Gedzerath - Рождение легиона

• Название: Рождение легиона
• Автор: Gedzerath
• Жанр: Фэнтези

События, произошедшие во время праздника Теплого Очага счастливо разрешены. Большинство невиновных наказано, большинство непричастных награждено, и выжившие в замке Ириса отправились по домам. Но что же делать мелкой сталлионградской пегаске, поклявшейся себе не допустить повторения произошедшего и уберечь так понравившийся ей новый мир от древнего и мрачного наследия ушедшей эпохи войн и раздоров?

---

Сухое дерево горело недолго. Уже через час помощники из верблюдов Угмара откатили пышущие жаром горюч-камни, освобождая место для небольшого кургана углей, в котором лежали черные, потрескавшиеся кости – все, что осталось от погибших бойцов.

– «Почему страдают невинные? Почему мы стоим с вами живые, в то время как трое наших собратьев покоятся тут, среди пепла и золы?».

Подойдя к остаткам костра, я поколебалась – а затем шагнула на хрусткие угольки, злобно стрельнувшие яркими искрами, завладевая вниманием всех, как один, повернувшихся ко мне легионеров. На глазах множества пони блестели яркие слезы, и я почувствовала, что должна была сказать хотя бы что-то, что могло бы их не приободрить – но примирить с неизбежной потерей.

– «И я отвечу вам – именно потому. Мы дышим – потому что они дали нам шанс жить. Мы живем – потому что они встали впереди нас, прикрыв нас от смерти своими телами и до конца выполнив свой долг. Хотя бы на мгновение, хотя бы на миг – но этот миг решил все. Они выбрали смерть – чтобы мы с вами могли жить».

Слегка покачиваясь, я поднималась по шуршащим углям, пока не встала на вершину погребального костра. Поставив ноги на обуглившийся, но не сгоревший до конца щит, я чувствовала, как нагреваются на мне стальные накопытники, но не могла заставить себя уйти с этой крады, не сказав того, что должна была произнести.

– «Мы предаем эти тела огню с печальным сердцем, и будем помнить каждого, кто пал в наших рядах. Мы никогда не должны забывать их жертву, и вечно помнить одно – как каждое семя сулит рождение цветка, так и каждая смерть сулит новую жизнь. Новое начало».

Закончив речь, я махнула опаленной ногой, распуская стоявших передо мной легионеров – и спрыгнув вниз, подхватила тяжелый молоток. Это была тяжелая обязанность, но будь я проклята, если бы позволила себе переложить ее на чью-то спину! Сглотнув тяжелый комок, я осторожно сгребла на щит потрескавшиеся кости – и принялась мерно поднимать и опускать молот. Сажа и зола першили в горле, забиваясь в нос и рот, но я продолжала долбить по рассыпающимся от моих ударов костям, смаргивая солоноватые слезы, чертившие светлые дорожки на моих покрытых копотью щеках. Вскоре, все было кончено.

Намахавшись тяжелым молотком, я попыталась было поднять трещащий щит, но покачнулась и едва не навернулась носом в шипящие угли, если бы не множество копыт, со всех сторон протянувшихся к моей перепачканной фигурке. Подняв глаза, я увидела окруживших меня легионеров, так и не ушедших с места печального обряда. Хай, Стоун, Сильверхуф, и даже Черри, тяжело опиравшаяся о бок поддерживающей ее Минти – они все были здесь, так же, как и многие другие пони из всех контуберний моей кентурии. Некоторые из них тихо кивали, благодаря меня за хорошую речь, проходя мимо небольших медных сосудов, в которые складывались останки наших кремированных товарищей. Легкие, почти невесомые урны были теплы, словно хранили в себе частичку души почивших пони, но мне почему-то казалось, что они жгут мою спину словно огонь.

Однако, как оказалось, все самое тяжелое было у меня впереди.

– «Могу я задать тебе вопрос… Командир?» – поднявшись с места, мрачно сверкнул глазами Буши Тэйл, не обращая внимания на предупреждающе подавшегося к нему опциона – «Кто этот твой жеребец, а? Он раскидал нас, словно стаю щенят, хотя я один на один сходился с двумя грифонами, и оставался практически цел! Он страж, но можем ли мы ему доверять, вот в чем вопрос! Сегодня он с нами, а завтра… Ты заметила, что он оставил погребение своих подчиненных на нас, словно это мы должны были заботиться о его погибших?».

Это был еще не бунт, но собравшиеся в моей комнате офицеры кентурии явно были подавлены, и словно маленькие дети, осознавшие, что вокруг них лежит огромный, враждебный им мир, они льнули к своему командиру, пытаясь обрести хоть немного уверенности в себе, в правильности своих действий и может быть – и в завтрашнем дне. Я не винила их за это – каждый может поддаться слабости, а для жителей доброй, спокойной Эквестрии гибель собратьев наверняка должна была стать нелегким испытанием. Однако неуверенность зачастую рождает нервозность, влекущую за собой агрессию, а на ком же ее можно выместить, как не на родном, любимом командире? Однако я не собиралась отпускать вожжи, и делать из себя кобылку для битья…

– «Я позабочусь о каждом своем соплеменнике в этом проклятом краю, если в том возникнет нужда, декан. А что же до самого Графита, то ты можешь задать этот вопрос лично ему, а не наезжать на маленькую и глупую кобылку, которой ты за глаза считаешь своего командира» – сверкнула глазами я, поднимаясь и в упор глядя на строптивого подчиненного – «Может, мне лично организовать вашу встречу? Хотя учти – те, кого укусил страж, сами становятся стражами. БУУУУ!».

– «Да ну тебя, кентурион!» – не ожидавший такого поворота дел, декан отшатнулся и запутавшись ногами в свернутом спальнике, бесславно плюхнулся на круп под смешки окружавших его офицеров – «Опять эти твои шуточки! А что насчет тебя, опцион? Ты тоже решишь промолчать?».

– «Я доверяю своему кентуриону» – ответил Хай, почему-то глядя в пол, а не на нас – «И если она решит, что готова нам рассказать…».

– «Рассказать о чем?» – непонимающе огляделась я.

– «Например, вот об этом» – на ковер передо мной, глухо звякнув, упала броня, в которой я с удивлением узнала свою двойную лорику, опознав ее по дырам и оплавленностям пластин – «Посмотри на нее, кентурион. В этой броне мы насчитали как минимум шесть дыр, пробивших, а вернее, прожегших ее насквозь! Заходившие во второй зал ребята говорили, что видели оплавленные цепи и кирасу стража, на котором, кстати, тоже красовались неплохие такие ожоги. Оплавленные цепи, Раг! Как же вышло так, что ты влетела в логово колдуна, способного взглядом прожигать насквозь самый крепкий металл и зверски убивать стражей, а вскоре, вылетела оттуда без единой царапины? Я уж молчу про ту каменную тварь, в которую ты засовывала крылья, словно под хвост «шаловливке», и внезапно рассыпавшийся труп! Ты точно ничего не хочешь нам рассказать, кентурион?».

– «Дай-ка подумать…» – протянула я, поднимая с пола броню и внимательно оглядывая присутствующих через большое, неровное отверстие в проплавленной насквозь броне – «Думаю… Что… Нет. Еще будут вопросы?».

– «Почему так получилось, кентурион?» – глухо спросил Стоун, поднимая на меня глаза – «Она должна была быть на последнем месте в строю. Наша задача была лечить, а не… Это из-за того погибшего стража? Поэтому ты так ненавидишь нас, кентурион?».

«А вот это будет тяжко. Но я дам тебе то, чего ты заслуживаешь, тубицен. Привыкай к расплате за командную роль, жеребец!».

– «Ненавижу? Нет, я вас не ненавижу, и даже не собираюсь каким-то образом принижать ваш вклад в общее дело нашего отряда. Но и отсиживаться за спинами товарищей я вам тоже не дам!» – я очень серьезно взглянула в лихорадочно блестевшие глаза своего тубицена – «Ты винишь меня в произошедшем, Грим Стоун? Ты впал в апатию, злишься на меня, горюешь о погибшей, винишь самого себя? Знаешь, добро пожаловать в клуб! Теперь ты понимаешь, как чувствовала себя я несколько часов назад? Хотя я знаю, что повреждения того бедняги-стража были слишком сильны, я бесилась от осознания того, что вы вытрахались вусмерть, но даже не смогли как следует стабилизировать его состояние, хотя знали, ссучки, что в любой момент, любой из легионеров может огрести чем-нибудь острым, тяжелым или ядовитым по своей голове, придя точно в такое же состояние! Черт бы вас всех побрал – а если бы она выжила? Что, если бы она так же лежала бы у тебя возле ног с перебитыми ногами и раздавленным тазом – что бы вы сделали, а? Молчишь… Вы обманули меня, обманули всех нас почти на половину контубернии, которой, как оказалось, в отряде просто не было! Вместо нее был пяток расслабленных единорогов, как выяснилось, даже не способных на то волшебство, которого так ждали от них все остальные! И да – за это вы заслужили наказание, но я дала вам возможность реабилитироваться, и потащила вас в бой».

Поднявшись, я прошлась по комнате, заглядывая в глаза сидящим вокруг меня жеребцам и кобылам. Стоун был мрачен, Буш – саркастически зол, в то время как Сильверстоун с еще тремя кобылами-деканами робко жалась к изображавшему неподвижную статую Хаю. Мне было плевать, что нас могут услышать через открытое окно, но я так или иначе пыталась донести до них то, что чувствовала уже давно – наше привольное житье подходило к концу.

– «Тяжело было? Страшно? Вы скулите, что столкнувшись с чем-то пугающим, непонятным или просто необычным, не можете мне доверять? А как я могу доверять вам? Вы все такие гладенькие, хорошенькие, щепетильные, с умным видом рассуждаете о том, чего может быть, а чего нет – вам я могу доверить свою жизнь и жизнь своих легионеров? Ведь как это легко – вечно бухтеть, обличая начальство во всех грехах, но как только дело доходит до ответственности – вы все решили свалить на меня! Тэйл полез буром на стража и получил по хлебалу? Это Скраппи виновата! Единорог пожертвовала собой и погибла, чтобы спасти остальных? Это кентурион виноват! Вы все хотите остаться чистенькими, незапятнанными, ведь это я, я одна несу ответственность за вас за всех! И даже такую тягостную повинность, как поиски средств на похороны или отправку денежной компенсации родственникам бедняжки вы повесили на своего некомпетентного командира! Так или не так?».