Марина Дяченко - Год Черной Лошади

• Название: Год Черной Лошади
• Автор: Марина Дяченко
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-22155-4

Актриса детского театра пытается разгадать загадку Сфинкса, который встретился ей на пути. Девочки играют в мячик, верша судьбы мира. Дух сцены вступает в странное противоборство с мятежным режиссером. Черные лошади бродят по опустевшим улицам странного города, где парикмахерская, офис, цветочный магазин скрывают неожиданную изнанку. На судью объявлена охота. Крысолов задает вопросы, на которые нет ответа. Под тонкой пленкой повседневности таится хаос...

Возможно ли противостоять ему?

Впервые под одной обложкой — калейдоскоп повестей Марины и Сергея Дяченко, лучших писателей-фантастов Европы (по версии "Еврокона"), признанных мастеров средней формы.

---

Слонов звали Рави и Шаши. С ними работал Денис. В темной воде мокли крокодилы, числом четыре. Время от времени кто-то из них вырывался, как торпеда, прямо перед собравшейся у барьера публикой — разбрызгивал воду, разевал пасть, заставляя зрителей сперва отшатнуться, а потом нервно захохотать; крокодил ходил взад-вперед, свирепо поедал кровавое мясо из кормушки, бил хвостом и снова нырял в озеро; через четверть часа то же самое проделывал другой крокодил, и, таким образом, каждая из рептилий имела почти час заслуженного отдыха, а толпа перед крокодильим озером не редела ни на минуту.

Крокодилов звали Ротбард, Одетта, Одилия и Яшка. С ними работал Вадик; Ротбард был его любимцем.

— Он чем-то похож на меня по характеру, — признавался Вадик на ночных «планерках» у шефа. — Такой, понимаете, глубокий эмоциональный контакт…

Для белых медведей было построено отдельное помещение с кондиционером. В чистый глубокий бассейн бросали лед и запускали рыбу; медведи ничего особенного не делали: спали, купались, ну, иногда боролись. Кенгуру прыгали по периметру обширного вольера; ни на медведей, ни на кенгуру у Дениса и Вадика пока не хватало сил, а на осторожное войковское предложение «нанять подмастерьев» оба ответили таким ледяным молчанием, что Войков никогда больше об этом не заговаривал.

Посыпались статьи, репортажи, интервью в городских газетах. Не было дня, чтобы перед воротами зоопарка не остановилась машина с эмблемой какой-нибудь телекомпании на дверях. Денис и Вадик интервью не давали: в эти дни они рывком приблизились к пониманию важнейшей тонкости в работе мозга и проводили дни и ночи в одном на двоих рабочем кабинете, где в помощь двум их ноутбукам установлена была мощнейшая машина, уместная не в зоопарке, но в центре управления космическими полетами.

Войкова беспокоила некоторая экзальтированность изобретателей (а оба они к тому времени числились заместителями Войкова по работе с животными и получали зарплату не ниже, чем у директора). Крокодилы, соскучившись, все чаще пропускали очередь «на выход»; слоны двигались будто нехотя, а то и вовсе стояли, вперив глаза в землю. Кенгуру валялись по всему вольеру, разбросав по земле безвольные хвосты.

Войков раздумывал долго и мучительно. Раздумывал целый день; на другое утро вызвал юную уборщицу, принятую на работу после конкурсного отбора, вручил ей калькулятор и поручил жизненно важное для зоопарка исследование: считать, сколько человек находится одновременно перед той или другой экспозицией.

— Каждые полчаса, — строго говорил Войков, — подсчитываешь, сколько публики стоит и смотрит. Складываешь. Делишь на количество замеров, и таким образом получаешь среднее арифметическое. Называешь его «рейтинг» и записываешь в тетрадку. Тетрадку — мне… В конце месяца получишь премию.

Уборщица преданно мигала коротенькими светлыми ресницами.

— Прошло то время, — сказал Войков наставительно, — когда популярность животного измерялась собранными медяками! У нас «Империя зверей» — не выставлять же, как раньше, копилки…

И через несколько дней поднял цену на билеты в «Империю».

* * *

Изобретатели узнали о рейтингах случайно. Сперва удивились занятию уборщицы, тайно — в бинокль из окна подсобки — ведущую подсчеты. Потом увидели «журнал рейтингов» — и поразились вдвойне. Оказывается, на крокодилов смотрели в два с половиной раза охотнее, чем на слонов!

— Крокодил вызывает содрогание, — самодовольно комментировал Вадик. — Страх, опасность привлекает сильнее, чем что-либо другое… А слон? Что он может? Надоевший символ, трейд-марка: «Три слона», «Белый слон», «Золотой слон»…

Денис молчал.

Прошла неделя. У слона Рави со слонихой Шаши начались настоящие супружеские сцены.

Причина их конфликта иногда была ясна публике, иногда — нет. Слоны ссорились из-за бананов в кормушке, из-за места на прогулочной дорожке (которая могла вместить десяток слонов, а не только двух), но, что самое интересное, слоны ссорились из-за внимания публики, и, когда публика это «просекла», удовольствию не было пределов.

— Ра-ви! Ра-ви! — скандировала толпа и хлопала в ладоши. Рави раскланивался; Шаши замахивалась на него хоботом, злилась и провоцировала драку.

Публика некоторое время потешалась, потом кто-то самый сострадательный выкрикивал:

— Шаши!

— Ша-ши! Ша-ши! — скандировали взрослые и дети, Шаши успокаивалась и подходила ближе к барьеру со рвом, но тогда ее настигал обиженный Рави, и семейная свара начиналась с новой силой…

Разумеется, ссоры и драки между слонами прерывались периодами «развода», когда каждый отдыхал в своем углу вольера, не обращая на публику внимания. По-прежнему бывали моменты «спокойствия», когда парочка расхаживала взад-вперед, обмениваясь церемонными приветствиями. Но публика, погуляв по «Империи», снова и снова возвращалась к слоновьей загородке: не пора ли? Не началось?

Слоны оправдывали ожидания и менее пяти ссор за рабочий день не устраивали. Уборщица, ведущая подсчеты, жаловалась на объективные трудности: таку-то толпищу поди сосчитай!

Тогда Войков закупил и смонтировал систему камер наблюдения со встроенной функцией подсчета. Отныне рейтинги являлись ему — и изобретателям — не в виде каракулей в школьной тетради, а в виде таблиц и графиков на экране монитора.

Вадик нервничал. Много курил. Войков слышал, как он говорил Денису:

— …На глазах детей? Вот гадость! Кровь… То есть народ бы повалил, я понимаю… Но на глазах детей — невозможно… Хрен с ними, с крокодилами!

И переключился на кенгуру, причем с таким пылом и изобретательностью, что рейтинг слонов оказался побит в считаные недели.

«Живые животные! — возвещала реклама. — В самом деле живые!»

Скоро стало ясно, что центральный вход в зоопарк спланирован без учета наплывающих толп; все ждали нового подорожания билетов в «Империю» — и дождались. Отныне право посмотреть на живущих полной жизнью зверей стоило, как ужин в хорошем ресторане.

Последовало осложнение со стороны городских властей. Войков был к этому готов, радушно и честно принял комиссию из мэрии. Был искренен, ничего не скрывал: вот зоопарк, в отличном состоянии. Чистота, санитарные нормы, великолепные условия содержания: копытные, птицы, бурые медведи, обезьяны… Для городских детишек — лошади, козы, свиньи, куры, индюки, все сытое и ухоженное. Плата за вход — символическая, дети, пенсионеры, солдаты и студенты — бесплатно.

А вот «Империя зверей», общество с ограниченной ответственностью, щедро платящая зоопарку за аренду площади. Здесь цены, увы, коммерческие — такова жизнь. Хотя для детей, опять-таки, пятидесятипроцентная скидка.

Комиссия стала свидетельницей ссоры и примирения слонов Рави и Шаши, кроме того, впервые для комиссии в кенгурятнике была представлена сценарно организованная композиция «Чей ребенок?». Войков сам давал необходимые объяснения:

— Кенгуриха Зульфия уверена, что кенгуренок ее сестры Джулии на самом деле украден ею у кенгурихи Гюльсар. Отец кенгуренка отказывается признавать права Гюльсар на сына, а может быть, дочь — половую принадлежность молодого животного мы пока не определили… Смотрите, сейчас Зульфия желает осмотреть кенгуренка, а Джулия чинит препятствия!..

Заключение комиссии оказалось благоприятным для Войкова; на следующий день подписан был договор с крупнейшим международным телеканалом: съемки и трансляция повседневной жизни уникального, единственного в мире зоопарка, содержащего столь активных и внутренне свободных зверей.

* * *

…Подумать только — когда-то простой прогулки по вольеру было достаточно, чтобы у решетки собралась толпа!

Теперь, когда за каждым процентом рейтинга стояли бешеные деньги, Денис и Вадик относились к работе иначе. К слову сказать, и друг к другу их отношение поменялось — они, конечно, внешне оставались друзьями, но Войков был слишком проницателен, чтобы не придавать значения острым, а иногда и ненавидящим взглядам, которыми его заместители обменивались на планерках.

Денис делал ставку на драматургию внутрисемейных отношений. Маленький прайд посвежевшего и помолодевшего Султана давно стал частью «Империи»; отношения слонов Рави и Шаши получили значительную рейтинговую прибавку, когда Войков купил для Дениса новую слониху — Звездочку. О кенгурятнике, где вечно делили детей, и говорить не приходилось.

Вадик тем не менее считал, что соперничество в стае, в стаде или даже противоестественном коллективе крокодилов, волею судеб заключенных в одном бассейне, куда интереснее всяких мелодраматических коллизий. Власть и пути к власти — вот что приковывает взгляд; Вадик требовал в «Империю» волков, и получил волков, и занялся волками, и результат сразу побил все «драматургические изыскания» Дениса. Целый месяц по первому каналу транслировали документальный сериал «Стая он-лайн»: три вожака грызлись за главенство, шесть волчиц отдавали предпочтение то одному, то другому, в ход шли поощрения и наказания, симуляции и соблазны, сговоры («снюхивания»), клыки и зубы… Целый месяц рейтинг волчатника оставался самым высоким по «Империи».