Владислав Мацкевич - Флотские байки

• Название: Флотские байки
• Автор: Владислав Мацкевич
• Издательство: ЧП Торубара Е.С.
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-96803-2-7

Про отпиленный якорь и синхрофазотрон, отобранный у моряка в ресторанной драке, про Карла и про Маркса — двух разных людей — все эти байки не первый год «травят» в широких и узких кругах. «Флотские байки» — многочисленные истории из жизни подводников. Одни из них уже известны и любимы, другим только предстоит обсуждение «за рюмкой чая»…

---

Вот вам ёмкость, её надо наполнить. Молодые, не женатые — двое из прочного корпуса, стуча канистрой, ушли на инструктаж. Старпом крикнул им вслед, что освобождает их от несения корабельной вахты, но отгулов не будет.

Многостаночники план перевыполнили. Доставили на корабль не двадцать, а тридцать литров «шила» (сколько вмещала ёмкость). Молва шёпотом передавала, что даже больше. Бартер состоялся. Излишек — десять литров по-братски поделили с наводчиками.

Кто глушит воду по утрам,
А вечерами «шило»,
Всегда имеет бодрый вид
И розовое рыло.

Так гласит все тот же флотский фольклор.

Когда в конце декабря лодка уходила из ремонта, на заводском причале горестно стояла кладовщица, махая рукой главстаршине, он был в носовой швартовой команде. Боцмана она не видела — он стоял на руле.

Кстати, «розовые рыла» у них были ещё приличное время.

Лодка стала на кильблоки.
Кэп в каюте давит боки.
Зам сказал, что много дел,
И нырнул в политотдел.

Штурман в море на «девятке»,
БЧ-3 ушёл на б…ядки.
Кто же правит этот док?
Ну конечно же, движок[5]!

О рабочем кителе меха

В конце пятидесятых годов на подводные лодки стали назначать начальниками медслужбы выпускников военно-морс-кой медицинской академии. До этого на этих должностях служили офицеры-фельдшеры.

На одну из лодок 25 БПЛ СФ в конце 1958 года корабельным врачом назначили Сергея Положенцева — выпускника военно-медицинской академии. Ещё обучаясь в академии, он стал заниматься научно-исследовательской работой, раскладывая в виде спектра образцы крови больных на альфа, бета и прочие глобулины. Цель работы — диагностика желудочно-кишечных заболеваний. Комнату меха он превратил в лабораторию, нагрузив «маслопупа» изготовлением различных термостатов, а ложе себе изготовил из кучи его книг, дабы не отрываться от научного процесса.

Корабельные врачи, чтобы не потерять медицинский нюх, поочерёдно дежурили в госпитале г. Полярный. Как-то, возвратившись на корабль после очередного дежурства, Сергей рассказал о пострадавшем механике с «букашки». Эта история потом долго ходила по флоту, превратившись в легенду.

Принимая дежурство, наш лекарь в одной из палат обнаружил на койке больного с перевязанной головой и подвешенными на растяжках ногами. Внутренние стороны бедер и то, что называется мужским достоинством, обложены салфетками с лекарствами. На краешке кровати сидела молодая женщина, виновато посматривая на больного, так как она была первопричиной теперешнего горестного состояния мужа. Это сейчас на атомоходах, придя на корабль, личный состав, по понятным причинам, меняет повседневную форму на робы «РБ». А в те времена на дизелюшках мехи, вырываясь домой, как правило, не меняли на лодке корабельный китель на повседневную амуницию. Флотский фольклор гласит:

Лоб в мазуте, нос в тавоте,
Но зато я мех на флоте.

Жёны в квартиру к детям дальше прихожей мехов не допускали. Ходила шутка, что китель, пропитанный горюче-смазочными материалами, до утра висит на стене прихожей без крючка и гвоздя. Виновница бедствия решила позаботиться о любимом. Её попытка отстирать китель обычным путем успеха не принесла. Вооружившись тазиком, «заботливая» обратилась за помощью к солдатам стройбата. Они плеснули ей от души бензина. Отстиранный китель радовал душу, а отходы производства, не долго думая, жена слила в унитаз.

Утомлённый службой мех дома первым делом, взяв периодическую печать и сигареты, уединился в «кабинете задумчивости». Он жил в отдельной двухкомнатной квартире, поэтому от старомодного крючка на двери туалета мех давно избавился. Это и спасло его от более серьезных последствий. Только спичка оказалась под тем местом тела, на котором сидел «Вася», раздался взрыв. Мех башкой вышиб дверь, спасибо крючка не было, ну а ниже пояса даже трусы обгорели.

С тех пор мех стал очень строго относиться к попыткам личного состава пронести хотя бы малую толику бензина на лодку.

Сережка позднее ушёл в адъюнктуру академии.

И плавпирс иногда стреляет

Штаб бригады принимал «Задачу № 1» у одной из лодок. Не знакомым с «Курсом боевой подготовки подводных лодок» поясню, что это задача по отработке организации службы на лодке при стоянке в базе.

Проверка заняла целый день. Вечером утомлённый штаб собрался на крыше ПКЗ-80 перекурить и обменяться мнениями, «как строить дальше мост — вдоль реки или поперёк». На свету выяснилось, что несколько флагманских специалистов перепачканы краской различных цветов. Особенно досталось шинели начальника штаба капитана 2 ранга В. Д. Шакуло. Боцману подводной лодки приказано доставить бутылку растворителя и ветошь.

Мичман-сверхсрочник по фамилии Нетудыхата, а это уже говорит о его хозяйственности, находчивости и прижимистости, ринулся выполнять приказание. Береговая баталерка у него была забита до отказа, он, несмотря на строгие запреты, приспособил один из отсеков плавпирса под хранилище лакокрасочных материалов. Естественно, растворитель находился у него там.

Отвинтив гайки крышки горловины, он вниз ногами стал спускаться в отсек. Втиснувшись почти по плечи, он решил, как Прометей, зажечь свет, правда только себе. Так как электроосвещения в этом плавсооружении проектом не предусмотрено, в ход пошла зажигалка. Нащупав её в кармане шинели, мичман под собой чиркнул кресалом. Пары растворителей и красок мгновенно взорвались. Боцман, как ядро, «забитое в пушку туго», вылетел из горловины и, описав дугу, рухнул. Нет, не на пирс и не на лодки, стоящие лагом, а в Северный Ледовитый океан. Оглушённого бедолагу тут же извлекли и отправили в санчасть.

Задача № 1 у лодки была сорвана.

О наглядной агитации

В середине шестидесятых годов в самое крупное по числу кораблей соединение Балтийского флота — дивизию подводных лодок назначили нового начальника политотдела. Суров и крут был капраз. Больше, чем о душе, он бдел о строевой подготовке, выправке личного состава, строго карал за отсутствие конспектов первоисточников марксизма-ленинизма офицеров всех рангов.

Неизвестно, кем ему была придумана кликуха «Салазар» (известная тогда личность — диктатор Португалии).

Как-то в один из праздников СА и ВМФ вся дивизия (а это только лодок первой линии около тридцати) была построена поэкипажно вдоль причальной стенки напротив ошвартованных у пирсов субмарин. Во главе строя дивизии — её штаб.

В разгар чтения приказов начальников различных рангов от Главкома ВМФ до командира лодки неожиданно в зазоре между строем экипажей и пирсами оказывается дворняга приличных размеров, наряженная в тельняшку, с надписью на боках суриком — «Салазар».

К хвосту бедняги привязана пара консервных банок. Команды, которые первыми увидели дворнягу, вначале замерли, а затем раздался оглушительный хохот. По мере спринтерского бега собаки вдоль строя рёв нарастал, подключались другие команды. Штаб дивизии вышел из строя, чтобы разобраться, в чём дело. Этим поворотом «Все вдруг» он перекрыл псу выход на волю. Собака развернулась и повторила забег в обратную сторону.

Штаб дивизии тактично пырхал в рукава шинелей — офицеры помнили, что скоро им предстоит предъявлять конспекты первоисточников.

Один начПО, как незабвенный ротный Иван Посохов у Сергея Колбасьева, орал: «Поймать! Лови!..». Только посоховской сабли в руках у него не было.

Летом того же года задумал он соорудить в сквере штаба дивизии аллею памятников подводникам — Героям Советского Союза. Береговой базе приказано создать команду «матросов-строителей». На старом (времен XIX — начала XX веков) еврейском кладбище г. Лиепая было реквизировано около двадцати каменных надгробий — усечённых пирамид одного стиля. Лицевую сторону сбили, а на оборотной закрепили барельефы Героев с соответствующей эпитафией. Памятники установили в два ряда вдоль аллеи, посадили цветы и деревья. На торжественное открытие пригласили живых Героев. Вышел легкий конфуз, памятники живым перемешали с памятниками погибшим и умершим Героям. Это во-первых, а во-вторых оказалось, что каждому герою была выдана другая — еврейская фамилия, не говоря уж о своеобразных их именах конца XIX века. Дело в том, что при определенных углах падения солнечных лучей на сбитой грани памятников четко читались надписи об их прежних владельцах. Когда экипажи лодок шли торжественным маршем вдоль аллеи, равняясь на памятники, было неясно, кому же отдается честь — Героям или истинным владельцам памятников.

Но польза от него была очевидна в одном. Особенно для офицеров штабов дивизии и двух бригад.