Валерий Шамбаров - Государство и революции

• Название: Государство и революции
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Кстати, и самим американцам особенности их пропагандистских методик позволяли заимствовать данную версию КГБ, когда это считалось выгодным. Если после Хельсинкских соглашений они преподносили своим гражданам красочные картины массовой борьбы за права человека в СССР, то вскоре потребовались другие оценки. Последовало охлаждение отношений, Афганская война, и политика Белого Дома, направляемая столь ярыми русофобами как З. Бжезинский и Р. Пайпс, приобрела не то что антисоветский, а четко выраженный антирусский характер. Но западные технологии заштамповывания мозгов не приемлют полутонов, и для создания полноценного образа врага "русских", следовало исключить какие-либо поводы для симпатий ко всему народу. Поэтому была тут же подхвачена советская официальная установка о мизерном количестве диссидентов, являющихся среди русских уникальным исключением из правила. Да и вообще, в данный период американцы стали выдвигать на первый план инакомыслящих других национальностей - евреев, прибалтов, кавказцев, даже украинцев, чью борьбу можно было бы трактовать как борьбу "против русских".

Но факты показывают, что теории о "жалкой кучке", порой до сих пор бытующие в литературе, не имеют под собой никакой основы. Просто освещенной оказалась лишь ничтожная часть целого. Например, мы знаем одного Солженицына, а он в предисловии к "Архипелагу" указывает, что в сборе и подготовке материала для книги ему помогали 227 человек. А сколько было тех, кто в период гонений на писателя с 1965 по 1974 гг. прятали у себя его рукописи и архивы, розданные по частям? Были те, на чьих квартирах и дачах он скрывался и дописывал книгу, переезжая с места на место. Были те, кто помог переправить ее за рубеж и обеспечил публикацию. Была, наконец, пожилая ленинградская машинистка, распечатавшая "Архипелаг" и оставившая себе экземпляр на память. Ее арестовали, и она, измотанная непрерывными допросами, рассказала о тайнике с этим экземпляром. А потом, сочтя, что совершила предательство, повесилась... Мы знаем восемь смельчаков, вышедших в 1968 г. на Красную площадь, протестуя против событий в Чехословакии. Но в это же время надписи на ту же тему появились на стенах академгородка в Новосибирске, и кто их сделал, так и не нашли. Мы знаем имя капитана Саблина, но ведь пошла за ним и вела корабль в нейтральные воды вся команда "Сторожевого". Мы знаем, что существовал фонд помощи политзаключенным, который возглавлял А. Гинзбург - но кроме средств, поступавших из-за рубежа от Солженицына, внутри СССР было собрано в этот фонд 70 тыс. руб. При средней интеллигентской зарплате в 100-140 руб. можно представить, сколько народу приняло в участие данной акции.

Или возьмем записку КГБ и Генпрокуратуры СССР представленную в ЦК КПСС в ноябре 1972 г.: "В соответствии с указаниями ЦК КПСС органы Комитета государственной безопасности ведут большую профилактическую работу по предупреждению преступлений, пресечению попыток ведения организованной подрывной деятельности националистических, ревизионистских и других антисоветских элементов, а также локализации возникающих в ряде мест группирований политически вредного характера. За последние 5 лет выявлено 3096 таких группирований, профилактировано 13 602 человека, входящих в их состав... Подобные группы были вскрыты в Москве, Свердловске, Туле, Владимире, Омске, Казани, Тюмени, на Украине, в Латвии, Литве, Эстонии, Белоруссии, Молдавии, Казахстане и других местах".

Отметим - тринадцать тысяч шестьсот два, это только выявленных и выловленных. И только за пять лет, 1968-72 гг., когда, например, политическая активизация, связанная с хельсинкскими процессами, еще и не начиналась.

А вот маленький пример из другой области - отложившийся в моей собственной памяти в начале 70-х. В нашей школе под Минском один старшеклассник отсидел небольшой срок за хулиганство - и будучи уже совершеннолетним, во "взрослой" тюрьме. Разумеется, вышел "героем дня", и мы, пацаны, ему в рот ему заглядывали. А рассказывал он и о "политических", которых там сидело довольно много. Причем говорил с завистью - дескать, так, как они сидят, чего бы не сидеть? На работы не гоняют, позволяют книги читать и выйти имеют возможность в любой момент. Потому что держали их в тюрьме без суда, и вообще без определенных сроков. Предлагая выпустить, если те подпишут покаянное отречение от своих взглядов. А они вот не подписывали... Кто были те "политические", по какому делу они сидели неизвестно.

Когда правозащитника Ю. Орлова в 1978 г. отправляли в лагеря, его везли в вагоне, набитом политическими. И они, узнав, что с ними едет "соратник Сахарова", кричали: "Напиши о нас книгу!". Он лишь упомянул данный факт в своей книге - это были какие-то "другие" политические, не имеющие отношения к правозащитному движению, и его, похоже, не очень интересовавшие. Из случайного упоминания в его же мемуарах (негативного) мы узнаем о разгромленном "марксистском" подполье в Куйбышеве - но сколько их было, никем не упомянутых, не замеченных, оставивших о себе документальный след только в судебных и следственных делах? В передаче из лагерей работ того же Орлова, Марченко и других диссидентов участвовали сотни посторонних лиц - чтобы не попасться при обысках, ее осуществляли по цепочкам, небольшими порциями, с использованием разных хитростей. Каждый из этих сотен добровольных помощников рисковал собственной свободой. И их имена тоже остались "за кадром" истории.

Если при Хрущеве политзаключенные были сосредоточены в отдельном Дуброваге, то в 70-х и 80-х существовала уже снова целая сеть лагерей для них - Мордовские, Пермские, Якутские и др. Не считая обычных тюрем и лагерей, куда их тоже сажали. Следовательно, было кого в них содержать. Для "жалкой кучки", пожалуй, многовато будет. В начале 60,-х в СССР имелось две "спецпсихушки" для диссидентов, а к началу 80-х их стало уже более тридцати. Следовательно, было для кого их строить. Причем, и в "спецпсихушки" помещали только самых заметных "политиков", а тех, кто попроще, так сказать, местного ранга, и в обычные психиатрические лечебницы запихивали. Так что общие масштабы сопротивления коммунистическому режиму в России оказываются куда солиднее общепринятых поверхностных представлений.

Существует еще целый ряд аспектов, мешающих представить объективную картину политического противоборства в данный период. Так, под понятиями "диссидентов" и "правозащитников" оказались свалены в одну кучу совершенно разные личности, группировки, течения. Ведь и в самом деле, для КГБ все они являлись примерно одинаковыми противниками, а для Запада различались только по возможности их использования в пропагандистских играх. Поэтому в одном ряду, в одних и тех же перечислениях, оказались, например, гуманист академик Сахаров и националист Звиад Гамсахурдиа. Который тоже фигурировал в числе известных правозащитников, поскольку боролся за законное право своего народа на самоопределение, сотрудничал с Хельсинкскими группами, несколько раз сидел - но придя к власти в Грузии в 1991 г., установил там режим похлеще коммунистического, начав с террора и политических убийств конкурентов и гонений на национальные меньшинства республики - осетин, абхазцев, аджарцев.

Или возьмем такой пример - А. Щаранский, еврей-отказник, вступив по данному поводу в конфликт с властями, затем стал одним из активистов более широкой борьбы против нарушений в СССР прав человека. Но в это же время многие другие отказники, тоже подвергавшиеся преследованиям, тоже порой попадавшие за решетку и числившиеся в правозащитниках, боролись за одно-единственное право - эмигрировать самим, а уж что будет дальше твориться в СССР, их не особо и волновало. А были в ряду "инакомыслящих" и несколько "легальных диссидентов", которым позволяли говорить все, что вздумается, иногда деликатно "поправляли", но никогда не арестовывали. Держали специально напоказ для иностранцев, желающих познакомиться с "настоящими диссидентами", чтобы продемонстрировать им, что гражданские свободы у нас соблюдаются, а сажают только тех, кто действительно в чем-то провинился.

Стоит отметить еще одну важную особенность внутрисоветской оппозиции 60-х -80-х гг. Если судить о ней только по известным проявлениям, то на первом плане оказывается правозащитное движение. Потому что оно постоянно находилось на виду, пыталось вести свою деятельность в открытую, поддерживалось Западом и, соответственно, освещалось средствами массовой информации, как за рубежом, так и в трансляциях на Советский Союз. Но как раз это движение в политическом плане было самым ограниченным, противоречивым и непоследовательным. Правозащитники при создании своих организаций неизменно подчеркивали, что отнюдь не ставят целью свержение коммунистического режима, а действуют строго в рамках советских законов. Будучи "политическими", они сами же всячески старались отстроиться от "политики". Честные люди, в значительной доле - искренние идеалисты, готовые жертвовать собой ради своих убеждений и невинно страдать ради помощи невинно пострадавшим, они сами запутывались в собственных самоограничениях и наивных комплексах.