Бернард Корнуэлл - Смерть королей

• Название: Смерть королей
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Будущее молодой нации — в руках воина, лишенного воинственного пыла.

В момент кризиса, когда Альфред Великий лежит на смертном одре, судьбы англов, саксов и даже викингов колеблются в неопределенности, и лорд Утред — одна из ключевых фигур происходящего.

Последняя глава эпической саги о раннесредневековой Англии — захватывающий рассказ о преданности, выборе и разрастающемся хаосе.

Переводчики:группа «Исторический роман», 2014 год.

---

— Я Гримрик, господин, — представился он, явно ожидая, что я вспомню.

— Ты был под Бемфлеотом, — предположил я.

— Да, господин, — ответил он, довольный, что я его вспомнил.

— И устроил славную резню, — продолжил я, надеясь, что так и было.

— Мы показали ублюдкам, как дерутся саксы, правда, господин? — спросил он, скаля зубы. — Я без конца говорю этим неженкам, что вы знаете толк в сражениях! — он указал большим пальцем на своих людей, всех их забрали с ферм и из лавок для службы в гарнизоне бурга.

— У них еще молоко на губах не обсохло, господин, — сказал Гримрик.

Я дал ему монету, что вряд ли мог себе позволить, но от господина ждут именно этого.

— Купи им эля, — сказал я Гримрику.

— Обязательно, господин, — ответил он, — я знал, что вы приедете! Придется, конечно, сообщить им, что вы здесь, но я знал, что все будет хорошо.

— Хорошо? — спросил я, озадаченный его словами.

— Я знал, что так и будет, господин! — улыбнулся он, затем помахал нам вслед. Я направился в таверну «Два журавля», владелец которой знал меня. Он крикнул своим слугам присмотреть за нашими лошадьми, принес эль и выделил нам большую комнату в задней части таверны, где была чистая солома.

Владельцем был однорукий мужчина с настолько длинной бородой, что ее конец он заправлял за широкий кожаный пояс. Мужчину звали Синриком, он потерял левую руку, сражаясь за Альфреда, и держал таверну уже двадцать лет, он знал почти обо всем, что происходит в Винтанкестере.

— Правят церковники, — сказал он мне.

— Не Альфред?

— Бедный ублюдок смертельно болен. Чудо, что он еще жив.

— И Эдвард под каблуком у духовенства? — спросил я.

— Духовенства, — ответил Синрик, — своей матери и витана. Но он не так уж набожен, как они думают. Вы слышали о леди Эгвинн?

— Дочери епископа?

— Той самой, она была красоткой, видит Бог. Юная, а такая красивая.

— Она мертва?

— Умерла при родах.

Я уставился на него, в моей голове вертелись догадки.

— Ты уверен?

— Клянусь зубами Господа, я знаю женщину, принимавшую у нее роды! Эгвинн родила близнецов: мальчика назвали Этельстаном, девочку — Эадгит, но бедная мать умерла той же ночью.

— Отцом был Эдвард? — спросил я, и Синрик кивнул. — Два королевских бастарда, — мягко сказал я.

Синрик покачал головой.

— Разве они бастарды? — его голос понизился до шепота. — Эдвард утверждает, что женился на ней, его отец говорит, что брак был незаконным, и побеждает в споре. Они держали это в тайне! Бог тому свидетель, они хорошо заплатили повитухе.

— Дети выжили?

— Они в монастыре святого Хедды с леди Этельфлед.

Я уставился на огонь. Итак, безупречный наследник оказался таким же греховодником, как и все. И Альфред заметал следы этого греха, спрятав их в монастыре в надежде, что никто не заметит.

— Бедный Эдвард, — сказал я.

— Теперь он женится на леди Эльфлед, — произнес Синрик, — чему Альфред рад.

— И у него уже двое детей, — с удивлением сказал я. — Королевская кутерьма. Говоришь, Этельфлед в монастыре святого Хедды?

— Под замком, — ответил Синрик. Он знал о моей привязанности к Этельфлед, по его тону было понятно, что ее держали под замком от меня.

— Ее муж здесь?

— Во дворце Альфреда. Вся семья здесь, даже Этельволд.

— Этельволд!

— Приехал две недели назад, стеная и плача по дяде.

Этельволд был храбрее, чем я думал. Он заключил союз с датчанами, но набрался наглости, чтобы приехать ко двору умирающего дяди.

— Он все еще пьет? — спросил я.

— Об этом не знаю. Он здесь не появлялся. Говорят, он проводит время в молитвах, — насмешливо произнес он, и я рассмеялся.

— Мы все молимся, — печально сказал он, подразумевая, что всех беспокоило, что произойдет после смерти Альфреда.

— А монастырь? — спросил я. — Все еще управляется аббатисой Хильдегит?

— Она сама, как святая, господин. Да, она еще там.

Я повез Осферта в монастырь святого Хедды. Моросил мелкий дождь, делая улицы скользкими. Монастырь лежал на северной окраине города, рядом с земляным валом и высоким забором.

Единственная дорога к монастырю начиналась в конце длинного топкого проулка, который, как и в прошлый мой визит, был заполнен попрошайками, ожидавшими милостыню и еду, которую монахини раздавали утром и вечером.

Попрошайки убрались с нашего пути. Они испугались, потому что мы с Осфертом были в кольчуге и с мечами. Некоторые протягивали руки или деревянные чашки, но я не обратил на них внимания, озадаченный присутствием трех воинов у двери монастыря.

Воины были в шлемах, с копьями, мечами и щитами, как только мы приблизились, они отошли от двери и преградили нам путь.

— Тебе нельзя внутрь, господин, — сказал один из них.

Их было трое, я знал, что Осферт не станет драться с западно-саксонскими воинами, охранявшими монастырь. Я пожал плечами.

— Вы можете передать послание аббатисе Хильд? — спросил я.

— Вы знаете, кто я?

— Ты лорд Утред, — уважительно ответил человек, — и тебе нельзя внутрь.

— Аббатиса — моя старая знакомая, — сказал я, и так оно и было. Хильда была другом, святой и женщиной, которую я любил, но выглядело все так, как будто мне не было позволено посещать ее. Старшим из трех солдат был крепко сложенный мужчина, не молодой, широкоплечий и уверенный.

Его меч лежал в ножнах, который, как я не сомневался, он обнажит, если я попытаюсь пробиться мимо него, как и не сомневался в том, что смогу вбить его в грязь.

— Я не могу, господин.

— Скажи ей, что пришел Утред.

Он кивнул, и я услышал, как ахнули нищие позади меня, а, обернувшись, увидел, что на аллее появилось еще больше воинов. Я узнал их командира, человека по имени Годрик, служившего под началом Веостана. Он возглавлял отряд из семерых воинов в шлемах, у которых, как и у тех, что охраняли монастырь, были щиты и копья. Они приготовились к бою.

— Мне приказано проводить тебя во дворец, господин, — поприветствовал меня Годрик.

— Тебе нужны для этого копья?

Годрик проигнорировал вопрос, вместо этого махнув рукой в сторону аллеи:

— Ты пойдешь?

— С удовольствием, — ответил я и последовал за ним через весь город. Люди на улицах молча глазели на нас. И у меня, и у Осферта остались мечи, но все равно мы выглядели пленниками под конвоем, а, когда достигли ворот дворца, слуга настоял, чтобы мы сдали оружие.

Это было естественно. Только королевским стражам разрешалось носить оружие внутри дворца, поэтому я отдал Вздох Змея слугам, и через личную часовню Альфреда последовал за Годриком в небольшое, низкое, крытое соломой строение.

— Вас просили обождать внутри, господин, — сказал он, указывая на дверь.

Мы ждали в комнате без окон, обставленной двумя скамьями, кафедрой и распятием. Люди Годрика остались снаружи, а когда я попытался выйти, преградили мне путь копьями.

— Мы хотим поесть, — сказал я, — и эля. И ведро, чтобы помочиться.

— Мы арестованы? — спросил Осферт, после того как принесли еду и ведро.

— Похоже на то.

— Почему?

— Не знаю, — ответил я, съел хлеб и твердый сыр, а потом лег и попытался уснуть, хотя земляной пол был сырым.

В сумерках вернулся Годрик. Он все еще был учтив:

— Ты пойдешь со мной, господин, — произнес он, и мы с Осфертом последовали за ним через знакомые дворики в один из небольших залов, где в очаге ярко горел огонь.

На стенах висели раскрашенные кожаные полотна с изображением различных западно-саксонских святых, а на возвышении, за столом, накрытом синей тканью, сидело пять священнослужителей.

Трое из них были мне незнакомы, но двух других я узнал, и ни один не был мне другом. Один — епископ Ассер, брызжущий ядом священник из Уэльса и ближайший советник Альфреда, другой — епископ Эркенвальд.

Между ними сидел узкоплечий человек, чьи седые волосы с выбритой тонзурой венчали лицо, тощее как морда изголодавшейся ласки. У него был узкий нос, умные глаза и узкие плотно сжатые губы, неспособные скрыть кривые зубы.

Два священника по краям стола были намного моложе, у каждого было перо, чернильница и лист пергамента. По-видимому, они были здесь только для того, чтобы вести записи.

— Епископ Эркенвальд, — поприветствовал я его, затем взглянул на Ассера, — не думаю, что знаком с тобой.

— Сними молот с его шеи, — приказал Ассер Годрику.

— Только коснись молота, — заметил я Годрику, — и я брошу твою задницу в огонь.

— Довольно, — изголодавшаяся ласка хлопнула ладонью по столу. Чернильницы подпрыгнули. Церковные служки зацарапали перьями. — Я — Плегмунд, — представился он.

— Главный кудесник Контварабурга? — спросил я.

Он с явной неприязнью уставился на меня, затем подвинул к себе лист пергамента.