Виталий Гавряев - Отныне я – странник

• Название: Отныне я – странник
• Автор: Виталий Гавряев
• Жанр: Научная Фантастика

Если ты попал в чужое время, учись жить по его правилам. А по возможности, постарайся принести в него что-то своё: вдруг получится. Но будь осторожен….

---

— Простите меня, я совсем ни это хотел сказать. Елизавета Семёновна, бог с вами вы и они, совсем разные люди. Вот. Они пришли к нам и нечего нашенского не любят — только рушат наши традиции. А вы худо-бедно и язык наш выучили, и в нашу веру перекрестились… — Юноша замолчал, судорожно ища, что ещё сказать, чтобы загладить нанесённую обиду. — … А как вы за наших русских воев, которые были ранены, бились? А как немчуру гоняли, когда они ваши лекарские книжки жгли? На такое только наши — Русские бабы способны. Так что вы матушка давно стали нашими, у вас душа нашенская. Вот.

— Всё в порядке Проша, я на тебя не обижена, я понимаю тебя.

Молодой человек совершенно по-детски наклонил голову и улыбнулся, глядя на Лизу исподлобья.

— Те, кого вы побили, досих зализывают свои раны. Один даже ходить не может — у него голова кругом идёт, когда он встаёт на ноги. Его кровопусканием лечат. Хи-хи.

— Негоже Прохор Иванович смеяться над теми, кого победили. — Корнеева придала своему личику немного строгое выражение. — Ты мне лучше скажи, что ещё делает Юрий Витальевич?

— Так он ищет, кто вам это безобразие устроил. Да и кому заплатить, чтобы вас отсюда вызволить….

Разговор Егором Тимофеевичем был как нельзя кстати. В тот же день, как Юрий прибыл в Москву и остановился в доме Корнеевых, поближе к вечеру, в гости явился этот стрелец.

— Здрав будь Юрий Витальевич. — С порога поздоровался он, видимо его впустил или Василий, или его жена. — Тута, я вот по какому делу….

Стрелец был среднего возраста, худощавого телосложения. Его седая редкая бородёнка, делала его похожим на карикатурного дьячка, но впалые, серые глаза оценивающе смотрели на Юрия.

— … Я слышал ты приехал правды искать — хочешь вызволить своих людей. Я могу тебе подсобить в этом деле. Но при одном условии, ты не трогаешь нашего воеводу, если с ним что случится, тебе не жить. Из — под земли достанем.

— Вот так поворот, — подумал Юра, — в том, что в этом деле воевода приложил свою руку, как говорится, и к бабке не ходи. Но, чтобы человек, желающий помочь в освобождении Корнеевых, ставил условием, безопасность этого прохиндея. Это уже очень любопытно.

Гаврилов ничем не выказал своего удивления, только слегка улыбнувшись, спросил:

— Это конечно можно, но за это, он должен помочь мне вызволить из заточения моих друзей и сказать, кто попросил его о такой услуге. Помоги мил человек мне с ним встретиться и переговорить. Я ведь не убивец какой-то, которому кровь людская как водица: мне главное друзей освободить, да покарать того, кто всё это затеял. А воевода ваш, не тот человек, которому я алчу смерти — нет у него другого резона, кроме как кому-то, за определённую мзду оказать содействие.

— Как-то мудрёно ты всё говоришь, но суть сказанного тобой я понял.

— Ты садись за стол служивый, да посидим с тобой, будь моим сотрапезником, а там глядишь, и всё миром решим. Язык затем людям и дан, чтобы они, меж собой договаривались.

Стрелец пригладил рукой свою жиденькую бородёнку и немного подумав, согласился….

Через день, Юрий, после некоторых раздумий, оделся в мундир Преображенца и пошёл на встречу, устроенную Егором. Дом воеводы был добротным, бревенчатым, с высоким забором. Можно сказать старой постройки: со двора, в него вело крыльцо с множеством ступеней. Юрий никак не мог привыкнуть к тому, что в них могут жить люди. В его ассоциациях, такие хоромы больше подходили для музеев, но ни в коем случае для проживания.

— Мир вашему дому! — Сказал Юрий, переступая порог горницы и перекрестившись на «красный угол» где находились иконы. И следом обращаясь к хозяину дома. — Будь здрав, князь воевода.

— Заходи, мил человек, присаживайся, желаю и тебе не болеть. — Хозяин, приглашая сесть — указал рукой на скамью, стоящую рядом с ним.

Воевода сидел на скамье у окна, и делал вид, что читает какой-то свиток. Но ради гостя, он отложил его в сторону. Теперь, он внимательно смотрел на посетителя, давая понять, что готов внимательно его выслушать.

— Мне мой сотник — Егор Тимофеевич сказал, что у тебя ко мне какое-то неотложное дело имеется?

— Да князь, и оно настолько щепетильно, что хотелось бы обсудить его без лишних ушей. — Юрий, окончив фразу, церемониально слегка склонил голову, затем неспешно подошёл к предложенной ему небольшой скамье и сел на неё.

Воевода выслушал и, слегка покачал головой, в знак согласия.

— Это хорошо, радует, что среди Петровых потешников, есть мужи умеющие говорить, а не кичиться, выпячивая грудь. — Говоривший ухмыльнулся кривой усмешкой.

— Ты прав воевода, на то мы и люди чтобы уметь меж собой сговариваться. — Юрий решил подражать собеседнику: поэтому скопировал не только его тон, с манерой говорить, но и посадку на скамье.

Хозяин дома, только глянул на свою дворню, и кивнул головой, указывая на дверь. Его холопы спешно, но без суеты, покинули помещение и притворили за собой двери. Но, можно было не сомневаться, случись что, они тут же ворвутся в светлицу — для защиты своего господина.

— Что же, говори, я тебя слушаю. — Чинно проговорил князь, когда убедился что они остались одни.

— Чего тут рассказывать? — В тон собеседнику заговорил Гаврилов. — Кто-то затеял поганое дело, и решил стравить нас с вами лбами. Не знаю, какую кривду тебе наговорили, но, убедили тебя, что надобно, моих друзей безвинно в темницу посадить.

— Ты это на что намекаешь? …

— Спокойно воевода. — Юрий предостерегающе выставил ладонь. — Я не ругаться пришёл, а правду искать. Надеюсь, ты знаешь кто я?

— Ну да. Наслышан про твои Азовские подвиги. — Собеседник нахмурил брови.

— Так вот, они в большей степени не мои, а моих солдат. А они очень обеспокоены тем, что здесь происходит. И многие жаждут наказать обидчика Корнеевых.

— Ты что Гаврилов, пугать меня пришёл? — Несмотря на спокойный голос, воевода представлял собой сплошное негодование.

— Бог с вами. Я всего лишь хочу не допустить кровопролития. У нас и без того много общих врагов, зачем нам ещё друг с другом враждовать? Помогите мне вывести на чистую воду того, кто, сделав крайним, подставил вас под удар.

Говоря это, Юрий достал из-за отворота рукава увесистую мошну и, развязав её, продемонстрировал, что в ней лежит золото.

— Мне для друзей нечего не жалко, — Юрий, не переставая говорить, положил её на скамью, — Я лишь желаю найти и наказать того, кто нас с вами желает поссорить.

— Так что, выходит, ты считаешь, что меня можно купить? — Воевода как-то зло и устало посмотрел на кошель. — Хочешь сказать, что я на мзду падок? И негож я, быть воеводой?

— Помилуй, бог с тобой. — Юрий изобразил искреннее удивление. — Гнать паршивой метлой надо не тех, кто берёт виру, а тех, кто наносит вред своему государю и отчизне. Будь то, или просто дурак, или настолько алчный до злата, что в погоне за ним: и отца с матерью готов продать. Но, если я обидел тебя своим даром, ты мне так и скажи. Я человек пришлый, многого не понимаю: тогда я просто заберу его.

— Ну, коли это просто подарок, а не подкуп, то другое дело. — Князь воевода, немного расслабившись, заулыбался.

Юрий в ответ тоже расцвёл в улыбке, и добродушно произнёс:

— Я ведь не прошу взамен никаких поблажек для себя и не требую ничего противозаконного. Да и вы сейчас не на службе.

— Ну, коли так, тогда слушай. Не разобравшись, что к чему, друзей твоих не отпущу. Сам понимаешь, служба.

— Вот старый жук, хочет и рыбку съесть и … на речку не ходить. — Подумал Гаврилов, глядя на собеседника, но в слух, сказал совсем другое.

— Да кто против того чтобы вы докопались до истины. Вы только на время пока вы разбираетесь, можно моих друзей перевести с темницы в более хорошие условия. И кормить их хорошо, вот, кстати, я готов оплатить затраты на улучшение их питания.

Юра как фокусник, извлёк ещё один кошель и положил его рядом с первым.

— Это похвально, что вы так о друзьях беспокоитесь. Поверьте, всё сделаю так, как вы того желаете, они у меня будут сидеть, как у Христа за пазухой. Ни в чём нужды не будет. А навет на них возвёл Игнашка — тиун боярина Смирнова. Но я, всё равно должен всё проверить и только затем вершить суд.

За этими словами последовал красноречивый взгляд, — «мол, коли не дурак, то должен всё понять правильно».

Можно было сказать, что Чарльз ликовал, все его дела складывались пусть не так, как он того хотел, но не так уж и плохо. Игнат, тиун боярина Смирнова, выполняя наказ своего хозяина, был незаменимым помощником: а те несколько серебряных монет, которые дал ему Чарли, сделали его ещё и усердным. Было даже немного жалко, что когда всё будет сделано, придётся его убить. Но оставлять за собой след было глупо, а тиун, был самым активным участником этой аферы. Следовательно — первым кого заподозрят. Когда, Игнатий и Чарльз прибыли в Тулу, тиун активно занялся сбором информации. То, что удалось узнать, сильно настораживало британского подданного. Получалось так, что поселенцам оказывалась большая поддержка от царя. Это проявлялось в указе: где говорилось о том, что новым поселенцам должна оказываться помощь во всём и незамедлительно. Так же выделялась земля, и рабочий люд, в том объёме, который понадобится. По славам очевидцев, в двух городах: Малиновке и Букове, возводились корпуса больших мануфактур. Когда Чарльз, несмотря на опасность раскрыть своё инкогнито, сам захотел посмотреть на эти стройки, то был сильно поражён их размахом. Некоторые производственные корпуса, уже функционировали, хотя, скорее всего не на полную мощность. Надо было признать — такого размаха, он не видел ни в Англии, ни в Голландии. Из того, что удалось узнать про тех, кто всё это затеял, было то, что они представляют собой команду, единомышленников: причём таких упёртых, что о подкупе кого либо, можно забыть. Для всех оставалось загадкой, откуда они, и как здесь появились? По этому поводу ходит много различных слухов, но ни одного достоверного факта. Из этого, Чарли сделал вывод, что его отец прав — эти люди оставили свой след на Эльютере. И после того, что там с ними произошло и того что он узнал здесь, о вербовке этих людей, не может быть и речи. Как в этой ситуации поступить с этими варварами, у британца не возникло никаких вопросов.