Борис Клосс - Житие Сергия Радонежского

• Название: Житие Сергия Радонежского
• Автор: Борис Клосс
• Издательство: Языки русской культуры
• Жанр: Религия
• Год: 1998

Автором выявлено в архивных хранилищах России и других стран более 400 рукописей, содержащих сведения о жизни и чудесах Преподобного Сергия Радонежского наиболее почитаемого русского святого. Открыты новые редакции текстов Жития Сергия, впервые вводимые в научный оборот. Приводятся новые факты биографии Сергия, данные о монастырской реформе на Руси в XIV веке. Решена проблема происхождения «Троицы» Рублева. В полной мере раскрыто содержание творчества величайшего древнерусского писателя Епифания Премудрого. Новыми именами первоклассных мастеров пополнилась знаменитая Троицкая литературная школа. Книга содержит также публикацию важнейших редакций Жития Сергия Радонежского.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2062381

---

Прежереченный рабъ Божий Кирилъ имѣаше три сыны: пръваго Стефана, втораго же сего Варфоломѣа, третиаго же Петра; их же въспита съ всякым наказаниемъ въ благочестии и чистотѣ. Стефану же и Петру спѣшно изучившу грамоту, сему же отроку не скоро выкнущу писанию, но медлено нѣкако и не прилѣжно. Учитель же его съ многым прилежаниемъ учяше его, но отрокъ не внимаше и не умѣяше, не точенъ бысть дружинѣсвоей, учящимся с ним. О сем убо много браним бываше от родителю своею, болѣ же от учителя томим, а от дружины[351] укаряем. Отрокъ же вътайнѣ чясто съ сльзами моляшеся Богу, глаголя: «Господи! Ты дай же ми грамоту сию, Ты научи мя и вразуми мя».

Яко от Бога дасться ему книжный разум, а не от человѣкъ

Посем убо не мала печаль бяше родителема его; не малу же тщету вмѣняше себѣ учитель его. Вси же си печаляхуся, не вѣдуще яже о нем вышняго строениа Божиа промысла, яже хощет Богъ сотворити на отрочати семь, яко не оставит Господь преподобнаго Своего. Се же бяше по смотрению Божию быти сему, яко да от Бога книжное учение будет ему, а не от человѣкъ; еже и бысть. Скажем же и сие, яко от Божиа откровениа умѣти ему грамоту.

Въ единъ убо от дний отець его посла его на възыскание клюсят. Се же все бысть всемудраго Бога судьбами, яко же Пръвыя Царьскиа Книгы извѣщают о Саулѣ, иже посланъ бяше отцомъ своим Киссом на възыскание ослят; он же шед обрѣте святого пророка Саѣмоила, от него же помазанъ бысть на царство, и выше дѣла подѣлие приобрѣте. Сице и блаженый отрокъ выше дѣла подѣлие обрѣте; послан бо бысть[352] отцомь своим Кирилом на възыскание скота, обрѣте етера черноризца, старца свята, странна и незнаема, саном прозвитера, святолѣпна и анъгиловидно, на полѣ под дубом стоаща и молитву прилѣжно съ сльзами творяща. Отрокъ же, видѣвъ, преже сътвори смирено метание ему, таче приближися и ста близ его, ожидаа коньца молитвѣ.

И яко преста старецъ и възрѣвъ на отрока, и прозрѣ внутренима очима, яко хощет быти съсуд избранъ[353] Святому Духу. И пригласивъ, призва и к себѣ, и благослови его, и о Христѣ целование дастъ ему, и въпроси его, глаголя: «Да что ищеши, или что хощеши, чядо?» Отрокъ же рече: «Възълюби душа моа[354] въжелѣти паче всего умѣти грамоту сию, еже и вданъ бых учитися, и нынѣ зѣло прискръбна[355] есть душа моя[356], поне же учюся грамотѣ и не умѣю. Ты же, отче святый, помолися за мя къБогу, яко да бых умѣлъ грамоту».

Старецъ же, въздѣвъ руцѣ купно же[357] и очи на небо и въздохнувъ къ Богу, и сътворь молитву прилѣжну и по молитвѣ рече: «Аминь».[358] И иземъ от чпага своего акы нѣкое съкровище, и оттуду треми пръсты подастъ ему нѣчто образом акы анафору, видѣниемъ акы малъ кусъ бѣла хлѣба пшенична, еже от святыа просфиры, рекъ ему: «Зини усты своими, чадо, и развръзи я. Приими сие и снѣжь, се тебѣ дается знамение благодати Божиа и разума Святого Писаниа. Аще бо и мало видиться даемое, но велика сладость вкушениа его». Отрокъ же овръзъ уста своа и снѣсть сие; и бысть сладость въ устѣх его, акы мед сладяй. И рече: «Не се ли есть реченное: «Коль сладка гортани моему словеса твоя! Паче меда устом моим»; и душа моя възлюби а зѣло». И рече ему старецъ: «Вѣруеши ли, и болша сих узриши. И о грамотѣ, чадо, не скръби: вѣдый буди извѣст[н]о[359], яко от сего дне дарует ти Господь грамотѣ умѣти зѣло добрѣ, паче братиа твоеа и паче свръстникътвоих». И поучи его о плъзѣ души.

Отрокъ же сътвори поклонение старцу и акы земля плодовитаа и доброплоднаа, сѣмена приемши въ сердци си, стояше, радуася душею и сердцемь, яко сподобися такова свята старца обрѣсти. Старецъ же тщашеся отъити в путь свой; отрокъ же помѣташеся на земли лицем прѣд ногама старчима и съ сльзами моляше старца, дабы обиталъ въ дому родителей его, глаголя: «Родители мои зѣло любят таковыа, яко же ты, отче». Старецъ же удивлься вѣрѣ его, потщався въниде въ дом родителей его.

Они же, узрѣвше его, и изыдоша въ срѣтение ему и поклонистася ему. Старецъ же благослови я; они же готовяху трапезу поставити прѣд ним. Старець же не преже брашна вкуси, но преже въниде въ храм молитвеный, еже есть въ чясовницу, поим с собою освященнаго въ утробѣ отрока. И начат «Чясы» пѣти, повелѣ же сему отроку псаломъ глаголати. Отрокъ же рече: «Аз не умѣю того, отче». Старець же рече: «Рѣх ти, яко от сего дне дарует ти Господь умѣти грамоту. Ты же глаголи слово Божие без сумнѣниа». Тогда бысть сицево удивление: отрокъ приимъ благословение от старца, начат стихословити зѣло добрѣ и стройнѣ; и от того часа гораздъ бысть зѣло грамотѣ. И сбысться пророчьство премудраго пророка Иеремиа, глаголюща: «Тако глаголеть Господь: «Се дахъ словеса Моа въ уста твоя». Родители же его и братиа его се видѣвше и слышавше, удивишася скорому его разуму и мудрости и прославиша Бога, давшаго ему такову благодать.

И изведше съ старцем, поставиша прѣд ним брашно. Старець же вкуси брашна, благослови родители его и хотяше отъити. Родители же его моляхуся старцу, въпрашающе его и глаголюще: «Отче господине! Пожди еще, да въпрашаем тя, да разрѣшиши и утѣшиши нищету нашу и печаль нашу. Сие смиреное отрочя наше, его же благословяеши и хвалословиши, о нем же многа блага прѣдглаголеши. Но мы о нем въ удивлении есмы, и печаль о немъзѣло жасит ны, поне же вещь о нем сътворися страшна, странна и незнаема — сицево: еще ему сущу въ утробѣ матерьнѣ, за нѣколико время рождениа его, трижды провереща въ утробѣ матернѣ[360], въ церкви сущи, при народѣ, въ врѣмя, егда святую поють литоргию. Иньдѣ же нигдѣ же сицева вещь ни же слышашеся, ни же видѣшеся и мы о сем страшимся, недомыслящеся, что си будет конецъ сему, или что напреди сбытися имать».

Старец же святый проразумѣ и позна духомъ будущее и рече има: «О блаженаа връсто! О предобраа супруга, иже таковому дѣтищу родители быста! Въскую устрашистеся страхом, идѣ же не бѣ страха. Но паче радуйтеся и веселитеся, яко сподобистася таковый дѣтищъ родити, его же Богъ избра и преже рождениа его, его же Богъ прознамена еще суща въ утробѣ матернѣ. И уже конечную бесѣду реку и потом препокою слово: се вам буди знамение моих словес сбытие, яко по моем ошествии узрите отрока добрѣ умѣющавсю грамоту и вся прочаа разумѣвающа святыа книгы. Второе же знамение вам и извѣщение, — яко отроча се будет великъ пред Богомъ и человѣкы, житиа ради добродѣтелнаго». И сиа рекъ старецъ отъиде, назнаменавъ темнѣ глаголъ к нимъ, яко: «Сынъ ваю имать быти обитель Святыя Троица и многы приведет въслѣд себѣ на разум божественых заповѣдей». И сиа рекъ, изиде от них. Они же проважахуть его пред врата домовнаа; он же от них вънезапу невидим бысть.

Они же, недоумѣвающеся, помышляаху, яко аггелъ посланъ бысть даровати отроку умѣние грамотѣ. Отецъ же его и мати, въземше от старца благословение и словеса его положиша на сердци своем, възвратистася въ дом свой. По ошествии же старца оного обрѣтеся отрокъ вънезаапу всю грамоту оттуду добрѣ умѣа, премѣнися страннымъ образом: и куюждо разгнет книгу, ту абие добрѣ чтый, да разумѣет. Добрый си отрокъ достоинъ бысть даровь духовных, иже от самѣх пеленъ Бога позна, и Бога възлюби, и Богомъ спасенъ бысть. Пребываше въ всем повинуася родителема своима: тщаше бо ся повелѣниа ею съвръшити и ни въ чем же преслушатися ею, яко же и Святое глаголеть[361] Писание: «Чти отца своего и матерь, да будеши длъголѣтенъ на земли».

От уныа връсты[362]

Еще же иное дѣло скажем сего блаженнаго отрока, еже въ младѣ телесе старъ смыслъ показа. По лѣтѣх же нѣколицѣх жестокъ постъ показа и от [в]сего въздръжание имѣаше, въ среду же и в пятокъ ничто же не ѣдяше, въ прочаа же дни хлѣбом питашеся и водою; в нощи же многажды[363] без сна пребываше на молитвѣ. И тако вселися во нь благодать Святого Духа.

Мати же его матерними си глаголы увѣщевааше его глаголющи: «Чядо! Не съкруши си плоти от многаго въздѣржаниа, да не въ язю въпаднеши, паче же младу ти еще сущу, плоти растущи и цвѣтущи. Никто же бо тако младъ сый, въ ту връсту твою[364] таковому жестоку посту касается; никтоже от братиа твоеа и от свръстникъ твоих сицево стяжа въздръжание, яко же ты. Суть бо нѣции, иже и до седмижды днем ядят, иже от утра зѣло рано начинающе и длъго нощи окончевающи, пьюще бесчисмени. Ты же, овогда единою днемъ яси, овогда же ни единою, но чресъ день. Престани, чядо, от таковыа продлъженыа лѣчбы, нѣси доспѣлъ в сие прясло, не бѣ бо ти еще время. Все бо добро, но въ свое время». Предобрый же отрокъ[365] отвѣщеваше ей, купно же и моляше ю, глаголя: «Не дѣй мене, мати моа, да не по нужи преслушаюся тебѣ, но остави мя тако пребывати. Не вы ли глаголаста ми, яко «егда былъ еси в пеленах и в колыбѣли, тогда — рече, — въ всякую среду и въ пяток млека не ядущу ти». Да то слыша аз, како могу елика сила не въспрянути къ Богу, да мя избавит от грѣхъ моих?».

К сим же отвѣща мати его, глаголющи[366]. «И двою на десять не имаши лѣт, грѣхи поминаеши. Кыа же имаши грѣхы? Невидим бо на тебѣ знамений грѣховных, но видѣхом на тебѣ знамение благодати и благочестиа, яко благую чясть избралъ еси, яже не отъиметься от тебѣ». Отрокъ же рече: «Престани[367], мати моа, что глаголеши? Се бо ты сиа глаголеши яко мати сущаа, яко чадолюбица, яко мати о чадѣх веселящися, естественою любовию одръжима. Но слыши Святое глаголеть Писание: «Никто же да не похвалится въ человѣцѣхъ, никто же чистъ пред Богомъ, аще и единъ день живота его будет; никто же есть без грѣха, токмо единъ Богъ без грѣха». Нѣси ли божественаго слышала Давида, мню, яко о нашей худости глаголюща: «Се бо въ безаконии зачат есмь, и въ грѣсѣх роди мя мати моа».