Бела Иллеш - Обретение Родины

• Название: Обретение Родины
• Автор: Бела Иллеш
• Издательство: Прогресс
• Жанр: О войне
• Год: 1976

Во время второй мировой войны Б. Иллеш ушел добровольцем на фронт и в качестве офицера Советской Армии прошел путь от Москвы до Будапешта. Свои военные впечатления писатель отразил в рассказах и повестях об освободительной миссии Советской Армии и главным образом в романе «Обретение Родины», вышедшем на венгерском языке в 1954 году.

---

— Огюст Конт, — тихо вставил Тольнаи.

— Да, именно так звали этого француза. Его фраза означает, что живые унаследовали свои учреждения, законы и обычаи от мертвых, жизнь регулируется и направляется мертвыми. Мой хороший друг, майор Геза Балинт, когда мы провели с ним однажды ночь в воронке на ничьей земле, сказал мне, что при социализме жизнью будут управлять живые, как в своих интересах, так и в интересах будущих поколений…

Рассуждения капитана Тота поразили Тольнаи. Он готов был задать новый вопрос капитану, но воздержался.

— Итак, — продолжал Йожеф Тот, — раз генералы прислушиваются к голосам мертвых, мы решили воевать без них! Когда генералы уразумели, что мы можем обойтись без их помощи, они внезапно предложили нам свои услуги…

Йожеф Тот и Тольнаи сидели под дубом; они проработали всю ночь, но после завтрака ни тому, ни другому не хотелось спать.

— Словом, — продолжил разговор Тот, — сперва подполковник, за ним генерал-майор, а через несколько дней и изувеченный генерал-лейтенант предложили нам свои услуги. Мы эти услуги приняли…

— Я этого не сделал бы!

— Будучи на нашем месте, вы поступили бы точно так же.

Мы предоставили им все возможности для формирования венгерской дивизии. Очень скоро, однако, обнаружилось, что они втягивали в дело исключительно офицеров из числа приверженцев Хорти или из числа нилашистов, стараясь держать в стороне и обходить тех, кто действительно стремился воевать за свой народ, за его свободу.

— Но венгерской-то дивизии все еще нет!

— Пока нет. И все-таки… Мы создадим ее, может, завтра, может, послезавтра, но уж, во всяком случае, в самом ближайшем будущем. И одновременно в самой Венгрии… всюду, где живут венгры, начинается освободительная борьба под руководством коммунистов. Борьба эта потребует многих жертв.

В начале беседы капитан Тот говорил медленно, отчеканивая каждое слово, но затем голос его вдруг сделался резким, глаза горели, он широко взмахивал руками.

Сделав небольшую паузу, Тот потер лоб рукой, улыбнулся и уже по-прежнему негромко продолжал:

— Так будет! Сейчас будущие генералы командуют только взводами, но завтра… Как вы думаете, товарищ Тольнаи, хороший выйдет генерал из Пастора? Что до меня, я уверен! А известно ли вам, сколько таких Пасторов вырастает в партизанских боях? Сколько растет их в Венгрии? Много, очень много! Такое количество, какое требуется венгерскому народу, чтобы занять, удержать и защитить Венгрию! Одобряете такую стратегию? Ну, а теперь пойдемте спать. Сдается, ночь нам предстоит тяжелая.

* * *

Ночь действительно выдалась трудная.

Согласно полученному по радио приказу, «Фиалка» снова перекочевала на новую стоянку. За неделю отряд уже трижды снимался с места. В последнее время немцы широко развернули действия против партизан и крупными силами прочесывали леса. Венгерские солдаты, а их в отряде уже было большинство, жаждали принять бой, но однорукий подполковник и Тулипан воздерживались, они не считали возможным рисковать отрядом.

— Вы еще понадобитесь в будущем, ребята! — оправдывал свою тактику подполковник.

— Вы сумеете принести пользу Венгрии лишь в том случае, если поймете, что надо не геройствовать, а победить, — добавлял Тулипан. — А для этого необходимо остаться в живых.

Однако непрерывная кочевка отряда так или иначе сопровождалась жертвами.

Правда, на место каждого выбывшего из строя гонведа вставал новый боец, но все же потери сильно заботили Тулипана и однорукого подполковника. С тяжелым сердцем решались они всякий раз на переброску лагеря. Но события подтверждали правильность полученного по радио приказа. Промедление с перекочевкой влекло за собой и большие жертвы. Павших бойцов — русских, венгров, украинцев, словаков и румын — хоронили в братских могилах, а их оружие сразу переходило в руки новых хозяев. Пополнялся отряд новичками, которые зачастую прибывали в него из рядов преследователей.

После четырехнедельных скитаний положение «Фиалки» сделалось настолько тяжелым, что даже Тулипан начинал склоняться к решению принять бой.

— Уж лучше погибнуть сражаясь! Иначе нас просто перестреляют, как зайцев, — сказал он.

— Если не будет другого выхода, умрем в бою. Но в данный момент у нас, думается, еще нет права избирать геройскую смерть, — решительно заявил Филиппов. — Мы нужны для будущих битв.

Партизаны не знали, что у их командиров остается все меньше надежд сберечь «Фиалку», однако отлично понимали, что положение отряда нелегкое. Оставаться на месте было нельзя, а двинуться на сближение с частями Красной Армии отряд не мог.

Порой кое-кто из бойцов «Фиалки» уже начинал жалеть, что пошел в партизаны, и подумывал, как бы повернуть вспять. Другие, измученные и усталые, даже смерть считали избавлением. И все же большинство крепко стискивало зубы и молча верило в завтрашний день.

Мысли партизан, вернее, ставших партизанами гонведов были заняты тем, как помочь отряду. Получив приказ, они неукоснительно его выполняли. Но ведь это долг каждого солдата. Однако партизаны — они же не были солдатами Хорти — тревожились теперь не только за свою личную судьбу, но и за товарищей, и за то общее дело, во имя которого сражается отряд.

— Ну что, дружище, лихо приходится?

— Лихо-то лихо, но погоди, я и сам задам этому лиху! Руки так и чешутся встряхнуть господ и выбить из них черную душу!

— Именно для этого и нужно выстоять!

— А мы и выстоим, — вмешался Тольнаи слегка наставительным тоном.

Этот тон невольно появлялся у него в тех случаях, когда он был чем-то обижен. А теперь его сильно задевало, что командование скрывает опасность даже от него.

Тем не менее положение отряда несколько облегчилось как раз благодаря Тольнаи. Сама идея принадлежала, в сущности, не ему, он ее только высказал.

Походную типографию уложили в дорогу. Приходилось спешить, так как немцы подвергли минометному обстрелу рощицу, в которой остановилась на день «Фиалка». Заканьош помогал Тольнаи запаковывать ящики.

— Быстрее, Заканьош!

— Куда торопиться? Чем ближе продвигаемся к фронту, тем чаще входим в соприкосновение с немцами, с их крупными соединениями, — ответил он.

Заканьош еще долго разглагольствовал на тему о том, как расценивают обстановку партизаны-венгры, но Тольнаи уже был не в состоянии сосредоточиться и не слушал его. Повозившись еще немного с ящиками, он бросил работу и направился прямо к Тулипану, тоже занятому приготовлениями в дорогу.

— Вы уже готовы? — спросил Тулипан.

— В основном да. Но мне надо поговорить с вами о другом.

Через десять минут Тулипан и Тольнаи уже были у Филиппова, который, покачивая головой, склонился над картой.

— Ну что?

Тулипан передал командиру план Тольнаи.

Филиппов весьма неохотно слушал длинное предисловие Тулипана, но лишь только майор заговорил по существу, лицо подполковника оживилось. Еще не успел Тулипан выложить все до конца, а Филиппов уже отдавал приказания.

Вот таким образом получилось, что с наступлением ночи отряд «Фиалка» двинулся не на восток, к линии фронта, а в глубь вражеского тыла, где реже встречались опорные пункты врага и где о близости партизан даже не подозревали.

Когда приказ уже был отдан и маршрут намечен, у Филиппова возникли кое-какие сомнения.

— Меня тревожит необычность плана, — поделился он своими опасениями с Йожефом Тотом. — По опыту знаю, что чересчур остроумные решения в большинстве случаев кончаются неудачно. Выясняется это, к сожалению, слишком поздно.

— Если бы мы, товарищ подполковник, имели в свое распоряжении на выбор с десяток различных проектов, я тоже не стал бы, по всей вероятности, поддерживать именно этот. Но в настоящий момент другого выхода у нас нет…

— А потому надо сделать все, чтобы план удался! — заключил Филиппов, хотя мысленно все еще спорил сам с собой.

После напряженного, длившегося три ночи перехода «Фиалка» добралась до относительно безопасного места неподалеку от того самого замка Понятовских, откуда начал свой путь Тольнаи.

Филиппов разбил лагерь в дубраве, которая отделялась от шоссе грядой лесистых холмов, а от железнодорожного полотна — сосновой рощей. Преимущество для нового лагеря представляла восточная опушка леса, кочковатая и болотистая. Однако это хорошо укрытое пристанище имело один большой недостаток: поблизости негде было приземлиться самолету. А между тем отряд крайне нуждался в материалах, которые мог получить только воздушным путем.

«Фиалке» удавалось так или иначе раздобыть оружие, боеприпасы и продовольствие, но отнюдь не типографскую бумагу. А что за цена безопасности отряда, если он вынужден бездействовать!