Никита Бутомо - Бизнес с русскими или без?

• Название: Бизнес с русскими или без?
• Автор: Никита Бутомо
• Жанр: О бизнесе популярно
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9775-0693-9

Книга посвящена проблемам адаптации русского человека в среде современного бизнеса в России и за рубежом. На что он может опереться в своем характере? Что поможет ему изнутри? Что ему помешает? Какие качества нужно беречь и лелеять, а от каких срочно отказываться? Как работать со скандинавами, американцами, французами, итальянцами, японцами и т. д.? Книга в игровой и веселой форме, не драматизируя, отвечает на все эти вопросы.

Для широкого круга читателей.

---

— (В сторону, про себя, грустно, но никто этого не поймет, кроме него.) Ну, до этого не дошло…

— Что? И не дойдет! Слышишь? Кстати, как у тебя с продажами? Ты сколько в прошлом месяце продал тракторов?

— Я точно не помню…

— Как не помнишь?

— Что-то около 20…

— «Что-то около»? Я сколько раз говорил, Яновский: мне нужны точные цифры! Около одного трактора быть не может! Не может! Вот полработника — может! Это как раз ты!

— Я посмотрю на компьютере.

Шеф не слышит, о чем-то думает.

— Кстати, хотел спросить: Ты говорил, у тебя BMW этого года?

— Ну…

— Одолжишь на вечер? Я свою в сервис сдал, а тут такое дело. В общем, надо!

— Ну, я не знаю…

— Я не понял? Кто отчет не сделал? Кого давно пора уволить? Ключи завтра занеси. Не трясись, не сломаю! Иди. Дверь закрой за собой.

— До свидания.

А могло бы быть и так:

— Шеф, привет! Хорошо выглядите! Она — брюнетка?

— Ну, до этого еще не дошло…

— И не дойдет такими темпами! С девушками надо проще, проще… Пригласите ее в ресторан!

— А если откажется?

— Кто? (Смеется.) Вот мы с Наумовой тоже сначала…

— Ох уж эта Наумова! Ты с ней поосторожней! Долго с ней… долго за ней… в общем, ты понял?

— Точно не помню. Неделю. Шеф, ближе к делу, забыли, я на проценте! Работы — во!

— Ты сколько продал в прошлом месяце?

— Двадцать штук! Отчет уже со вчерашнего дня у Вас в компе!

— Ладно, ладно… Хорошо… Слушай… Такое дело… Не можешь одолжить свою тачку?

— Понимаю! Поддерживаю! Но уговор: «стуканете» тачку — с Вас, кроме ремонта, ящик пива и в любом случае — Ваше хорошее отношение. Понимаете, о чем я?

— Да, конечно, о чем говорить? Мы же друзья!

— Оденьтесь неярко, но стильно. Джинса хорошая, никаких там галстуков… Рубашка… Ботинки… Хотите, помогу купить?

— Помоги! Буду рад, правда!

— Я зайду после работы. Пока!

— Пока.

В чем разница? Слабый и сильный начальники? Нет! В первой коммуникации нет договора, а во второй есть, приводящий к обоюдно привлекательной цели. Все довольны, плод коммуникации для всех есть и он — сладок, как сама коммуникация. А в первом диалоге — одна суета и печаль, как будто бы мы рождаемся для того, чтобы делать другим больно! И что получаем в итоге?

Заметим, слова: «Помоги», «Можешь ли помочь?», «Да, конечно!», «Друг», — обращенные к подчиненному действуют на него, как новогодняя елка на сироту. А вот императив: «Дверь закрой!» лучше убрать! Иначе можно оказаться в позиции «ребенка» в разговоре с «ребенком». Это — тупик.

— Ты у меня заканчивай, понял?

— Не дождетесь!

— Я на тебя управу найду!

— Хотелось бы посмотреть как?

— Я тебя уволю!

— А кто работать будет?

Если отношения подчиненности нет, то два «ребенка» общаются на равных, то есть хвастаются или жалуются друг другу.

— Слушай, вчера с таким парнем познакомилась!

— Какой он? Расскажи! (Хлопает в ладоши от избытка чувств.)

— Он классный! Сходили в кино, а после он мне и говорит…

Итак, мы определили высококонтекстность нашего общения.

Давайте теперь подумаем: откуда это в нас?

Мы же жили простой жизнью, жили на свободе, в лесах и полях — так откуда склонность к иносказательству к двойным смыслам? И, самое главное — что с этим делать? Ведь не понимаем мы, не понимают и нас.

Расскажем случай, произошедший в одной из экспедиций: студент института плохо вымыл посуду в ручье. Ну не привык он мыть там посуду! Начальник отряда его отругал, с применением ненормативной лексики, что было, конечно же, нехорошо. Однако кто их мог услышать? Белые медведи? Студент обиделся и полез на начальника с кулаками! Ему показалось, что тот обидел его матушку. В итоге состоялся скандал. Студенту указали на его несоответствие, то есть на то, что он находится вне смыслового поля. Вот что такое высокий контекст!

Ранее мы вскользь упомянули о существовании связи высокого контекста с запретом говорить правду на Руси. Но откуда же мы это знаем? Возможно, на Руси свободы было — «хоть ложками ешь»?

Общества, в которых свобода отсутствует, высококонтекстны. За примером далеко ходить не надо. Все помнят прекрасный фильм «Сегун», про Японию XVI века. Вот это было высококонтекстное общество! Помните случай, когда Анджин-сан — штурман с голландского судна, посвященный в самураи, принес в дом убитую птицу и приказал слуге ее подвесить, чтобы она подвялилась на солнце. Приказ был выполнен, а через некоторое время слуга умер.

Заболел? Нет, его убили. За что? За птицу. Кто приказал? Он сам попросил его убить.

Но за что?

А вот за что: птица висела-висела и протухла. Анджин-сана не было дома, а если бы и был — никто не посмел бы ему об этом сказать. Слуги должны были решать проблему сами. Он и решил: слуга был стар, жить ему осталось уже немного. Он предложил, что он снимет птицу и закопает ее в земле, тем самым нарушив приказ хозяина дома. За это полагается смерть, которую слуга и принял.

Поведение низкоконтекстного человека в высококонтекстном обществе приводит его к постоянному наступлению на грабли! А высококонтекстный человек в низкоконтекстном обществе ходит, как в лесу: он говорит, но его не слышат.

— Вызывали, босс?

— Да, садись, пожалуйста.

— (Вместо вежливого слушания.) Какой на вас красивый галстук!

— ???

— Да, я знаю прекрасное место, где продают такие красивые галстуки. И недорого! Вы же любитель, я вижу? Как прекрасно иметь такой вкус!

— Спасибо, я вызвал тебя, чтобы предложить тебе новую работу — начальником отдела.

— О, я не смею мечтать о такой чести, шеф (это мы утрируем, но совсем немного)! Это для меня слишком много, я не стою…

— Так ты отказываешься?

— Нет, нет, как я могу отказываться, когда вы сами мне ее предложили?..

— Я предложил, потому что это работа — по тебе. Но я не приказываю. Согласие — добровольное. У нас — так, ты знаешь.

— Спасибо, спасибо, я так рад (немного утрируем вновь, но, по сути, верно). Как хорошо, что Вы видите, на что способен каждый, пусть даже такой ничтожный работник, как я!

— Ничтожный? Ты это о себе? Действительно, я начинаю сомневаться в своем предложении. Мне надо его еще раз обдумать. Спасибо, можешь идти.

— Я совсем не то хотел сказать.

— А я — то. Ступай!

Как мы видим, здесь разговаривали человек Востока с человеком Запада, возможно, японец и американец. Мы — где-то посередине, в смысле высоты контекста, не в географическом. Мы специально немного утрировали диалог, чтобы вы увидели всю нелепость высокого контекста вне смыслового поля, его создающего. А все могло звучать совсем иначе:

— Вызывали, босс?

— Да, садись, пожалуйста.

Сотрудник внимательно слушает.

— Я вызвал тебя, чтобы предложить тебе новую работу — начальником отдела.

— Спасибо за предложение. Сколько я буду получать?

— (Ответ про деньги.)

— Спасибо, меня это устраивает.

— Что делать, ты знаешь. Я предложил, потому что это работа — по тебе.

— Да, по мне. Я справлюсь.

— Спасибо, можешь идти.

— До свидания, босс.

— До свидания.

Разговор вдвое короче — и точно по делу. А главное — обе стороны выиграли.

На портале Executive есть интересная статья про высокий контекст[8]. Там описывается поведение менеджера, который устраивается на работу в российскую компанию и сразу попадает впросак. Что не так? Как ему надо было поступать на самом деле? Далее идут рекомендации.

Рекомендации — точны, что и говорить! Только жить и работать в ней не хочется: ходить с шоколадками, иметь на рабочем столе график дней рождения всех членов коллектива, уходить вместе с шефом, чтобы подбросить его до дома (вдруг он без машины), или чуть позже, чтобы он подумал, какой вы замечательный работник.

Высокий контекст в коммуникации — это особый язык, который говорит о том, «наш» ты или «не наш». Но если вы — не наш, чего вы лишаетесь, оказываясь вне контекста, и что приобретаете, находясь в нем?