Джо Беверли - Нежный защитник

• Название: Нежный защитник
• Автор: Джо Беверли
• Издательство: АСТ, ВЗОИ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024549-1

Воин, не знающий ни жалости, ни пощады.

Страшно просить о помощи безжалостного, сурового воина, но, увы, лишь Тайрон Фицроджер, лорд Клив, может защитить юную Имоджин, леди Кэррисфорд, у которой враги отняли родной замок. Сделка с «демоном в человеческом облике» уже состоялась.

Однако... так ли жесток Фицроджер, как о нем говорят? Так ли чужды ему любовь и нежность? Быть может, его суровость — всего лишь маска, скрывающая ранимую душу и пылкое сердце?..

---

И снова она принялась гадать, каким способом Уорбрику удалось проникнуть в Кэррисфорд. Фицроджер подозревает бродячих монахов, но Имоджин думала иначе. В последний раз им не удалось толком обсудить это из-за свадьбы. Однако при первой же возможности она снова поднимет этот вопрос.

Кэррисфорд больше не станет легкой добычей для налетчиков.

Имоджин вернулась в зал, но на пороге опять задержалась — она не могла привыкнуть к тому убожеству, что лишь отдаленно напоминало богатство и роскошь прежних дней. Замок следовало восстановить хотя бы для того, чтобы продемонстрировать всем могущество ее супруга. Некоторые гобелены были доставлены сюда из Италии и других стран. Сколько потребуется времени, чтобы раздобыть им замену? Золотую и серебряную посуду смогут изготовить местные ювелиры, а вот стекло — нет.

У нее вырвался тяжкий вздох. Наверное, на это уйдет не один год.

В это время дня в зале было пусто — у всех хватало работы. Она отметила, что шлюхи тоже куда-то испарились, хотя наверняка скрываются где-то в замке.

Она вспомнила слова Реналда о том, что Красавчик Генрих — охотник до юбок и что его свита во всем подражает своему хозяину. Это вызвало у нее недовольную гримасу. Наверное, и Фицроджер не брезговал шлюхами, пока оставался возле короля?

Конечно, а почему бы и нет? С какой стати требовать от него воздержания?

Но, как это ни смешно, Имоджин было обидно.

Станет ли он путаться с проститутками, если не найдет удовлетворения в постели у жены? А вдруг он уже сейчас развлекается с ними на охоте?

Эта мысль уязвила ее до глубины души.

Она никак не могла этому воспрепятствовать, но если только он попробует опозорить ее в ее собственном замке, Имоджин не задумываясь пустит в ход подаренный им кинжал.

Она постаралась на время выбросить это из головы и отправилась в поварню, чтобы проверить, хватит ли продуктов на ближайшие дни. Хорошо, если король со свитой скоро уедут. Пожалуй, ей следует радоваться тому, что Генрих приехал в Кэррисфорд с небольшим отрядом, оставив большую часть армии кормиться на землях Уорбрика. Это можно было считать началом возмездия за совершенные им преступления.

Она искренне надеялась, что Генрих сотрет в порошок обоих братьев, но в глубине души таила гораздо более кровожадные планы. Ей хотелось, чтобы Уорбрик был не просто казнен, но и унижен и чтобы это обязательно происходило в ее присутствии.

Имоджин находилась в буфетной и пересчитывала свечи, когда ее посетила неприятная мысль. Когда король пойдет войной на Беллема, Фицроджер отправится с ним. Они будут воевать, в том числе и с Уорбриком. И Фицроджеру будет грозить смертельная опасность.

Она тут же постаралась успокоить себя тем, что этот тип всю жизнь только и делает, что воюет. Так чего же она боится?

Однако она боялась. Она боялась за своего мужа.

— Ах вот вы где, леди Имоджин, — услышала она голос Сиварда. — Там, во дворе, собрались ваши старые слуги. Они вернулись в замок.

Его глаза сердито блеснули, но Имоджин улыбнулась в ответ:

— Неужели они только сейчас услышали о том, что Уорбрик сбежал?

— Думаю, они только сейчас услышали, что в замке праздник. Если пожелаете, мы можем отослать их назад и приказать вернуться через неделю.

— Нет. Мы слишком нуждаемся в рабочих руках. — Имоджин вспомнила, как Фицроджер принимал вернувшихся работников, и снова улыбнулась: — Я выйду к ним на крыльцо, Сивард.

Нужно было раздобыть хоть немного денег. Она поспешила наверх и принялась шарить в вещах своего мужа. Конечно, все сундуки с деньгами были заперты, но ей повезло найти кошель с серебряными фартингами, висевший на ремне куртки.

Потом она заглянула в кабинет, где замковый писарь брат Катберт вручил ей полный список слуг. Наконец она вышла на крыльцо, где подобно Фицроджеру сверяла имя каждого из пришедших со списком и выдавала ему по серебряному фартингу.

Вот так. Пусть знают, кому они служат!

Почти все женщины немедленно отправились в ткацкую, где сразу же закипела работа. Имоджин показалось, что кое-кто из них не удержался от недовольной гримасы. И она пошла с ними в ткацкую: во-первых, для того, чтобы помочь им освоиться, а во-вторых, ей хотелось убедиться, что они не будут бездельничать.

В комнатах уже успели навести чистоту, и самые умелые швеи сидели за работой, восстанавливая то, что еще можно было пустить в дело. Другие перебирали обрывки тканей, вырезая из них неповрежденные куски, чтобы превратить их в полотенца или женское белье.

Как всегда, во время работы женщины болтали и сплетничали. Имоджин сидела среди них со своим шитьем и невольно прислушивалась к разговорам. Прежде служанки никогда не отваживались вести в ее присутствии столь откровенные беседы. Видимо, теперь к ней относились как к опытной замужней даме, а потому перестали стесняться. Или здесь сыграл свою роль тот факт, что ее отец, всесильный хозяин замка, уже мертв и можно не считаться с его упрямым желанием охранить свою дочь от реальной жизни.

— …Ты не поверишь, какой у него огромный, — шептала одна женщина, Дора, своей соседке. — Я аж обмерла: чего, думаю, с таким делать? Ну, да тот парень, у которого грудь, как бочонок, знает все как есть!

— Мне тоже нравятся большие мужики!

— Это в котором же месте большие, а?

— В любом!

По комнате прокатился дружный смех.

— Нет, ты послушай меня, Ида, — продолжала Дора. — Главное не то, что у них промеж ног, а то, что в башке! Никто не приголубил меня так, как один плюгавый старикашка, а я тогда была еще совсем девчонкой! Уж он показал мне, что к чему! А потом мне самой пришлось учить всем этим штучкам Джонни. Иначе у нас с ним ни за что бы не сладилось!

Имоджин от всей души пожелала, чтобы и ее кто-нибудь научил что к чему. Но, с другой стороны, она боялась, что знает теперь это слишком хорошо. Ведь Дора готова отдаться любому мужчине. Такие, как она, наверняка не брезгуют брать в рот эту штуку. Интересно, хватит ли отцу Вулфгану способности объяснить этой женщине, как глубоко она пала?

Но тут Дора заявила:

— Но коли уж говорить начистоту, мне никогда не нужен был никто, кроме Джонни. Не прибери его тогда лихорадка, ни один мужик бы меня не отведал, будь он хоть трижды король!

— Да ладно тебе, Дора, не ври!

— Да когда ж это я вам врала? — Дора кокетливо захлопала ресницами.

— Ух ты! Ну и как он тебе показался?

Дора гордо оглянулась, наслаждаясь всеобщим вниманием, и только теперь, по-видимому, заметила, что в комнате находится их госпожа. Щеки ее тут же стали пунцовыми.

— Не след мне об этом рассказывать!

Теперь все дружно уставились на хозяйку замка. Имоджин проговорила с натянутой улыбкой:

— Ничего страшного. Я ведь теперь тоже замужем!

— Да, леди, — согласились швеи, но разговор угас.

Через некоторое время Имоджин отложила работу и вышла. Не успела она закрыть за собой дверь, как возбужденное жужжание возобновилось.

Ее так и подмывало вернуться и послушать под дверью, но она была Имоджин из Кэррисфорда, а значит, выше таких вещей. А все эти женщины — невежественные простолюдинки, погрязшие в грехе и разврате.

Тут ей в голову пришла новая мысль: Фицроджер должен знать, «что к чему», и скорее всего предпочитает именно таких невежественных, погрязших в грехе женщин.

Имоджин так задумалась, что не заметила, как ноги сами привели ее в прежнюю комнату на самом верху башни. Там ее поджидал отец Вулфган, лицо которого было мрачным.

— Нам предстоит помолиться сегодня вместе, дочь моя!

— Разве это так необходимо именно сегодня? — слабо удивилась она.

— Именно сегодня, дочь моя! Ради очищения, ради новых сил или же ради прощения. — Он сверлил ее взглядом, как будто старался проникнуть в ее душу.

Имоджин постаралась напустить на себя безмятежный вид, но греховные речи Доры еще не исчезли из памяти и лишили ее душевного покоя.

Вулфган со стуком опустился на колени.

Под его пронзительным взором Имоджин пришлось сделать то же самое.

— Вот так, дочь моя! — зашептал он. — А теперь поговори через меня с Господом нашим Иисусом Христом, подвергавшимся искушению и денно, и нощно, но не согрешившим ни делом, ни помыслом! Что было этой ночью?

Имоджин от неожиданности онемела. Даже если бы все прошло так, как полагается, она не считала приличным обсуждать такие дела с посторонними, пусть это даже ее личный духовник.

— Неужели такое возможно? — в экстазе возопил Вулфган. — Неужели ты все еще девственна?!

— Нет! — инстинктивно солгала Имоджин и сжалась в ожидании Господней кары.

Но ничего не случилось, а Вулфган, судя по всему, поверил ее словам.

— Но тебе удалось устоять перед похотью? — осведомился он.

— Да, — угрюмо ответила Имоджин, опустив взгляд на свои руки, сложенные в молитвенном жесте.