Борис Клосс - Житие Сергия Радонежского

• Название: Житие Сергия Радонежского
• Автор: Борис Клосс
• Издательство: Языки русской культуры
• Жанр: Религия
• Год: 1998

Автором выявлено в архивных хранилищах России и других стран более 400 рукописей, содержащих сведения о жизни и чудесах Преподобного Сергия Радонежского наиболее почитаемого русского святого. Открыты новые редакции текстов Жития Сергия, впервые вводимые в научный оборот. Приводятся новые факты биографии Сергия, данные о монастырской реформе на Руси в XIV веке. Решена проблема происхождения «Троицы» Рублева. В полной мере раскрыто содержание творчества величайшего древнерусского писателя Епифания Премудрого. Новыми именами первоклассных мастеров пополнилась знаменитая Троицкая литературная школа. Книга содержит также публикацию важнейших редакций Жития Сергия Радонежского.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2062381

---

И сице ожидающу ми в таковая времена и лѣта, и жадающу ми того, дабы кто паче мене и разумнее мене описалъ, яко да и аз шед поклонюся ему, да и мене поучит и вразумит. Но распытавъ, и услышавъ и увѣдах извѣстно, яко никто же нигдѣ же, яко же речеся, не писаше о немъ, и се убо егда воспомяну или услышю, помышляю и размышляю: како тихое, и чюдное, и добродѣтелное житие его пребысть бес писаниа по многа времена? Пребых убо нѣколико лѣт, акы безделенъ в разъмышлении, недумѣниемъ погружаася, и печалиу оскорбляася, и умом удивляася, и желаниемъ побѣждаѣася. И наиде ми желание несыто еже како и коим образом начати писати, акы от многа мало, еже о житии преподобнаго старца.

И обрѣтох нѣкыа старца премудры въ отвѣтех, разсудны и разумны, и въпросих а о семъ, яко да препокоат мое желание, и рѣх има, аще достоит писатися. Они же отвѣщавше, рекоша: «Яко же бо нелѣпо и не подобает житиа нечистивых пытати и писати, сице не подобает житиа святых мужъ[331] оставляти, и не писати и млъчанию предати, и в забытие положити. Аще бо мужа свята житие списано будет, то от того плъза велика есть и утѣшение вкупѣ списателем, сказателем, послушателем; аще ли же старца свята житие не писано будет, а самовидци и памятухи его аще будут преставилися, то каа потреба толикую и таковую пльзу в забытии положити, и акы глубинѣ млъчанию предати. Аще не писано будет житие его, то по чему вѣдати не знавшим и не видавшим его, каковъ былъ, или откуду бѣ, како родися, и како възраѣсте, и како пострижеся, и како въздръжася, и како поживе, и каковъ имѣ конець житию. Аще ли будет писано, и сие нѣкто слышавъ, поревнует въслѣд жития его ходити и от сего приимет плъзу. Пишет же и Великий Василие: «Буди ревнитель право живущим, и сих житие и дѣание пиши на сердци своем». Виждь, яко велит житиа святых писати не токмо на хартиахъ, но и на своем сердци пльзы ради, а не скрывати и ни таити: тайна бо царева лѣпо есть таити, а дѣла Божиа проповѣдати добро есть и полезно».

И оттолѣ нужда ми бысть распытовати и въпрошати древних старцевъ, прилѣжно свѣдущих, въистинну извѣстно о житии его, яко же Святое глаголеть писание: «Въпроси отца твоего, и възвѣстит тебѣ, и старца твоа, рекут тебѣ». Елико слышахъ и разумѣх — отци мои повѣдаша ми, елика от старецъ слышах, и елика своима очима видѣх, и елика от самого устъ слышах, и елика увѣдах от иже въслѣд его ходивъшаго время немало и възлиавшаговоду на руци его, и елика другаа нѣкая слышахом и от его брата старѣйшаго Стефана, бывшаго по плоти отца Феодору, архиепископу Ростовьскому; ова же от инѣх старьцевъ древних, достовѣрных бывших самовидцевъ рожеству его, и въспитанию, и книговычению, възрасту его и юности, даже и до пострижениа его; друзии же старци самовидци суще и свѣдѣтели неложнии постризанию его, и начятку пустынножительству его, и поставлению его еже на игуменьство; и по ряду прочим прочии възвѣстители же и сказатели бываху.

Ино къ множьству трудовъ старчихъ и къ великым исправлениемъ его възирая, акы безгласенъ и бездѣленъ в недоумѣнии от ужасти бываа, не обрѣтаа словес потребных, подобных дѣанию его. Како могу аз, бѣдный, в нынѣшнее время Сергиево все по ряду житие исписати и многаа исправлениа его и неизчетныа труды его сказати? Откуду ли начну, яже по достоиньству дѣяѣниа того и подвигы послушателем слышаны вся сътворити? Или что подобает пръвие въспомянути? Или котораа довлѣет бесѣда к похвалениемь его? Откуду ли приобрящу хитрость да възможна будеть к таковому сказанию? Како убо таковую, и толикую, и не удобь исповѣдимую повѣм повѣсть, не вѣдѣ, елма же чрез есть нашу силу творимое? Яко же не мощно есть малѣй лодии велико и тяшъко бремя налагаемо понести, сице и превосходить нашу немощь и умъ подлежащаа бесѣда.

Аще бо и побѣжает нашу худость, но обаче молимся всемилостивому и всесилному Богу и Пречистѣй Его Матери, яко да уразумит и помилует мене грубаго и неразумнаго, яко да подастъ ми слово въ отвръзение устъ моихъ, не моего ради, глаголюща, недостоиньства, но молитвъ ради святыхъ старецъ. И самого того призываю Сергия на помощь и съосѣняющую его благодать духовную, яко да поспѣшникъ ми будет и слову споѣсобникъ, еще же и его стадо богозванное, благо събрание, съборъ честныхъ старець. К ним же смирениемъ припадаю, и самѣх тѣх подножию касаюся, и на моление призываю и принуждаю. Зѣло бо тѣх молитвъ повсегда требую[332], паче же нынѣ, внегда сие начинающу ми начинание и ко ей же устремихъся сказаниа повѣсти. И да никто же ми зазиратель на сие дръзающу будет: ни бо аз сам възможнѣ имам, или доволенъ к таковому начинанию, аще не любовь и молитва преподобнаго того старца привлачит и томит мой помыслъ и принужает глаголати же и писати.

Достоить же яснѣе рещи, яко аще бо ми мощно было по моему недостоиньству, то подобаше ми отинудь съ страхом удобь[333] млъчяти и на устѣх своих пръстъ положити, свѣдущу свою немощь, а не износити от устъ глаголъ, еже не по подобию, ни же продръзати на сицевое начинание, еже чрезъ свое достоание. Но обаче печаль приат мя, и жалость поат мя: толикаи такова велика свята старца пресловуща и многословуща житие его всюду обносимо, и по далним странам, и по градом, мужа явлена и именита всѣм того исповѣдающим — и за толико лѣт житие оставлено и не описано бяше. Непъщевах сиа млъчанию предати, яко въ глубинѣ забвениа погрузити. Аще бо не писано будет старцево житие, но оставлено купно без въспоминаниа, то се[334] убо никако же повредит святого того старьца, еже не получити ему от нас въспоминаниа же и писаниа: их же бо имена на небесѣх Богъ[335] написа, сим никаа же потреба еже от человѣкъ требовати писаниа же и въспоминаниа. Но мы сами от сего не пльзуемся, оставляюще толикую и таковую пльзу. И того ради сиа вся събравъше, начинаем писати, яко да и прочии мниси, яже не суть видали старца, да и тѣ прочтут и поревнують старцевѣ добродѣтели и его житию вѣруют; «блажени бо, — рече, — не видѣвше вѣроваша». Пакы же другойци другаа печаль приемлет мяи обдержит мя: аще бо аз не пишу, а инъ никто же не пишет, боюся осужениа притчи оного раба лѣниваго, скрывшаго талантъ и облѣнившагося. Онъ бо добрый старецъ, чюдный страстотръпѣць, без лѣности повсегда подвигом добрымъ подвизаашеся и николи же обленися; мы же не токмо сами не подвизаемся, но и того готовых чюжих трудовъ, еже в житии его, лѣнимся възвѣстити писаниемь, послушателем слышаны сиа сътворити.

Нынѣ же, аще Богъ подасть, хотѣлъ убо бых писати от самого рожества его, и младеньство, и дѣтьство, и въ юности, и въ иночьствѣ, и въ игуменьствѣ, и до самого преставлениа, да не забвена будут толикаа исправлениа его, да не забыто будет[336] житие его чистое, и тихое, и богоугодное. Но боюся усумняся прикоснутися повѣсти, не смѣю и недоумѣю, како бы сътворити пръвѣе, начятокъ подписанию, яко выше силы моеа дѣло бысть, яко немощенъ есмь, и грубъ, и неразумиченъ.

Но обаченадѣюся на милосердаго Бога и на угодника Его, преподобнаго старца,[337] молитву, и от Бога прошу милости, и благодати, и дара слову, и разума, и памяти. И аще Богъ подасть ми, и вразумит мя, и наставит мя, Своего си раба неключимаго, не отчаю бо ся милости Его благыя и благодати Его сладкыа. Творит бо елико хощет и может, могый даровати слѣпымъ прозрѣние, хромымъ хожение, глухым слышание, нѣмым проглаголание. Сице может и мое омрачение просвѣтити, и мое неразумие вразумити, и моему неумѣнию умѣние подати да убо о имени Господа нашего Исуса Христа, рекшаго: «Без Мене не можете творити ничто же; ищите и обрящете, просите и приимете». Сего Господа Бога, Спаса помощника на помощь призываю: тъй бо есть Богъ нашъ великодатель, и благых податель, и богатых даровъ дародавець, премудрости наставникъ, и смыслу давець, несмысленым казатель, учяй человѣка разуму, даа умѣние неумѣющим, даа молитву молящемуся, даай просящему мудрость и разум, даайвсяко даание благо, даай даръ на пльзу просящим, даай незлобивым коварьство, и отроку уну чювьство и смыслъ, иже сказание словес его просвѣщает и разум дает младенцем.

До зде убо окончавше прѣдъсловие, и тако Бога помянувше и на помощъ призвавше Его: добро бо есть о Бозѣ начяти, и о[338] Бозѣ кончяти, и къ Божиим рабом бесѣдовати, о Божии угодницѣ повѣсть чинити. Начнем же уже основу слова, имемся по бесѣду, еже положити начяло повѣсти; и тако прочее житие старцево о Бозѣ начинаемъ писати сице.

Начало житию Сергиеву. Благослови, отче

Съй преподобный отецъ нашъ Сергие родися от родителя доброродну и благовѣрну: от отца, нарицаемаго Кирила, и от матере именем Мариа, иже бяста Божии угодници, правдиви пред Богомъ и пред человѣкы, и всячьскыми добродѣтелми исплънени же и украшени, яко же Богъ любит. Не попусти бо Богъ, иже таковому дѣтищу въсиати хотящу, да родится от родиѣтелю неправедну. Но прежде проуготова Богъ и устроилъ таковаа праведна родителя его и потом от нею своего си произведе угодника. О прехвалнаа връсто! О предобраа супруга, иже таковому дѣтищу родителя быста! Прежде же подобаше почтити и похвалити родителей его, да от сего яко нѣкое приложение похвалы и почьсти ему будеть. Поне же лѣпо бяше ему от Бога дароватися многым людем на успѣх, на спасение же и на пльзу, и того ради не бѣ лѣпо такому дѣтищу от неправедных родитися родителей, ни же иным, сирѣчь неправедным родителем таковаго не бѣ лѣпо родити дѣтища. Но токмо тѣм единѣм от Бога даровася, еже и прилучися: паче и снидеся добро къ добру и лучшее къ лучшему.