Сильвия Труу - Месяц как взрослая

• Название: Месяц как взрослая
• Автор: Сильвия Труу
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1978

Повесть о девятикласснице, проходящей производственную практику на кондитерской фабрике.

---

На третье утро они начали с перестановки коробок и пачек укладочной бумаги. Расположением стопки пустых коробок Силле осталась довольна только после четвертого перекладывания.

— За то время, которое вы потратили, я уже три коробки уложила, — объявила Мерле и свысока, пренебрежительно добавила: — Вот не выношу, когда свою неспособность стараются прикрыть бог знает чем. Надо просто быть самой на высоте — в этом все искусство и вся загвоздка.

— У меня тоже две коробки готовы, — похвалилась Хийе, подняв их над головой. Затем Хийе-фасовщица отложила коробки и предоставила слово Хийе-математику, которая начала подробно объяснять, каким образом она дома высчитала, что на каждую коробку им отведено по четыре минуты.

— Ого! — воскликнула Силле и глянула на часы. — Следовательно, ты проболтала сейчас ни больше ни меньше, как полторы коробки.

— Что ты говоришь! — испугалась Хийе. — Я всего пару словечек…

Это навело Силле на мысль: а не потеряла ли она в предыдущий день восемь коробок в разговорах и оттого, что слишком часто ходила пить газировку?

Но ведь руки не бездействовали во время разговоров, думала она. Да и пить ходила всего три или четыре раза. Вместе взятое, все это составляет одну коробку — четыре минуты, а может, и того меньше. Дело, видно, все-таки в отсутствии навыка.

Чтобы удостовериться, Силле решила потратить еще минуту. Она глянула на часы и поспешила из помещения, торопливо прошла по коридору, потом через вестибюль в карамельный цех, где возле двери, в нише, находился автомат с газированной водой.

Возвращаясь назад, Силле столкнулась в вестибюле с бригадиром карамельного цеха, под началом которой проходила производственную практику.

Высокая, полная, румяная женщина протянула Силле руку и приветливо улыбнулась, как старой знакомой.

— А-аа! Здравствуй, здравствуй! На работе? Ах, только на месяц… Хорошо, если нравится, люди нам нужны… Да, новые машины получили… Надо будет поглядеть… Смотрели нашу новую линию по изготовлению ассорти?.. Нет? Сходите. Обязательно. Пусть организуют для вас маленькую экскурсию. Прекрасный конвейер. Все сам делает. Только приглядывай. А Хийе с вами?.. Ах, и она тоже!.. Уже несколько дней на работе и еще не заглянула к нам. Ай-яй-яй! Спасибо, что обещаешь… Прекрасная погода. Понимаю. Ходите вместе купаться?.. Ну как, трудностей на работе нет? Хорошо.

И весь разговор, но, когда Силле вернулась, Хийе с явным удовольствием объявила:

— Еще две коробки профукала.

То же самое подтверждали часы.

Невероятно. Всего несколько шагов туда, несколько обратно. Обмолвились десятком слов — и уже восемь минут. Невозможно!

Силле пересчитала находившиеся рядом с ее двумя коробками пять готовых коробок, которые расфасовала Нийда, и села на стул, глубоко пораженная скоротечностью времени.

— Невероятная история, девочки! — покачала она головой. — Разве нам мало говорили о минуте и о том, что делается за шестьдесят секунд на свете! До надоедливости твердили. И каждый говорил, будто совершал открытие. Но вот когда на своей шкуре испробуешь, тогда это действительно становится твоим открытием.

— М-да! Что верно, то верно, — согласилась Хийе.

11

Индрек ходил неразговорчивый и поникший. Было ли его матери лучше или хуже — этого Силле не знала. Последние дни она не видела Индрека дома. И на фабрике не случалось остаться с глазу на глаз. Прямо спросить Силле не осмеливалась: вид и состояние Индрека ничего доброго не предвещали. А как принять плохую весть, если сама наврала ему, сказала, что матери его уже лучше.

Ничего не скажешь, есть у некоторых особый талант ставить себя в глупое положение, думала Силле. И если бы еще из-за дела, если бы кому-то действительно стало от этого легче. Но усмешка, которая тогда появилась на лице Индрека, заставила ее сразу же, после его ухода, засомневаться. То ли Индрек разгадал ее наивную уловку и поэтому усмехнулся. И его «хорошая девочка» была благодарностью за доброжелательность, а не за то, что она позвонила.

— Что это с нашим Индреком? — спросила Хийе перед обедом. — Ходит, как Гамлет, мрачный.

— А что тут удивительного — скоро обед. Пустой желудок обычно делает представителей мужского пола злыми и неприветливыми, — сказала Мерле. — Если хочешь видеть мужчину в хорошем настроении, то позаботься, чтобы он был сытым. Это еще мудрость бабушек…

— Конечно, — прервала ее Хийе. — Только Индрек уже давно ходит сверхсерьезным.

Мерле заговорщицки улыбнулась и затем демонстративно громко вздохнула.

— А что еще вынуждает молодого человека быть серьезным, кроме как… сами знаете — сердечные дела. Человек скоро кончает школу и уже сможет даже жениться, если захочет.

— Замолчи! Ничего не знаешь, а… — с упреком начала Нийда, но, увидев, что Силле подает запрещающий знак, запнулась и сказала совсем другое: — По-моему, он всегда такой деловой и серьезный.

— Прекрасно! Серьезные натуры в два раза интереснее, — нашлась Мерле и стала распространяться о том, каким должен быть ее суженый.

Силле с интересом смотрела на сидевшую напротив одноклассницу. «Серьезные натуры»… Хм! Говорит о ребятах, будто учительница домоводства о брюкве. Жизненного опыта у нее, кажется, больше, чем у всех других девочек. И чего только она не знает! Даже то, каким должен быть ее… су-же-ный…

Силле мысленно произнесла это по слогам, как некое неожиданное и неуместное в школьном лексиконе, новое и мудреное иностранное слово. При этом у нее было такое неясное, смешанное с робостью и приподнятостью чувство, которое она испытала однажды в пятнадцать лет, пойдя вместе с Нийдой на фильм, который детям до шестнадцати лет смотреть запрещалось.

Мой суженый…

Для Силле это был еще невообразимо далекий и туманный мир.

Но все-таки… Каким должен быть этот ее суженый?

Таким, у которого в любом деле можно получить совет, и кто знал бы много интересного, и с кем никогда бы не было скучно. Как отец. И кто был бы хороший, дружелюбный, понимающий и всегда в хорошем настроении. И кто придумывал бы в конце каждой недели что-нибудь занятное и знал бы, как отец, все самые лучшие леса, и горы, и за́мки. И был бы начитанным. И не стыдился бы помогать стирать и готовить еду. И с кем хотелось бы всегда и всюду бывать вместе, как с мамой и папой. И кто был бы очень симпатичным…

— И каким же этот благоверный должен быть? — с насмешливой улыбкой спросила у Мерле Хийе.

— Ну… Серьезный. Красивый. Широкоплечий — атлетически сложенный…

— Значит, борец? — уточнила Хийе.

— Почему борец? Человек спортивного склада. И еще непьющий и некурящий. И…

Хийе снова прервала Мерле:

— И чтобы аппетит у него, конечно, был хороший. Не так ли? Чтобы мог съесть все, что ты ему для поддержания хорошего настроения собираешься скормить, и без ропота.

Нийда рассмеялась.

— Давай на спор: ты бросишь школу и выйдешь замуж.

— А что, возьму и брошу, — улыбнулась Мерле. — Все может быть.

— Глупость, — презрительно сказала Хийе. — Другое дело, если в семье не хватает денег и надо идти работать. По себе знаю, какие мысли лезут в голову из-за денег. Но и тут можно найти выход. Летом заработать на книги и одежду. Я делаю это уже третий год.

Мерле слушала Хийе с интересом, но потом тряхнула головой:

— Не из-за одних денег оставляют школу.

— Тогда, значит, замуж? — победно засмеялась Нийда.

— Я и об этом думала, — ответила Мерле спокойно, без кокетства. — А что! Нам всем уже пора подумать о будущем.

— Сначала все-таки профессия. Надо выбрать себе дело и научиться ему, — сказала Силле. — И только тогда думать о другом. Мы не современники Анны Карениной, которые…

— Кто как, — заявила Мерле. — Один может разом разрешать несколько проблем, а другой по очереди. Кто смел, тот два съел…

Пренебрежительная усмешка Хийе исчезла за ее презрительной гримасой.

— Ну конечно, если тебя прельщает заниматься только домом — убираться и готовить… Прошу! Пожалуйста! И это работа.

Нийда вмешалась и сказала, что, для того чтобы выйти замуж раньше восемнадцати, требуется получить разрешение мамы и папы.

Мерле не считала это препятствием.

Хийе недовольно опустила веки, голос ее стал резким, сердитым:

— Вы болтаете, как барышни лет сто тому назад. Не трать ты, Силле, энергию на то, чтобы объяснить Мерле азбучные истины. Пусть выходит замуж и сидит с оравой детей на шее мужа. Вот моя мама домашняя хозяйка. У нее пятеро детей. Папа зарабатывает столько же, сколько отец у Силле.

— Тогда это неплохая зарплата, — заметила Силле.

— Да, но приходится она на семь душ. Твоя мама зарабатывает еще столько же, и все это раскладывается на три человека. Вы одеваетесь как на демонстрации мод. А моя мама… С первого класса помню у нее одно и то же пальто. И через день нам подают на стол кашу. Да здравствует крупа! Вот видите! Тут не надо и пятерки по математике, чтобы понять, что для нас сейчас самое важное.