Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Фрайди (сборник)

• Название: Весь Хайнлайн. Фрайди (сборник)
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-46045-8

Фрайди — девушка непростая. Она с легкостью уходит от слежки, способна убивать голыми руками и выносить нечеловеческие пытки, а также обладает массой других достоинств. Она — агент могущественной тайной организации, сфера деятельности которой — вся Земля, а также другие планеты. А еще Фрайди отличается от окружающих своим происхождением — она искусственный человек, выращенный в лаборатории…

«Если я пойду и долиной смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…» — псалом двадцать второй, тот, который традиционно читают на похоронах.

Роман, название которого взято из этих строк, Роберт Хайнлайн писал как последний роман в своей жизни, будучи тяжело, почти безнадежно больным. Те, кто знал его, говорили, что в образе несгибаемого старика Йоханна Смита автор изобразил себя. Йоханн Смит тоже стар и тоже безнадежно болен, но он не просто отчаянно цепляется за жизнь — он готовится дать решительный бой самой смерти. И — побеждает! А поскольку любая победа — дочь случая, то результаты оказываются совершенно неожиданные…

---

Ничуть не хуже, чем болевые пытки, уверяю вас, а уж в сочетании с ними и другими унижениями потрясающе быстро развязывает языки.

Наверное, Мак этого не знал. Вообще я решила, что он довольно мил, если бы не его склонность — да нет, чего там — несмотря на его склонность к насилию. Все мужчины таковы, тут уж ничего не поделаешь.

Кто-то положил матрас обратно на кровать. Мак довел меня до нее, велел лечь на спину и закинуть руки за голову, после чего пристегнул мои руки и ноги к спинкам кровати браслетами. Это были не те «строгие» наручники, которыми обычно пользуются полицейские, а весьма, сказала бы я, гуманные, с бархатной подкладкой, с такими детишки играют в космических шерифов. Да кто же тут дурак все-таки? Шеф, что ли?

Мак проверил, надежно ли закреплены наручники, и заботливо укрыл меня одеялом. Черт подери, я бы не удивилась, если бы он поцеловал меня на ночь! Но он этого не сделал — тихо ушел.

Ну а если бы поцеловал, следовало ли бы мне снова полностью использовать метод «В»? Или отвернуться? Вопрос, конечно, на засыпку… Метод «В» — он ведь целиком основан на принципе «Я-ничего-не-могу-с-собой-поделать» и все время требует точного расчета, когда и сколько энтузиазма проявить. Если насильник заподозрит жертву в том, что она притворяется, — игре конец.

В конце концов я решила, что от этого гипотетического поцелуя следовало бы отказаться — и заснула.

Но долго поспать мне не удалось. По правде говоря, я зверски устала от всего происшедшего и заснула как убитая, но только я успела погрузиться в сон, как меня разбудила пощечина. Это был не Мак. Рокс, конечно. Ударил он меня не так сильно, как в прошлый раз, — впрочем, опять без толку. Наверное, решил отомстить мне за взбучку, которую получил от Шефа. Я решила, что, когда настанет мое время пытать его, я буду делать это долго и нудно…

Раздался хриплый, тонкий голос Коротышки:

— Мак не велел ее бить!

— А я ее бил? Просто потрепал по щечке любя — и все. Чтобы проснулась. Так что заткнись и делай свое дело, понял? Стой и держи ее на прицеле. Ее, балда, не меня!

Они поволокли меня на нижний этаж — в одну из наших камер для допроса. Коротышка и Рокс ушли. То есть насчет Коротышки я только догадывалась, а про Рокса знала точно — исчез его тошнотворный «аромат». Начался допрос. Сколько человек меня допрашивали, не знаю, потому что слышала все время один и тот же голос — того, кого называли Шефом. Он явно опять разговаривал со мной через радиосистему.

— Доброе утро, мисс Фрайди!

(Утро? Что-то не похоже!)

— Привет, сиротка!

— Рад, что ты в хорошем настроении, милашка, поскольку разговор у нас будет долгий и неприятный. Мне хотелось бы узнать о тебе все-все, моя радость.

— Валяй спрашивай. С чего начнем?

— Для начала расскажи-ка мне о твоем последнем путешествии — все до капельки. И скажи, на кого ты работаешь. Собственно, это я и сам мог бы тебе сказать: мы уже много чего знаем — и поэтому, если ты будешь врать, будет сразу ясно. Врать не стоит, совсем не стоит, дорогуша моя. А будешь врать — будет тебе плохо, и мне будет очень жаль, а тебе будет жаль еще больше.

— Да нет, чего там, врать не буду. Магнитофон работает? Говорить я буду долго.

— Магнитофон работает.

— О’кей.

Три часа я выворачивалась наизнанку.

Все было в соответствии с «легендой». Мой Босс прекрасно понимает, что девяносто девять агентов из ста раскалываются под пытками, примерно столько же не выдерживают долгих допросов чисто психологически, и только сам всемогущий Будда мог бы перенести без вреда для себя кое-какие уколы. Поскольку он не надеется на чудо и бережет своих агентов, стандартный принцип для таких ситуаций такой: «Если тебя сцапали, заливайся соловьем!»

Поэтому все устроено в нашей системе так, что ни один из полевых агентов никогда не знает ничего сверхважного. Курьер никогда не знает, что именно он доставляет. Я ничего не смыслю в политике. Я не знаю, как зовут моего Босса. Я даже не знаю наверняка — правительственная ли мы организация или филиал какой-то космополитической корпорации. Я не знаю, где находится ферма — другие знают, а мне было известно только, что она неплохо охраняется. Однажды меня возили на автомобиле на полигон, расположенный, по всей видимости, у дальней границы фермы. А может, и нет. Так что, как видите, много из меня не выжмешь при всем желании.

— Шеф, можно спросить? Как вам удалось захватить эту ферму? Она здорово охранялась.

— Ласточка, вопросы тут задаю я. А теперь вернись к тому моменту, когда ты заметила за собой слежку в Кении…

Долгое-долгое время спустя, когда я рассказала все, что помнила, и повторила сказанное раз десять, Шеф остановил меня.

— Дорогая, все это очень мило, но я верю только каждому третьему твоему слову. Ребята, переходите к процедуре «В».

Кто-то схватил меня за левую руку. В нее вошла игла. «Нектар болтливости»! Господи, может, хоть в том, как уколы делать, эти тупицы чего-нибудь смыслят: от передозировки этого препарата недолго и ноги протянуть!

— Шеф, можно я сяду?

— Принесите ей стул!

Кто-то принес стул.

Еще целую, как мне казалось, тысячу лет я рассказывала одну и ту же историю, а чувствовала себя при этом все хуже и хуже. В одно прекрасное мгновение я упала со стула. Они не стали меня усаживать обратно, а оставили на холодном цементном полу. Я продолжала говорить без умолку.

Прошло какое-то время, и мне вкатили еще один укол. У меня заболели все зубы сразу, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, но я очнулась.

— Мисс Фрайди!

— Да, сэр?

— Вы проснулись? Ну отлично. Видимо, моя прелесть, тебя изрядно поднатаскали под гипнозом и научили и под наркотиками рассказывать одну и ту же историю. Это весьма прискорбно, потому что придется применить другой метод. Встать можешь?

— Думаю, да… Постараюсь…

— Помогите ей встать. Поддержите ее…

Двое подхватили меня под руки. Стояла я так себе, но они крепко держали меня.

— Переходите к процедуре «В», пункт пятый! — раздался приказ.

Кто-то наступил тяжеленным ботинком на мои босые ноги. Я дико вскрикнула.

Зарубите себе на носу: когда вас пытают — кричите! Поверьте моему опыту. Орите благим матом и раскалывайтесь как можно скорее!

Не хочу описывать дальнейшие события в подробностях. Скажу только, что длилось это бесконечно долго. Начни я про это рассказывать, вытошнит любого, имей он хоть каплю воображения. Меня самое вытошнило там несколько раз. Пару раз я теряла сознание, но они снова и снова приводили меня в чувство, и голос Шефа продолжал задавать вопросы — одни и те же, одни и те же…

Но видимо, настал-таки момент, когда привести меня в сознание им не удалось. В очередной раз я очнулась в кровати — скорее всего, кровать была та же самая, и я снова была пристегнута к спинкам «браслетами». Нестерпимо ныло и горело все тело.

Голос у меня над головой проговорил:

— Мисс Фрайди!

— Какого дьявола?

— Ничего особенного. Если тебе будет приятно, ты — единственная, кого я допрашивал, но так и не дознался правды.

— Пошел ты…

— И тебе доброй ночи, радость моя!

Жалкий, грязный любитель! А ведь я говорила ему чистую правду, одну только правду, ничего, кроме правды!

ГЛАВА 3

Кто-то пришел и сделал мне еще один укол. Боль утихла, и я уснула.

На этот раз проспала я, похоже, долго. Крепкий сон чередовался с периодами полузабытья. А может быть, я все-таки не спала? Нет, вряд ли… Ведь я видела сны — наверняка это были сны. Конечно, говорящие собаки существуют, я их не раз видела, но чтобы они читали лекции о правах живых артефактов? Сквозь сон до меня доносились звуки — суета, беготня по лестницам вниз-вверх, какие-то приглушенные крики. Вот это, скорее всего, было наяву. Но потом все утихло. Я попыталась встать с кровати, но поняла, что не то что встать — голову от подушки оторвать не могу.

Настало мгновение, когда я решила, что теперь я, пожалуй, точно не сплю, потому что ощутила, что руки мои и ноги свободны от браслетов и пластырь с глаз исчез. Открыв глаза, я почувствовала себя самым счастливым человеком на свете и тут же решила, что надо бежать.

Не двигаясь, я напрягла мышцы. Похоже, все было на месте, хотя кое-где ощущалась небольшая боль. Одежда? Бог с ней! До одежды ли, когда речь идет о спасении собственной жизни!

Теперь нужно было все быстренько продумать… Похоже, в комнате никого не было. А на этаже? Лежать. Тихо лежать и слушать. Только когда убедишься, что ты одна-одинешенька на этаже, тихо встань с кровати и поднимись по лестнице — тихо, как мышка… На третий этаж, потом на чердак и там спрячься. Дождись темноты. Потом — из чердачного окна на крышу, вниз по задней стене — и в лес. Если удастся добежать до леса за фермой, там им меня уже не поймать… Но пока буду бежать, я буду прекрасной мишенью.