого века. Изучив уникальные и ранее неизвестные материалы и документы из архивов России, США, Азербайджана, Грузии, а также анализируя изданные за рубежом труды и публикации в прессе, автор приходит к парадоксальному выводу: холодная война началась не в Европе, а в Азии! Именно советско-американо-британский кризис вокруг Иранского Азербайджана обозначил непримиримые противоречия между союзниками по антигитлеровской коалиции и лег в основу последующей конфронтации между Востоком и Западом.

Дж. П. Гасанлы показывает сложные перипетии использования национально-освободительного движения в Иранском Азербайджане как инструмента внешней политики СССР, отстаивание Западом интересов Ирана в противовес Москве. И тут напрашиваются прямые параллели с сегодняшним кризисом в отношениях между Ираном и США, отстаиванием Россией интересов Ирана в противовес США.

Изложение событий носит хроникально-документальный характер и порою воспринимается как политический детектив.

Книга предназначена для специалистов в области международных отношений, студентов гуманитарных вузов, всех интересующихся доселе неизвестными подробностями нашей недавней истории.

---

Приступивший к исполнению своих обязанностей 11 мая посол США Джордж Аллен послал госсекретарю свой первый официальный отчет о тегеранских переговорах. Он писал: «Пишевари и азербайджанская делегация все еще находятся здесь, но Кавам ничего не сказал о том, есть ли какой-нибудь прогресс в переговорах. В целом политика шаха отличается от политики Кавама большей кровожадностью. Однако то, что Кавам занял примиренческую позицию в отношении Азербайджана, может привести к длительному существованию азербайджанской армии. Кавам считает, что путем мирного вмешательства тегеранскому правительству удастся постепенно приобрести контроль над этой армией, а шах сторонник более жестких и прямолинейных методов. Возможно, если Кавам убедится в бесполезности переговоров с азербайджанской делегацией, его позиция сблизиться с позицией шаха. Если это произойдет и встанет вопрос о вооруженном вторжении, то СССР прямым либо косвенным путем окажет поддержку Азербайджану, и я предполагаю, что в этот раз Иран обратится в Совет Безопасности с новой жалобой на СССР»[778].

10 мая азербайджанская делегация предложила новый проект соглашения, состоящий из 15 статей, что сразу усложнило ход переговоров. Иранская сторона однозначно заявила о его неприемлемости. Некоторое время спустя издающийся в США еженедельник «Тайм» напишет: «На прошлой неделе внезапное повышение требований, предъявленных тегеранскому правительству со стороны лидера Азербайджана Джафара Пишевари, привело к срыву переговоров между тегеранским правительством и поддерживаемым русскими провинциальным правительством Азербайджана. Созданное русскими Тебризское радио передало: «Мы готовы сражаться»[779]. В том же номере «Тайм» напечатана фотография С.Дж. Пишевари в военной форме, сидящего в автомобиле.

Анализ взглядов политических кругов и материалов прессы показывает, что теперь уже американцы гипертрофировали заинтересованность Советского Союза в Южном Азербайджане. Они и представить себе не могли, с какой готовностью СССР сейчас, когда уже прозвучали первые аккорды холодной войны, уйдет из Азербайджана. Однако едва приступившему к работе в Тегеране Аллену нужно было быстро решать, что делать с Кавамом. Предыдущему послу Мюррею пришлось согласиться с теми уступками, которые Кавам сделал левым силам и Советам. Вначале Аллен хотел, как и его предшественник, занять сдержанную позицию. Но арест Кавамом сторонников Британии склонил его к решению заставить премьер-министра свернуть с принятого им левого курса[780].

Вместе с тем ни вновь прибывший в Тегеран Аллен, ни политические круги США и Британии не обладали достаточной информацией о письмах М.Дж. Багирова Сталину, в которых сообщалось о возникших противоречиях между лидерами Национального правительства и Советами, несогласии Пишевари с Москвой по многим вопросам, утрате доверия к советской политике, углублении противоречий на переговорах, проводимых с бакинской «тройкой» в Тебризе и с М.Дж. Багировым — в Джульфе. Теперь Советы не только отказались от мысли защищать Южный Азербайджан, но и начали вывозить ранее предоставленное оружие и бронетехнику.

На тот момент М.Дж. Багиров все еще оставался основным координатором вынужденной политики Советов, осуществляемой ими в Иранском Азербайджане. И. Сталин был несколько встревожен открытыми заявлениями С.Дж. Пишевари по некоторым вопросам, напоминаниями о гилянских событиях, недвусмысленными высказываниями о том, что советские руководители обманули азербайджанских демократов, прозвучавшими во время мартовско-апрельских переговоров. После завершения вывода советских войск из Азербайджана 8 мая он обратился к С.Дж. Пишевари с личным письмом. Сталин писал:

«Товарищу Пишевари.

Мне кажется, что вы неправильно оцениваете сложившуюся обстановку как внутри Ирана, так и в международном разрезе.

Первое. Вы хотите добиться всех революционных требований Азербайджана теперь же. Но нынешняя обстановка исключает возможность осуществления такой программы. Ленин выдвигал коренные революционные требования как практические требования, подчеркиваю, как практические требования лишь при наличии сильного революционного кризиса внутри страны, углубленного неудачной войной с внешним врагом. Так было в 1905 году во время неудачной войны с Японией. Так было в 1917 году во время неудачной войны с Германией. Вы хотите в данном случае подражать Ленину. Это очень хорошо и похвально. Но обстановка в Иране теперь совершенно другая. В Иране нет теперь глубокого революционного кризиса. В Иране мало рабочих, и они плохо организованы. Иранское крестьянство не проявляет пока серьезной активности. Иран не ведет сейчас войны с внешним врагом, которая могла бы ослабить реакционные круги Ирана в виде неудачи в войне. Следовательно, в Иране нет такой обстановки, которая позволяла бы проводить тактику Ленина в 1905 и 1917 годах.

Второе. Конечно, вы могли бы рассчитывать на успех в деле борьбы за революционные требования азербайджанского народа, если бы советские войска продолжали оставаться в Иране. Но мы не могли их оставлять дальше в Иране, главным образом потому, что наличие советских войск в Иране подрывало основы нашей освободительной политики в Европе и Азии. Англичане и американцы говорили нам, что если советские войска могут оставаться в Иране, то почему английские войска не могут оставаться в Египте, Сирии, Индонезии, Греции, а также американские войска — в Китае, Исландии, Дании. Поэтому мы решили вывести войска из Ирана и Китая, чтобы вырвать из рук англичан и американцев это оружие, развязать освободительное движение в колониях и там сделать свою освободительную политику более обоснованной и эффективной. Вы, как революционер, конечно, поймете, что мы не могли иначе поступить.

Третье. Учитывая сказанное, можно прийти к следующему выводу насчет положения в Иране. В Иране нет глубокого революционного кризиса. В Иране нет состояния войны с внешними врагами, следовательно, нет и неудач в войне, которые бы ослабляли реакцию и обостряли кризис. Пока советские войска находились в Иране, вы имели возможность развернуть борьбу в Азербайджане и организовать широкое демократическое движение с далеко идущими требованиями. Но наши войска должны были уйти и ушли из Ирана. Что же мы теперь имеем в Иране? Мы имеем конфликт правительства Кавама с англофильскими кругами в Иране, представляющими наиболее реакционные элементы Ирана. Каким бы реакционером ни был в прошлом Кавам, он вынужден теперь в интересах самозащиты и защиты своего правительства пойти на некоторые демократические реформы и искать опору среди демократических элементов Ирана. Какова должна быть наша тактика при этих условиях? Я думаю, что мы должны использовать этот конфликт для того, чтобы вырвать у Кавама уступки, оказать ему поддержку, изолировать англофилов и создать там некоторый базис для дальнейшей демократизации Ирана. Из этого положения и исходят все наши советы вам. Конечно, можно принять и другую тактику: плюнуть на все, порвать с Кавамом и обеспечить тем победу англофильских реакционеров. Но это была бы не тактика, а глупость. Это было бы по сути дела изменой делу азербайджанского народа и иранской демократии.

Четвертое. Вы, оказывается, говорите, что мы вознесли вас сначала до небес, а потом бросили в пропасть и опозорили вас. Если это верно, то это вызывает у нас удивление. Что же на самом деле произошло? Мы применили здесь обычный революционный прием, известный каждому революционеру. Чтобы обеспечить себе в такой обстановке, как обстановка в Иране, завоевание известного минимума требований движения, нужно движению разбежаться вперед, уйти дальше минимальных требований и создать угрозу для правительства, создать возможность уступок со стороны правительства. Не разбежавшись далеко вперед, вы не имели бы возможности в нынешней обстановке Ирана добиться тех требований, на которые вынуждено идти теперь правительство Кавама. Таков закон революционного движения. Ни о каком позоре для вас не может быть и речи. Очень странно, если вы думаете, что мы допустили бы вас до позора. Наоборот, если вы поведете себя разумно и добьетесь при нашей моральной поддержке тех требований, которые легализуют в основном нынешнее фактическое положение Азербайджана, то вас будут благословлять и азербайджанцы, и Иран как пионера прогрессивно-демократического движения на Среднем Востоке.

И. Сталин»[781].

Из-за отсутствия прогресса в переговорах Кавам уже хотел было прервать их, однако вдруг изменил свое решение и 9 мая предложил М. Фирузу встретиться с Пишевари и подготовить новый проект возможного соглашения. В тот же день Пишевари и Фируз составили проект коммюнике, в котором, кроме уже известных 7 пунктов, возникли и другие предложения, более выражающие интересы азербайджанцев. Этот проект был согласован и с советским послом.