Клара Джимиева - В стране сказок

• Название: В стране сказок
• Автор: Клара Джимиева
• Издательство: Алания
• Жанр: Сказка
• Год: 1998

В повестях и сказках, включенных в эту книгу, автор со знанием психологии детского возраста показывает, как ребенок познает мир, соприкасаясь с жизнью взрослых, как вырабатывается в нем те нравственные основы, которые необходимы для формирования его личности.

---

— Я больше всех люблю тебя, Потка! — сказала я и прижала сверток к своей груди.

Лицо мужчины просветлело. Глаза его заулыбались.

— Не врешь, Подснежничек? Меня никто не любит на этой земле! Поклянись, что любишь меня?

— Как поклясться?

— Землей клянись?

— Клянусь землей!

— Люби меня, Подснежничек, и я буду ходить к тебе каждый день. Пенсия у меня небольшая, но нам двоим ее хватит, — сказал и заплакал.

— Не плачь, Потка! Вот я вырасту и будем жить вместе, — успокоила я его.

Потка дал мне и половину бутерброда: хлеб с колбаской. Я так жадно принялась за еду, что он снова пригрозил сотрудникам детского дома:

— Собаки! Не кормят детей! Погодите, вот я доберусь до вас!

Мне приятно было, что он жалеет меня и хочет заступиться.

— Ты не переживай, Подснежник! Завтра же продам поросеночка и деньги у нас будут. Я тебе не дам умереть с голоду.

— Потка, вы придете еще? А как будете меня искать?

— Скажу, чтобы позвали мою маленькую девочку! Мою голубоглазую красавицу…

В это самое время к нам подошла Раиса Петровна. Она испуганными глазами посмотрела на мужчину, выхватила из моих рук остаток бутерброда и раскричалась:

— Как ты взяла из рук этого пьяного еду?! Как же лечить тебя после этого?! — схватила за руку и увела.

— Куда ты ее уводишь! Морите детей голодом!

Воспитательница и конфеты мои бросила в кусты, потом шлепнула разок-другой по попке.

— Не бей ее! Собаки! Подснежничек, я к тебе послезавтра приду! Завтра займусь поросенком, чтобы деньги заиметь! — кричал мне вслед Потка.

— Накупишь мне желтых груш! Я люблю желтые груши! — крикнула я.

— Выпил, так иди своей дорогой! — сердито указала ему Раиса Петровна.

Воспитательница наказала меня в тот вечер, но я нисколько не огорчилась. Ко мне будет приходить Потка, первый мой посетитель. От одной этой мысли все мое существо наполнялось радостью.

Но позже, когда воспитательница ушла, я пожаловалась Маргарите, что та выбросила в кусты сверток с конфетами.

— До утра ничего с ними не будет. В темноте мы их можем и не найти, — сказала она.

Действительно, мы их нашли утром и раздали ребятам.

— Потка мне их принес! Он мой дядя! Вот продаст своего поросенка и купит мне еще желтые груши! — хвасталась я.

В тот день мы сходили в музыкальный зал, пели, танцевали, а потом пошли на участок.

— Сколько желтых листьев на земле! — обрадовался Сим-Сим.

— Идем, я покажу тебе то место, где мы встречались с Потка! — сказала я, схватила его за руку и побежали за угол.

Как только мы завернули туда, наткнулись на костер. Взрослые жгли старые стулья, игрушки.

— Что тут делаете!? Идите сейчас же к другим детям! — прикрикнула на нас женщина.

— Они жгут наши игрушки! — сказала я и схватила Сим-Сима за руку, чтобы вернуться к детям. Но тут увидела, как из мешка вытащили моего медвежонка и бросили в костер.

— Арсой! — крикнула я, а у самой в глазах потемнело, и больше ничего не помню.

III

Очнулась я на больничной койке. Две женщины стояли возле меня. Одна держала мою руку, чтобы из капельницы поступала в вену жидкость, другая помогала ей.

Стемнело. Доктор перенес меня в маленькую палату, где у самой стены стояли две кровати, при каждой — тумбочка. Он осторожно опустил меня на свободную кровать и сказал женщине, сидевшей на другой кровати:

— Зарина, присмотри за ней.

Та положила сверточек на подушку и подошла к нам.

— Какая красивая девочка! Что с ней? — спросила она доктора.

— Я очень надеюсь на твою помощь, Зарина. Начальство выхлопотало направление для моей маленькой пациентки в Москву, но не все сопроводительные документы еще готовы. Вылет — завтра.

И он рассказал ей про мою болезнь.

— О, Господи! — испугалась Зарина, а потом, когда доктор ушел, улыбнулась мне: — Увидишь Москву, Яра.

В это время с соседней кровати послышался плач ребенка. Зарина поспешила туда, схватила сверток, прижала его к себе и зашептала:

— Олежек, поспи немного, поспи, мой маленький, и поправишься.

Не успокоился ребенок, а заплакал еще громче, и тогда Зарина села на кровать, расстегнула верхнюю пуговицу халата и приложила голову ребенка к груди.

— А что он делает? — спросила я, когда ребенок замолчал.

— Сосет молоко.

— А где бутылочка с соской?

— Он еще совсем маленький, Яра, — ответила Зарина и улыбнулась ребенку: — Обжора!

Доктор скова зашел. Отдал Зарине какие-то бумага и сообщил:

— Завтра сдашь еще эти анализы, а послезавтра уйдешь домой. А пока присматривай за моей девочкой.

— Родители хоть знают, что ее увозите в Москву?

Я сразу закрыла глаза и уши бы заткнула пальцами, но не могла, сил не было. Так мне больно было слышать эти слова.

— У нее нет родителей, — шепотом сказал доктор, но я их все равно услышала.

Он ушел, а мне так не хотелось быть совсем сиротой.

— Зарина, когда я вырасту, меня будут все звать Ярой Ярославовной. Так сказала мне воспитательница… И папа вернется из войны, — сказала я.

— С войны? — удивилась Зарина, потом улыбнулась мне и спросила:

— Кто же постриг твои волосы так коротко?

— Нам нельзя носить длинные волосы. Недавно доктор нашел в волосах Лизы вши, — соврала я, а нашли их у меня и сразу постригли.

— Ничего, — успокоила меня Зарина и села на кровать, — вот вырастешь и отпустишь длинную косу. Шелковистую русую косу. Ты будешь красивой девушкой.

Я улыбнулась ей:

— Я не вырасту! Я умру и превращусь в птицу. Потом полечу в сказочную страну. Ты жила когда-нибудь в сказочной стране?

— Не знаю, — пожала она плечами, — а что это за страна?

Я рассказала ей о прекрасной стране, где каждый ребенок имеет родителей. Зарина почему-то стала грустной, даже глаза ее наполнились слезами.

Мне еще хотелось с ней говорить, но медсестра сделала укол сначала Олежеку, а потом мне. Зарина пока успокаивала ребенка, перепеленала его и кормила, я уснула.

Во сне Ольга Константиновна надела на меня нарядное белое платье, на голову воздушную фату, и я так обрадовалась, но тут будто платье загорелось на том костре, что жгли во дворе детдома, и я в страхе очнулась. Около моей кровати уже стояла Зарина.

— Позвать врача?

— Нет! У меня ничего не болит.

— А почему тогда заплакала?

— Сон мне приснился!

— Есть хочешь? Что бы ты хотела поесть?

Она спрашивала меня нежным, ласковым голосом, гладила по голове, и я растрогалась и расплакалась.

Какое же это счастье слышать ласковое слово?! Никогда не находили взрослые детдома времени для души чужого ребенка. Голодными мы никогда не были, и одевали нас вполне сносно. «Но от голода и холода умирает тело ребенка», — сказал как-то папа Сим-Сима. И был прав. От грубого крика и отсутствия ласки же погибает душа. Она со временем превращается в холодный комочек яда и всю оставшуюся жизнь катится по ухабистым дорогам жизни, отравляя окружающим людям жизнь. Несет несчастье всем, потому что не знает вкус счастья.

— Лимон с сахаром любишь? — спросила меня Зарина.

— А что это такое?

— Мандарины ела?

— Много раз.

— На вид такое же, но намного кислей, — сказала она и принесла из своей тумбочки тарелку с ломтиками лимона.

Мне не очень он понравился, но ломтик съела, чтобы не обидеть Зарину.

— Еще?

— Нет! Спасибо!

Зарина не отходила от меня. Она сидела на моей кровати и говорила, говорила что-то ласковое и приятное. Я снова заснула.

Проснулась снова на рассвете. Звезды еще сверкали на предутреннем небе.

— Яра, ты опять стонешь? — подошла ко мне снова Зарина.

— У меня есть одна мечта, — шепотом сказала я, но она меня услышала.

— Какая мечта? Я могу ее исполнить?

— Да! Только пообещай, что не обманешь?

— Обещаю! Если не сейчас, то завтра…

— Поклянись!

— Как? — растерялась она.

— Поклянись землей!

— Что за важная просьба, Яра!? — засмеялась Зарина.

— Возьми меня на руки. Доктор сказал, что я легкая, как перышко.

— А я-то думала! — удивилась она, села на кровать и протянула руки: — Иди ко мне!

Я вскочила и уселась на ее коленях, потом положила голову на ее грудь и засмеялась, словно тихий и звонкий звоночек в ночной тишине.

— Не знала, что мамы так хорошо пахнут! — сказала и обвила руками ее за шею.

— Это духи так пахнут, Яра, — сказала она, достала из кармана халата маленький флакончик и спросила: — Хочешь надушу?

— Хочу!

Она надушила мою голову, и запах распространился по комнате.

— Из чего сделаны твои духи?

— Из цветов.

— Потка меня назвал Подснежником, — вспомнила я и засмеялась.