Сергей Лобанов - Стальной рассвет. Пески забвения

• Название: Стальной рассвет. Пески забвения
• Автор: Сергей Лобанов
• Жанр: Боевое фэнтези

Междуземье состоит из пяти королевств: Колмадор, Аджер, Альгамр, Энгорт, Нермутан. Они постоянно враждуют между собой, объединяясь в странные союзы, причём союзники в прежних войнах могли быть врагами, а бывшие враги могут стать союзниками.

Здесь нет колдовства, магии, драконов, эльфов, гномов, орков и прочих персонажей, свойственных жанру фэнтези. Междуземье населяют люди. Они разные: добрые и злые, храбрые и трусливые, благородные и подлые, жадные и щедрые, живущие в эпоху раннего средневековья.

Восток для всех является неизведанной Землёй Мéмбра, отделённого от Междуземья высокими непроходимыми горами либо бескрайней раскалённой пустыней.

В этом мире есть две основные религии — Откровения Предтечей и каноны Учения Трёх Великих Первопредков. По древним преданиям их в незапамятные времена принесли боги, спустившиеся с Неба. Никто не помнит, как выглядели боги, остались лишь легенды о них.

Адепты одной религии смертельно ненавидят адептов другой. Кроме того в основных религиях есть различные течения, что тоже является камнем преткновения между верующими, ненавидящими не только иноверцев, но и еретиков. Войны в Междуземье обычное дело, но войны за веру наиболее кровопролитные и жестокие.

Главный герой — колмадориец Эрл Сур до двадцати лет воспитывался в монастыре, после чего учитель отпускает его с добрым напутствием.

Эрлу предстоит узнать, что он является сыном погибших в сражении двадцать лет назад короля Колмадора — Атуала Третьего Саорлинга и королевы Сиолы из рода Варбургов.

Юношу ждут тяжёлые испытания: несчастная и безответная любовь; плен после проигранного сражения и обречение на смерть путём сажания на кол; чудесное спасение; унизительное рабство и вновь спасение; судьба наёмного убийцы и сырой каземат; новый приговор к пожизненной ссылке на галеры и освобождение пиратами; возвращение на родину и многочисленные сражения за отцовский трон с врагами, убившими родителей и захватившими Колмадор.

---

О том, что на помощь осаждённому Тафакору идёт войско, энгорты, конечно же, уже давно знали.

Ночь провели, не разбивая лагерь, остановившись в открытом поле. Эрл всё больше и больше убеждался в отсутствии у наместника таланта военачальника.

Тот, окружённый придворной знатью, ставшей таковой из бывших рыбаков, надменно выслушивал доклады подчинённых ему военачальников. Они говорили, что если на такой незащищённый лагерь ночью нападут энгорты, — беды не миновать. Наместник важно кивал и отпускал от себя умудрённых опытом воинов, не давая никаких конкретных указаний, увлекаясь разговорами с приближёнными.

Более разумные нижестоящие военачальники сделали всё, чтобы максимально обезопасить отдыхающее войско: вместо обычных дозоров выставили усиленные караулы, разбив на четыре стражи — то есть каждая стража бодрствовала по два часа. Им приказали не смыкать глаз, а всех всадников в войске заставили не снимать с лошадей сёдел.

Ночь прошла спокойно, с рассветом все вновь тронулись в путь, выслав вперёд уже усиленные дозоры, так как до Тафакора оставался один переход.

Обширная холмистая пустошь, раскинувшаяся между осаждённым городом и приближающимся войском, стала местом встречи двух армий, закованных в железо. Ожидавшие армию Колмадора энгорты заняли наиболее удобную для себя позицию, построив легионы в нешироком распадке между двух невысоких холмов. Распадок от холмов неспешно спускался вниз. Тем самым энгорты выбрали очень удачное место: теперь войско неприятеля вынуждено будет идти вверх, что очень неудобно для сохранения линии строя. Только единый строй выдерживает удары копий. Только в строю можно надёжно укрыться щитами от туч стрел, сыплющихся смертельным тяжёлым градом. Если строй рассыпался, если потеряно плечо соседа, значит дело плохо. Очень сложно построиться в момент атаки, когда каждый открыт с боков, когда противник идёт сплошной стеной, ощетинившись длинными острыми копьями. В одиночку напора не сдержать, остатки строя вообще рушатся, начинается неорганизованное отступление, а по сути бегство, означающее только одно: сражение проиграно. Тут уже каждый думает о себе, о своей жизни, о том, как спастись от безжалостных преследователей, убивающих и убивающих всех, кого настигнут, а настигают они почти каждого…

Походная колонна колмадорийцев начала разворачиваться в боевой порядок — длинные сплошные пешие шеренги глубиной в двадцать пять шеренг с конницей на обоих флангах. Каждый воин был вооружён круглым щитом и копьём — сариссой. Только первые пять рядов выставляли копья вперёд, остальные держали их вверх над плечами впереди стоящих тяжеловооружённых воинов — гоплитов, защищённых крепкими латами, круглыми щитами, держащимися на локтевом сгибе левой руки, так как сариссу приходилось удерживать двумя руками. Задача остальных заключалась в создании давления. При такой силе и массе удар фаланги был страшен. Она сметала противника с места, растаптывая его. Недостаток же заключался в том, что фаланга была малоподвижна, не могла быстро переменить фронт перед лицом неприятеля, и была малопригодна для рукопашных схваток.

Построение энгортов осуществлялось легионами, состоящими из тяжёлой и лёгкой пехоты в крепких доспехах, с прямоугольными выгнутыми щитами, вооружёнными копьями, дротиками и короткими мечами. Кавалерия, также облачённая в доспехи, имеющая круглые щиты, была вооружена дротиками и мечами.

Легион насчитывал примерно триста кавалеристов, остальную численность до пяти тысяч составляла пехота, поделённая на располагающиеся в шахматном порядке манипулы по сто воинов в каждой. Недостатком легиона являлась слабость против удара всей фаланги. Преимуществом была манёвренность, способность сражаться на пересечённой местности и в лесу.

Так как Эрл не входил в состав приведённой наместником гвардии, то ему, как и многим другим добровольцам, места в фаланге не нашлось. В их задачу входило прикрытие строя фалангистов: стрельба из луков, метание дротиков, копий, камней из пращей. После этого основной строй фаланги должен был доделать начатое. А уцелевшие воины из прикрытия отходили на фланги.

Построившись в боевой порядок, фаланга и ополченцы двинулись на сближение с врагом. Мерно забухали большие барабаны. Их низкий гул, нагнетая обстановку, поплыл над пустошью, заставляя сердца биться учащённее, тревожнее. Топот десятков тысяч ног и сотен копыт, ржание лошадей, бряцание амуниции, дыхание воинов, а потом и их дружные выкрики, слившиеся в один мощный рёв: «Арх!!! Арх!!! Арх!!!», наполнили местность сгустившимся ощущением скорой кровопролитной резни.

Суровые и спокойные энгорты стояли в молчаливом ожидании. Но вот в ответ забухали их барабаны, своим гулом вплетаясь в общий грохот. Легионы в один голос взревели: «Орро!!! Орро!!! Орро!!!», ударяя обнажёнными мечами в прямоугольные выгнутые щиты. Тяжёлый звон разорвал округу.

Эрл в числе других добровольцев шёл впереди фаланги, разглядывая своих соседей, стараясь понять их настрой на битву, насколько они надёжны. Общее количество добровольцев насчитывало не менее тридцати тысяч. В основном здесь собрались крестьяне, горожане. Они не были профессиональными воинами, но от этого их желание защищать свою страну меньше не стало. Сюда пришли жители разных областей, таких как Тифея, Эмия, Ортида, Линстида. Их одежды говорили о принадлежности пришедших к тем или иным землям Колмадора.

Профессиональных наёмников набралось немного: то ли все уже полегли в прошлых сражениях, то ли в своих скитаниях оказались столь далеко, что не узнали о нападении на Колмадор, то ли просто не успели к началу битвы.

Все наёмники были колмадорийцами по крови. Презрев опасность, они намеренно шли без доспехов и шлемов с одними круглыми щитами и мечами. Обнажённые до пояса испещрённые татуировками сильные тела с часто встречающимися шрамами говорили о том, что эти парни живут войной и место им здесь. Их глаза горели недобрым огнём, а движения были скупы и экономны, как у хищников, вышедших на охоту. Светлые волосы, заплетённые для удобства в косичку, лежали на плечах или между лопаток. Никто из пришедших сюда наёмников, не рассчитывал на вознаграждение, они пришли сражаться за свою родину.

Эрл даже испытывал чувство неловкости оттого, что сам защищён невидимой под одеждой кольчугой, тогда как наёмники, его соплеменники, вызывавшие у него смесь уважения и любопытства, идут, укрываясь лишь щитами.

А вот расположенная на флангах аджеронская конница уважения у юноши не вызывала. Он сомневался в её надёжности, хотя ему приходили и противоположные мысли, говорящие о том что, может быть, он не прав, может быть, аджероны будут сражаться хорошо.

Местность пошла на подъём. Идти пока было легко, но выше ноги уже срывались на мелких камушках. Эрл начал понимать, почему энгорты не атаковали их ночной лагерь на открытой местности, почему они не идут навстречу сейчас. Их позиция очень удобна. Кроме того, легионы расположены в довольно узком распадке между холмами, фаланга своей шириной не вместится в него, конница точно не войдёт, да лошадям уже приходилось нелегко. Они неловко приседали на задние ноги, скатывались вниз, подшпориваемые наездниками рвались вперёд, снова съезжали… Нужно отойти, перегруппировать фалангу, укоротить ширину, в глубину строй разбить на десять шеренг, не больше. Этого будет достаточно для удара и манёвра в узком распадке, иначе строй глубиной в двадцать пять шеренг вот-вот сломается, тогда преимущество длинных копий станет бесполезным. Куда же смотрят военачальники, где наместник Минук Уулк, неужели они не видят, что строй начинает рушиться?!

С флангов доносилось ржание коней, продолжали бухать барабаны, стучать мечи о щиты, разноситься многоголосое рявканье победных кличей.

Со стороны энгортов полетели первые стрелы. Вышедшее из-за холмов солнце слепило наступающим глаза, мешая видеть падающий смертельный град. Рядом с Эрлом свистнула стрела и с мягким звуком, словно мясник в лавке ударил ножом в кабанью тушу, вошла в грудь соседа. Тот захрипел, падая на колени, роняя круглый щит. Юноша, недолго думая, сразу же подхватил его и вовремя: в щит тут же глухо и сильно ударила стрела. Неподготовленную руку ударом отбросило в сторону, но Эрл быстро сгруппировался, надёжнее прикрываясь щитом с торчащим в нём крепким древком стрелы с чёрным оперением, выпущенной из большого мощного лука.

Стрелы сыпались и сыпались, поражая плохо защищённых ополченцев, да и в самой фаланге падали сражённые воины. Строй сразу же смыкался, но не было уже плотного частокола выставленных копий. Они торчали во все стороны, потому что людям приходилось удерживать равновесие при подъёме, надёжнее ставить ноги, соскальзывающие на сухих осыпях. Конница уже отстала, оголив фланги, да и часть пеших на самих флангах остановились, поскольку перед ними начинался подъём непосредственно на холмы. У военачальников хватило способностей организованно отвести лишних людей. Сейчас их всех в спешном порядке перестраивали, создавая вторую линию наступления. Заносчивые аджеронские всадники выкрикивали ругательства и проклятия в адрес глупых, по их мнению, военачальников колмадорийского войска. Но по всему чувствовалось, что они не прочь выйти из ещё не начавшейся схватки. Выстроенные, наконец, в боевой порядок пешие и конные воины остались на месте, наблюдая за сражением, завязавшимся на возвышающейся перед ними местности.