Владимир Савченко - Черные звезды (сборник)

• Название: Черные звезды (сборник)
• Автор: Владимир Савченко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-013083-X

Владимир Иванович Савченко родился в 1933 г. Окончил Московский энергетический институт. Фантастику начал писать еще в студенческие годы. Первые опубликованные рассказы - "Навстречу звездам" и "Пробуждение доктора Берна".

"Черные звезды" - сборник ранних произведений писателя. Произведений, полных романтики приключений и азарта научного поиска! Произведений, вошедших в "золотой фонд" отечественной фантастики - и по сию пору не утративших своего обаяния!

Содержание:

Черные звезды (повесть) С. 5-222

Алгоритм успеха (повесть) С. 223-276

Призрак времени (повесть) С. 277-404

Час таланта (повесть) С. 405-496

Перепутанный (рассказ) С. 497-547

Владимир Борисов. Изменить ход цивилизации (послесловие) С. 548-556

---

Гарди неожиданно для себя рассмеялся, и этот странный хриплый смех, похожий на кашель, гулко разнесся в устоявшейся тишине лабораторного зала. Он испуганно оборвал его, потер лоб.

Великая сила… В небо, сине-розовое, как сегодня, одна за другой взмывают ракеты. Из хвостовых дюз вырываются четкие пучки ярко-голубого огня; это антивещество, тонкой струйкой соединяющееся с обычной водой, дает непрерывный взрыв, движущий ракеты вперед. Нет предела скорости и предела расстояния для таких космических кораблей.

Небольшие цилиндры из нейтриума, наполненные антивеществом, погружают на дно Ледовитого океана, в ледники Антарктики. Медленно, в течение десятилетий, чтобы не нарушить равновесие атмосферы, изменяется климат планеты. Тает вечная мерзлота, тундра вытесняется лесами, лугами; теплые моря омывают все берега Земли. Вечнозеленой, плодородной и обильной становится планета…

… Веретенообразные снаряды из нейтриума, непрерывно подогреваемые антивеществом до сотен тысяч градусов, проплавляют базальтовую оболочку, скрывающую неизвестное ядро планеты. Люди, тысячи лет знавшие только слой Земли не толще кожуры яблока, проникают внутрь планеты — и кто знает, какие неожиданные и огромные открытия встретят их в этом путешествии, более значительном, чем путешествие в Космос?

Великая сила, умная сила — достойное орудие безграничного человеческого творчества. Можно изменить не только лицо Земли, но и любую планету солнечной системы. Можно создать жизнь на Луне, сделать какой нужно жизнь на Марсе и Венере… Все это будет — недаром над Землей проносятся спутники. Но все это будет не при нем…

Что-то теплое неприятно поползло по лицу. Слезы. Хорошо, что никого нет. Глупо… Он крепко вытер глаза рукой — неумелым движением человека, не плакавшего лет сорок. Потом сошел вниз и зажег свет в лаборатории.

Ребристая громадина беватрона, камеры для анализа, электронные анализаторы, счетчики, индикаторы — все это его “хозяйство”. Его? Он хозяин? Гарди посмотрел на свое отражение в темном оконном стекле — и его охватило тоскливое презрение к этому старчески благородному лицу, длинным волосам, умному взгляду.

“Нет, вы не хозяин, Энрико Гарди! Вы — жалкий слабый человек — держите одну эту ночь в своих руках могучую силу. И завтра отдадите ее в жадные невежественные руки, какому-нибудь делателю долларов, генералу, сенатору… Вы раб, Энрико Гарди, он же Эндрью Хард. Высокообразованный, обеспеченный раб”.

Ему вспомнился генерал Рандольф Хьюз, некогда — в первые послевоенные годы — руководивший его ядерными исследованиями. Этот был хозяин…

“Вы, ученые, очень любите умничать, философствовать, — с прямотой солдафона и цинизмом бизнесмена заявил он однажды, — и в этом ваш недостаток. Все просто: вы открываете явления, мы их реализуем. Делайте свое дело, а уж мы позаботимся, чтобы оно применялось с должным эффектом…”

Правда, генерал Хьюз вознесся на небеси при взрыве в Ныо-Хэнфорде. Но другие хозяева остались.

“Вы думали, что работаете для человечества, доктор Гарди? Как бы не так! Человечеству не нужна эта страшная капелька. Если ею распоряжаются генералы хьюзы — она может стать последней каплей в смертельной атомной чаше. Для чего? Для защиты “свободного мира” от русских? Чепуха и ложь. Вы давно не верите в это, Эндрью Хард, в эти сказки для массового оболванивания. Бизнес…”

Беспощадные мысли наполнили его гневом. Злоба к себе, к этому проклятому, безвыходному миру вокруг него сжала кулаки, выпрямила спину. Нет, он не раб. Сегодня — он еще хозяин открытия…

Резко и долго звонил телефон. Гарди подошел к столу.

— Да?

— Вы уже закончили, профессор? Можно вырубать напряжение?

— Нет! Я еще не кончил!

В трубке что-то недовольно бормотали, но Гарди положил ее на рычажки. Он посмотрел на часы — три часа ночи. Еще можно успеть. Он взял листок бумаги и набросал на нем несложный расчет: чтобы не возник опасный перегрев, воздух нужно впускать три с небольшим часа — двести минут. Все ясно.

Твердой поступью человека, принявшего решение, он поднялся на мостик. Капелька антивещества слабо искрилась в темноте камеры. “Итак, вы пережили самое прекрасное в своей жизни, доктор Гарди. Теперь вам предстоит пережить самое страшное”. Профессор закурил сигарету, чтобы успокоиться. Потом медленно повернул стеклянный вентиль, впускающий воздух в камеру.

Если бы кто-то зашел в лабораторию больших энергий в этот поздний час, то он увидел бы немногое: вырывающийся из раструба перископа сноп голубого света, яркого и неровного, как от электросварки; в его освещении — синее и неподвижное, как у мертвеца, лицо Гарди с черными ямами глазниц. На потолке и стене изломился огромный силуэт его тени.

В камере пылала и не могла погаснуть капля антивещества, съедаемая воздухом, — голубая и ослепительная, как вольтова дуга. Болели глаза, но Гарди не отводил их от капли и бормотал, будто успокаивая кого-то близкого и живого:

— Ничего… тебя получат позже… в лучшие времена. Обязательно получат… Ничего… Ничего… Люди еще не имеют на тебя права.

Капля пылала и не хотела умирать; Рука, лежавшая на холодной поверхности вентиля, затекла. “Открыть целиком? И сразу — взрыв… Нет, неразумно”. Гарди усмехнулся своему благоразумию. “Бетон камеры теперь станет настолько радиоактивным, что с беватроном будет невозможно работать. Неважно…”. На груди халата вспыхнула синим светом трубочка индикатора — это гамма-излучения сгорающей капли проникли сквозь бетонную стену Гарди стиснул зубы: “Неважно!”

Наконец капля превратилась в ослепительно сверкавшую точку — и погасла. Только некоторое время воспаленные глаза еще видели в камере сгусток темноты на ее месте.

Окна уже синели — начинался рассвет. Гарди выключил ненужное теперь освещение. Беватрон бетонные колонны, установки, столы — все выступило из темноты смутными бесцветными тенями. В дальнем углу светилась красная неоновая лампочка; высоковольтное напряжение еще не выключено… “Да… тот звонил, спрашивал…” Гарди поплелся к щиту.

В зале стало светлее. Гарди видел слабо подрагивающую стрелку киловольтметра на белом полукруге шкалы, лоснящиеся цилиндрики сильноточных предохранителей, толстые медные шины. “Ну? — спросил он себя. — Вы знаете о том, о чем никому еще нельзя знать. Надолго ли вас хватит? Человек слаб — а слава будет огромной… Ну? Это не больно — это сразу… Вы уже пережили самое прекрасное и самое страшное, что можно пережить. Зачем жить дальше?.. Ну!..”

Гарди поплевал на ладони, чтобы получился контакт, поднял руки к шинам — и представил: бросок на приборах там, на высоковольтной подстанции, а здесь — его почерневшее скрюченное тело, висящее на щите. Он медленно опустил руки.

Нет, он не испугался, ему теперь уже ничего не страшно. И поэтому он будет жить. Он должен жить. Он будет драться за то, чтобы ученые не были рабами, чтобы дела в мире сейчас, а не когда-нибудь пошли как надо! Чтобы эта наука не была больше проклятием для человечества, чтобы она стала благом.

Нет, он не продаст это открытие в минуту слабости за славу, за деньги, даже за бессмертие. Но он повторит его в том прекрасном будущем, которое будет скоро, будет еще при нем.

2. ИЗ ОТЧЕТА КОМИССИИ ПО ИСПЫТАНИЮ НЕЙТРИДА И АНТИВЕЩЕСТВА (АНТИРТУТИ)

“… Мы берем на себя ответственность утверждать, что применение во взаимодействии этих двух веществ — нейтрида и антиртути — произведет неслыханный переворот в науке, технике и человеческих представлениях.

Теперь открывается возможность дешевого производства нейтрида с помощью антиртути в самых широких масштабах и для самых различных применений. И из нейтрида снова можно воспроизводить антиртуть. Эти два вещества, гармонично дополняя друг друга, бесконечно увеличивают могущество человечества и позволят ему совершить небывалый в истории научно-технический скачок вперед.

Очевидно, что все виды двигателей: гидро-, паро-, электро— и газовые турбины, моторы внутреннего сгорания, громоздкие атомные реакторы — теперь могут быть заменены компактными двигателями из нейтрида, работающими на антиртути. Принцип такого двигателя предельно прост. В сопло из нейтрида впрыскивается микрокапелька антиртути и определенное количество воздуха или воды. Соединение антивещества с атомами воздуха (или воды) нагреет остальную часть воздуха (или воды) до температуры в десятки и сотни тысяч градусов. Вытекая с огромными скоростями из сопла, этот газ будет толкать ракету или вращать турбину.

450 граммов антиртути, заложенные прямо в тело нейтрид-турбины, достаточны, чтобы в течение года вращались электрогенераторы Волжской ГЭС имени В. И. Ленина, вырабатывая те же 2,3 миллиона киловатт электрической мощности. Отпадает наконец угроза исчерпания энергетических ресурсов планеты, которые отныне можно считать неиссякаемыми.