Андрей Орлов - Урал 2017. Эра безумия

• Название: Урал 2017. Эра безумия
• Автор: Андрей Орлов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-085212-3

Аномально жаркое лето 2017 года. В уральском мегаполисе свирепствует загадочная инфекция. Больницы переполнены, люди умирают в мучениях прямо на улицах. Внезапно часть зараженных начинает терять разум и превращается в зомби. Вот тут Андрей Баталов начинает понимать, что потерять любимую – не самое страшное. В городе воцаряется хаос, пожары, по улицам носятся толпы голодных вурдалаков. Небольшая группа выживших пытается вырваться из города. Постепенно они понимают – эпидемия была не случайна. Кому и зачем это было выгодно предстоит узнать героям новой книги Андрея Орлова.

---

Убедившись, что до ближайших фар не менее двухсот метров, он выехал на трассу и покатил к городу – суровому уральскому мегаполису, центру металлургической и прочих промышленностей, центру притяжения в южной части Уральского региона. Быстрее шестидесяти он не разгонялся. Тише едешь – дольше живешь. Несколько раз его по встречной полосе обгоняли машины – движение в этот день было незначительным. Возможно, из-за жары, или из-за того, что суббота на календаре. В полуденной ряби проплывали окраинные микрорайоны, коттеджи, замшелый частный сектор, который власти пообещали снести через двадцать лет. Асфальт, положенный в прошлом году, уже вздувался, обрастал трещинами. От монотонной езды опять уплывало сознание. Глухо вещал приемник – диктор уверял, что жара на Южном Урале продлится еще неделю – ну, максимум две или три. А потом, наконец-то, в регион придут долгожданные «двадцать пять» (ну, максимум «тридцать»). Ведущий сам не верил своим словам – проговаривал их вяло и неубедительно. «Такие новости следует сопровождать закадровым смехом», – лениво подумал Андрей. Он убедился, что мобильная связь продолжает отсутствовать, сделал попытку подумать головой (а не чем-то еще), с чем это связано, но попытка провалилась. Мозги становились ненужным придатком черепа, картинка в лобовом стекле расплывалась, как пластилин над огнем. Дома уплотнялись, он въехал в город. Машинально отмечались нетипичные картинки. На редкость не загруженные дороги – даже через «горлышко» под виадуком он проскочил, как по маслу, хотя в иные дни мог стоять тут часами. Очень странно, два часа назад, когда он ехал из города, этого вообще не заметил. Хорошо, что в аварию не попал. Деревья скукожились от палящего зноя, походили на согбенных старцев. Избыток машин «скорой помощи» – несколько раз он замечал автомобили характерной расцветки, виляющие между другими машинами. Пешеходы тащились по тротуарам, вот кто-то схватился за фонарный столб, согнулся пополам, его рвало на бордюр. Переизбыток машин на обочинах – люди оставляли их впопыхах. Водитель белого фургона не доехал до обочины, бросил свое корыто на второй полосе, даже аварийку не включил. Молодая женщина лежала на тротуаре, ее трясло, пена изливалась с губ. Над ней приплясывал молодой парень, не знал, за что хвататься, кроме собственной головы. Притормозили прохожие, стали нагибаться, кого-то из них тоже вырвало…

Он никогда не видел такого количества ДТП. Японский микроавтобус врезался в подержанное купе, загнав его на тротуар и протаранив рекламную конструкцию. Двери машин были нараспашку, рядом никого – либо обошлось без пострадавших, либо их уже увезли… Авария из трех машин, последовательно воткнулись друг в дружку – участники и очевидцы при этом присутствовали, но обсуждали событие как-то без огонька. Плакала девочка с косичками, размазывая слезы по мордашке. Мамаша при этом присутствовала, но ничего не видела – ее как будто парализовало, сумочка свалилась с плеча… У высотного бизнес-центра «Уральский самоцвет» авария была куда серьезнее. Грузовая фура выезжала с примыкающей дороги – то ли тормоза отказали, то ли с водителем что-то приключилось, – понеслась с горки, завалилась боком на припаркованные авто. В машинах, кажется, кто-то был… Истошно выла женщина над укрытым простыней телом, ругались мужчины. Двое храбрых самцов бросались на инспекторов ГИБДД, и те не стеснялись применять дубинки. Их лица тоже искажала ярость. Андрей на пониженной скорости тащился мимо – одному штатскому уже перепало, он загибался от боли. Второго вдавили в капот и дубасили по ребрам, входя в раж и не стесняясь присутствующих. Мужчина орал, но стражи законности не унимались. У одного инспектора был разбит нос, униформа взмокла от крови. Толпа реагировала вяло, никто не протестовал, не возмущался. «И здесь разгул законности и правопорядка», – констатировал Андрей, пристраиваясь в хвост короткой очереди. Между тротуаром и перевернувшейся фурой оставался узкий просвет. Здесь стоял еще один инспектор, регулировал движение. Молодой парень был растерян, кусал губы, физиономия покрывалась мертвецкой бледностью. Андрей протащился мимо, даже не задумавшись, что если парень его остановит, последующие полтора года придется ходить пешком. «Выхлоп» от вчерашнего царил такой, что самого тошнило…

Все увиденное не откладывалось в голове. Он пил последние дни, не выходя из квартиры, что-то пропустил в этой жизни… Он повернул на улицу Планетарную, чтобы напрямую выехать к дому… и сам едва не пополнил сводку ДТП! На него летел, виляя «бедрами», обезумевший розовый «Платц»! Он успел среагировать, метнулся к бордюру, оцарапал крыло. Машина промчалась мимо, как ракета. Он успел заметить бледный лик водительницы средних лет, слипшиеся волосы. Да что случилось с людьми на жаре?! Он машинально обернулся. Розовый «Платц» на скорости сместился вбок, перелетел через бордюр, что с его посадкой было сущим безумием! Андрей невольно напрягся – не им подмечено, что столбы любят быстрых женщин. Водительнице удалось избежать столкновения с означенной конструкцией – машина сделала сумасшедший вираж, встала, никого не задев и едва не въехав в распахнутую дверь подъезда. Открылась дверца, вывалились стройные ноги в туфлях на шпильках, выгнулась худая шейка – водительницу рвало. Орали дети «мужскими» голосами, но в этом не было ничего неординарного – детский мат давно не шахматный термин…

Он тоже чувствовал позывы к рвоте. В горле раскалилась Сахара. Он нашел пустое место на парковке, добрел до павильона, чтобы купить минеральной воды. С трудом, словно старый разбитый дед, перевалился через крыльцо, вторгся в торговый зал. Там царила убийственная парная. Кондиционер не работал. Электричество тоже приказало долго жить – судя по мраку в холодильниках и на витринах. В зале было пусто – ни покупателей, ни продавцов. Он обозрел витрины, отключенные холодильники с напитками – можно представить, во что там превратились лимонад и пиво. Добрел до прилавка, выждал пару минут, постучал по стеклу. Никто не отзывался. Магазинчик вымер. «Неспроста, – сделал глубокомысленный вывод Андрей. – Наверняка за этим что-то стоит». Он созерцал застекленную витрину, в которой скукожились сосиски, сардельки и прочие изделия, не имеющие отношения к мясной продукции. «А из настоящего мяса в наших магазинах только продавщицы», – пошутила однажды Рита и взяла с него слово никогда, ни при каких условиях не есть это «жидко-картонное» дерьмо. При мысли о Рите он снова почувствовал тошноту. Стучать в витрину можно было до полной победы глобального потепления. Он махнул рукой и побрел восвояси. Скоро и так домой приедет, а в холодильнике полная банка с водопроводной водой…

Через несколько минут он въехал в тенистый дворик на улице Декабристов. Во дворе было тихо, как в гробнице. Чахлые тополя стояли, как приговоренные к расстрелу. Грудились старые пятиэтажные дома с облупленными фасадами. На фоне прочих дом, в котором проживал Андрей, выглядел сущей «Флоренцией». Не украшенный, к сожалению, фигурами античных богов, но вполне помпезный, основательный, возведенный в те годы, когда людей пачками расстреливали в подвалах, но строили на совесть. Он припарковался на своем «коронном» месте между мусоркой и качелями, в третий раз проверил телефон – связи не было. Он заглушил мотор, уныло констатировал, что машина продолжает немерено потреблять бензин. Полный бак он заправил за день до трагедии с Ритой. Практически не ездил, только сегодня – а стрелка опустилась уже на треть. Пора везти старушку в автосервис. Рита однажды укорила: твоя тачка ест, как голодный ребенок. Будем ждать, пока она вырастет и станет автобусом?

Любое воспоминание о потере вызывало резь в желудке. Он осмотрелся, прежде чем выбраться из машины. Двор пустовал, невзирая на субботний день. По детской площадке кругами носился палевый питбуль Смурфик из второго подъезда. За собакой волочился поводок. Физиономия пса выражала полнейшую растерянность, он не мог понять, куда пропал хозяин. Обоняние почему-то не работало. Собака металась по двору, жалобно скулила. Кинулась было к Андрею, но встала, затормозив всеми лапами – не то. В окружающем пространстве было что-то от чертовщины. Имей он трезвый ум и зоркий глаз, давно бы сделал выводы. Но рассуждал, видимо, так: если ему плохо, то и всему миру должно быть плохо. Он заспешил к подъезду, торопясь поскорее добраться до воды и дивана. Из подъезда вышли двое – молодожены с пятого этажа. Он, хоть тресни, не знал, как их зовут (а может, знал, но забыл). Даже обрадовался – хоть кто-то живой в этом «вчерашнем дне». Молодые неважно выглядели – парень кашлял и сплевывал, юная спутница с тревогой на него смотрела, не подозревая, что сама покрывается пунцовыми пятнами.

– Добрый день, Андрей Михайлович, – поздоровалась девушка, хватая парня за локоть. У того кружилась голова – он вцепился в косяк, как-то глупо улыбнулся.