Вернер Зомбарт - Избранные работы

• Название: Избранные работы
• Автор: Вернер Зомбарт
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-7333-0180-5

Вернер Зомбарт принадлежит к основоположникам современной социологии, хотя на протяжении всей своей академической карьеры он был профессором экономики, а его труды сегодня привлекают прежде всего историков. Все основатели современной социологии были знатоками и философии, и права, и экономики, и истории – они создавали новую дисциплину именно потому, что подходы уже существующих наук к социальной реальности казались им недостаточными и односторонними. Сама действительность не делится по факультетам, о чем иной раз забывают их наследники, избравшие узкую специализацию. Многообразие интересов Зомбарта удивительно даже на фоне таких его немецких современников, как М. Вебер, Г. Зиммель или Ф. Тённис, но эта широта иной раз препятствовала Зомбарту в разработке собственной теории. Он был в первую очередь историком, а принадлежность к этому цеху мешает выработке всеобъемлющей социологической доктрины – эмпирический материал историка не вмещается в неизбежно схематичную социологическую теорию, препятствует выработке универсальной методологии, пригодной для всякого общества любой эпохи. Однако достоинства такой позиции оборачиваются недостатками в обосновании собственных исторических исследований; поздние труды Зомбарта по социологической и экономической методологии остались явно несовершенными набросками, уступающими его трудам по истории капитализма.

---

1. Нельзя сказать, чтобы американский рабочий (но в том же упомянутом смысле: американский «нормальный» рабочий, взгляды которого доминируют среди всей массы рабочих и стоят позади взглядов вождей) в общем был совершенно «недоволен» теперешним положением вещей; напротив, он чувствует себя хорошо, он удовлетворен и в хорошем настроении духа – как и все американцы[56]. Его мировоззрение исполнено самого розового оптимизма – жить и жить давать, вот его основные принципы. А это лишает основания все те чувства и настроения, на которых строится классовое сознание европейского рабочего: зависть, раздражение, ненависть против тех, кто имеет больше, кто живет в довольстве.

2. У рабочего, как и у всех американцев, этот безграничный оптимизм выражается также в вере в миссию, в величие своей родной страны, в вере, которая довольно часто принимает религиозную окраску; американцы – это избранный Богом народ, знаменитая «соль земли». Брайс очень метко выражает это, когда говорит: «… пессимизм, это роскошь немногих; оптимизм же – это достояние и вера 999 из 1000, потому что нигде более отдельный человек не связывается так непосредственно и постоянно с величием своей страны». А это значит: американский рабочий отождествляет себя с теперешним американским государством; он стоит за звездное знамя; он настроен «патриотически» (как это следует выразить в немецком смысле). Так как центробежная сила (вышеуказанное разногласие, «дурное настроение»), которая ведет к классовому обособлению, к классовому противоположению, классовой ненависти, классовой борьбе здесь слабее, а центростремительная, ведущая к утверждению и признанию национальной и политической общественности, государства, к «патриотизму» сильнее, то у американских рабочих нет свойственной европейскому социализму «враждебности государству». Мне кажется, что Джон Митчелл, известный вождь рудокопов, выражает мнение большей части американских рабочих, когда говорит («Organized Labour», 219): «Рабочие, выступающие против организации военных сил, забывают, что они, как организованные рабочие, сами составляют часть государства и имеют право влиять на политику этого государства». Рабочее движение в этой стране может иметь успех лишь тогда, если оно отождествляет себя с государством (can make progress only by identifying itself with the State). Что Митчелл, который представляет всего лучше именно «рядового рабочего», тип, стоящий посередине между крайностями, уже видит себя принужденным делать уступки самостоятельному классовому самосознанию и проявляющимся классовым противоречиям, и что за это консервативные социальные политики его уже упрекают в том, что он проповедует[57] «narrow and exclusive solidarity» – узкую и исключительную солидарность между рабочими, – на это еще не следует указывать здесь, где речь идет не об определении «тенденций развития», а лишь об установлении общей картины состояния, которая по возможности верно отразила бы теперешний status quo.

3. Американский рабочий не враждебен капиталистической системе хозяйства, как таковой, ни по чувству, ни по разуму. Мне снова приходится привести слова Митчелла, относящиеся к этому вопросу. Места в его книге, в которых он рисует чисто оппортунистическое отношение профессиональных союзов к капитализму, гласят следующее («Org. Lab.», 414 f.):

«Профессиональное движение не стремится непременно ни к удержанию системы наемного труда, ни к ее устранению. Мы желаем постоянного улучшения (the constant improvement) положения рабочих; если возможно, то при сохранении существующей системы, если же это невозможно, то при устранении ее». Его же личное мнение таково, что мы не должны непременно прийти к этому «устранению». Ведь, «история профессионального движения доказывает, что при помощи государства и общими усилиями рабочих можно добиться значительного и всеобщего улучшения их положения и при существующей системе наемного труда». Другие известные вожди рабочих определенно признают общность интересов капитала и труда. По их мнению, последние являются участниками и доход от предприятия должны делить при общем согласии (they are partners and should divide the results of industry in good faith and in good feeling). Если рабочие в своем безумии расстроят капитал (destroy the capital), то это будет делом невежества и дурных страстей (the work of ignorance and evil passions). Будущее снова установит полную гармонию труда и капитала, которая теперь лишь временно расстроена[58].

Но я думаю, что отношения американского рабочего к капитализму еще интимнее, чем это выражено в вышеприведенных дружественных уверениях и свидетельствах своего почтения. Я думаю, он сочувствует всем сердцем капитализму, он любит его. По крайней мере, он отдается ему вполне – душой и телом. Если где-нибудь в Америке безраздельно царит неутомимая погоня за прибылью, исключительно деловые интересы, деловая страсть, то это именно у рабочего. Он хочет – насколько возможно свободно – заработать столько, сколько позволяют ему его силы. Поэтому мы лишь в редких случаях слышим жалобы на недостаточную защиту от опасностей работы (с которыми он легко примирится, если предохранительные приспособления грозят уменьшить его заработок); поэтому мы здесь гораздо реже, чем, например, в Англии, наталкиваемся на нежелание работать по соглашению или вражду к техническим нововведениям. В дальнейшем я покажу еще полнее, что американский рабочий больше трудится, больше производит, чем европейский. Но эта большая интенсивность его работы есть не что иное, как следствие его, в сущности, чисто капиталистического образа мыслей.

Наверное, юный Эдвард И.Гайнор, член правления «Соединенных почтальонов», выразил мнение большей части своих товарищей, когда в реферате «Правительство, как работодатель» выказал свое принципиальное отрицательное отношение к рабочему чиновничеству и привел при этом следующие соображения относительно чиновников:

1. Чиновник лишен возможности создать себе собственными силами «социальное положение», другими словами, достигнуть богатства.

2. По достижении максимума жалования (содержания) прекращается всякое увеличение производительности труда, ибо ведь без звонкой награды лишь один глупец будет стараться больше, чем это необходимо.

3. Чиновник более стеснен в своей домашней жизни.

4. Для чиновника закрыта политическая деятельность, эта «avenue of human endeavor that offers great attraction for all ambitions Americans», «путь человеческого стремления, который обладает большой притягательной силой для всех честолюбивых американцев»[59].

Лучшее доказательство того, что воззрения, с которыми мы встречаемся в этих и подобных суждениях, действительно свойственны большей части американских рабочих, представляет нам своеобразный характер их организаций.

Как известно, в Соединенных Штатах существует сейчас четыре различных группы, т. е. типа рабочих организаций. Из них одна – «Knights of Labor» (рыцари труда) – относится уже к прошлому. Время расцвета этого, скорее масонского союза, чем современной профессиональной организации, относится к середине 1880-х гг. По причинам, которые здесь рассматривать не приходится, число членов «Knights of Labor» с 1883 до 1886 г. возросло с 52 тыс. до 703 тыс., а в 1888 г. уменьшилось уже почти наполовину. «Рыцари», как было сказано, не были профессиональной организацией в современном смысле слова: они не признавали союзов, гнушались стачек и т. п. Теперь они находятся при последнем издыхании.

Другая группа рабочих союзов имеет лишь (и то в лучшем случае) будущность – это «American Labor Union» (Американский рабочий союз) объединенных, социалистически настроенных рабочих Запада. Их число еще незначительно; они представляют собой оппозиционное меньшинство и потому не должны занимать здесь нашего внимания.

У третьей группы нет ни будущего, ни прошлого, да и в настоящем она ничего собой не представляет – это «Socialist Trade and Labor Alliance» (Социалистический союз торговли и труда, основан De Leon’oM в 1895–1896 гг. в оппозицию к профессиональным организациям).

Наконец, четвертую, гораздо более значительную группу, единственную влиятельную в настоящем, образуют профессиональные союзы, объединенные в «American Federation of Labor» (Американской федерации труда). Число организованных в ней рабочих за последние 10 лет возросло чрезвычайно: в 1896 г. оно равнялось 272315, в 1900 г. – 548321, в 1904 г. – 1 676 200, а это более чем 4/5 всех организованных рабочих Америки.

Характер объединенных в таком большом союзе профессиональных организаций, конечно, не отличается единством, так как и социалистически настроенные, и принадлежащие к социалистической партии рабочие принимают большое участие в профессиональном движении, и так как большая часть ими управляемых союзов является в то же время членами «A. F. of L.», то на ежегодных съездах Федерации раздаются и чисто социал-демократические голоса, а с другой стороны, и ультраконсервативные. Но я уже указывал, что правление Федерации находится в руках несоциалистов, и большая часть соединенных в ней союзов (хотя бы их сила и не соответствовала составу исполнительного комитета) стоит на почве мною вышеописанных «американских» воззрений на систему наемного труда, так что в ее политике отражается именно этот специфически американский дух, или лучше будет, пожалуй, сказать: специфически англосаксонский дух. Ведь большая часть американских союзов, насколько я понимаю, своим поведением не отличается значительно от прежних английских союзов. Они стоят на чисто профессиональной точке зрения, которая заставляет их защищать лишь монопольные стремления и интересы определенных групп, оставляя без внимания класс пролетариата как таковой, а тем более не заботясь о защите непривилегированных рабочих[60]. У них замечаются поэтому сепаративные, как бы цеховые тенденции[61], и этим они создают существенное расчленение пролетариата, задерживая его объединение в один единообразно действующий класс. Наиболее ясно выражена эта деловая политика в объединении монопольных профессиональных организаций с монопольными предприятиями в так называемых «Союзах» (Alliancs) – это организации для общего использования публики соединенными предпринимателями и рабочими одной отрасли производства. Этот сорт профессиональных союзов, намерения и действия которых направлены скорее на сохранение и укрепление, а не на уничтожение капиталистической системы хозяйства, можно назвать капиталистическим и противопоставить социалистическим рабочим, которые, хотя и приноравливают свою политику также к интересам настоящего дня, но все же не упускают из виду и классовую борьбу пролетариата против капитализма.