Юрий Пересунько - Военные приключения. Выпуск 5

• Название: Военные приключения. Выпуск 5
• Автор: Юрий Пересунько
• Издательство: Воениздат
• Жанр: О войне
• Год: 1991
• ISBN: 5-203-01292-Х

В пятый сборник вошли остросюжетные повести, рассказы и публицистика известных писателей и молодых авторов — членов Военно-патриотического литературного объединения «Отечество» — о расследовании убийства при лесном пожаре, о войне в Афганистане и с фашистской Германией, о Куликовской битве и проблемах в современной армии.

Книга рассчитана на массового читателя.

---

Николай, сцепив зубы, еле сдерживал стон.

— Перевяжи, — проговорил он чуть слышно.

— Сейчас. Потерпи немного. Надо вон в тот закуток, — кивнул он влево, где виднелось целое нагромождение валунов.

— Не могу… Сними бронежилет.

Мальцев, положив автомат рядом — чтобы был под рукой, — достал индивидуальный пакет, сунул за пазуху — он был уже без бронежилета — и стал стаскивать с командира хотя и неудобную, но спасшую не раз одежду. Осмотрел рану, присвистнул. Но сказал ободряюще:

— Ничего страшного, командир. Сейчас мы ее… Куртку снимать не будем. Главное — кровь остановить. Кость, похоже, не задело…

— Потуже, — попросил Николай, когда штурман стал бинтовать плечо.

— Само собой… Только не так-то здесь просто — плечо… Вот так. Полегчало?

Николай кивнул, хотя боль нисколько не унималась.

— А теперь — за те камни, — командирским тоном приказал Мальцев, И, подхватив автомат, пополз вперед.

У Николая кружилась голова, боль, словно раскаленная магма, обдавала грудь, лишала его сил. Ползти было трудно, рука и ноги почти не повиновались, но ползти надо было, надо было добраться до более надежного укрытия.

Стрельба позади стала стихать и пламя поубавилось. В том закутке, куда им удалось наконец добраться, было темно и почти безветренно, значит, можно переждать, пока пожар совсем потухнет, чтобы в темноте уйти отсюда еще дальше. Душманов здесь, видимо, не 20—30, как передал радист, а намного больше, и в ближайшее время дозорные (если кто-то из них уцелел) и десантникам никто и ничем помочь не сможет. Надо ждать утра… Экипажи на аэродроме сидят, наверное, в полной боевой готовности и в полном неведении: Савочка и слова не успел произнести в эфир…

Как же все так получилось? Кто их так хитро выманил на пулеметы? Душманы, имевшие радиостанцию и переводчика, или радист с поста наблюдения попал к ним в плен и не выдержал пыток? Пытать душманы, рассказывали побывавшие в плену воины, умеют с иезуитской изощренностью. И страшная догадка, как вспышка молнии, обожгла сознание: ракета! Красная ракета! Тот, кто просил по радио помощи, красной ракетой предупреждал — посадка запрещена, уходите! Как Николай не додумался раньше!..

— Вон в тот закуток, — указал в темноту Мальцев, помогая Николаю ползти. — Дай мне автомат.

— Не надо. И сам держи наготове.

— Здесь тихо. И можно подняться — вон какие камнищи. — Мальцев встал, ухватил Николая под руку.

Голова закружилась еще сильнее, но боль в плече отпустила, и, переждав с полминуты, Николай потихоньку двинулся в темноту. Штурман поддерживал его.

— Абдулахаб! — вдруг донесся из темноты женский голос. Мальцев вскинул автомат.

— Кто здесь? — спросил он, озадаченный нежным, зовущим голосом, совсем не вязавшимся о военной обстановкой.

Молчание.

— Выходите, иначе стрелять будем! — Мальцев передернул затвор автомата.

Из темноты показалась тонкая женская фигура с поднятыми руками. Приблизилась к ним. Вспыхнувшее над вертолетом пламя озарило на миг красивое лицо с большими черными глазами, спортивную одежду.

— Ты кто такая и с кем здесь? — спросил Мальцев.

Женщина молчала. Скользнула взглядом по Николаю и снова пытливо уставилась на штурмана, державшего автомат на изготовку.

«Не знает русский язык или не желает отвечать,?» — мелькнула мысль у Николая.

Внезапно позади раздались шаги и чужая незнакомая речь. К ним шли двое.

— Стоять! — крикнул Мальцев.

В ответ полоснула очередь. Падая, Николай и Мальцев нажали на спусковые крючки. Душманы тоже упали. Все произошло так стремительно и неожиданно, что Николай, оказавшись рядом с женщиной — она упала между ним и штурманом, — не понимал, откуда она взялась — он не читал и не слышал, чтобы в отрядах душманов были женщины, и что означает произнесенное ею слово «Абдулахаб» — пароль или еще что-то? Если душманы шли к женщине, что наиболее вероятно, почему они открыли огонь? Не слышали ее голос?..

Эти мысли молнией пронеслись в голове Николая. Ответ на них тут же нашелся в блеснувшем пистолете в руке женщины. Николай ударил по руке, грохнул выстрел, и пистолет отлетел в темноту.

Там, где упали душманы, захрустели камни. Николай дал туда очередь, и все стихло, если не считать отдаленных выстрелов да свиста все еще беснующегося ветра.

Ему показалось, что штурман захрипел, и он позвал его:

— Гера, как ты?

И снова хрип, что-то булькающее…

Николай метнулся к штурману.

Мальцев лежал, привалившись на левый бок. Куртка на груди была пропитана кровью. Он уже не дышал, а только издавал последние предсмертные хрипы.

У Николая из глаз хлынули слезы. Горе и отчаяние разрывали сердце, он рыдал как мальчишка, не в силах совладать с собою, забыв об опасности, о том, что за камнями душманы, а рядом женщина, тоже враг, пытавшаяся убить его.

Женщина зашевелилась — он, склонившись над телом штурмана, придавил ее. Николай вспомнил, кто она, кто повинен в гибели его лучшего друга. Злость хлынула в грудь и вытеснила все остальное — горе, отчаяние, боль. Николай встал, дал еще очередь за валуны, где с минуту назад слышался шорох, и приказал глухим, не своим, голосом:

— Поднимайся, сука.

Женщина встала. В слабом отблеске он снова увидел ее большие миндалевидные глаза, отраженную в них вспышку. Но страха в них не было.

— Убей меня, — сказала она на чистом русском языке, и Николай от удивления опустил автомат. — Мне надоела жизнь, и я вполне заслуживаю смерти.

— Ты русская?

Женщина отрицательно покачала головой.

— Я узбечка. Из Ташкента.

— Как ты оказалась здесь?

— Это длинная история и не интересная для тебя… Убей меня, — повторила она просительно.

— Но… Ты из Ташкента?

— Да. Там родилась и жила до восемьдесят пятого.

— Кто те двое? — кивнул Николай в сторону, куда стрелял.

— Мой муж, Абдулахаб, и его сослуживец: моджахеды, или, как у вас называют, — душманы.

— Много их здесь?

Женщина пожала плечами.

— Отряд Масуда. Но самого Масуда здесь нет. Так сказал Абдулахаб.

— Сколько их?

— Не знаю. Я пришла одна.

— Зачем?

Она помолчала.

— Хотели с мужем уйти из отряда. Начать новую жизнь.

— Почему же он стрелял в нас?

— Он — моджахед. И новую — не значит вашу.

— Понятно. Идемте.

— Куда? Убейте меня здесь.

— Вы же знаете: советские воины безоружных не убивают. А если вы виноваты, ответите по советским законам.

— Разрешите мне проститься с мужем? — кивнула она в сторону, где упали душманы.

— Вы думаете?..

— Я видела, как он упал.

Николай не знал, что делать: отпустить — может убежать, пойти с ней — можно попасть под автоматную очередь. А живы те двое или погибли, знать хотелось.

— Хорошо, идите, — принял наконец он решение: убежит — не велика потеря, не убежит — прояснится картина, как отсюда выбираться.

Женщина пошла. Николай на всякий случай приподнял автомат, хотя уже принял решение — не стрелять, даже если она побежит.

Женщина нагнулась, походила между камней а вернулась.

— Они ушли. Но кто-то ранен, там кровь, — она показала ему руку, испачканную кровью. — Надо уходить.

Он и сам понимал, что каждую минуту здесь могут появиться душманы и если не пленить его, то убить. А плечо ныло нестерпимо, и во всем теле была страшная слабость.

Он склонился над Мальцевым, приложил руку к лицу — оно уже захолонуло. Захоронить бы, чтобы не растерзали звери, но не было ни сил, ни времени. Придется ждать до утра, пока не появятся наши. Звери не должны тронуть — выстрелы их далеко отогнали…

Николай забрал у штурмана документы, автомат, пистолет и, осторожно ступая, направился вдоль берега на запад. Женщина послушно пошла рядом. Ему было тяжело, она это видела и предложила:

— Дайте мне автомат, я понесу.

— С патронами? — усмехнулся он.

— Можно и без патронов, — тихо ответила она.

Ее покорность вызывала сочувствие и раздражала: Николай немало слышал о коварстве восточных людей, а ему в его положении было не до того, чтобы разгадывать, что она задумала, когда по пятам следует ее муж с душманами.

Автоматы оттягивали плечо, затрудняли движение, и бросать жалко — все-таки наши, советские, его автомат и штурмана; отдать этой женщине — мало ли что у нее на уме, и без патронов может огреть прикладом…

Отсоединил рожок у одного, выбросил патрон из патронника и швырнул автомат в реку. На всякий случай постарался запомнить место: невысокое деревце на берегу с характерным изгибом у самого комля. Рожок отдал женщине.

Прошли молча около получаса. Выстрелы позади смолкли — то ли бой закончился, то ли ветер уносил их.