Дарья Зарубина - Старая школа

• Название: Старая школа
• Автор: Дарья Зарубина
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2014

Индустрия гладиаторских боев получила второе рождение с изобретением телевидения и появлением реалити шоу. Пресыщенным зрителям довольно быстро наскучили обычные варианты зрелища. Продюсеры нелолго ломали головы и предложили потребителю совершенно новое развлечение.

ОБ АВТОРЕ

Дарья Зарубина родилась в 1982 году в Иваново. Кандидат филологических наук: в 2007 году защитила диссертацию «Универсалии в романном творчестве Пелевина». Работает редактором в газете и преподавателем русского языка как иностранного и культуры речи в Ивановской государственной медицинской академии. Замужем, двое детей. Первая фантастическая публикация — повесть «Лента Мёбиуса» в сборнике «Важнейшее из искусств» (2009). Постоянный участник мастер-класса Ника Перумова. В 2012 году в серии «Ник Перумов. Миры» вышел роман «Свеча Хрофта», а в этом году появится ещё одна книга — фантастический детектив «Носферату».

---

«Хорошая штука, в огороде половину инвентаря заменяет», — удивилась своим неуместным мыслям Серафима Павловна. Подступила тошнота.

— А Серафима Пал-лна Божонина проходит газовый коридор! Она на пути к центру лабиринта! — напомнил ошалевшим от восторга зрителям Костя. — Поддержим клас-с-сную даму!

Над верхушками живых изгородей появилось изображение заполненного газом коридора. В нем — скособоченная фигура, едва ковыляющая в сторону развилки. Серафима Пална попыталась выпрямиться, собирая остатки сил, перешла на шаркающий бег. Кто-то из зрителей оценил её усилия: захлопали, засвистели.

— Не сдаваться судьбе вы учи-ли нас! Серафима Божонина — пер-вый класс! — принялись скандировать несколько десятков голосов.

— Ребята, — с удовольствием подумала Сима. Цепляясь за жёсткие листья магонии, свернула в правый коридор. Кондиционер обдал зимним холодом, очищая воздух. Серафима прислонилась спиной к изгороди, стараясь отдышаться.

— Камера пять, — снова незваный гость в наушнике, Костя. Обормот Дмитрий опять напутал с пультом. — Коридор 4-В. Переключайте с Божониной на Лопатина. Повторяю, Семён, переводи на слесаря. Кирилл, веди своего на Семенчуков. Дима, твоя сдаёт. Как биотелеметрия?

— АД 190 на 110, пульс сто тридцать, — отрапортовал Дима.

— Дай допвыдержку на коридор секунд пять, отдышаться, а потом гони, фонтан А, через шестой. Семён, крупный план слесаря…

— Я вас снова слышу, — восстановив дыхание, просипела Серафима Павловна, усмехнулась. — Божонина на линии.

— Дима, твою… — в наушнике щёлкнуло.

Хорошо. Лишних пять секунд. Серафима Павловна закрыла глаза, сняла туфли. Судя по звукам с экранов и трибун, камерам сейчас не до неё.

— Вот ч… — едва не выругалась, когда во все стороны брызнули листья и клочки сетки-основы. Прорубая тонкую стенку лабиринта, прямо на неё вывалилась Екатерина Семенчук. В её руке ещё ворчала пила. В открывшуюся в стене рану хлынул яркий свет, звук и запах ледяной воды, бьющейся в фонтане.

Смерть — здоровая базарная старуха с бензопилой в полной руке — шагнула к Серафиме Павловне. Та лишь беспомощно выставила перед собой тонкое лезвие милосердия, другой рукой нашаривая в кармане шокер.

Разводной ключ едва не проломил толстухе череп. Покачнувшись, Екатерина Михайловна повернулась к нападавшему.

— Аркаша! — крикнула она в прореху в живой изгороди, наступая на нового противника, — тут двое. Училка и сле…

Серафима Павловна поднялась, цепляясь за стену, и, едва грозная старуха Семенчук снова обратила к ней взор, Сима ткнула шокером в красное от напряжения лицо соперницы. Лопатин действовал почти одновременно с нею — разводной ключ наконец достиг цели. Из виска заваливающейся навзничь Екатерины Михайловны брызнула тёмная кровь. Выскочил и влажно шлёпнулся под ноги Симе искусственный глаз. На него мигом налип гравий.

— Катя! — крикнул из-за стены Семенчук.

— Серафима Пална! Держитесь! Двадцать шесть минут! — голос Димы пробился через грохочущий в висках пульс и рёв затихающей бензопилы. — Направо, там ещё один выход в центр.

Что-то крича на своём, слесарском, Лопатин рвал из рук мёртвой Екатерины Михайловны бензопилу. Над головой, ловко модулируя голосом, завывал Костя. Ему вторили зрители. От этой какофонии закладывало уши.

— Туда, — Ивану Александровичу наконец удалось расцепить мёртвые пальцы. — Серафима Пална, твою… вашу мать! У Семенчука оружие с трёх игроков.

— Бегите, — прошептала Сима, чувствуя, как отказывает левая нога. Одышка заставила опустить голову чтобы протолкнуть в лёгкие хоть немного воздуха.

— Ну уж дудки, меня Сашка сожрёт, если я вас тут кину, — Лопатин подхватил Симу под руку и поволок по коридору.

— Саша Лопатин? — переспросила Серафима Павловна, запоздало понимая, отчего старый слесарь казался ей знакомым, — Он ваш внук?

— Да, — огрызнулся слесарь. Его силы тоже были на исходе. Травма колена давала о себе знать — Лопатин тяжело припадал на правую ногу.

— Как он? — не удержалась Сима, понимая, что не время для беседы, но скоро не будет времени ни для каких бесед.

— Лопух безмозглый, епть! — отозвался Лопатин. — Сядет, если мы с вами ещё четыре минуты не протянем. В драку уличную за девчонку полез. Двоих убил. При свидетелях. Хорошо хоть сразу под устранение не пошёл. Повезло, что деду пара дней до таблетки…

— Твари! — донеслось сзади. Аркадий Семенчук переступил через лежащее на дорожке тело жены и, почти не целясь, бросил в убийц топорик. Промахнулся. Лопатин втащил Симу за угол.

Вновь потянуло влажной прохладой. Иван Александрович двинулся первым.

— Дима, где Семенчук? — спросила Серафима Павловна, не очень надеясь на штурмана. Шоу было в разгаре. Громовой рокот трибун, бесперебойная стрекотня Кости в динамиках и сотня софитов над площадкой с фонтаном резко били по чувствам. Кажется, Дима что-то кричал в ответ. Но Серафима Павловна, ослеплённая и оглушённая, не расслышала. Видимо, штурман Лопатина оказался поопытней. Слесарь резко обернулся, отталкивая её в сторону и принимая в грудь плоскорез. Чёртова тяпка легко пробила клетчатую рубашку и грудину. На губах Лопатина выступила бурая кровь.

Но Серафима Павловна не смотрела на него. Уже знакомым движением она подкатилась под ноги Семенчуку, целясь левым плечом сопернику в бедро. Хрустнула чужая бедренная кость, отозвалась резкой болью в разрываемых мышцах собственная плечевая. Боль тотчас разлилась по спине и груди. Но Серафима Павловна занесла ещё послушную правую руку и всадила мизерикорд под рёбра падающему Семенчуку. На что-то же должна была сгодиться проклятая железка. Вытащить лезвие сил не осталось.

Сима скорчилась на гравии, прижимая к животу мёртвую левую руку.

— Серафима Пална, — прорвался через пелену боли голос Димы, — у вас инфаркт…

— А у нас — по-обе-едитель! Ай да классная дама! — перекрыл всё радостный голос Кости. — Этот урок, Серафима Пална, зрители запомнят надолго! Браво! Два места в «Старой школе», а также специальные призы от Министерства социальной рациональности достаются номеру три-ноль-восемь, Серафиме Павловне Божониной! Но что это? Серафима Пална приняла победу слишком близко к сердцу. У нас инфаркт на финишной прямой! Ещё немного — и переезжать в «Старую школу» станет некому. Вы готовы спасти свою героиню? Всего три тысячи смс на номер три-ноль-восемьдесят три — и бригада экстренной помощи поспешит на выручку Серафиме Палне!

— Блин, не слышит уже, — пробурчал в наушнике недовольный голос Димы, — помрёт ведь. Биотелеметрия фиговая. Хоть самому голосуй.

— Да ты что, — ответили ему, — крепкая бабка. Такие просто так не помирают. Старая школа…

— Я вас слышу, — хотела шепнуть Серафима Павловна, и не смогла. Тяжёлая железная рука сдавила сердце.

На экране появилась готовая к броску бригада медиков. Белые халаты и синие робы эффектно льнут к литым мышцам, волевые подбородки устремлены вверх, глаза следят за цифрами на счётчике голосов.

— Две тысячи девятьсот семьдесят! Две тысячи девятьсот восемьдесят пять!.. — радостно отсчитывает в небе невидимый Костя.