Владимир Лошаченко - Белый тигр

• Название: Белый тигр
• Автор: Владимир Лошаченко
• Жанр: Альтернативная история

Продолжение книги «Русский хан»

---

По возвращении я твердо знал — после ликвидации эссэсовского батальона, придется сразу валить, немцы по злобе все перевернут кверху дном. О чем и сообщил Семену, тот понятливо кивнул и исчез. Появился через час с довольной мордой и торжественно вытащил из-за пазухи велосипедную камеру.

— Излагай.

— Командир, будем беречь наши кулаки — с этими словами он разрезал камеру пополам, в двух местах.

— Ну и фули?

— А теперь главный аттракцион.

Сеня завязал один конец камеры шнурком, а в другой принялся насыпать песок. До меня наконец дошло.

— Никак мягкий кистень делаешь?

— Ага.

— Молодец боец, объявляю благодарность. — На меня тоже сделай — Семен скорчил кислую морду. — Рожу не вороти, начальству думать надо — и с важным видом пошел в домик, с намерением поспать, что и сделал.

Проснувшись на закате, растолкал Скуратова на ужин, затем занялись подготовкой. Сеня, высунув язык от усердия, точил сабли. Тронулись в час ночи. Машину оставили за полкилометра от школы — все пространство вокруг залито светом, плюс прожектора на вышках. Сеня возился со снайперкой — навинчивал глушитель.

— Сперва валишь часовых, потом расстреливаешь прожектора, смотри не перепутай, студент. Поползли. Дистанция триста метров, ближе нельзя, нет укрытий.

Семен открыл стрельбу, один хлопок, другой, все восемь, я пошел.

Двигаюсь по периметру — одна пара патрульных. На ходу стреляю и мчусь дальше. Когда Скуратов разделывался с последним прожектором — свою часть программы я выполнил, теперь делал второй круг, на предмет контрольных выстрелов. Прибежал Семен:

— Куда теперь, командир?

— Давай в штаб, всех пеленаем, а потом займемся личным составом, вперед.

В домике, кроме майора и денщика никого не наблюдалось. Отправив их в более глубокий сон, самодельными кистенями, связали накрепко. На первом этаже школы, в трех классах, располагались младшие офицеры и унтеры — всего одиннадцать человек, этих тоже повязали.

— Семен, встречаемся на втором, я на третий.

Ночь эту не забуду никогда — одно дело в бою рубить врага, другое — спящим головы снимать.

Управились за полчаса. Спустились вниз передохнули, затем Семен пошел за машиной. Провозились почти до рассвета.

Всех унтеров выстроили у забора — на воротах школы Семен приладил одиннадцать веревочных петель. Майор валялся рядом с аккуратной ямкой под кол.

Я зачитал приговор. Сеня щелкал фотоаппаратом. Дерлинвангера насадили на кол, как жучка на булавку — хорошо кляп воткнули, визгу было бы. Лейтенантиков и унтеров повесили без проблем — они от казни своего майора совсем ошалели и сопротивления не оказывали. На прощание залез в батальонный сейф — ну гансы, ну уроды. Мало того, что мирных жителей убивали — они их к тому же грабили. В сейфе, кроме пятнадцати тысяч рейхсмарок обнаружилось четырнадцать или около того килограмм золотых изделий.

Ладно, заберем с собой — потом сдадим представителям советской власти. Так, а кого мы тут в штабе забыли — тьфу ты, денщик валяется. Достал АПС и ликвидировал последнего гада.

Теперь к рации — на знакомой волне передал сообщение Суроплатову. Я, внутренне хихикнул — НКВД поди все извилины заплело, что за Хан со товарищи. Сказки какие-то в эфир выдает, ничего Павел Анатольевич, скоро увидимся. Переоделись, заляпанный камуфляж простирнули в большом баке с холодной водой.

— По коням, поехали.

Семен уселся за руль и алга.

Отмотав верст тридцать, заехали в густой сосняк и попадали на вытащенные спальники.

Проснувшись к обеду, первым делом поели холодной говядины, запив горячим чаем из термоса.

— Семен, держи курс на… Барановичи.

— Как прикажете, Ваше Величество.

В дороге Скуратов заговорил о предстоящем деле:

— Командир, есть предложение — следующих фрицев взрывать или использовать стволы, а то не по себе как-то.

— Да я не против, посмотрим по обстановке.

Сеню видно тоже допекло, да уж.

Пока ехали раздумывал, откуда Барановичи взялись, не иначе очередная подсказка. На дороге показалась телега, в ней на передке сидели два мужика с винтовками. Что-то мне в них не понравилось:

— Тормози, водила.

Выскочил из машины и встал по середине дороги. Подъехала телега — вот они полицаи во всей красе.

Остановив свой гужевой транспорт, подбежали и зачастили, везем дескать комуняку в райцентр, к коменданту Шульцу. От обоих несло самогонным перегаром за версту. Я их молча выслушал, а потом позвал — ком.

Зайдя за густые придорожные кусты, срезал полицейских короткой очередью из трофейного «шмайсера». Вернувшись, разрезал веревки, на руках избитого мужика. Осмотрел его внимательно на предмет переломов, но ничего кроме ссадин и ушибов не нашел.

— Повезло тебе, дядя, на нас нарвался. — Забирай за кустами винтовки — они жмурикам не понадобятся и делай ноги. — Победа будет за нами — и подмигнул ошалевшему мужику.

На том и распрощались.

Несчастная Белоруссия, за войну потеряла половину населения — больше двух миллионов человек.

Гребаный вождь, мало того, что немцы положили наших двадцать миллионов, так он сам в лагерях загубил с десяток.

— Я до тебя доберусь, бл. дь такая, мало не покажется. — Будем надеяться что в Барановичах закончатся наши карательные рейды, а там Москва и домой. — Сыт этой войной по горло, хватит.

На обеденную трапезу съехали с дороги и углубились в лесок. Остановились, найдя подходящую полянку. Основательно пожевали холодного мяса, запивая чаем.

— Семен, как ты считаешь, кем мы являемся с юридической точки зрения?

Сеня аж поперхнулся.

— Дык, хрен его знает.

— Даю подсказку — по Женевской конвенции.

Скуратов вообще впал в ступор, только обалдело хлопал глазами.

— И чему только вас в училище учили, а ведь офицер. — К твоему сведению, мы, как и прочие народные мстители, то бишь партизаны — просто бандиты и тати последние. — Потому немцы и вешали партизан предварительно нацепив табличку — «бандит». — По Женевской конвенции без формы и вне воинского соединения воевать не имеешь права, вот так вот, брат мой во Христе.

— Не может быть — пробурчал Семен.

— Как говорил товарищ Бендер — вы политически безграмотны, гражданин Скуратов, ну да ладно, со временем обтешетесь. — Ты здесь прибери, а я пойду деревце подходящее срублю.

— Опять на кол кого-то посадишь, вот ты и есть тать. — Нет, что бы по человечески пришел, увидел, застрелил.

— Да пошел ты, гуманист хренов — и я подался на поиски подходящей осинки.

В Барановичи, мы приехали засветло — место постоя нашли сразу. Заняли пустой частный дом — хозяева видимо эвакуировались от греха подальше.

Ночью, во сне, узнал имя нашего клиента — фон Бах-Зелевски — начальник СС и полиции. Возглавляет группу «Орел», штурмфюрер — генерал. В крови по макушку, так что кол свой заслуживал по праву. Всеми сведениями поделился с Семеном утром.

— Заводи агрегат, поедем в комендатуру, узнаем где располагается данный тип.

Благодаря гипнозу, узнали все в комендатуре, сам штурмфюрер разместился в бывшей гостинице «Советская» — она была забита эссэсманами, как килькой в банке. Пару часов понаблюдали в сторонке, хоронясь за хилым деревянным заборчиком, с диспозицией определились. По дороге на рынок, высказал свое мнение о будущей операции — опять придется работать холодным оружием, к сожалению.

— Да уж — сокрушенно вздохнул Семен — малейший шум, припрется весь вермахт.

— Эт точно, здесь плотность гансов зашкаливает все мыслимые пределы, значит сработаем тихо.

На многолюдном базаре продавалось все, начиная от презервативов и французских духов, до курей и живых поросят. Мы обходили ряд за рядом, приценялись и кое-что покупали. В первую очередь два десятка банок консервов, копченостей, домашней колбаски, зелени. Присмотрели годовалого подсвинка. Стали его осматривать на предмет гастрономии, а в это время, справа от нас, к бабульке торговавшей солеными огурцами, прицепились три полицая. Полупьяные хари с недельной щетиной вызывали омерзение. На свою беду, уроды вздумали поиздеваться над старушкой — они хохоча надкусывали огурцы и бросали их на землю. Красная пелена застила мне глаза, миг и я сминал горло самого здорового полицая. Сзади хлопнул дважды пистолет Скуратова, полицаи повалились с дырками в тупых башках. На их трупы я бросил третьего, с раздавленным горлом. Перегнулся через прилавок. Сунул старушке горсть рейхсмарок и сказал — беги, мамаша, отсюда, а не то арестуют.

Старушка молча кивнула, перекрестила нас с Семеном и шустро засеменила к выходу.

Запихав визжащего порося в мешок, мы смылись по-английски. Приехав в наш захваченный домишко, я взвалил на плечи Семена готовку свинины, а сам уселся на крыльцо обрабатывать кол.