Алла Марковская - Волны. Сэнп

• Название: Волны. Сэнп
• Автор: Алла Марковская
• Жанр: Научная Фантастика

Бурак Віра 11 сентября 2012.

«Планета Сенп» — захоплюючий фантастичний роман письменниці Алли Марковськоï. У космічному просторі існує безліч планет, які заселяють різноманітні форми життя. Авторка майстерно описує елементи життя і побуту, історичні факти та ієрархічну систему суспільства. При чому літературний світ твору сприймається читачем не як фантазія, а як альтернативна версія світобудови, у якій «наше сьогодення» знаходиться на примітивному рівні розвитку. Центральним персонажем роману є представник древньоï раси Волнів — воєначальний безсмертних — Гел. Основна сюжетна лінія — криза стосунків у сім'ï Гела, яка розгортається на фоні суспільних проблем і ускладнюється помилками минулого. Подіï розгортаються на віддаленій планеті Сенп, куди часто потрапляли ті хто пережив корабельну аварію чи напад космічних піратів. Внаслідок цього, на планеті утворилося своєрідне суспільство. Саме на Сенп потрапляє Гел зі своïм сином Айре та молодий безсмертний Керфі, який волею-неволею подорожував разом з ними і з часом став ïм хорошим другом. На шляху до корабля, який є єдиним засобом порятунку, мандрівники подорожують від осередку «печерних людей» до жителів «середньовічного суспільства» і далі до «епохи Відродження», які одночасно існують у цьому забутому далекому світі. Вони потрапляють у різні пригоди і виплутуються із них. У світі древньоï магіï, різних істот, вампірів та перевертнів живуть і звичайні люди, до тварин тут ставляться з особливою повагою, окремі з них наділені людським розумом та норовом. Представлено багато інших персонажів, зі своєрідними характерами і кожен з них має добре прописаний, довершений психологічний образ. Впродовж усього твору можна простежити розвиток і моральне зростання головних героïв. Цікавим є те, що поряд з технологіями міжгалактичного світу люди, які потрапили на Сенп живуть у таких формах суспільства, як первісна община і Середньовіччя. При чому рівень життя людей у них повністю відповідає представленим епохам. В авторському світі оригінальна, нова для читача географія, історія, фауна та флора. Талановито в деталях описані ремесла, традиціï та технологіï, якими володіють персонажі. Авторка створила чудовий світ пригод, оповитий добрим влучним гумором, наповнений тонким психологізмом та інтригою фантастичноï реальності. Бажаю всім читачам отримати таку ж масу позитивних вражень і солодкого задоволення від прочитання цього чудового роману.

---

Дуэнья села рядом с усатым. Комик, шутя и поддергивая удачно огрызающуюся Дуэнью, умостился рядом с Блондинкой, а молодая пара покрутилась в комнате и выбежала на улицу.

Седой подошел к Гэлу, они были одинакового роста. Данэталл улыбнулся, осмотрел менестреля с ног до головы, как товар на рынке, одобряюще кивнул головой и спросил:

— Хочешь заработать?

— Хочу, — ответил Гэл. Отметив, что Седой даже не поздоровался, но, казалось, так и должно быть.

— Тогда к барьеру! — театрально протянув раскрытую ладонь к столу, за которым сидели актеры, выкрикнул руководитель бродячего театра.

— Будем стреляться? — язвительно спросил Гэл.

Седой рассмеялся, оценив шутку, и подняв палец к потолку, нравоучительно поправил:

— Будете петь. Как вам, менестрелям, и положено, а стреляются у нас в театре деревянным пистолем, с пузырем краски за пазухой, да с надутым пузырем в руке, для звука и правдоподобности. — И Седой снова рассмеялся.

Рыжая девушка удивилась, видя такого противника, но, видимо, заранее ощущала некое превосходство профессионалки перед любителем. Подошла к нему, протянула руку:

— Янни.

— Гэл.

— Ну, что, Гэлл, сразимся? — кокетливо спросила девушка, склонив голову и тоже осматривая противника от ног до головы, как перед тем осматривал руководитель ее театра. Гэл даже смутился, девушка заметила его смущение и, не дожидаясь ответа, уселась на лавку, начала театрально настраивать инструмент, привлекая внимание посетителей.

Слухи о предстоящей песенной дуэли быстро распространились по соседним улицам и побежали по городу. В харчевню приходили люди. Те, кто не мог заплатить за кухоль пива или стакан вина, садились на лавки во дворе. Там тоже можно много услышать.

Седой протянул Гэлу жребий в виде двух палочек, зажатых в ладони. Рыжая певунья вытянула длинную, ей предстояло петь первой. Решительно и привычно она сыграла первые аккорды, и зазвучал сильный, хорошо поставленный голос. Уверенность рыжей девушки певуньи была оправданной, петь она умела.

Гэл оглянулся, народ уже толпился под стенами, теснились в углах, садились прямо на полу.

Песня рыжей певуньи звучала свободно, с задором. Янни пела о странствующем вельможе, который потерял своего коня, и, встречаясь с ведьмой, разбойником и вдовой, расспрашивал, не видали ли они следов его верного скакуна. А конь убежал за кобылкой с серебряной гривкой и только ветер знал куда. Рыжая певунья закончила песню, победно ударив по струнам своей верной лютни, и поклонилась Гэлу, передавая право петь.

Гэл взял свой кривой инструмент, выдавил с него первые аккорды, певунья, склонив голову, спрятала насмешку за рыжими кудрями. Гэл запел, девушка подняла голову и удивленно на него посмотрела. Насмешка исчезла с ее лица.

Хозяин харчевни принес большой бутыль, наполненный мутной жидкостью и стакан. Налил жидкость в стакан, поставил его на стол между менестрелями. А потом поднес к стакану зажженную лучину, жидкость вспыхнула под одобрительные рукоплескания зрителей. Гэл как раз допел песню и удивленно покосился на стакан. Рыжая певунья решительно взяла стакан, дунула на огонь и выпила залпом, потом начала петь вторую песню.

Гэл сидел с открытым ртом, он нормально воспринимал девушек, которые залпом пили самогон, но тем девушкам были сотни лет, а не двадцать, как этой рыжей певунье. Подумал, что, оказывается, он не только брюзга, но еще и, видимо, ханжа.

Хозяин харчевни подмигнул Гэлу и налил второй стакан. Девушка допела балладу о губительно любви вельможи к бедной, но прекрасной, как весна, крестьянке, и выжидающе посмотрела на Гэла. Слушатели загалдели, требуя продолжения дуэли. Гэл вздохнул, взял стакан и задул огонь, выпил залпом. По комнате прокатились похвальные смешки и веселые шутки, слушатели кричали, что так нечестно — либо девушке полстакана, либо парню два. Седой поднял руку, заверяя собравшихся, что все честно: потому, что девушка сильная, а парень из благородной семьи, к самогонам не привык, и подмигнул Гэлу, отбивая охоту обижаться на насмешку. Но калтокиец и не думал обижаться, кем бы его здесь не считали, он был тем, кем был.

Самогон мало что имел специфичный запах, но и вкус у него был ядреный, в голове, казалось, лопнуло несколько мыльных пузырей.

Песня, баллада, песня, шуточная песенка, распевная легенда. Самогон из бутыли убывал, глаза рыжей певуньи сверкали, но язык не заплетался, хотя аккорды она уже путала. Гэл забыл, что он ханжа, у него появился азарт. Шляпа с пером, сдернутая с головы одного из слушателей, все крепче прижималась к столу тяжестью брошенных туда монет. Монеты достанутся победителю песенной дуэли.

Песня, песенка, баллада — рыжая певунья великодушно бросила Гэлу свою лютню, он выпил очередной стакан и запел короткую песню о солдате, который вернулся домой… Девушка выпила стакан, забрала свою лютню, начала петь веселую песню о третьем сыне, заблудившемся в лесу и встретившем фею, но перепутала слова и даже звуки, да так что герои ее песни поменялись местами. Чем громче и разнузданней пели и говорили опьяневшие менестрели, тем внимательней и тише вели себя завороженные зрители.

А когда огромная бутыль опустела наполовину, Седой ухмыльнулся и незаметно подморгнул Рыжей. Та выпила стакан, сразу же налила Гэлу. Когда Гэл выпил, она начала петь, и он подхватил куплет. Зрители зааплодировали, загалдели, засмеялись, начали подходить к столу и снова бросать монеты в шляпу. Может быть, в ином случае ничья бы разочаровала, да сегодня зрителям понравились оба менестреля. Седой посчитал, что спектакль удался и заработок был отличным. Оставшийся самогон пили вместе. Данэталл пригласил Гэла поужинать с труппой.

Старик Нар принес копченое мясо и соленые овощи на закуску, потом вареные овощи и тушеные овощи, лепешки и печеный хлеб. Голодные, быстро опьяневшие актеры набросились на еду. Гэл сначала сходил на кухню, проверил, где спит его сын. Оказалось — в комнатке служанки, Гэл присел возле спящего сына и укрыл его одеялом, малыш даже не проснулся.

Когда калтокиец вернулся к столу, Данэталл сидел, подобрав под себя ногу, и играл на его лютне что-то грустное и весьма нестройное. Во рту у него была курительная трубка, табачный дым расползался по комнате. Гэл сел за стол, взял кусок мяса и хлеб, в голове бурлил самогон, мешая сосредоточиться, а ведь нужно еще деньги поделить. Рыжая немного проспалась, встала, шатаясь, выпила еще один стакан самогона, сказала, что за Гэла (это, наверно, был тост). Затем подхватила опьяневшую, грустную до слез блондинку, и они удалились, как шутила рыжая, в опочивальню. Дуэнья поплелась следом, поддерживая обеих девушек. Усатый проводил блондинку тоскливым взглядом, но продолжал сидеть за столом. Толстячок спал за столом, и никто не рискнул бы его поднимать. Молодая пара исчезла еще вначале ужина, едва только закусив.

Данэталл положил лютню, внимательно посмотрел на Гэла, протянул ему табак в мешочке и трубку, спросил:

— Не хочешь ли ты поработать в моей труппе?

Гэл изобразил задумчивость, набил табаком трубку, неумело, но настойчиво, поджег свечой, затянулся. Чистый табак без фабричных примесей стоил возни с курительной трубкой. Но собеседник ждал ответа и Гэл задал встречный вопрос:

— Все зависит от того, куда вы идете…

— Мы идем в столицу нашей империи, — улыбнулся Данэталл.

— В какой она стороне? — Гэл понимал, что житель государства всегда должен знать, в какой стороне столица, но, с другой стороны, он никому не говорил, что он местный. А если он пойдет с труппой, то Данэталл, да и остальные актеры все равно поймут, что он не знает ни дорог, ни обычаев.

Седой поскреб затылок, лоб и, хитро улыбнувшись, пробубнил, не вынимая трубки изо рта:

— Странный ты парень… ну да ладно, мы в ту сторону идем, — он показал направление, в котором шел Гэл.

Гэл уже не удивлялся совпадениям, он и не мог удивляться, слишком опьянел, только рассмеялся и кивнул головой, снова затянулся дымом, выдохнул и ответил:

— Я иду с вами. Но сначала я хочу получить свою долю за сегодняшний спектакль.

Данэталл разлил последние капли самогона между собой и Гэлом, его усатый напарник отказался, встал и протянул руку Гэлу:

— Я рад, что столь талантливый молодой человек согласился разделить с нами тяготы актерских дорог, доброй ночи, — пожал Гэлу руку и ушел спать.

Данэталл усмехнулся:

— За то и выпьем. С хозяином я расплачусь сам, ты свою долю получишь завтра вечером после спектакля. И поменьше кури, голос испортишь.

Калтокиец пожал плечами, знал бы Даннэтал, что он отказался когда-то от карьеры оперного певца за свободу делать что хочется…

Утром Данэталл нашел нового актера на кухне в комнатке служанки, хозяйка комнатки сбежала спать к подруге. Директор бродячего театра разбудил менестреля, увидел ребенка, удивился: