Татьяна Столбова - Смерть по сценарию

• Название: Смерть по сценарию
• Автор: Татьяна Столбова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-002143-7

...Смерть молодого талантливого актера потрясла компанию его друзей.

Загадочная смерть. Смерть, за которой угадывается преступление, но нет ни зацепок, ни улик, ни даже мотивов... почти. Есть только связь — странная, непонятная связь с книгами романиста, пишущего под нелепым псевдонимом.

Связь слишком тонкая, чтобы ее заметили следователи.

Однако эта связь не укрылась от внимания одной из знакомых убитого. Она уверена: ключ к разгадке лежит именно в книгах...

---

Вдобавок наше общее настроение еще более портила погода: за окном потемнело, подул сильный резкий ветер с каплями дождя; в щелях форточки засвистел сквозняк. Я смотрела на улицу и ощущала себя опустевшей до самого дна души, если у души есть дно. Примерно в такой пустоте был сейчас Миша. Но только если я еще вернусь в мир живых, то он — уже никогда.

Это слово «никогда» ужасало меня и раньше. Я никак не могла его осознать. Я ассоциировала его с небытием и пыталась сравнивать мое будущее небытие с моим же прошлым, то есть со временем, которое было до моего рождения, — в первом меня не будет, а во втором не было. Но эти тождественные понятия, разделенные моей жизнью, не связывались между собой, так как у прошлого небытия не было начала, зато был конец (мое появление на свет), а у будущего было одно начало. Поэтому будущее меня всегда пугало.

Прохожие, идущие и бегущие по улице, своим постоянным движением втянули меня в круговорот тоскливых мыслей и не менее тоскливых чувств. В данный момент меня угнетало все вокруг: тонкий бледный лик Мадам, тусклый свет кухонной лампочки, серый день за окном, ветер с брызгами дождя... Пора было с этим кончать.

— Не могу бездействовать, — сказала я наконец. — Так мы все в психушку попадем. Давайте чем-нибудь займемся.

Она подняла на меня глаза, блеклые, серые, как последнее осеннее утро.

— Чем?

— Чем угодно. Хотя бы в карты сыграем.

Я сама понимала, что внесла не совсем удачное предложение. Мадам в принципе не любила карты, а в такой день, как нынешний, это должно было показаться ей кощунством.

Но она, как воспитанный человек, опять промолчала. Только отвернулась к окну.

— Тогда пойдем гулять.

Мадам вздохнула. Она еле ползает даже по квартире, какие уж тут прогулки. Тем более погода...

— Снова не подходит? Тогда...

— Тоня, не надо ничего придумывать. Давай просто посидим и помолчим.

— Не хочу, — сказала я, — вы же знаете, Владислава Сергеевна, я не умею погружаться в свои чувства.

— Ты просто боишься, — ответила проницательная Мадам. — Твои чувства столь глубоки, что ты в них утонешь.

— Верно подмечено, — усмехнулась я. Мне не слишком понравилось это высказывание, но спорить не было смысла — Мадам очень хорошо знает русский язык и владеет им в совершенстве, и письменно, и устно, так что я ее не переговорю. — И что вы можете предложить взамен?

Она помолчала, обдумывая. Наверное, ей хотелось, чтоб я ушла и она могла бы остаться наедине со своей депрессией. Но я не собиралась уходить. Она это понимала прекрасно.

— Тоня... — сказала она нерешительно. — Я признаюсь тебе... Я очень обеспокоена тем, что случилось с Мишей... Нет-нет, не смотри на меня с такой горькой усмешкой. Я совершенно правильно выбрала слово. Сейчас я говорю о самом факте Мишиной смерти. Он молодой, здоровый и очень сильный. Если бы у него вдруг обнаружилась неизлечимая болезнь, или на него напала банда хулиганов, или его сбил бы на улице автомобиль — это можно было бы понять и рано или поздно смириться. Но ведь дело было иначе: он пригласил друзей, и один из них... Непременно должен быть один из них, Тонечка. Кто же еще? И вот я обеспокоена таким вопросом...

— Кто это сделал?

— Да, кто это сделал? Денис сказал, что слышал часть разговора сыщиков. Мол, никаких следов драки не было. Ты можешь себе представить, чтобы Миша, даже с его ангельским характером, добровольно подставил голову под молоток?

Я вздрогнула.

— Его убили молотком?

— Пока не знаю. Я назвала первое, что мне пришло в голову.

Мне было очень плохо. Я боялась, что Мадам заметит мое состояние и поймет, что я сижу здесь только ради нее. А поняв, попытается все же выпроводить меня. И каково ей будет одной? Возможно, я была излишне самоуверенна, но мне казалось, что ей будет лучше со мной. У меня просто не хватало совести бросить старушку в такой ситуации.

Глубоко вздохнув, я встала и сказала:

— Пойду куплю еще пива.

— Лучше водки.

Это заявление нашего божьего одуванчика поразило меня — я никогда прежде не видела, чтобы она пила водку. Я, кстати, тоже пила ее всего два раза в жизни, да и то тайком от моих старших товарищей. А тут Мадам сама предлагает мне...

— Вы предлагаете нажраться? — напрямик спросила я.

Мадам издала легкий стон.

— О, Тоня, нет. Я предлагаю выпить по стопке, и все. Больше я и не смогу. Да и ты, наверное, тоже.

Я загадочно улыбнулась: это я-то не смогу выпить больше стопки водки? Да я хоть бутылку выпью, и ничего. Тут я вспомнила, как печально закончились для меня те два раза (в обнимку с унитазом), и загадочная улыбка слетела с моих губ. Я смутилась, закашлялась и вышла из кухни. Кажется, Мадам усмехнулась мне вслед, но я не уверена.

Я взяла ключ от квартиры, чтобы потом не беспокоить хозяйку, сунула под мышку ее старый черный зонтик и отправилась в магазин.

Когда я вернулась с чекушкой, квартира была полна новых гостей. На кухне толклись Менро, Константин Сергеевич и сама Мадам; из комнаты доносился визгливый голос Пульса, а отвечал ему вроде бы Вадя. Странно, я думала, что Вадя не знаком с Мадам. Может, его приволок с собой Пульс? С него станется...

Точно: это был Вадя. При виде меня Пульс скривился и отошел в угол, а Вадя состроил трагическую мину. Я верю, что он переживал гибель Миши, хотя и знал его мало, — Вадя крайне чувствителен. Тем более Миша должен был играть роль в его новом фильме.

— Здравствуйте, Тоня. Вы, я вижу, тоже здесь?

Очень умно, ничего не скажешь.

Я молча кивнула ему в ответ и после некоторого колебания все-таки выставила бутылку на стол. Вопреки ожиданию ни Пульс, ни Вадя не обрадовались. Причина их равнодушия к моей водке открылась чуть позже. Оказывается, они сами принесли по поллитре, а Менро запасся даже двумя бутылками портвейна. Короче говоря, люди собрались на репетицию поминок.

Я бы с удовольствием посидела с ними и выпила, но мне очень не хватало Саврасова и Дениса. Я не стала спрашивать у Вади, где Михаил Николаевич, так как догадывалась, что он поехал домой, но Денис... Наверное, сыщики уже покинули его квартиру — прошло почти два часа с того момента, как я ему позвонила.

Я села в кресло Мадам, подвинула к себе телефон.

В ту же секунду раздался звонок в дверь. Я не стала пока снимать трубку, рассчитывая, что это пришел Денис. Однако услышала голос Саврасова. Тихий — такой, какой сегодня и у Мадам, и у меня, и у Дениса. Я вскочила и понеслась в коридор.

Саврасов принес литровую бутылку «Смирновской». Не хотелось бы ерничать в такой день, но я не удержалась и подумала, что Саврасов, судя по этой дорогой водке, действительно сильно любил своего племянника. Не вижу более причины, по которой он мог бы расстаться с такой огромной суммой денег.

Мой друг выглядел так, словно его самого только что убили, — бледный как мел, с синими губами и мутными глазами. Сначала я решила, что он набрался (что, в общем, на него не похоже), но в следующий миг отмела это предположение. Он очень, очень сильно страдал. Страшное известие о смерти племянника плюс слабое здоровье — и вот результат. Саврасов еле стоял на ногах. Менро даже счел нужным взять его под руку и проводить в комнату. По тому факту, что Михаил Николаевич не сопротивлялся этому, я поняла, что дело совсем плохо.

Я встревожилась и взглядом испросила Мадам совета. Она пожала плечами. Она и сама была не в лучшем состоянии. А собственно говоря, чего я хотела? Погиб человек, которого все любили и уважали в высшей степени, и, конечно, в душе у каждого сейчас разрасталась та тоска, с которой люди обыкновенно провожают близких.

Молча все прошли в комнату, молча сели за стол.

Слева от меня сидел Саврасов, справа — Вадя. Далее — Константин Сергеевич, Мадам, Менро и Пульс. Пульс, как назло, прямо напротив меня, так что волей-неволей я часто натыкалась на него взглядом. Но поскольку обстановка была располагающей к унынию, я почти не переживала по этому поводу. Довольно было других...

Разговор не клеился. Я думала о Денисе, и мое мрачное настроение оттого усугублялось. Где он, с кем, как себя чувствует и когда я его увижу — вот вопросы, не дававшие мне покоя. Несомненно, мне стало бы легче, если б он тоже сидел здесь.

— Удивительная штука — жизнь! — вдруг заговорил Пульс своим резким, пронзительным голосом чайки. — Вот жил человек — и нет его!

Все промолчали. Что можно сказать в ответ на такую банальность? Я только подумала, что он мог бы сначала прожевать бутерброд с колбасой, а то плюнул в меня хлебной крошкой.

Пульс не унимался. Вдруг решив, что он вправе и вполне способен вести беседу, он продолжал в том же духе:

— Какая несправедливость, что Миша ушел от нас в расцвете лет и таланта!

Мне это начало надоедать. В запасе у Пульса — мешок трюизмов. Если его не угомонить, он еще долго будет поливать нас словесным поносом.