Бонкимчондро Чоттопаддхай - Хрупкое сердце

• Название: Хрупкое сердце
• Автор: Бонкимчондро Чоттопаддхай
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8189-1024-6

Благородный и состоятельный господин, сжалившись, взял сиротку Кундо на воспитание. Он и не подозревал, какие страсти и интриги ожидают его семейство в ближайшем будущем. Когда девушка подросла, в нее влюбляются все мужчины без исключения и, ослепленные желанием, ведут себя безрассудно: бросают дела, пьянствуют, переодеваются в женщин, расстаются с верными и преданными женами. А что же Кундо? Как ей живется в окружении сластолюбивых и падких на красоту мужчин?

---

— Какие же будут указания? — снова спросила Комола.

— Ты поезжай, я не возражаю, но я в такое время ехать не могу.

Комола ничего не ответила, молча села и отвернулась. У Сришчондро в руке был карандаш, он подкрался к Комоле сзади и поставил ей на лоб пятнышко.

— Дорогой мой, — засмеялась Комола, — я так тебя люблю...

С этими словами она обняла Сришчондро и поцеловала его. При этом только что нарисованное пятнышко перешло с ее лба на щеку мужа. Оказавшись, таким образом, победительницей в этом сражении, Комола сказала:

— Если ты окончательно не едешь, то устрой наш отъезд.

— Когда ты думаешь вернуться? — спросил Сришчондро.

— Что за вопрос? Могу ли я пробыть там долго, если ты не едешь?

Сришчондро отправил Комолмони в Гобиндопур. Однако у нас есть точные сведения, что на этот раз хозяева Сришчондро не много заработали в льняную кампанию. Его коллеги сообщили нам по секрету, что всему виной был Сришчондро. В это время он мало думал о деле. Когда ему указали на это, он ответил:

— А как же! Ведь со мной не было моей Лакшми!

И все, кто слышал его слова, отворачивались с презрительной гримасой:

— Фи! Жена держит его под башмаком!

Как только подобные фразы достигали слуха Сришчондро, он оживлялся и весело кричал прислуге:

— Эй! Готовьте хороший ужин! Господа на этот раз поедят как следует!

Поймана с поличным

В мрачном доме Ногендро Дотто в Гобиндопуре словно распустился цветок. При виде веселого лица Комолмони у Шурджомукхи высохли слезы. Не успела Комола переступить порог дома, как занялась прической Шурджомукхи, которая уже много дней не уделяла этому никакого внимания.

— Я украшу твою голову цветами, — говорила Комола, и, глядя, как морщилась Шурджомукхи, успокаивала, соглашалась: — Хорошо, не буду. — А сама потихоньку оставляла цветы в прическе.

Свет, исходящий от лучезарной Комолмони, не давал тучам омрачать лицо Ногендро. При встрече с ним Комолмони почтительно поклонилась.

— Комола! Откуда? — удивился Ногендро.

— Меня привез мой малыш, — кротко отвечала Комола, не поднимая головы.

— Вот как? Отшлепать проказника! — Ногендро поднял племянника на руки и поцеловал несколько раз.

В благодарность за это малыш потянул дядю за усы и пустил слюнку.

— Эй, Кундо, Кунди-мунди-дунди! Как поживаешь? — Так Комолмони приветствовала Кундонондини.

Та удивилась.

— Хорошо, — ответила она после некоторого замешательства.

— Хорошо, сестра. Зови меня сестра, не то, когда будешь спать, я подпалю твои косы или напущу на тебя тараканов.

Кундо стала называть ее сестрой. Когда Кундо жила у Комолы в Калькутте, та почти не разговаривала с ней, даже когда это было очень нужно. Но благодаря своему чудесному обаянию Комола уже тогда покорила сердце сироты. Годы разлуки несколько охладили их взаимную симпатию, но теперь привязанность возросла с новой силой.

Отношения между супругами наладились, и Комолмони собралась уезжать.

— Нет, дорогая, нет! Останься еще на несколько дней. Если ты уедешь, я погибну, — попросила Шурджомукхи. — Твое присутствие облегчает мне душу.

— Я не уеду, пока не доведу дела до конца, — отвечала Комола.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Шурджомукхи.

— Похороны, — пошутила Комола и подумала: «Я должна вытащить эту занозу».

Услыхав об отъезде Комолмони, Кундонондини спряталась в своей комнате и расплакалась. Она не заметила, как Комола тихонько проследовала за ней.

Кундонондини рыдала, уткнувшись головой в подушку, а Комолмони заплетала ей косу. Это занятие являлось ее слабостью.

После того как коса оказалась заплетена, молодая женщина подняла голову Кундо и прижала ее к своей груди. Краем сари она вытерла ей слезы и поинтересовалась:

— Почему ты плачешь, Кундо?

— Зачем ты уезжаешь? — спросила Кундо.

Комолмони чуть заметно улыбнулась. Но улыбка не могла скрыть слезинки, которая беззвучно скатилась по ее щеке. Так иногда при ярком свете солнца идет дождь.

— Отчего ты плачешь? — снова спросила Комола.

— Ты меня любишь, — отвечала Кундо.

— Ну и что же? А кто-нибудь не любит? — удивилась Комола.

Девушка молчала.

— Кто не любит тебя? — настаивала Комола. — Шурджомукхи? Скажи, не скрывай.

Кундо молчала.

— Брат?

Опять тишина.

— Если ты любишь меня, а я тебя, почему ты не хочешь уехать со мной?

Кундо и на этот раз промолчала.

— Поедешь? — снова спросила Комола.

Кундо отрицательно покачала головой:

— Нет.

Милое лицо Комолмони помрачнело. Она нежно прижала голову девушки к своей груди, а затем заглянула ей в лицо:

— Кундо, ответишь чистосердечно на мой вопрос?

— На какой?

— Я твоя сестра, от меня нельзя таиться, я ничего никому не скажу. — А про себя подумала: «Если только своему великому радже Сришчондро-бабу и... малышку».

— Спрашивай, — решилась Кундо.

— Скажи, ты очень любишь моего брата?

Девушка ничего не ответила, а только, зарывшись лицом в платье Комолмони, снова зарыдала.

— Я понимаю, любишь... Но зачем убиваться? Разве любить плохо?

Кундонондини подняла голову и пристально посмотрела в лицо Комолы. Та без слов поняла ее.

— Но ведь ты не хочешь разрушить счастье Шурджомукхи? Разве ты не видишь... — Она не договорила, так как девушка снова упала к ней на грудь.

Слезы Кундонондини затопили сердце Комолмони. Чуткая Комола знала, что такое любовь. Всем своим сердцем она разделяла горе и радость Кундонондини.

— Кундо! — позвала она, вытирая ей слезы. — Поедем со мной, Кундо! — Иначе все погибнет. Поедешь? Подумай...

Кундо снова зарыдала. Прошло еще несколько мгновений, Кундо все плакала. Затем она вытерла слезы и сказала:

— Поеду.

Почему же она не ответила сразу?

Комола поняла. Она поняла, что Кундонондини принесла свое сердце в жертву на алтарь счастья другой женщины. Она решилась забыть Ногендро ради его счастья и счастья Шурджомукхи. Вот почему она не ответила сразу.

А ее собственное счастье? Комола знала, что Кундонондини в этот момент не думает о себе.

Хира

Вишнуитка Хоридаши появилась снова. Она шла и пела:

Нашла я в лесу ядовитый цветок.
О любимый мой, черный колючий цветок,
Вплела я его в свой венок.
О любимый мой, черный колючий цветок!
Иглы тело пронзят, напоив меня ядом тревог.
Выпью жадно я сок,
И снова настанет мучительный срок,
И пойду я искать ядовитый цветок,
Любимый мой, черный колючий цветок...

На сей раз Шурджомукхи тоже пришла послушать и велела позвать Комолу. Та пришла в сопровождении Кундо. Услышав песню, Комолмони нахмурилась:

— Ах ты, негодница! Чтоб тебе наесться пепла, чтоб тебе умереть! Ты что, других песен не знаешь?!

— А что случилось? — удивилась Хоридаши.

Комолмони разошлась еще больше.

— Что случилось? Принесите ветку акации, я покажу этой чертовке, как приятно быть исколотой шипами!

— Нам не нравятся такие песни, — мягко заметила Шурджомукхи. — Спой какую-нибудь другую, хорошую песню.

— Ладно, — согласилась Хоридаши и начала петь:

Шмрити прочту и к стопам мудреца припаду...
Выучу Дхармашастру и лучшую в мире невесту найду.

Комола насупилась.

— Милая хозяюшка, воля твоя, но я не желаю больше слушать эту вишнуитку. Я ухожу.

Расстроенная Шурджомукхи тоже поднялась. Вслед за ними ушли еще несколько женщин. Кундонондини была среди оставшихся. Она осталась потому, что слушала невнимательно и не поняла, о чем говорится в песне. Хоридаши перестала петь и принялась болтать с женщинами. Чувствуя, что песен больше не будет, остальные женщины тоже ушли. Кундо не двинулась, словно ноги ее приросли к земле. Тогда Хоридаши заговорила с ней. Но девушка слушала ее рассеянно.

Шурджомукхи наблюдала за ними издалека и, как только догадалась, что беседа серьезно заинтересовала обе стороны, послала за Комолой.

— Ну и что же? — спросила та — Пусть себе говорят. Ведь Хоридаши женщина, а не мужчина.

— Так ли? — усомнилась Шурджомукхи.

— Что такое? — удивилась Комола.

— Мне кажется, что это переодетый мужчина. Я сейчас выясню. Но Кундо-то какова!

— Погоди! Я пойду за акацией. Я устрою этому дьяволу блаженство на шипах. — И она отправилась искать акацию.

По дороге Комола встретила Шотиша, который неизвестно где добыл сандаловую пасту тетки и теперь усердно красил себе щеки, нос, подбородок, грудь, живот. При виде его Комола забыла и вишнуитку, и акацию, и Кундонондини, и все остальное.

Тем временем Шурджомукхи позвала служанку Хиру. Мы уже упоминали о ней. Однако не мешает кое-что добавить.