Лариса Михайлова - Сверхновая американская фантастика, 1995 № 2

• Название: Сверхновая американская фантастика, 1995 № 2
• Автор: Лариса Михайлова
• Издательство: Издательство «Ладомир»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 1995
• ISBN: ISSN 1029-2675

Ежемесячный журнал «Сверхновая американская фантастика» — русское издание американского ежемесячника «Magazine of Fantazy and Science Fiction». Выходит с июля 1994 г.

_{Номер 8 КИТАЙ В ФАНТАСТИКЕ}

---

26

В Соединенных Штатах имеется система протекционистских тарифов. Малочисленность таможенных служб и огромная протяженность береговых линий крайне облегчают ввоз в страну контрабандных товаров; однако контрабандная торговля ведется здесь не столь активно, как в любом другом государстве, поскольку каждый американец старается ее подавить.

Поскольку в Соединенных Штатах нет профилактической пожарной службы, пожары здесь случаются чаще, чем в Европе, однако в целом они тушатся быстрее, так как население округа всегда готово при необходимости быстро собраться в опасном месте.

27

Утверждение, будто централизация была вызвана Французской революцией, не является истинным. Французская революция усовершенствовала централизованную систему, но не породила ее. Вкус к централизации и мания к циркулярам во Франции восходят к тем древним временам, когда в правительство вошли легисты. Это возвращает нас в эпоху царствования Филиппа Красивого. С тех пор оба этих явления беспрестанно усиливались. Именно об этом господин де Малерб от имени Судебно-финансовой палаты говорил в 1775 году королю Людовику XVI: «Любая группа и любое сообщество граждан имеют право вести свои собственные дела, право, которое мы не считаем одним из старейших в королевстве потому лишь, что оно значительно старше самого королевства: это — естественное право, обусловленное природой человека как разумного существа. Тем не менее, сир, Ваши подданные были лишены этого права, и мы не побоимся сказать, что власти в данном отношении впали в крайность, которую можно определить как ребячество.

С тех самых пор, как могущественные министры возвели в политический принцип обыкновение не созывать национальное собрание, прецедент за прецедентом привел к тому, что с суждениями горожан вообще перестали считаться, если только они не получили одобрения главы городской администрации. В результате, пожелай члены этого городского сообщества распорядиться собственными финансовыми средствами, им необходимо будет склонить на свою сторону заместителя интенданта и соответственно руководствоваться утвержденным им планом, нанимать тех исполнителей, которым он покровительствует, и оплачивать их труд в соответствии с его указаниями. Если коммуне необходимо обратиться в судебные инстанции, ее прошение также должно быть заверено интендантом. Следовательно, дело должно быть рассмотрено в этой предварительной инстанции прежде, чем оно попадет в судебные органы. И если интендант не согласен с мнением своих горожан или же в том случае, если ответчик имеет некоторое влияние на аппарат городского управления, жители города оказываются лишенными возможности защищать свои права. Сир, таковы средства, с помощью которых во Франции стремились задушить самое память о муниципальной независимости, уничтожив, насколько это возможно, даже чувство свободолюбия у горожан. Таким образом, можно сказать, что вся нация была признана недееспособной и посему препоручена покровительству опекунов».

Что еще можно добавить к этому ныне, когда Французская революция уже совершила свои так называемые завоевания в области централизации?

В 1789 году Джефферсон писал из Парижа одному своему другу: «На свете не было страны, где бы страсть управлять всем и вся пустила столь глубокие корни, как во Франции, принося с собой так много зла» (Письмо Мэдисону от 28 августа 1789 года).

Истина заключается в том, что во Франции в течение уже нескольких веков центральная власть делала все, что хотела, с целью усиления административной централизации, и ничто не могло ее в этом ограничивать, кроме того, что ее силы также были не беспредельны.

Центральная власть, созданная Французской революцией, пошла в данном отношении дальше всех своих предшественниц потому, что она была сильнее и грамотнее каждой из них: Людовик XIV подчинил все стороны жизни городской общины произволу интенданта, а Наполеон — воле министра. Принцип всегда остается одинаковым, меняются лишь мера и полнота его реализации.