Эд Макбейн - Дети джунглей (сборник)

• Название: Дети джунглей (сборник)
• Автор: Эд Макбейн
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00681-4

С присущей ему точностью наблюдений автор исследует криминальную среду как специфический срез современного американского общества. В романе "Голова лошади" он описывает мир хастлеров - профессиональных игроков в азартные игры и спортивные состязания. Завязка романа "Маленький плут и няня" - похищение ребенка - позволяет ему заглянуть в мир нью - йоркской мафии. Сборник рассказов "Дети джунглей" посвящен подросткам, проводящим время на улицах Нью - Йорка. Наркотики, грабежи и убийства - неотъемлемая часть их опасной жизни...

Содержание:

Голова лошади (перевод П.В. Рубцова)

Маленький плут и няня (перевод П.В. Рубцова)

Дети джунглей. Сборник рассказов (перевод П.В. Рубцова)

---

Я миновал второй проход между домами и за мгновение до того, как получил удар обрубком железной трубы по затылку, заметил тень, змеящуюся за кирпичной стеной. Я ждал этого удара в течение трех недель, поэтому сумел немного отклониться, да к тому же мои густые волосы немного ослабили удар, но довольно незначительно. Боль волной разошлась у меня в голове и изверглась наружу в виде желтой вспышки. Однако она закончилась еще до того, как я упал на тротуар, и моя голова была уже ясной, поскольку я ждал, что убийца Фарво повторит удар на бис.

Я лежал словно мертвец. Тут из прохода между домами послышались шаги, я почувствовал, как меня подхватили под руки, а потом высокий голос произнес: “Попался, алкаш!” – и превратился в довольный смех, в смех почти истерического экстаза.

Мои каблуки скребли по асфальту, я напрягся в ожидании последующих действий в полной готовности. Руки, тащившие меня, ослабили хватку, я ударился спиной о бетон, и тут ботинок со всего размаха ударил меня. Удар пришелся мне в плечо, было очень больно, но даже тогда я не выдал себя. Последовал еще один удар, и я попытался откатиться, поджидая удобного момента и прислушиваясь к тишине.

– Я его беру! – сказал другой голос, более низкий. В точности, как рассказывал мне Диего. Но я мог бы поклясться, что этот голос был совершенно не похож на первый. И тогда из темноты раздался третий голос: “Ну давай же! Давай!” – и я решил, что шайка в полном составе, поэтому приступил к действиям.

Тот, кто сказал: “Я его беру”, хотел оседлать меня, приготовившись орудовать кулаками, как тогда с Диего и Фарво, вместе с остальными парнями. Я не стал ждать, когда он это сделает, но и не стал тратить на него слишком много времени. Я резко распрямил ногу и ударил ботинком. Понял, что моя подошва пришлась ему точно в пах. Я был уверен, что расплющил ему мошонку. Он издал изумленный вопль, который постепенно перешел в стон острой боли. Он рухнул на тротуар, согнувшись пополам, а я тем временем поднялся на ноги и сказал:

– Привет, ребята!

Я недооценил их число. Их оказалось четверо, а четверо – это несколько больше, чем я ожидал. Тот, который сказал: “Я его беру”, катался по земле, не в состоянии опять влезть в драку, но остальные трое были очень даже в состоянии, и двое из них уже преградили проход между домами, а третий – высокий крупный парень – встал напротив меня у противоположной стены.

– Развлекаетесь понемногу, мальчики? – осведомился я. Им было не больше восемнадцати или девятнадцати лет. Хорошо развитые физически парни, и от жары на их мускулистых телах в спортивных майках выступил пот.

– Он не пьяный, – сказал один из парней, загораживающих проход между домами.

– Совсем не пьяный, – подтвердил я. – И это испортило вам всю обедню?

– Пошли отсюда, Майк, – сказал другой парень, стоящий в проходе.

Тот, что стоял напротив меня, не отводил от меня взгляда.

– Заткнитесь! – бросил он парням. – Чего вы добиваетесь, мистер?

– А вы, сынки?

– Тут вопросы задаю я.

– Но ведь ответы у меня, сынок. Все. Сперва я решил, что это действует один негодяй. Один сумасшедший мерзавец с сильными кулаками и ногами. Но постепенно картина прояснялась, и я начал думать, что это не может быть делом рук только одного ненормального гада. Я не переставал спрашивать себя: “Зачем?” Зачем избивать пьяниц, парней, у которых к тому же нет ни цента? Ограбить какого-нибудь фрукта или преуспевающего типа из богатого района – это понятно, но зачем избивать жителя Бауэри? Тогда я решил, что просто ради удовольствия, чтобы развеять тоску смертельно скучного лета. И тут я спросил себя: “У кого может быть полно свободного времени летом?” – Я помолчал. – И в какую школу вы ходите, сынки?

– Покажем ему, ребята! – сказал Майк, и те двое бросились из прохода, готовые к драке.

Мальчишки были любителями. Они учились драться в уличных стычках, школьных разборках, но ясно было, что они – всего лишь любители. Мне было почти жаль бить их, но я вспомнил, что они сделали с Фарво. Просто ради забавы, смеха ради, из спортивного интереса избить пьяного, чтобы тот обмочился? И я больше не раздумывал.

Я выдал первому то, что называется “восточным апперкотом”. Когда тот бросился на меня, я упал на одно колено и ударил головой прямо ему в живот. Одновременно обеими руками схватил его под коленки, а потом поднялся с колена и повалил его на мостовую. Он заорал, пытаясь сохранить равновесие, расставив руки, но тут его голова ударилась о цемент, и он уже больше не кричал. Я распрямился как раз в тот момент, когда его приятель повис у меня на спине. И на него я тоже не стал терять времени. Я устроил ему “чертово колесо”, снова упав на колени, до смерти удивив его. Не дав парню оправиться от изумления, я зажал его мизинец руками и оттянул его, насколько было можно, а потом еще чуть-чуть. Он был слишком занят болью в своей руке, чтобы понять, что я тяну его палец или что его тело начинает описывать дугу у меня над головой. Я снова рывком поднялся на ноги, а он рухнул на землю вверх тормашками. Тут я резко вытянул руку и заехал ему в лицо кулаком что было мочи.

Майк прижался к стене. Майк был главарем этих искателей удовольствий, и я приберег для него сюрприз. Я стал медленно подходить к нему, но ему вовсе не понравился ход событий, совершенно не по нраву оказалось быть по другую сторону баррикад.

– Послушайте, – сказал он, – послушайте, мы могли бы…

– Попался, алкаш! – сказал я, а потом подошел к нему вплотную.

***

Лейтенант детективов Рандазо с радостью закрыл дело. Он был так доволен, что осведомился потом, не сможет ли он меня угостить выпивкой. Я вежливо отказался, а потом пошел домой на Бауэри, и всю ночь мы просидели, пуская бутылку с вином по кругу, – я, и Дэнни, и Анджело, и Диего, и Профессор, и Марти, и, конечно, все остальные ребята.

Мои друзья и соседи.

Дитя-убийца

Это был совершенно обычный вызов.

Помню, когда Марелли вошел с бумажкой в руке, мы с Эдом сидели и болтали о фильме, который оба видели по телику.

— Хочешь заняться этим, Арт? — спросил он. Я поднял глаза, скорчил гримасу и осведомился:

— И кто кого пырнул ножом на этот раз?

— Случай пустяковый, — улыбнулся Марелли. Он привычным жестом пригладил усы и добавил:

— Случайный выстрел.

— Тогда почему его спихнули на отдел по расследованию убийств?

— Случайный выстрел, повлекший за собой смерть. Я встал, поддернул брюки и вздохнул:

— И почему это они всегда выбирают самый что ни на есть холодный день в году, чтобы поиграться с военными сувенирами! — Я посмотрел на заиндевевшее от мороза окно, а потом обратился к Марелли:

— Ведь это был военный сувенир, верно?

– «Люгер», — подтвердил Марелли. — Девятимиллиметровый с дулом в тридцать восемь дюймов. Дежурный полицейский проверил.

— Он был зарегистрирован?

— Скажешь тоже!

— Глупый сукин сын! — заметил я. — Думает, законы придумали не для него! — Я снова вздохнул и посмотрел туда, где Эд изо всех сил старался уменьшиться, чтобы его не заметили. — Пошли, Эд, настало время поработать!

Эд с трудом поднялся на ноги. Большой мужчина с ярко-рыжими волосами и с переносицей, сломанной сбежавшим заключенным — еще в 1945-м. Так получилось, что этот самый сбежавший оказался коротышкой около пяти футов, и Эду с тех пор приходилось выслушивать многочисленные подтрунивания насчет его сломанного носа, хотя все мы знали, что зек воспользовался свинцовой трубой.

— Беда с тобой, Марелли, — сказал он глубоким басом, — ты слишком близко к сердцу принимаешь свою работу. Марелли изумился:

— Разве я виноват, что какой-то мальчишка случайно пристрелил своего брата?

— Что? — переспросил я, беря пальто с вешалки и напяливая его. — Что ты сказал, Марелли?

— Это был ребенок, — повторил тот. — Десятилетний мальчишка. Он показывал «люгер» своему младшему брату, а револьвер выстрелил. Ну и… Черт! Сам знаешь, как это бывает!..

Я старательно обернул шею шарфом, а потом застегнул пальто.

— Напрасная трата времени, — сказал я. — И почему полиции всегда приходится вмешиваться в личные драмы?

Марелли остановился у стола и бросил на него листок с вызовом.

— Каждое убийство для кого-то личная драма, — буркнул он. Я вытаращил на него глаза и проводил взглядом до двери. Он махнул нам рукой и вышел.

— Перлы полицейской мысли, — заметил Эд. — Ладно, давай покончим с этим!

* * *

Было жутко холодно, так холодно, что мороз кусал за уши и за руки, и возникало непреодолимое желание прижаться к пузатой печке. Эд поставил «меркурий» позади патрульной машины с белым верхом, и мы выбрались наружу, тут же растеряв тепло автомобильного салона. Патрульный полицейский стоял у выкрашенного белой краской штакетного заборчика, огораживающего маленький домик. Воротник его форменной куртки был поднят, а из глаз и носа текло. Весь его вид красноречиво свидетельствовал о том холоде, который и мы тут же почувствовали.