Карин Эссекс - Похищение Афины

• Название: Похищение Афины
• Автор: Карин Эссекс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43846-4

Ослепительная красота, незаурядный ум и недюжинная сила характера объединяют подругу вождя афинян Перикла и жену английского посла начала XIX века... Этих женщин разделяет огромный временной промежуток — более двух тысячелетий, — но обе они оказываются причастны к истории античных скульптур, в древности украшавших Парфенон, а впоследствии вывезенных в Англию британским дипломатом лордом Элджином.

---

— Но леди Элджин в интересном положении, и я не хотел бы, чтоб ее здоровье пострадало больше, чем оно страдает от тягот тяжелого переезда, — объявил он, и никто не смог найти возражения.

Или же не захотел это сделать.

Когда экипаж корабля и работники миссии разошлись, Элджин взял жену за руку и привлек ее к себе.

— На одно слово, госпожа Полл.

Слова эти не прозвучали приветливо, и в первый раз любовное имя, изобретенное для нее молодым мужем, было произнесено без следа шутливости.

— Что изволит приказать мой Эджи?

Она воспользовалось придуманным ею глупеньким прозвищем, которое до сих пор заставляло ее внутренне вздрагивать от собственной смелости в отношении такого грозного и почтенного персонажа, как ее муж. Ею владело приподнятое настроение из-за того, что ей удалось воодушевить его сотрудников, и она подняла лицо к мужу, ожидая похвалы. Но, ничего подобного не услышав, она продолжала:

— Я не предполагала, что наши ворчуны могут обернуться такими компанейскими парнями. И все это сделали детские колыбельные моей старой нянюшки. Ты доволен своей маленькой Полл?

— Тебе не кажется, что твое поведение с моими подчиненными было несколько развязно?

— О? Мне и в голову не пришло, что можно счесть развязными песенки, которыми успокаивают раскапризничавшегося малыша.

— В таком случае нам придется пересмотреть твою концепцию приличий исходя из понятий, подходящих для супруги посла на службе его величества.

Мэри почувствовала, как все внутри у нее сжалось.

— Но я старалась приободрить их только ради тебя.

— Ради меня? Зачем это ободрять их ради меня?

— Тебе разве не кажется, что довольные люди будут трудиться лучше и с большим энтузиазмом и преданностью, чем ожесточенные? Поверь, я руководствовалась исключительно соображениями твоей пользы и пользы всей миссии.

Элджин глубоко втянул носом воздух и поднял глаза к небу.

— Мне не понравилось, как эти мужчины смотрели на тебя.

— А как же они смотрели на меня, милорд?

— Голодными глазами, представь.

— Но разве не такими точно глазами и вы смотрите на меня, лорд Элджин?

Ей так хотелось разрядить обстановку. Не следует подчиняться этой глупой ревности. Элджин остановил свой выбор на девушке своенравной и неглупой, но чем больше она его узнает, тем более властно он начинает себя вести. Ей следует вернуть себе позиции той дерзкой девчонки, которая его очаровала.

— Но именно потому я и вышла за тебя. Потому что ты смотрел на меня, как самый голодный из мужчин.

Он рассмеялся и снова притянул ее к себе. Слава богу, а то она уж боялась, что вконец рассердила его.

— Вы правы, госпожа Полл. Я голоден до сих пор. И жажду я так много.

— Что я могла бы предложить моему повелителю, чтоб утолить его жажду? — лукаво спросила она, уютно устраиваясь у его груди.

Элджин вздохнул и неожиданно ответил:

— Хорошего художника для моего греческого проекта.

Мэри надеялась, что ее муж, по крайней мере, заговорит о вкусе ее губ, или язычка, или еще чего. Плохое самочувствие во время морского переезда, как и отсутствие подходящей обстановки, внушили ей отвращение к самой мысли о сексуальных отношениях, но сейчас море успокоилось, и тьма, обнявшая их, наводила на мысль о том, что они двое — единственные живые существа в мире. Она хотела, чтобы он поднял ее на руки и расцеловал, пока они одни, а не толковал в очередной раз о копировании греческих мраморов.

— Душа моя не будет знать покоя, пока мы не отыщем рисовальщика, способного справиться с тем, что нам требуется. Будь проклят этот Бонапарт. Он не только ограбил всю Италию, но еще лишил ее художников. Он просто увлек их за собой. А те, кто не последовал за ним, были вынуждены покинуть страну, чтоб не подчиниться ему. Никого не осталось! Нигде не отыскать достойного художника.

— А он нам так уж необходим? Разве нельзя использовать для этой цели кого-нибудь из тех мастеров, которых ты нанял для выполнения отливок? Ведь работа художника может обойтись очень дорого.

— Нам следовало нанять мистера Тернера. Он — единственный из английских живописцев, кто достоин этой миссии.

— Но мистер Тернер полагает себя не ниже мистера Ромни или сэра Джошуа Рейнольдса. Запрошенная им цена была просто абсурдна.

Мэри посчитала Джозефа Меллорда Уильяма Тернера просто нахальным юнцом. Они беседовали с ним в Лондоне, и он потребовал жалованье, в два раза превышавшее то, которое предложил ему Элджин, а когда понял, что от него еще потребуется давать Мэри уроки живописи, отказался наотрез. Его самомнение, посчитала Мэри, совсем не подходит для человека двадцати четырех лет от роду. Она пришла в восторг, узнав, что Элджин отказал ему.

— Лучше обойдемся без мистера Тернера, — добавила она.

Элджин чуть отстранился и стоял, уперев одну руку в бедро, а другую прижав ко лбу.

«Он похож на какого-нибудь актера», — мелькнуло у нее в голове.

Да, с такой красивой внешностью Элджин вполне мог пойти на сцену.

— Наполеон нанял сто шестьдесят семь художников и ученых, которых привез с собой в Египет, а мне придется обойтись этими ничтожными ворчунами. Не могу не отметить то отсутствие кругозора, которое проявил лорд Гренвилл. Он отказался пожертвовать даже самую ничтожную сумму на цели искусства. Положение в области культуры в Великобритании будет несравненно худшим, чем во Франции.

— Я не понимаю, почему мы собираемся соревноваться с самим Наполеоном? — заметила Мэри.

— Не мы с тобой должны с ним соревноваться, а наше отечество. Великой империи надлежит вскормить великое искусство, с тем чтобы создавать достойные ее величия памятники. Греки понимали это, как ты сама убедишься.

Иногда Мэри казалось, что ее муж считает задачу возвышения английской культуры даже более важной, чем цели, поставленные перед его посольством, которые ей лично казались почти недостижимыми. Элджину было поручено убедить султана открыть торговые пути для Англии, разрешить основать почтовую станцию в Красном море и выполнить еще тысячу других менее важных задач. Уж не говоря об общем улучшении отношений между оттоманской Портой и владычицей морей Великобританией. Мэри даже пожаловалась матери, позволив себе вслух усомниться в правоте Элджина, отягощавшего свою задачу грандиозными планами скопировать все достижения Древней Греции ради развития искусства Англии. Ее тревожила мысль о том, что, если правительство откажется субсидировать эти проекты, как бы ее муж не решил, что требуемой суммой его обеспечит ее семья. А сумма огромна. Им пришлось бы выплачивать жалованье целой команде художников и покрыть их путевые издержки на объезд всей Греции, повторяя в своих рисунках и гипсовых копиях ее сокровища. Одна только перевозка мастеров и материалов могла стоить целое состояние.

— Отец мой, может, и богат, но он все-таки не имеет возможностей первого консула Франции!

Мэри поделилась своими заботами с матерью, но встретила неожиданную реакцию. Она думала, что ее мать передаст суть ее тревог отцу и мистер Нисбет проведет отрезвляющую беседу с зятем. Вместо этого миссис Нисбет заметила дочери, что теперь ее заботой становится помощь мужу в его стремлении стать великим человеком и осуществить свои мечты. В этом состоит ее долг не только перед Элджином, но и перед самой собой и будущими детьми.

— Умная жена в силах помочь мужу добиться многого. Его состояние, репутация, его наследие принадлежат не только ему, но и тебе.

Эти слова произвели большое впечатление на Мэри. Ее мать прекрасно знает, в чем заключается долг супруги. Мистеру Нисбету удалось преуспеть в жизни, а в результате преуспевают и его супруга, и его дочь. Мэри надлежит не забывать о том, что мать воспитывала ее как будущую добрую супругу и опору семьи.

— Мы причалим в Палермо, Полл, — говорил в это время Элджин. — Мне хотелось бы посоветоваться с мистером Уильямом Гамильтоном. Это один из величайших знатоков античности и лучших коллекционеров мира, и я не сомневаюсь, что его советы окажутся ценными.

Мэри в удивлении отпрянула от него.

— То есть ты хочешь сказать, что мы окажемся гостями courtesan[4]?

Это было самое вежливое слово из тех, которые пришли ей на ум в данную минуту. Печально известная супруга сэра Уильяма, Эмма Гамильтон, была в то же время любовницей адмирала лорда Нельсона, и все трое жили в странном согласии в сицилийском палаццо сэра Уильяма, где любовники наслаждались своей связью под носом стареющего мужа.

— Но это немыслимо! Что сказали бы мои родители? Или твоя матушка?

— Дорогая, мы с тобой уже взрослые люди и к тому ж супруги. Надо жить своим умом и не заботиться о том, что подумает о нашем поведении предыдущее и более консервативное поколение. Мэри, передо мной стоит миссия, которую я намерен исполнить, а ты, как моя жена, должна мне помогать в этом.