Сэйте Мацумото - Стена глаз. Земля - пустыня. Флаг в тумане

• Название: Стена глаз. Земля - пустыня. Флаг в тумане
• Автор: Сэйте Мацумото
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Детектив
• Год: 1993

Книга содержит захватывающие детективы известного японского писателя Сэйтё Мацумото: "Стена глаз", "Земля - пустыня" и "Флаг в тумане".

Стена глаз

Земля - пустыня

Флаг в тумане

---

— Что вы, мама!

— А что тут дурного? Не все же они ему понадобятся для картины. И потом, я все же хочу нанести господину Сасадзиме визит вежливости, хотя его просьба исходила от господина Таки, а не от него лично. Кстати, Таки сегодня звонил. Он сказал, что Сасадзима несказанно рад, что рисует тебя, и о тебе он самого лучшего мнения.

Если всем доставляют такую радость эти сеансы, подумала Кумико, то она готова ходить к художнику не три дня, а больше.

— Господин Сасадзима прекрасный человек и непосредственный, как ребенок, — сказала она.

— Чем он угощал тебя сегодня? — поинтересовалась мать.

— Рисом с карри. Причем все так вкусно было приготовлено, лучше, чем у нас.

— В самом деле?

— И нисколько не хуже, чем в самом дорогом ресторане. Такому человеку и жена не нужна. Откровенно говоря, мне нравится не столько позировать, сколько лакомиться его угощениями. Интересно, чем завтра он будет меня потчевать? — мечтательно сказала Кумико.

На следующее утро Кумико вышла из дому в начале одиннадцатого. Стоявшая несколько дней хорошая погода начала портиться. По небу плыли тяжелые тучи, и от этого все вокруг стало серым. Тучи приглушили яркие краски осени. Кумико забеспокоилась, сможет ли художник в такую погоду работать. Накануне он предупредил, что сегодня начнет писать акварелью.

В одиннадцать часов Кумико подошла к знакомому дому и позвонила. Обычно художник не заставлял себя ждать и сразу же открывал дверь. Сегодня он что-то не спешил. Кумико позвонила еще раз.

Внутри дома было тихо.

Кумико подождала минут десять и вновь нажала кнопку звонка. И снова никто не вышел. Кумико вспомнила о старике, который ухаживал за садом. Она подошла к ограде. Ограда была довольно низкая и позволяла заглянуть в сад. Но и в саду никого не было. Тогда Кумико вернулась к входной двери и долго звонила. Но и на-эти звонки никто не отзывался. Может быть, он куда-то ушел? Но она сразу отбросила эту мысль. Ведь он же знал, что она придет ровно в одиннадцать. Может, он работал допоздна, очень устал и все еще спит? Но ведь звонок звонит очень громко, его невозможно не услышать.

Кумико не знала, как ей поступить: то ли подождать еще немного, то ли вернуться домой и прийти на следующий день. Во всяком случае, звонить она больше не решилась.

В полной растерянности Кумико вернулась домой.

Труп Сасадзимы обнаружили на следующий день. Его обнаружила прислуга, пришедшая прибрать дом после трехдневного отпуска. Художник лежал на кровати под одеялом в небольшой комнатушке, которая служила ему спальней. На ночном столике у изголовья стоял пустой пузырек из-под снотворного, а рядом — чашка, Он, видно, пользовался ею, запивая лекарство.

Экспертиза, произведенная полицией, установила, что художник умер накануне ночью, вероятно приняв чересчур большую дозу снотворного. Вскрытие подтвердило это предположение.

Художник не оставил ни письма, ни записки, и полиция решила, что он либо покончил жизнь самоубийством, либо непреднамеренно принял слишком много снотворного.

Сасадзима был одинок, родственников не имел, и было трудно ухватить какую-либо нить, чтобы выяснить, что же произошло в действительности. Приходящая прислуга появлялась обычно утром, а вечером уходила. Короче говоря, ночью, в момент смерти, он был абсолютна один. Во время допроса прислуга заявила, что в последние дни у Сасадзимы было прекрасное настроение, так что версия о самоубийстве отпадала. Оставалось предположение о чрезмерной дозе снотворного. Прислуга подтвердила, что художник имел привычку принимать его на ночь.

Детектив Судзуки тщательно обследовал место происшествия. На столе в спальне его внимание привлек этюдник. В этюднике лежал незаконченный рисунок лица молодой женщины.

Кто бы это мог быть? У него невольно возникло подозрение, что смерть Сасадзимы как-то связана с женщиной, лицо которой художник запечатлел на бумаге.

9

Похороны художника Сасадзимы состоялись на другой день вечером.

Сасадзима был одинок, и заботы, связанные с похоронами, взяли на себя его друзья-художники. О смерти Сасадзимы сообщили газеты, и проститься с ним пришло довольно много народа, в том числе и незнакомые почитатели его таланта.

Пришел на похороны и детектив Судзуки. Незаметно он наблюдал за присутствующими.

Вскоре он обратил внимание на девушку, лицо которой как две капли воды походило на лицо, изображенное на рисунке, обнаруженном им в этюднике.

— Прошу прощения, — подойдя к ней, вполголоса произнес Судзуки и показал ей свою визитную карточку. — Я из полиции. Хотел бы задать вам несколько вопросов. Пройдемте, пожалуйста, в соседнюю комнату.

Девушка взглянула на визитную карточку и молча последовала за детективом. В отличие от просторной мастерской, где прощались с покойником, сюда никто не заходил, и они могли спокойно побеседовать.

— Вы давно были знакомы с господином Сасадзимой? — приветливо улыбаясь, спросил Судзуки.

— Нет, я познакомилась с ним несколько дней назад, — ответила девушка.

Глаза у нее были красные. По-видимому, она только что плакала.

— Как вас зовут?

— Кумико Ногами, — сказала она, затем назвала также свой адрес и место работы.

— Значит, вы служите?

— Да. Сегодня я отпросилась пораньше, чтобы попасть на похороны.

— Вы сказали, что познакомились с ним недавно. Вероятно, ваше знакомство связано с его профессией?

— Да, он обратился ко мне с просьбой позировать ему.

Судзуки и не ожидал другого ответа.

— Почему он обратился именно к вам? — спросил детектив.

— Один его знакомый попросил об этом мою мать. И вот четыре дня назад я впервые пришла сюда.

— Значит, прежде вы никогда с ним не встречались?

— Нет.

— Вас не удивило, почему он избрал именно вас?

— Удивило, — сказала Кумико.

— Сасадзима не оставил ничего, что могло бы пролить свет на причину его смерти, и мы пока не можем составить на этот счет определенного мнения. Положение усугубляется тем, что он был одинок. Мы, конечно, допросили прислугу, но она ничего не знает. Может, вы могли бы что-либо сообщить по поводу этого происшествия? Ведь именно вы бывали у него в последние дни.

— К сожалению, я не могу вам ничем помочь, — сказала Кумико, и Судзуки понял, что девушка говорит правду.

— С какой целью просил он вас позировать?

— Точно не знаю. Кажется, он задумал большую картину. Для этого ему надо было сделать наброски нескольких лиц, и я попала в их число.

— Об этом вам сообщила ваша матушка?

— Да.

— Работа продвигалась успешно?

— Да, каждый день он делал несколько набросков.

— А сколько же всего?

— Точно не помню, но, думаю, не меньше восьми.

— Восьми?! Он что, собирался кому-нибудь их подарить или продать? — спросил Судзуки.

— Не думаю. Он лишь сказал, что ему для будущей картины необходимо сделать несколько набросков.

— Дело в том, — помедлив, сказал Судзуки, — что все наброски исчезли. В этюднике сохранился лишь один. А вы говорите, что их было не менее восьми. Если он их не порвал и не сжег, значит, кто-то их взял.

Кумико эта новость крайне удивила. Сасадзима с таким подъемом рисовал. Нет-нет, он небезразлично относился к этим рисункам. Куда же они могли исчезнуть? Если, как подозревает детектив, они попали в чужие руки, это ужасно неприятно. Ведь Сасадзима с ней не договаривался, что он их может кому-нибудь передать, речь шла исключительно о набросках для него, для его картины. Но если они действительно исчезли, это произошло только незадолго до его смерти. Ибо позднее уже никто не мог незамеченным зайти в дом и взять их.

— Прислуга тоже ничего не смогла сказать, — продолжал Судзуки. — Обычно она приходила к нему утром и уходила вечером. Работала она у него около пяти лет и должна бы знать все, что касается его личности? Но о набросках ей ничего не известно. Дело в том, что художник отпустил почему-то ее домой как раз на те три дня, когда вы должны были ему позировать.

Действительно, это было так, вспомнила Кумико. Когда она была у художника в первый раз, он сам отворил ей дверь, но вскоре появилась пожилая женщина, которая принесла им чай. И тут художник предупредил Кумико, что отпускает прислугу на три дня, ибо не любит, чтобы кто-либо мешал его работе.

— Значит, вы ходили позировать в те дни, когда прислуги уже не было, — заключил Судзуки. — И вы в эти дни ничего необычного не заметили?

Кумико задумалась, затем сказала, что в первый день они только договорились о времени сеансов, потом она посещала Сасадзиму дважды. На третий день никто ей дверь не отворил, и она вернулась домой. Но тогда художника уже не было в живых. Накануне он был весел, шутил, и ничто в его поведении не говорило, что он намерен покончить жизнь самоубийством. Напротив, в тот день он рисовал с большим подъемом и, прощаясь с Кумико, сказал, что ждет ее завтра, в условленное время. Просто невозможно было представить такой неожиданный, такой трагический конец.