Кэрри Адамс - Крестная мамочка

• Название: Крестная мамочка
• Автор: Кэрри Адамс
• Издательство: Фантом Пресс, Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-86471-442-3

Тесса — героиня нашего времени, она шагает по жизни с улыбкой, стойко принимая как удары судьбы, так и приятные сюрпризы. Все ее подруги давно замужем, все обзавелись детьми, и только Тесса не спешит обзаводиться семьей, довольствуясь ролью крестной мамочки. Но однажды в ее жизни наступает черная полоса, и Тесса решает поближе познакомиться со своими крестниками. Тут-то все и начинается… Бедная девушка и не подозревала, что жизнь может быть такой, мягко говоря, многообразной. И героине приходится из номинальной крестной стать самой настоящей мамочкой и решать бесконечные проблемы своих подруг, их детей, а попутно и свои собственные.

«Крестная мамочка» — очень трогательная и в то же время полная едких шуток и смешных ситуаций история о том, что черную полосу в жизни всегда сменяет белая, надо лишь запастись терпением и чувством юмора.

---

Девушка озабоченно нахмурилась, а мне вдруг стало страшно.

— Что же мне делать?

— Сбегайте в «Бутс» и купите пакет готовой детской смеси.

— Но они пьют только грудное молоко.

— Тогда найдите их мать.

Я тихо чертыхнулась.

— А может, все-таки дать им?.. — Я уставилась на бутылочки. Девушка была права: молоко свернулось.

— У него даже запах тухлый, — возразила она. — Вы бегите, а я за ними послежу.

И опять я чуть было не расцеловала ее. Мир все же не без добрых людей, подумала я, воспрянув духом, — и пулей вылетела из «Старбакса».

Я нашла детское питание нескольких марок, для разных возрастов. Читать этикетки было некогда, к тому же я не знала, сколько весят близнецы, поэтому схватила по два пакета каждому, но, пока соображала, время-то шло. Когда я примчалась обратно в «Старбакс», официантка катала коляску и что-то напевала по-испански.

— Как я вам благодарна! Вам и без того хлопот хватает. Наверное, работаете, чтобы хоть немного отдохнуть от детей?

Она покачала головой:

— Они в Чили с моей мамой.

— Ох… — смутилась я. — Тяжело.

— Ничего, зато их кормят досыта. — Она храбро улыбнулась. — Сколько мальчикам?

— Пять месяцев.

— Большенькие уже. Мы вымыли бутылочки, можно наливать.

Мне хотелось, чтобы она побыла рядом, но в кафе вошла целая толпа, человек восемь, и официантке пришлось браться за работу. Я вскрыла картонный пакет зубами, чем заслужила неодобрительный взгляд соседки. Судорожно улыбнувшись ей, я разлила содержимое пакетов по бутылочкам, завинтила крышки и сунула в два голодных рта, не подумав подогреть. Едва резиновые заменители сосков коснулись губ, близнецы принялись яростно сосать и пускать слюни, и, похоже, радикальная перемена в жизни их ничуть не смутила. Они таращились на меня из коляски, а я думала о худенькой девочке-официантке, ее малышах за океаном и понимала, какие мы счастливые и как легко забываем об этом. Мальчишки высосали питание до последней капли. Я приободрилась, взяла на руки Томми, чтобы подержать его вертикально, и наградой мне стала гулкая отрыжка. Бобби не только срыгнул молоко, но и одновременно наделал в памперс. Характерные звуки не заглушил даже шум кофеварки. На нас оборачивались, я виновато улыбалась.

— Ну спасибочки, приятель, — сказала я Бобби и усадила рядом с братцем, чтобы увезти в туалет.

В узкую дверь коляска не лезла, поэтому пришлось вернуться к своему столику, взять на руки Бобби и попросить соседку приглядеть за Томми. Тот вновь сосал крышку от банки, и я сочла, что хлопот временной няньке он не доставит.

— Я быстренько, — пообещала я, уверенная, что справлюсь, и прихватила сумку.

Через минуту я поняла, что вляпалась по уши. Едва я сняла смердящий памперс, Бобби снова обделался. Густым, вонючим, нежно-желтым месивом. Фу, гадость. Я попыталась вытереть его туалетной бумагой, но ноги и попа Бобби уже были безобразно перепачканы. На одежде быстро расплывались темные пятна. Хотя я точно помнила, что запасную одежду не прихватила, сумку все-таки перерыла. Дрянная бумага рвалась прямо в руках и только размазывала какашки. И кстати, это невыносимое зловоние считается нормальным? Может, я уже отравила Бобби новой кормежкой?

В конце концов я вытерла Бобби драгоценным памперсом, надеясь, что Томми до дома продержится. Едва я засунула ему под попку последний чистый памперс, Бобби выстрелил тугой струйкой мочи. К счастью, я успела увернуться, поэтому она попала мне не в глаза, а на ухо и шею. Мы мгновенно промокли, схватить бумагу я просто не успела.

В дверь забарабанили.

— Занято! — грубо рявкнула я.

— Ваш ребенок плачет.

— Ох, простите, не могли бы вы… — Нет, вряд ли сможет. Еще неизвестно, кто она такая. — Через минутку приду.

— То же самое вы говорили пятнадцать минут назад.

Пятнадцать минут! Бесстыжая лгунья! Я бросила взгляд на часы — черт! Она не преувеличила, даже наоборот: я торчала в туалете целых двадцать минут. Открыв дверь, я услышала басовитый рев.

— Простите, у нас тут авария.

Незнакомка заглянула через мое мокрое от мочи плечо. Вокруг голопопого, мокрого и перепачканного Бобби громоздились горы грязной туалетной бумаги и памперсов. А сам Бобби, как ни странно, улыбался. Слава богу.

— Вижу, — сказала женщина.

— Не могли бы вы еще…

— Сожалею, но мне пора.

Хоть разорвись. Оставить Бобби без присмотра я не рисковала, так как его было нечем привязать. Но и вопящему Томми в зале не место.

— Знаете, давайте я попробую привезти сюда коляску.

— Спасибо вам огромное! — благодарно выпалила я. — Спасибо! Спасибо вам!

Заткнись ты, чокнутая.

— Спасибо! — еще раз повторила я.

Меньше чем за два часа близнецы превратили меня в истеричное позорище.

К Хэлен я прибыла через час. Еще полчаса промаялась возле дома в ожидании ее звонка, но ей не призналась. По-моему, она слегка удивилась, обнаружив под уличным комбинезоном абсолютно голенького Бобби, но промолчала. Я закинула перепачканные одежки в прачечную и поскорее прикрыла дверь, чтобы забыть о мерзкой куче. Вернулась Хэлен с переодетым Бобби. Я присматривала за Томми — тот играл на развивающем коврике в гостиной.

— Томми рвало? — спросила Хэлен.

— Нет, Бобби.

— Бобби? — Хэлен обернулась к коврику.

Я насторожилась: у мирно лежащего на коврике малыша на животе красовался тигренок.

— Разве это не Томми?

— Нет. Трудно поверить, но я их различаю.

«Ты-то да, — подумала я. — А твой муженек — нет».

— Ох, извини. А как ты их различаешь?

— У Томми глаза темнее.

— А когда оба спят?

— Просто надеюсь, что никто не поменяет их местами.

Я улыбнулась, решив, что Хэлен шутит.

— Но все равно, только они проснутся — я узнаю. Томми часто рвет, а Бобби никогда. Странно.

— А если их рвет обоих по очереди, а ты их все-таки путаешь?

— Тесса, будь другом, не лезь в душу! Ты и так запустила в нее руки по локоть.

А я-то считала, что мы перешучиваемся. Со вчерашнего вечера лед между нами был сломан, все обиды смыл дружеский смех. Внезапно Хэлен разрыдалась.

Успокоить ее никак не удавалось. Слезам не было конца. Я просто ничего не могла поделать. Никогда не думала, что из человека может выливаться столько жидкости. И малыши повели себя странно — разволновались и закапризничали. Я могла их понять. Ужасно видеть, как мучается близкий человек, и не знать, как ему помочь. Когда близнецы разревелись в голос, я отпустила Хэлен, схватила обоих, унесла в дальний угол комнаты и включила Баха. Гипноз подействовал мгновенно. Успокоившись, я сунула Хэлен стакан с бренди, второй взяла сама и велела ей выпить. Выдержать скорбный взгляд ее глаз было невозможно. Для спиртного по-прежнему было слишком рано, но я решила: к черту ценное грудное молоко, дети обойдутся и без него.

— Пей! — настаивала я.

Хэлен послушно опрокинула стакан, а потом смотрела в него, пока я не забрала.

— Только не вздумай казниться из-за какого-то гребаного стакана, Хэлен! — Я опустилась на колени рядом с ней и взяла за руку. — Лучше объясни, что происходит.

Она покачала головой.

— Иначе я не смогу тебе помочь. Ты в депрессии, это любому ясно. Тебе нужна помощь.

— Долбаной помощи у меня хоть отбавляй, а больше ни хрена нет! Я не справляюсь. Понятия не имею, чего от меня хотят.

— Я тебя понимаю. Я провела с детьми всего пару часов, но они чуть не довели меня до слез.

Я надеялась вызвать улыбку, но лицо Хэлен было несчастным. Я отважилась предложить выход:

— Должна же быть книга, в которой говорится, как надо…

— Книги, книги! Миллионы книг, и все учат разному! Но хоть бы в одной написали, почему мне так паршиво! — Она тяжело вздохнула. — Поверь, книги не помогут.

Ладно, обойдемся без них.

— Нейл говорит, что я ни на что не гожусь. Твердит, что в моем возрасте женщине положено обходиться без няньки. И он прав!

— Ничего подобного! Не вздумай верить мужу!

— Не волнуйся. Больше не буду.

Может, она плакала из-за Нейла, а не из-за детей, как мне казалось?

— Я имела в виду, когда он тебя унижает.

— Я поняла, что ты хотела сказать.

— Ты о чем?

— Мир полон обмана, Тесса. Ты знаешь, о чем я, все знают, о чем я, черт подери. Понимает даже тот славный малый, с которым ты была на вечеринке, а я видела его впервые. Но мне уже все равно. Он мучает меня, но дело не в этом.

— Мучает? Что это значит?

Слезы хлынули вновь.

— Хэлен!

— Это он во всем виноват, только он. Если бы не он, со мной все было бы по-другому.

— Что он натворил? Хэлен, что он сделал? Ударил тебя?

— Когда детям было шесть недель от роду, он перепихнулся неизвестно с кем в «Сохо-Хаусе». — Она покачала головой. — Понятно, я напустилась на него. И знаешь, что он сказал? «А чего ты ждала, если дома мне почти не уделяют внимания?»