Дональд Уэстлейк - Отбившийся голубь; Шпион без косметики; Ограбление банка

• Название: Отбившийся голубь; Шпион без косметики; Ограбление банка
• Автор: Дональд Уэстлейк
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00204-5

В романах, составивших этот сборник, Д. Уэстлейк с большой иронией описывает ситуации, в которые попадают его незадачливые герои. В «Отбившемся голубе» фигурируют праздно шатающиеся юнцы, то и дело попадающие в криминальные разборки. Герой «Шпиона без косметики» - пацифист - по злобному навету террористов оказался в тюрьме. Чудаковатый Джон Дортмундер и его сообщники оказываются в идиотском положении, похитив банк, разместившийся в автотрейлере.

Содержание:

Отбившийся голубь

Шпион без косметики

Ограбление банка

---

— Вот именно, — ответил я.

— Например?

— Например, они уже знают, что я не из их команды. Как же я теперь туда внедрюсь?

П покачал головой.

— А вот и неправда ваша, мистер Рэксфорд. Они не знают, что вы не из их команды. Они знают лишь, что мисс Тен Эйк не из их команды, и сейчас думают то же самое о вас.

— Прекрасное предположение, если вас интересует мое мнение.

— Ну а что, если, — П успокаивающим жестом вскинул руку и погрозил мне пальцем, — а что, если вы убьете мисс Тен Эйк?

— Меня посадят на электрический стул.

— Прошу вас, мистер Рэксфорд. Все очень серьезно.

— И не говорите.

— Послушайте меня. Завтрашние газеты сообщат об исчезновении мисс Тен Эйк, которую в последний раз видели живой в обществе известного террориста и смутьяна Юджина Рэксфорда из Союза борьбы за гражданскую независимость. Потом газеты в течение пяти дней будут рассказывать о тщательных поисках Тен Эйк и Рэксфорда, постоянно долдоня о вашем террористском прошлом, а кончат громким сообщением о том, что–де найден труп мисс Тен Эйк, погибшей насильственной смертью. Вскоре после этого вы свяжетесь с Юстэли, предва…

— Как это я с ним свяжусь?

— Через кого–нибудь из участников собрания. Например, с помощью Уэлпов или миссис Бодкин. Некоторые из этих людей ведут вполне открытую жизнь, и их очень легко разыскать.

— Хорошо, — сказал я. — Что дальше?

— Вы объясните Юстэли, что, убегая из зала собрания, вы вовсе не удирали от членов группы, а гнались за мисс Тен Эйк, в конце концов настигли ее и убили, поскольку вам стало ясно, что она шпионила за вашей организацией. После убийства вы скрывались, — П развел руками. — У Юстэли не будет выбора, и он поверит вам.

— Пусть заявит мне об этом письменно, — сказал я. — Эх, ладно. Я шучу. Ну а где же я буду эти пять дней на самом деле?

— На одной нашей явке, где вас подготовят к внедрению, — ответил он. — Поверьте, мистер Рэксфорд, мы желаем вам зла не больше, чем вы сами. Мы примем все меры предосторожности, в том числе обучим вас азам конспиративной работы, дабы вы были во всеоружии и могли действовать практически в любой обстановке.

Я повернулся к Анджеле.

— Видела? Я прыгаю с утеса с сетью в руках.

Она ободряюще улыбнулась мне, сжала мой локоть и ответила:

— Ты поступаешь правильно, Джин, я это чувствую.

— Замечательно, — я повернулся к П. — А что будет с Анджелой? Куда ей–то деваться?

— Мы укроем ее на одной из наших явок до лучших времен.

— Желательно на той же, где и меня.

П вскинул брови.

— Разве вы муж и жена?

— Не волнуйтесь, — заявил я. — Мы распишемся в книге постояльцев как мистер и миссис.

— Не уверен, что мы получим «добро» на это, — проговорил П.

Я повернулся к Н, который, похоже, был наименее чокнутым из всех присутствовавших в комнате человеческих существ, и сказал:

— Объясните вы ему.

Н сразу же все понял. Он кивнул мне и пустился в объяснения:

— Шеф, я думаю, сейчас мы можем закрыть на это глаза. Если мы докажем мистеру Рэксфорду, что хотим помочь ему, я уверен, что и он будет рад оказать нам помощь.

П задумался, поджав губы и разглядывая крышку стола. Но рано или поздно всем нам приходится вступать в сделку с нашей нравственностью, убеждать себя, что цель оправдывает средства, допускать расхождения между сутью наших идеалов и способами их достижения. И П не был исключением.

— Ну что ж, — буркнул он, вперив в меня свой пронзительный взгляд. — Однако прошу вас вести себя сдержанно. Я бы не хотел, чтобы вы разложили моих сотрудников.

— Ничего себе! — вскричала Анджела.

— Он имел в виду нравственное разложение, — пояснил я. П довольно громко откашлялся и проговорил:

— Хорошо, пожалуй, это все. Сейчас вас отвезут на конспиративную квартиру, — он кивнул Л и Н, которые, в свою очередь, кивнули ему и встали. П тоже поднялся, придал своей физиономии добродушное выражение и добавил: — Позвольте выразить вам признательность за предложенную помощь, мистер Рэксфорд. Уверяю вас, мы сделаем все возможное для облегчения вашей задачи.

— Благодарю вас — ответил я, поскольку, очевидно, этого требовали обстоятельства. Я встал, и мы с П принялись разглядывать друг друга через стол. П протянул руку, и я торжественно пожал ее. Обычно такое рукопожатие сопутствует награждению медалью. Вероятно, П был опасно близок к тому, чтобы облобызать меня в обе щеки.

Но вместо лобзаний последовали наставления.

— На время операции вам присваивается кодовое наименование Р. Вся касающаяся вас переписка будет снабжена этой литерой, а люди на явочной квартире знают вас только под этим обозначением. Понятно?

— Так я — Р? — спросил я.

— Да.

Я огляделся и увидел Л, М, Н, О и П.

— Ну, разумеется, Р, как же иначе? — сказал я.

— Прошу прощения? — удивился П.

— Да нет, — ответил ему Р, — это так, шутка.

10

Место действия, если вам угодно, — зеленые холмы, покрытые свежей весенней травкой. Маленькое черное озерцо лежит посреди чашеобразной долины, обрамленной лесистыми взгорками, на которых растут сосны, дубы и клены. Какие либо признаки человеческого присутствия видны только на восточном берегу озера: это причальные мостки, маленький пляж, плотик и лодочный сарайчик. Волнистая зеленая лужайка полого взбегает к большому аляповато выстроенному дому из серого камня. Такое здание с успехом может служить и жильем, и домом отдыха, и маленьким, но роскошным курортом. По обе стороны от дома располагаются конюшни, в которых стоят настоящие живые лошади, и длинный гараж, в котором стоят настоящие автомобили. Узкая мощенная гудроном дорога тянется вверх по склону холма за дом. Она исчезает в лесу, потом переваливает через гребень и сбегает вниз сквозь густую чащу к неширокому шоссе окружного значения. От дома до него чуть меньше трех миль. Вокруг, куда ни глянь, простираются сельские красоты; природа тут нетронутая, зелень пышная, долину пересекают узенькие тропки, а озеро и усадьба окружены проволочной изгородью под высоким напряжением.

Время — без двадцати семь утра. Поскольку на дворе апрель, небеса настырно орошают землю нудным холодным моросящим дождем. Температура воздуха — около пятидесяти градусов по Фаренгейту. На фоне этого прекрасного печального пейзажа, погруженного в предрассветную мглу, виднеются фигуры двух бегущих людей в толстых серых тренировочных костюмах. Они безостановочно трусят по опоясывающей озеро тропинке, раз за разом обегая вокруг него, обегая вокруг него, обегая вокруг него… Должно быть, они не в своем уме.

Один из них — коренастый белокурый крепыш по имени Линч (во всяком случае, так он себя называет). Второй, известный Линчу и всем остальным здешним обитателям (сейчас их не видно: все еще спят) под кодовым наименованием Р, — ваш покорный слуга Юджин Рэксфорд, пишущий эти строки. Линч красноморд и здоров, как американский лось; он трусит впереди, будто хорошо смазанная заводная машинка, а я, пыхтя, отдуваясь и размахивая руками, тащусь следом. Я уже давно оставил всякие попытки поднимать колени повыше, как того требует Линч.

Идет утро пятого дня моего пребывания в усадьбе, которую П назвал «нашей явкой». Из кабинета П нас с Анджелой вывезли темной ночью, и я мог лишь догадываться, где мы сейчас: то ли на севере штата Нью–Йорк, то ли в Коннектикуте или Массачусетсе. Хотя с таким же успехом это могли быть Род–Айленд, Вермонт или Нью–Гэмпшир. Но где бы ни был сей райский уголок, имя ему (и отнюдь не кодовое) Преисподняя.

За последние пять суток я узнал одну вещь, о которой прежде и не подозревал: оказывается, пацифизм превращает людей в дряблых хиляков. Вы можете подумать, что топать ногами в пикетах, чеканить шаг на демонстрациях, накручивать рукоятку ротаторов и убегать от конных полицейских достаточно, чтобы сохранить более–менее сносную форму, но, наверное, это не так. Во всяком случае, Линч и его собратья (для обозначения этих людей у меня нет букв: все они были наделены именами — короткими, односложными, но все же именами) были уверены, что моя физическая форма попросту ужасна, а после того, как эти ребята несколько сотен раз прогнали меня бегом вокруг озера, я начал склоняться к мысли, что они правы.

Первый день оказался самым страшным. Когда мы наконец добрались до усадьбы, уже рассвело. Нам с Анджелой показали наши смежные комнаты, но мы так вымотались, что ни мне, ни ей не пришло в голову проверить, заперта ли дверь, ведущая из одной комнаты в другую. (Как выяснилось впоследствии, она была открыта.) В полдень меня разбудили, несмотря на мои резкие и визгливые возражения, согнали по лестнице вниз и напичкали завтраком: апельсиновый сок, яичница–болтунья, отбивная, молоко, кофе, поджаренный хлеб с мандариновым вареньем. Затем меня представили ораве упитанных личностей, которых мне бодренько отрекомендовали как «моих наставников». Человек, назвавший их этим титулом, начал церемонию знакомства с того, что представился мне сам: