Марина Арзаканян - Великий де Голль. «Франция – это я!»

• Название: Великий де Голль. «Франция – это я!»
• Автор: Марина Арзаканян
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54522-3

«Франция – это я!» – лишь один человек после Наполеона имел право повторить эти слова «короля-солнца», лишь один француз в ХХ веке заслужил звание ГЕНИЯ ВЛАСТИ – генерал де Голль. Герой Сопротивления, живой символ несломленной Франции, основатель Пятой Республики, он вернул родине былую славу и превратил в великую ядерную державу, вывел ее из НАТО и навсегда изменил карту мира. Правда, сейчас уже как-то забылось, что правление де Голля вовсе не было безоблачным – историки насчитывают до 20 покушений на его жизнь, самое опасное из которых состоялось полвека назад, 22 августа 1962 года, когда боевики Секретной армейской организации (ОАС), объявившие ему настоящую террористическую войну в отместку за предоставление независимости Алжиру и «предательство» миллиона французов, вынужденных бежать из Северной Африки, изрешетили лимузин президента в парижском предместье Пети-Кламар, так что он лишь чудом остался жив. Однако генерал де Голль, однажды заявивший: «Убивают только лучших!», не боялся смерти и не стеснялся ни в выражениях, ни в действиях, подавляя мятежи железной рукой. «Я уважаю лишь тех, кто со мной борется, но не намерен их терпеть, – говорил президент. – Выбирайте – я или хаос!»

Что ж, история доказала его правоту – де Голль бесспорно считается величайшим французом ХХ века, достойным встать в один ряд с такими титанами, как Черчилль, Рузвельт, Сталин, а политики до сих пор повторяют его слова: «Все французы были, есть или будут голлистами!»

---

Де Голль считал, что настоящему вождю прежде всего необходим престиж и что любой великий человек должен поддерживать его всеми возможными средствами. Об этом глава «О престиже». Эпиграфом к ней стали слова французского писателя Вилье де Лиль-Адана: «В своей груди неси собственную славу». Автор пишет, что «престиж не может сохраняться без таинственности, ибо то, что слишком хорошо известно, не побуждает к преклонению. Необходимо, чтобы в замыслах, манерах, проявлениях ума содержалось нечто непонятное для других. То, что интригует, волнует, держит в напряжении. Подобная сдержанность души обычно невозможна без сдержанности в словах и жестах»{70}.

В последних главах книги – «О доктрине» и «Политик и солдат» – де Голль возвращается к военной теме. Сначала он представляет краткий очерк развития военной мысли во Франции, а затем развивает идею, которую выдвинул еще в книге «Раздор в стане врага», – о соотношении государственной и военной власти. Автор пишет, что политик и солдат должны работать сообща и вместе вырабатывать четкую линию действий. Постоянно сотрудничать – это их долг{71}. Наконец, де Голль утверждает, что «любое предусмотрительное государство должно специально готовить политическую, административную и военную элиту. Именно она путем совместных усилий в случае необходимости сможет поддержать боевой дух всей нации»{72}.

Автор раздарил экземпляры своей второй книги родным и знакомым. Ее получили Эмиль Мейер и Люсьен Нашен. Первый же экземпляр «На острие шпаги» был послан Петэну, к которому де Голль продолжал относиться с пиететом. Об этом свидетельствует посвящение автора маршалу, отпечатанное на специальном листе-вкладыше: «Этот труд, господин маршал, может быть посвящен только вам, потому что именно ваша слава показывает, какие доблестные действия могут стать результатом просвещенной мысли»{73}.

Де Голль, конечно, давно мечтал действовать согласно начертанным им же самим установкам и доказать всем, что он и есть «человек характера». Однако пока его жизнь протекала достаточно обыденно.

Секретарь совета снимал большую квартиру на бульваре Распай. Именно левый берег Сены стал для него родным. Знакомые с детства кварталы, дома, церкви, Люксембургский сад, суровые корпуса Высшей военной школы, раскинувшееся перед ними Марсово поле.

Семья де Голлей раз в месяц обязательно устраивает у себя небольшой прием. К ним в дом приходят Мейер и Нашен, близкий к политическим кругам адвокат Жан Обюртен, друг хозяина по Сен-Сиру Гюстав Дит. Появлялись и другие знакомые. Сам секретарь совета каждую субботу бывал у Эмиля Мейера, который собирал вокруг себя интересных мыслящих людей, военных писателей, философов. Он, по существу, организовал у себя дома кружок. К нему приходил даже Бергсон, которого однажды там встретил де Голль{74}. Иногда автор «На острие шпаги» брал с собой к Мейеру сына.

Детьми занималась в основном Ивонна. Филипп и Элизабет были хорошо воспитаны. Их не баловали. Они относились с почтением к старшим, никогда не оспаривали решений отца и матери. Де Голль следил за образованием детей, заботясь об их духовном развитии. Как некогда и его отец, он брал их с собой на прогулки по Парижу. Филипп и Элизабет бродили с ним по острову Сите, старинному кварталу Марэ и любовались красивыми парижскими церквями и особняками. Они бывали в музеях – Лувре, Клюни, Карнавале. Дети совершали с отцом поездки в известные столичные пригороды Версаль и Рамбуйе, а иногда ездили и гораздо дальше – к крепости Мальмезон и на места Верденской битвы.

В кино и театр Филипп и Элизабет ходили нечасто. Отец, сам очень любивший кинематограф, разрешал им смотреть только хорошие серьезные фильмы с Шарлем Буайе, Пьером Бланшаром, Мишелем Симоном, Жаном Габеном. В драматическом театре они бывали на пьесах французских классиков Корнеля, Расина, Мольера, Ростана. В опере слушали произведения выдающихся композиторов Гуно, Тома, Делиба, Бизе{75}. Сам де Голль равнодушно относился к музыке, но с молодости помнил понравившиеся ему стихотворные отрывки арий. Как-то, когда дети пришли домой после оперы «Миньон» Амбруаза Тома, отец им продекламировал кусочек из известного романса главной героини:

Connais-tu le pays où fleurit l’oranger,
Le pays des fruits d’or et des roses vermeilles
Où l’air est si doux et l’oiseau si léger
Qu’en toutes saisons butinent les abeillers?{76}

Знаешь ли ты тот край, где цветут апельсины,
Там плоды золотые и розы пурпурные в небо глядят,
А воздух так нежен и птицы так дивны
И пчелы весь год над цветами жужжат[13].

В мае 1932 года состоялись похороны президента республики Поля Думера. Это был человек с трагической судьбой. Все его четыре сына пали на полях сражений Первой мировой войны. А сам он погиб от руки русского белоэмигранта Павла Горгулова в Париже во время посещения выставки. Национальная траурная церемония проходила на эспланаде перед дворцом Инвалидов. Де Голль, работавший на третьем этаже здания, взял в этот день в свой кабинет Филиппа, чтобы мальчик смог увидеть происходящее, и даже дал ему большой полевой бинокль. Сын секретаря совета с любопытством разглядывал трех оставшихся в живых маршалов Франции. Луи Лиотей после тяжелого ранения, полученного во время Первой мировой войны, остался хромым, Луи Франше д’Эсперей потерял на фронте руку. Они медленно подошли к своим местам. В этот момент верхом на красивом коне подъехал третий маршал – Петэн. В свои семьдесят шесть лет он демонстрировал прекрасную физическую форму. Коллеги де Голля тихо переговаривались за спиной мальчика, и он услышал: «Двое других даже не скрывают, как они его ненавидят»{77}.

Де Голль всегда находил время, чтобы побыть рядом с маленькой Анной. Он искренне любил эту больную девочку и старался ее развлечь, порадовать. Отец сажал дочку к себе на колени, пытался вложить в ее слабые ручки какую-нибудь красивую игрушку, что-то ей рассказывал и мог долго напевать простую песенку, понимая, что Анне это нравится.

Военная доктрина

Ситуация в Европе становилась тревожной. В январе 1933 года в Германии пришел к власти Адольф Гитлер. Его реваншистские намерения были совершенно очевидны. Покинув Лигу Наций и женевскую конференцию по разоружению[14], Германия начала открыто наращивать свой военный потенциал.

Де Голль продолжает работать в Высшем совете национальной обороны. В 1933 году он получает чин подполковника. Ему дают задание разработать текст закона об организации государственных служб во время войны. Де Голль берется за дело самым серьезным образом. Прежде всего он изучает современную французскую стратегию и быстро понимает, что «в армии господствуют концепции, которых придерживались еще до окончания Первой мировой войны»{78}. Речь шла об оборонительной стратегии. Ее разработал военный министр Андре Мажино в 1930 году после вывода французских войск с левого берега Рейна. Суть идеи состояла в том, чтобы построить вдоль франко-германской границы мощную фортификационную линию. Вскоре ее начали возводить, и она получила название «линия Мажино». Сооружение укреплений продолжалось вплоть до Второй мировой войны. На него затратили огромные финансовые средства, однако завершить строительство не удалось. Из-за протеста Бельгии вдоль франко-бельгийской границы фортификации вообще не воздвигали.

Оборонительная стратегия была одобрена высшими армейскими чинами и стала официальной военной доктриной Франции. Де Голль же сразу выступил против нее, поняв, что она может привести к непоправимым последствиям. Подполковник считал, что стратегия должна быть только наступательной. Он скрупулезно изучил труды современных военных, выдвигавших идеи по усовершенствованию и применению боевых машин. Среди них – работы французского генерала Этьена, английских генералов Фуллера и Лиддл Гарта, немецких генералов фон Секта и Гудериана{79}. Де Голль приходит к твердому выводу, что для действенного сопротивления противнику во Франции должна быть создана маневренная армия, «в состав которой входили бы отборные механизированные и бронетанковые войска и которая должна существовать наряду с соединениями, комплектуемыми на основе мобилизации»{80}.

Подполковник берется за перо. Он пишет статьи «Создадим профессиональную армию»{81} и «Как создать профессиональную армию»{82}. А в 1934 году выходит главный труд де Голля на эту тему – книга «За профессиональную армию»{83}, опубликованная, как и две предыдущие, в издательстве «Берже-Левро». В своей третьей книге де Голль прямо заявляет о необходимости создания профессиональной армии, способной противостоять любым атакам противника. Подполковник фактически первым во Франции предсказывает решающую роль танков в будущей войне, подчеркивая, что наличие танковых дивизий может перевернуть любую военную тактику. В четкой и лаконичной форме он излагает проект предлагаемой им реформы и указывает, что Франции необходимо создать по крайней мере шесть линейных и одну легкую, полностью моторизованную дивизию, что будет означать серьезную подготовку к возможной войне.