Мигель Сервантес - Интермедии

• Название: Интермедии
• Автор: Мигель Сервантес
• Жанр: Проза

---

Х о з я и н. Но, как мне известно, столько генералов и полковников в испанской пехоте во сто лет не бывало.

С о л д а т. Ваша милость человек мирный, где же вам, да вы и не обязаны, много-то понимать в военном деле; бросьте взгляд на эти бумаги, и вы увидите одного за другим всех генералов и полковников, о которых я говорил.

Х о з я и н. Ну, положим, что я их всех видел; но к чему все это поведет?

С о л д а т. А к тому, чтобы вы получили доверие ко мне и к тем словам, которые я вам скажу. А именно, что я назначен на первое вакантное место, которое может открыться в одном из трех замков Неаполитанского королевства , то есть в Гаэту, Барлету и Рихобес.

Х о з я и н. Все, что ваша милость до сих пор рассказывает мне, нисколько до меня не касается.

С о л д а т. А я знаю, что, коли бог даст, это может касаться и до вашей милости.

Х о з я и н. Каким образом?

С о л д а т. Вот каким! Я непременно, разве уж небу не будет угодно, получу назначение на одно из этих мест и сейчас же желаю жениться на Кристиночке. А как только я буду ее мужем, ваша милость можете мною и моими весьма значительными доходами распоряжаться, как своей собственностью, потому что я не хочу остаться неблагодарным против вас за воспитание, которое вы дали моей желанной и возлюбленной супруге.

Х о з я и н. У вашей милости чердак не в порядке.

С о л д а т. А знаете ли вы, милый сеньор, что вы должны отпустить мне Кристину сейчас, сию минуту, или вы не переступите порога вашего дома.

Х о з я и н. Это что еще за глупости! Да кто ж в состоянии запретить мне войти в мой дом?

Входит подсакристан Пасильяс, в руках крышка от кадки и перержавленная шпага, за ним другой сакристан в каске и с палкой, на конце которой привязан лисий хвост.

С а к р и с т а н. Ну, друг Грахалес, вот он, возмутитель моего спокойствия!

Г р а х а л е с. Жаль, что у меня оружие-то плохое и довольно хрупкое; а все-таки я приложу всяческое старание отправить его на тот свет.

Х о з я и н. Постойте, господа! Что это за безобразие и что за рожон у вас?

С о л д а т. Разбойники, вы по-предательски, целой шайкой! Сакристаны-самозванцы, да я клянусь вам, что проколю вас насквозь, хотя бы в вас сидело всяких правил больше, чем в требнике. Ах, подлец! На меня-то с лисьим хвостом! Что ты, за пьяного меня выдать хочешь или думаешь, что сметаешь пыль с священного изваяния?

Г р а х а л е с. Нет, я думаю, что сгоняю мух с винной бочки.

У окна показываются Кристина и ее хозяйка.

К р и с т и н а. Сеньора, сеньора, моего сеньора убивают! Больше двух тысяч шпаг против него - и блестят так, что у меня в глазах темнеет.

Х о з я й к а. Да, ты правду говоришь, дитя мое. Боже, помоги ему! Святая Урсула и с нею одиннадцать тысяч дев, защитите его! Пойдем, Кристина, сбежим вниз и будем помогать ему, как только можем.

Х о з я и н. Заклинаю вас вашей жизнью, кавалеры, остановитесь и заметьте, что нехорошо нападать обманом на кого бы то ни было.

С о л д а т. Эй ты, лисий хвост, и ты, кадочная крышка, не разбудите моего гнева! Потому что, если вы его разбудите, я вас убью, я вас съем, я вас закину через ворота за пять верст дальше ада!

Х о з я и н. Остановитесь, говорю, или, ей-богу, я выйду из терпения, и тогда уж кой-кому плохо будет!

С о л д а т. Я остановился, потому что уважаю тебя ради святыни, которая находится в твоем доме.

С а к р и с т а н. Хоть бы эта святыня даже чудеса творила, на этот раз она тебе не поможет.

С о л д а т. Видано ли что-нибудь бесстыднее этого негодяя! Он идет на меня с лисьим хвостом, на меня, когда я не побоялся и не ужаснулся громовых выстрелов большой пушки Дио, которая находится в Лиссабоне.

Входит Кристина и ее хозяйка.

Х о з я й к а. Ах, муж мой! Не ранен ли ты, сохрани бог, радость моя?

К р и с т и н а. Ах, я несчастная! Клянусь жизнью моего отца, всю эту ссору подняли мой сакристан с моим солдатом.

С о л д а т. Все-таки хорошо; я с пономарем на одном счету, она сейчас сказала: "мой солдат".

Х о з я и н. Я не ранен, сеньора; но знайте, что вся эта ссора за Кристиночку.

Х о з я й к а. Как за Кристиночку?

Х о з я и н. Сколько я понимаю, эти кавалеры ревнуют ее друг к другу.

Х о з я й к а. Правда это, девушка?

К р и с т и н а. Да, сеньора.

Х о з я й к а. Смотрите, она, нисколько не стыдясь, признается. Кто-нибудь из них тебя обесчестил?

К р и с т и н а. Да, сеньора.

Х о з я й к а. Кто же?

К р и с т и н а. Меня обесчестил сакристан тогда, как я танцевать ходила.

Х о з я й к а. Сколько раз говорила я вам, сеньор, что не надо пускать эту девчонку из дому, что она уж на возрасте и мы не должны ее с глаз спускать. Что теперь скажет ее отец, который сдал нам ее без пылинки и без пятнышка? Куда же, предательница, он заманил тебя?

К р и с т и н а. Да никуда, середи улицы.

Х о з я й к а. Как, середи улицы?

К р и с т и н а. Там, середи Толедской улицы, он, перед богом и всеми добрыми людьми, назвал меня неряхой и бесчестной, бесстыдницей и бестолковой и всякими другими обидными словами, подобными, и все оттого, что ревнует меня к этому солдату.

Х о з я и н. А еще ничего между вами не было, кроме этого бесчестья, которое он сделал тебе на улице?

К р и с т и н а. Конечно, нет, потому что сейчас у него сердце и прошло.

Х о з я й к а. Ну, теперь душа у меня опять дома, а то было ушла в пятки.

К р и с т и н а. И вот еще: все, что он мне говорил, он подтвердил в этой записке, где обязался взять меня замуж. Я ее берегу, как золото, в оберточке.

Х о з я и н. Покажи, посмотрим!

Х о з я й к а. Прочтите громко, мой друг!

Х о з я и н. Писано вот что: "Я, Лоренсо Пасильяс, подсакристан здешнего прихода, говорю, что люблю и очень люблю сеньору Кристину Паррасес; в удостоверение этой истины даю ей эту записку, утвержденную моим подписом. Дано в Мадрите, на монастыре церкви святого Андрея, шестого мая, сего 1611 года. Свидетели: мое сердце, мой ум, моя воля и моя память. Лоренсо Пасильяс". Отличный способ давать брачные обязательства.

С а к р и с т а н. В словах, что я люблю ее, заключается все, что она желала от меня; потому что, кто отдает волю, тот отдает все.

Х о з я и н. Так что, если она пожелает, вы женитесь на ней?

С а к р и с т а н. С величайшей охотой, хотя я уже и потерял надежду получить три тысячи мараведи дохода, которые хотела мне отказать моя бабушка, как мне пишут с родины.

С о л д а т. Если отдать свою волю что-нибудь значит, то уж тридцать девять дней тому назад, при входе на Сеговийский мост, я отдал Кристине мою волю со всеми моими душевными способностями. И если она пожелает быть моей женой, то поймет разницу между кастеляном могущественного замка и не полным пономарем, а только половинным, да и в половине-то кой-чего не хватает.

Х о з я и н. Желаешь выйти замуж, Кристиночка?

К р и с т и н а. Да, желаю.

Х о з я и н. Вот перед тобой двое; выбирай, кто из них тебе больше нравится.

К р и с т и н а. Мне стыдно.

Х о з я й к а. Что за стыд! Кушанье и мужа надо выбирать по своему вкусу, а не по чужому указанию.

К р и с т и н а. Вы меня воспитали, вы и выберите мне мужа подходящего; а и сама бы я тоже не прочь выбрать-то.

С о л д а т. Дитя, взгляни на меня, посмотри, как я изящен! Я солдат; думаю быть кастеляном; имею храброе сердце; я самый любезный человек в мире, и из каждой нитки этого худого колета ты можешь намотать целый клубок моего благородства.

С а к р и с т а н. Кристина, я музыкант, хотя и колокольный; украсить гробницу, убрать церковь к годовому празднику - в этом ни один сакристан не может превзойти меня; эти обязанности я могу исполнять и женатый и тем доставлять себе княжеское пропитание.

Х о з я и н. Ну, девушка, выбирай из двух любого; выберешь, так и я одобрю. Этим выбором ты помиришь двух храбрых соперников.

С о л д а т. Я подчиняюсь ей.

С а к р и с т а н. И я покоряюсь.

К р и с т и н а. Ну, так я выбираю пономаря.

Входят музыканты.

Х о з я и н. Позовите-ка этих молодцов моего соседа-цирюльника! Под звуки их гитар и песен мы пойдем праздновать помолвку, припевая и приплясывая. Сеньор солдат будет моим гостем.

С о л д а т. Принимаю.

Дали волю выбирать,

Что ж о праве толковать.

М у з ы к а н т. Мы пришли как раз вовремя, и эти ваши стихи будут припевом к нашей песне.

М у з ы к а н т ы

(поют, обратясь к сакристану)

Норов женский одинаков:

Им всегда милей, что хуже.

Вкус у них на это странный,

Им заслуги нипочем.

Храбрость в малом уваженьи,

В уваженьи только деньги;

Пономарь для них находка,

И не по сердцу солдат.

Что дивиться, что на церковь

Выбор женский упадет?

И преступники ведь тоже

Там убежище находят.

Дали волю выбирать,

Что ж о праве толковать?

(Обращаясь к солдату.)

Как и следует солдату,

Одинокому и в летах,

Без копейки за душою,

Отставному инвалиду,

Он задумал, будто может,

Точно древние герои,

Силой взять, что я любовью

И смиреньем заслужил.

Брань твоя не оскорбляет;