Вольф Серно - Странствия хирурга: Миссия пилигрима

• Название: Странствия хирурга: Миссия пилигрима
• Автор: Вольф Серно
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-486-00736-1

«Да осветит огонь познания темную тайну чумы», — молодой врач Витус не мог бы лучше сформулировать цель, ради которой он и его друзья отправились в полное опасностей путешествие. И вот октябрьским днем 1579 года в библиотеке Падуанского университета им удалось найти зашифрованное и скрытое до времени послание самого Франческо Петрарки, начинавшееся этими словами… Миссия странствующего хирурга завершена, и он готов вернуться в Англию, но в родном монастыре его ждет еще одно свидетельство из прошлого, способное пролить свет на тайну происхождения последнего представителя рода Коллинкортов.

---

— Это правда я! — опять запищал он. — У меня внизу деревяшки, а сверху специальный балахон!

Его привычное голубое одеяние и в самом деле был удлинено и доставало почти до земли.

Магистр прищурился:

— Зачем тебе, ради всего святого, эти ходули?

— Как это зачем? Путешествовать! Имею я право на человека походить?

— Слезай, умоляю! На них ты вряд ли дойдешь до Генуи. Где ты вообще взял ходули?

— Сам смастерил! У Романо и Массимо. Это, между прочим, ясень, самый лучший ясень! — Энано задрал свой балахон, чтобы показать ходули. На каждой оказалось по три подставки на разной высоте, и выполнены они были, несомненно, мастерски. По специфическому отливу можно было заключить, что дерево выварено в оливковом масле.

Карлик, превратившийся в великана, опустил полы своего одеяния и несколько раз проскакал вокруг друзей, снисходительно поглядывая на них свысока. Магистр, все еще не веря своим глазам, медленно проговорил:

— Так, значит, все то время, что мы с Витусом двигали вперед науку в университете, ты мастерил себе ходули. Наверняка мы повстречаем на своем пути каких-нибудь циркачей и акробатов, которым ты сможешь подарить их.

— Но-но, нет-нет, найн-найн!

— Нет? Но ты же не думаешь всерьез, что сможешь пройти на них больше трехсот футов? — Витус тоже подключился к разговору и попытался переубедить Коротышку, но и его слова наткнулись на глухую стену. Энано был тверд, как скала, и преисполнен решимости передвигаться на своих новых деревянных ногах.

Так они и двинулись в путь, и самым маленьким на этот раз оказался Магистр.

К вечеру Витус и Магистр были вынуждены признать, что они недооценили Коротышку. Стиснув зубы, Энано вышагивал милю за милей на своих ходулях, умудряясь время от времени даже отпустить очередную забористую шутку. Чем дольше они были в пути, тем яснее им становилось, что малыш не столько преодолевал физическую немощь и тренировал свое тело, сколько наслаждался возможностью смотреть на мир под новым углом зрения — не с позиции большой собаки, а с позиции человека.

Незадолго до наступления темноты они набрели на заброшенный крестьянский дом, который при более близком знакомстве оказался все же обитаемым. Войдя в него, они обнаружили там одинокую старуху по имени Амалия. Придя в себя от шока, испытанного от вторжения непрошеных гостей, пожилая женщина оказалась радушной хозяйкой и собрала нехитрый ужин. На вкус неизбалованных друзей трапеза оказалась роскошной: это были восхитительно благоухающие трюфели, крупные и крепкие, которые Амалия ловко порезала старым ножом на тонкие ломтики и бросила на сковородку с оливковым маслом.

Магистр почувствовал себя в своей стихии.

— Carnis silvae, — произнес он с видимым наслаждением, — лесное мясо! Вы, матушка, словно предчувствовали, что способно вернуть к жизни такого усталого путника, как я. — Потянувшись к своему дорожному мешку, он открыл его и извлек козий бурдюк с красным вином. — Венецианская амброзия! — мечтательно объявил он, сунув бурдюк под нос Витусу. — Я его вчера тайком купил, после того как профессор расплатился за наши услуги. Не знал, одобришь ли ты такую покупку.

— Точно бы не одобрил, сорняк ты неисправимый, — укоризненно покачал головой Витус. — Ту небольшую сумму, которой мы располагаем, нам нужно приберечь для оплаты морского путешествия.

— Правильно, правильно. Поэтому я и не спросил тебя. — Ловким жестом Магистр наполнил два деревянных стаканчика, которые нашлись в хозяйстве Амалии, с сожалением покосился на уже полупустой бурдюк и воскликнул: — Salute, cheers и assusso! Такими молодыми мы никогда больше не встретимся!

Амалия захихикала, показав единственный зуб в верхней челюсти. С видом благовоспитанной молоденькой девицы она маленькими глоточками отпивала вино. Потом поднялась, чтобы приготовить еще одну порцию жареных трюфелей, а управившись, опять вытряхнула их в большую глиняную миску, из которой они все вместе ели.

Коротышка, вновь принявший нормальные размеры, не отставал от других.

— Хороши грибощки! — радостно причмокивал он. — Я в Аскунезии тоже рыжики лопал, но эти намного вкуснее, намного!

Поблагодарив за добрые слова, Амалия поинтересовалась, что это за страна такая, которую он называет Аскунезией. Энано с готовностью ответил ей, и между ними завязалась оживленная беседа. Карлик все больше оттаивал душой, и скоро Витус с Магистром узнали о нем такие подробности, о которых раньше никогда и не слыхивали. Он был старшим ребенком в семье угольщика. Всего их было пятнадцать братьев и сестер, и все, кроме него, были нормального роста. Когда появился на свет младший, Энано было уже семнадцать, и в пять лет карапуз обогнал по росту старшего брата. На первых порах это не смущало Коротышку, ведь то же самое происходило и со всеми другими детьми в семье. Но этот мальчишка чуть ли не с первых дней демонстрировал всю жестокость, на которую способны дети. Он подговаривал братьев и сестер дразнить Энано, снова и снова, каждый день, и постепенно все втянулись в злую игру. Коротышка был не в силах обороняться ни кулаками, ни словами и оказался беззащитным перед лицом подлости. Родители, в поте лица зарабатывавшие на жизнь, не могли, а может быть, и не хотели встать на его защиту. Так он и жил изгоем в собственной семье.

Единственными проблесками в его жизни были редкие моменты, когда отец хвалил его: за то, что он плотно сложил сухие дрова для костра, за то, что добросовестно соорудил шахту для огня и очень аккуратно укрыл сложенные дрова. Энано в совершенстве освоил ремесло угольщика и каждый раз выдавал большие порции древесного угля отменного качества. Тайнами огня он владел как никто другой.

Однако отец был единственным, кто время от времени хвалил его, и эти редкие добрые слова не могли перевесить потоки издевательств, ежедневно обрушивавшихся на его голову. Поэтому однажды он просто ушел из дома и подался в ближайший город в надежде, что там его встретят приветливее, но, увы, этого не случилось. Его травили, высмеивали и поносили точно так же, как дома, и даже хуже, некоторые злобные мальчишки доходили до рукоприкладства. Толкали, сбивали с ног и колотили, а потом надрывали животики, наблюдая, как он беспомощно барахтается на земле и поскуливает от боли и унижения.

Тогда он нашел сообщника и позаботился о том, чтобы на следующую ночь родительский дом сгорел дотла. Ни у кого не возникло и отдаленной мысли, что это мог быть поджог. И никто не замечал, что несчастья постигали именно тех, кто накануне особенно безжалостно обошелся с Энано.

Его нигде не брали на работу, и кусок хлеба он теперь добывал мелкими кражами. Потом ему пришла в голову мысль, что гораздо легче заработать деньги, сбывая разные снадобья людям, охотно принимающим на веру всякий вздор, а таких находилось немало. Любой глупец был готов купить чудодейственное средство, сулившее нескончаемое богатство. Наивные и, как ни странно, далеко не бедные люди с радостью выпивали так называемое «лекарство» и в самом деле начинали верить, что смогут отныне мочиться золотым песком.

Потом карлик приобрел познания в алхимии, начал экспериментировать с ядами и кислотами, нередко становившимися орудием его мести. Чем он только не торговал, в том числе «согревающими шарами», якобы помогающими при болях в животе; в действительности они были изготовлены из гипса, а сверху обтянуты влажной куриной кожей. Когда легковерный чудак проглатывал шар, он поначалу и вправду чувствовал тепло в желудке, которое потом сменялось свинцовой тяжестью. К горлу подкатывали дурнота и удушье, и тот, кому удавалось избавиться от шара естественным путем, мог считать себя счастливцем. Но Энано к тому времени уже и след простывал, он уже был на пути в следующее селение.

Так он продвигался все дальше на юг и наконец после долгого изнурительного пешего перехода оказался в испанских землях. Бродя дорогами Кастилии, он познакомился с юным путешественником и быстро смекнул, каким бесхитростным и простодушным был бывший монастырский школяр. Зашитые в подкладке его накидки деньги оказались роковыми. Опоив юношу ядом до бесчувствия, Энано украл деньги, а потом для верности донес на него инквизиции…

— Уи-уи, это было скверно с моей стороны, — фальцетом пропел Коротышка — очень скверно. Но мы ведь квиты, правда, Витус?

— Правда. Ты нам с Магистром не раз потом жизнь спасал.

— Что я торжественно и подтверждаю. — Ученый усиленно жал на бурдюк, чтобы выдавить еще хоть пару капель, но источник иссяк. — Жаль, жаль… In vino veritas — не зря говорится, что истина в вине. А еще истина то, что в молодые годы ты, дорогой Коротышка, был Homo agrestis, то есть человеком диким. Но с тех пор прошло много времени, и ты из Савла превратился в Павла.