Сергей Мансуров - Очерки по истории церкви

• Название: Очерки по истории церкви
• Автор: Сергей Мансуров
• Издательство: Издательство спасо-преображенского валаамского монастыря
• Жанр: Религия
• Год: 1994
• ISBN: 5-7302-0797-2

«История Церкви — это история прежде всего того, как среди человечества созидалась и соблюдалась… новая жизнь, огонь которой возгорелся от Христа». Книга свящ. Сергия Мансурова (1890–1929) воплощает этот сокровенный взгляд автора на сущность истории Церкви.

Лишь до III в. довёл свои «Очерки» о. Сергий: смерть прервала работу над книгой. Но труд этот сохраняет значение как одна из первых о нашем веке попыток «изобразить, — по словам автора, — жизнь Церкви соответственно тому, как Церковь сама сознает свою жизнь и как свидетельствует о ней её многовековая литература».

Принципиальный подход автора к истории Церкви сжато отразился в таблице (во Введении), которая позволяет реконструировать общий ход дальнейшего обзора вплоть до XIX в. и может служить ценнейшим пособием для самостоятельного изучения церковной истории.

---

Как питаются хлебом Небесным сыны Царствия? — Словом, вся внутренняя жизнь Царствия Божия остается не объясненной в Евангелии. Апостолами оно раскрывается уже в Посланиях и Деяниях, и то по мере нужды и восприимчивости слушателей: «Я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, потому что вы еще плотские, ибо есть между вами зависть, споры, разногласие»[15]. Так душевный, плотский человек, в противоположность духовному, не постигает области Духа, хотя бы и назывался христианином.

Наиболее открыто говорят об этом Царстве Духа, об этой жизни во Христе (о Царстве истины, любви и света, который уже светит) апостол Иоанн Богослов и апостол Павел.

Апостол Иаков в своем Послании учит больше о препятствиях на пути к Богу и Его Царствию, о том, как противостать диаволу, чтобы он бежал, и покориться Богу, чтобы Он приблизился. Апостол Петр — преимущественно о том, как во вне должен проявляться «сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа»[16], проявляться в жизни семейной, церковной и общественной. Но и он ясно намечает, как каждый христианин призван устроять из себя «дом духовный»[17], в котором обитает Бог, как, «удалившись от господствующего в мире растления похоти», должны мы соделаться «причастниками Божеского естества»[18].

Но особый дар был дан апостолу Иоанну Богослову и апостолу Павлу раскрывать, поскольку дано вместить слову, тайны Царствия Божия. Никто яснее и полнее их не раскрывал в своих писаниях эту жизнь, которою «во Христе Иисусе живут не по плоти, а по Духу», ибо во Христе Иисусе освобождение наше от закона греха и смерти, от жизни мира и суеты.

«Для сего-то и явился Сын Божий (в мир), чтобы разрушить дела диавола» (1 Ин. 3, 8), и: «…Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев» (1 Ин. 3, 14); «что мы любим детей Божиих, узнаем из того, когда любим Бога и соблюдаем заповеди Его» (1 Ин. 5, 2); «кто не любит — не познал Бога, потому что Бог есть любовь»; «пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16); «что мы пребываем в Нем и Он в нас, узнаем из того, что Он дал нам от Духа Своего» (1 Ин. 4, 13). Так что уже «Дух Божий живет в нас» (ср.: Рим. 8, 9; 1 Кор. 3, 16). «Если кто Духа Христова не имеет, тот и не Его. А если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности» (Рим. 8, 9—10); а плоды Духа: «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5, 22).

Вот оно, достигшее землю Царствие Божие. «Ибо Царствие Божие — праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14, 17). Праведность не от закона, а от Духа; мир не такой, какой мир дает; радость не от пищи и от пития, не та, которою утешаются люди мира сего. Праведность и мир и радость в Духе Святом — это жизнь в Духе Святом. Поэтому, чтобы войти в нее, недостаточно родиться обычным рождением плотским, а нужно родиться свыше от воды и Духа — от Бога. Нужно освободиться Духом Святым от диавола и проходить под руководством Духа путь покаяния, самоотвержения и любви, дабы, «как грех царствовал (а грехом диавол. — С. М.)… так и благодать воцарилась… Иисусом Христом» (Рим. 5, 21). Тем, кто идут верой и любовью, открывается «свободный вход в вечное Царство Господа нашего Иисуса Христа» (2 Пет. 1, 11).

Он — Глава этого Царства не от мира сего и связан с сынами этого Царства, как лоза с ветвями, напояя их Своею жизнью, как глава с членами тела, сообщая им Свой Дух (в крещении, покаянии, приобщении, через молитву, проповедь, исцеление), питает их Своей Плотью и Кровью. Без 11его, без общения с Ним, ветви — члены — не могут творить ничего подлинно ценного, доброго, созидать Царствие Божие в себе и в других. Апостол Павел подробнее остальных апостолов говорит об устроении этого Царствия наподобие тела, где верующие — члены: Христос поставляет для созидания этого тела «одних апостолами, других пророками, иных евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению (к устроению, приготовлению. — С. М.) святых (истинных членов этого Царствия. — С. М.) на дело служения, для созидания тела Христова» — его Церкви, Его Царствия (Еф. 4, 11–12). Через Церковь Христос возглавляет человечество, обожает его. Вспомним, что это созидание творится неприметным образом (Лк. 17, 20) для внешнего взгляда, ибо плевелы и пшеница, хорошие и худые рыбы смешаны до времени в пределах земного Царства Христова — исторической Церкви, и не виден рост и созревание зерна, а потом колоса — сынов Царства, затерянных среди плевелов, среди соблазнов (в Церкви и вне Церкви) и «делающих беззаконие» (Пс. 100, 8). Только после Второго Пришествия, когда Христос Царствие Свое передаст Богу и Отцу, в мире открыто для всех воссияет Свет Пресвятой Троицы. Обнаружится вполне ясно и для нечестивых веками создававшееся здание Божие. Ныне же Христос царствует ощутительно, как Царь и Глава, лишь над добровольно Его принимающими и лишь через свободное исполнение Его воли и через участие в Его таинствах и Духе, через молитву и веру к Нему приближающихся. «Приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам» (Иак. 4, 8).

Таким образом, вся проповедь Евангельская и апостольская была проповедью Царствия Божия, была созиданием его, ибо возвещала, как «послушанием истине через Духа, очистив души» свои (1 Пет. 1, 22), достигать любви Бога и Отца, благодати Господа Иисуса Христа и причастия Святого Духа — достигать Царствия Божия; достигать такого устроения жизни и души, когда она служит Богу вся до малейшего своего проявления, когда она вся — любовь к Богу в мысли, в крепости, в разумении.

Царствие Божие есть, прежде всего, Царство благодати в мире и душе верных — мир с Богом, единение с Богом, проникновение твари Богом. Конечное завершение этого Царствия выражено словами: «И будет Бог всяческая во всех»[19], а это достигнуто будет в полной мере уже после общего Суда и Воскресения.

Но начало Царствию Божию уже положено здесь на земле Христом Спасителем — победою над грехом, смертью и диаволом, открытием входа еще здесь на земле в царство истины, света, любви, благодати. Дело христиан — входить в это Царствие Божие еще здесь на земле, чтобы быть участниками полного торжества его во Втором Пришествии Спасителя, созидать из себя дом духовный, в котором обитает Бог.

Деяния Апостольские повествуют нам, как ученики Христовы, облекшись в день Пятидесятницы силою свыше, то есть крещением от Духа приобщившись Царствию Божию, понесли в мир это примирение с Богом и эту жизнь с Богом. Здесь мы узнаем, как под водительством и главенством Христовым — или через непосредственное Его явление, или через внушение Духа Святого — они проповедовали и насаждали Царствие Божие, убеждая людей покаяться, креститься, принять Духа Святого и отныне жить не по воле греховной, диавольской, а по воле Божией, под водительством Божиим. Они учреждали нужные для этого таинства, нравственные правила, ставили для руководства епископов, отвращали от лжеучителей-еретиков, собирали людей на молитву, побуждали на милостыню, отсекали лжебратию (Ананию и Сапфиру, Симона Волхва)[20]. Словом, они возвещали людям всю волю Божию, «день и ночь непрестанно со слезами» (Деян. 20, 31) уча каждого всенародно и по домам, приобщая человечество благодати Духа, созидая Царствие Божие — святую и единую Церковь.

Церковь как Царствие Божие на земле

Евангелие Царствия Христова еще при жизни апостолов и их ближайших сотрудников огласило едва ли не всю вселенную. Оно преодолело преграды греко-римского мира и присоединило к Царству Христову такие народы, которые не знали римского владычества. Таковы впечатления христиан-современников. В Персии, в Индии, в Эфиопии, в «отдаленной Британии», недоступной тогда для римлян, но покорной Христу, во многих иных неизвестных странах и островах стала известна христианская вера. Это было, по христианскому убеждению, не распространением отвлеченного знания о Христе и только вестью о Его грядущем Царствии — это было распространение власти и царства Невидимого для внешнего мира Царя Христа.

Во всех местах, свидетельствует Тертуллиан о II веке, прославляется имя Иисуса Христа, Который уже пришел и царствует среди верующих Ему[21].

Имя и власть Его проникают во все концы вселенной. «Повсюду веруют в Него, — говорит Тертуллиан далее, — везде Он царствует… Нет варвара, который не был бы принят от Него с радостью. Нет такого звания и состояния, которое бы могло тут пользоваться особым преимуществом. Он ко всем одинаков, над всеми равно властвует». Заметим, что это писалось в эпоху жестоких гонений, при внешней придавленности христиан.

Сознание, что Христос воцарился и что Он среди верных Ему есть и будет, не покидало первых христиан среди тех жестоких мучений, которыми пытался древний мир оторвать христиан от их Царя и Бога. Перед лицом римского судьи, когда такое свидетельство было равносильно смертному приговору или [являлось] продолжением превышавших человеческие силы мучений, они неизменно и твердо свидетельствовали о Христе как о своем Царе и Боге, и что это Он, Христос, подает им «силы переносить огонь» и всякие другие муки, какими их испытывали. Свидетельствовали эго (как, например, епископ Поликарп Смирнский) «с твердостью и великою радостью», — и «Божественная благодать светилась» при этом «в лице его»[22]. Понятно, что такая смерть, такая кровь, пролитием которой, по выражению приговора над святым Киприаном Карфагенским, должна была «утвердиться дисциплина» (то есть язычество), которая должна была задушить, запугать христиан, — послужила «семенем христианству». Известно, сколько обращений ко Христу было следствием таких победоносных страданий и такой радостной смерти. «Это было, — по словам Тертуллиана, — царственное красноречие». В своей побеждающей смерть любви (Игнатий Богоносец), в своих страданиях эти мученики — мужчины, женщины, дети христианские — всё более соединялись со Христом, в самых страданиях обретая величайшую радость. Так что особенностью христианских мучеников была любовь и именно особая благодатная радость, которая светилась в их подвиге. Страдания и смерть не просто переносились ими как тяжелое и неизбежное зло, а попирались царственно любовью и благодатью. «Мученики шли веселые на свой подвиг, — свидетельствует, например, описание кончины мучеников Лионских (177 год), — в их лицах выражалось сочетание достоинства с приятностью» (Акты Лионских мучеников, по Евсевию, V, 1)[23].