Гай Кей - Гобелены Фьонавара

• Название: Гобелены Фьонавара
• Автор: Гай Кей
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-88923-074-3

Обитатели мира Фьонавар тысячелетие назад в Великой Битве одолели силы тьмы и заключили их властелина Ракота Могрима в подземную темницу. Но время покоя делает стражей беспечными, и Ракот находит путь к освобождению. Однако маг Лорин Серебряный Плащ приводит с собой с Земли тех, кому судьбой предначертано встать на пути Тьмы и плечом к плечу с новыми друзьями принять бой.

Гай Гэвриел Кей — один из самых верных учеников и последователей Дж. Р. Р. Толкиена. Вместе с сыном Профессора Кристофером он несколько лет посвятил восстановлению по рукописям и подготовке к публикации «Сильмариллиона». «Гобелены Фьонавара» — эпическая фэнтези, которую он создал после завершения этой работы.

---

Табор вдруг как-то странно притих, и Дейв, немного поразмыслив, понял: теперь ни один участник охоты промахнуться не имеет права. Количество возможных ошибок Ливон рассчитал слишком жестко.

Шестнадцатый охотник был постарше прочих. Он уже выбрал своего элтора и отделился от тех, кто еще не успел нанести свой удар. Дейв заметил, что остальные, те, кто уже убивал, скакали теперь поодаль от других охотников и от стаи, разворачивая элторов в обратном направлении, снова мимо того холма, с которого Табор и Дейв наблюдали за охотой. Было ясно, что всех остальных животных следует положить одного за другим. Вообще-то все организовано очень разумно и отлично просчитано, думал Дейв, если только больше никто не промахнется!

Шестнадцатый охотник красоваться перед товарищами отнюдь не собирался. Не сбавляя скорости, он прыгнул на спину животному, бежавшему чуть медленнее других, и мгновенно нанес ему смертельный удар. Все было сделано исключительно чисто. Охотник поднялся с земли и взмахнул своим ножом.

— Толстый какой элтор ему попался! — заметил Табор, скрывая волнение. — Гиринт уж точно на этого глаз положит.

Семнадцатый охотник тоже нанес удар вполне успешно, прыгнув точнехонько на спину выбранной жертве. Казалось, это не стоило ему ни малейших усилий.

— Торк не промахнется! — громко сказал Табор, и Дейв увидел уже знакомую, обнаженную до пояса, стройную фигуру Торка, который стрелой пролетел мимо их холма, выбрал подходящего элтора, некоторое время мчался с ним рядом, а потом с какой-то бесшабашной отвагой и уверенностью метнул свой нож. Элтор упал буквально к ногам его лошади. Торк, отсалютовав Ливону, тут же поспешил присоединиться к остальным Всадникам, загонявшим стадо с дальнего конца низины. И Дейв припомнил, как две ночи назад от такого же меткого броска рухнул на землю чудовищный ургах. Сперва ему хотелось шумно радоваться удаче Торка, но тут он вспомнил, что у охотников остался всего один удар, и ему передалась тревога Табора.

— Кектар — очень хороший охотник, — точно уговаривая сам себя, выдохнул Табор, и Дейв увидел огромного Всадника на гнедом коне, который уверенно мчался прямо к летящей по полю стае, которую гнали остальные охотники. Теперь Ливон остался совсем один. А Кектар уже выхватил нож, и вся его фигура, казалось, излучала надежность и силу.

И тут его конь, угодив ногой в заросшую травой ямку, споткнулся. Кектар, правда, усидел в седле, но беда уже случилась — нож, слишком рано занесенный для броска, вылетел у него из руки и упал рядом с намеченной целью, никого из животных даже не задев.

Дейв боялся даже вздохнуть, но все же повернулся и стал смотреть, как теперь поступит Ливон. Рядом с ним Табор в ужасе повторял:

— Ох нет, нет! Какой позор! Какой позор для всех троих! А особенно — для Ливона, ведь все теперь скажут, что он не сумел правильно рассчитать и взял недостаточно людей! А теперь уж ничего не поделаешь… Нет, я сейчас умру!

— И что же, теперь ему придется самому убить элтора?

— Да. Он и убьет, конечно, да только все равно уж ничего не изменишь… И он не может ничего… Ох, что это он делает?

Ливон вдруг решительно направил свою лошадь вперед, что-то громко приказав Торку и остальным. Дейв смотрел как завороженный. Охотники тут же снова повернули стаю, и элторы, описав широкую дугу, опять побежали на север — сотен пять сильных прекрасных животных.

— Что он собирается предпринять? — тихо спросил Дейв.

— Не знаю, — прошептал в ответ Табор. — Я никак не могу понять, то ли он… — Ливон тем временем, немного проехав на восток, развернул коня и теперь стоял как вкопанный под прямым углом к мчавшейся стае элторов.

— Какого черта он… — выдохнул Дейв.

— Ох, Ливон! Ох, не надо! — завопил вдруг Табор, явно о чем-то догадавшись, и вцепился в руку Дейва, весь побелев от этой ужасной догадки. — Он хочет нанести Удар Ревора!

У Дейва по спине пробежал холодок. Это же чистой воды безумие! Неужели Ливон, спасаясь от позора, хочет совершить самоубийство?

Окаменев, смотрели они, как огромная стая, следуя за бегущим впереди крупным самцом-вожаком, летит, стелясь над травой, прямо на одинокую неподвижную фигуру со светлыми, разметавшимися по плечам волосами. И все остальные охотники тоже, как краем глаза заметил Дейв, замерли, напряженно следя за готовящимся к броску Ливоном. Единственным звуком, нарушавшим воцарившуюся над полем тишину, был стук копыт приближавшихся элторов.

Не сводя глаз с Ливона, Дейв заметил, как спокойно и неторопливо тот спрыгнул с коня и встал перед ним, словно загораживая его от летевшей на них стаи. Элторы были уже совсем близко, и все вокруг было наполнено грохотом их копыт.

Конь Ливона тоже стоял как вкопанный. Дейв отметил это про себя, увидев, что Ливон медленно вынимает из ножен охотничий нож.

Элторы были от него не более чем в пятидесяти шагах.

Затем — в двадцати.

Ливон взмахнул рукой, и словно без малейшего промедления нож полетел и вонзился огромному вожаку прямо в лоб, между глазами. Элтор замедлил бег, пошатнулся и рухнул прямо к ногам Ливона.

Стиснув кулаки от охватившего его дикого восторга и возбуждения, Дейв успел увидеть, как остальные животные тут же метнулись прочь, разбившись при этом как бы на две меньшие стаи, и точно с того места, где упал на землю их поверженный вожак, одна стая понеслась на восток, а вторая — на запад.

А над упавшим элтором стоял Ливон, и его светлые кудри вольно вились на ветру, а он спокойно поглаживал по морде своего коня, удовлетворенный тем, что сумел — пусть ценой немыслимо храброго рискованного броска — спасти не только свою собственную честь, но и честь всего третьего племени. Сумел буквально из пасти стыда вырвать эту победу — как и подобает истинному охотнику и вожаку.

Дейв вдруг осознал, что орет как безумный, а Табор весь в слезах висит у него на шее и изо всех сил колотит его по плечам, которые еще не успели зажить после схватки с ургахом. Однако он, не обращая внимания на боль, и сам от души обнимал мальчишку. Ничего подобного никогда в жизни он не испытывал, никогда не позволял себе столь бурного проявления чувств, но сейчас был уверен, что ведет себя совершенно правильно. Только так он и должен был сейчас себя вести, только так — и никак иначе!

Айвор сам себе дивился — настолько он был зол. Он даже припомнить не мог, когда еще так сердился. Ливон чуть не погиб! А мог бы запросто и погибнуть, вот почему он так гневается. Дурацкая, никому не нужная бравада — вот что это такое! А он, вождь, должен был настоять на двадцати пяти охотниках! Все-таки именно он, Айвор, стоит во главе третьего племени!

И тут он на минутку задумался — а только ли страх за Ливона вызвал у него такой приступ гнева? В конце концов, все уже позади, Ливон жив-здоров, даже более того, и все племя до сих пор бурлит после совершенного им подвига. Еще бы, нанести Удар Ревора! Отныне Ливон может больше не беспокоиться о собственной репутации: на зимнем собрании девяти племен в Селидоне только и будут говорить, что о нанесенном им Ударе Ревора. Имя его прогремит по всей Равнине…

«Я просто старею, — догадался Айвор. — И немного завидую собственному сыну, который не только стал совсем взрослым, но и оказался способен на такое! И каково же будет отныне его собственное место в племени? Неужели он теперь всего лишь отец Ливона дан Айвора? Последняя часть имени собственного сына?»

Эта мысль потянула за собой следующую: интересно, все ли отцы испытывают подобные сомнения, когда их сыновья становятся мужчинами? И не просто мужчинами, а героями, доблестными героями, слава которых превосходит славу их отцов? Неужели всегда гордость и радость, которые отец испытывает за сына, таят в себе острый шип зависти или ревности? Неужели и Банор испытывал те же чувства, когда двадцатилетний Айвор произнес свою первую речь в Селидоне и заслужил похвалы всех старейшин, отметивших исключительную мудрость молодого Всадника?

Может быть, и так, думал он, с любовью вспоминая отца. Возможно, и Банор испытывал те же чувства, что он сейчас. Просто, догадался Айвор, он не придавал им особого значения. И был прав: все это действительно неважно. Таков естественный порядок вещей, таков один из отрезков того долгого пути, который проделывает каждый, пока не пробьет священный для него Час Познания.

Если он, Айвор, и хотел бы передать своим сыновьям какую-нибудь собственную добродетель, какую-нибудь черту своего характера, так это терпение. Он суховато усмехнулся. Вот уж действительно смешно! Ведь сейчас терпения не хватает даже ему самому!

И он опять вспомнил о своих детях. У него ведь есть не только сыновья, но и дочь! И с Лианой необходимо очень серьезно поговорить. Он сразу почувствовал себя значительно лучше и отправился искать свою непослушную дочку.