Стивен Бакстер - Лучшая зарубежная научная фантастика

• Название: Лучшая зарубежная научная фантастика
• Автор: Стивен Бакстер
• Издательство: Фантастика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91878-096-1

Тридцать рассказов, представленных в ежегодной коллекции Гарднера Дозуа, несомненно, порадуют поклонников научной фантастики. Вот уже более трех десятилетий эти антологии собирают лучшие образцы жанра по всему англоязычному миру, и мы в свою очередь рады предложить вниманию читателей произведения как признанных мастеров, так и новые яркие таланты. Встречайте: Стивен Бакстер, Паоло Бачигалупи, Элизабет Бир, Джеймс Камбиас, Алиетт де Бодар, Грег Иган, Чарльз Коулмен Финли, Джеймс Алан Гарднер, Доминик Грин, Дэрил Грегори, Гвинет Джонс, Тед Косматка, Мэри Робинетт Коул, Нэнси Кресс, Джей Лейк, Пол Макоули, Йен Макдональд, Морин Макхью, Сара Монетт, Гарт Никс, Ханну Райаниеми, Роберт Рид, Аластер Рейнольдс, Мэри Розенблюм, Кристин Кэтрин Раш, Джефф Райман, Карл Шредер, Горд Селлар и Майкл Суэнвик.

Большинство представленных здесь произведений удостоились престижных литературных наград, включая знаменитые «Хьюго» и «Небьюла». Премией «Хьюго» были отмечены и заслуги составителя, Гарднера Дозуа, неоднократно признанного лучшим редактором года.

---

«Мистелл» превратился в веретенце из дерева и металла, хвостовые дюзы растопырились за ним, как пальцы руки. Большой жук впереди уже вырос так, что его не охватить было взглядом; перед Джесси проплывали разные ландшафты: отвесный бок за кучевым облаком, широкая равнина спины, светившаяся янтарем под дальним солнцем. Воздух между ним и жуком полон был облаками, земляными глыбами и стаями стремительных птиц, почему-то нечувствительных к шуму. Он прибавил скорость. Мимо проносились водяные шары: то величиной с его голову, то в сотню футов в поперечнике. Здесь и там в небе темнели огромные шары жучиного помета.

Байк оглушительно грохотал, но его не слышно было за ревом жука. На Джесси был защитный костюм, в ушах затычки, на глазах толстые защитные очки, но он слышал рев всем телом, чувствовал, как вибрирует его сердце, как сотрясается кровавая каша, в которую превратились его легкие. Вот-вот подступит кашель, а тогда с ним уже не справиться.

«Вот и хорошо, — угрюмо подумал он, — может, выкашляю всю эту дрянь».

Шум стал чистой болью. У него сводило мышцы, трудно было дышать. Перед глазами все расплывалось от вибрации, однако он увидел, как один из парней впереди вдруг скрючился вдвое и свалился со своего байка. Торпеда метнулась прочь и чуть не врезалась в кого-то еще. А вот и кашель…

Слишком силен был шум, он не мог кашлять. Нервные окончания онемели, он совсем перестал дышать. Джесси понял, что жить ему остается несколько секунд. Едва он подумал об этом, как облака, сквозь которые со скоростью в сотни миль проносился байк, раздались, и прямо перед ним выросла башня четвертого рога жука.

Двигатель захлебнулся и встал. Правое стекло защитных очков лопнуло, рулевая стойка готова была сорваться с крепления, перед глазами вставала серая пелена. Справа от него расцвел ракетный выхлоп, и он сообразил, что смотрит прямо в жерло рога. Большим пальцем он ткнул в пусковую кнопку, и на него плеснуло огнем и дымом выхлопа. Прежде, чем потерять сознание, он еще успел выпустить руль байка, чтобы не переломать кости, падая вместе с ним.

Яростный вой смолк. Джесси набрал полную грудь воздуха, и стал кашлять. В воздухе расходилось кровавое облако. Хрипло отдышиваясь, он взглянул вперед и увидел, что его несет к одному из множества бугорков на спине жука. Каждый бугорок был величиной с дом. Обломленные дымящиеся рога торчали, как фантастически выветренные статуи, каждая в сотню футов. Он с испугом заметил, что один рог продолжает трубить, но сам по себе он не имел убойной силы.

Далекий «Мистелл» выпустил облако реактивного выхлопа и начал увеличиваться в размерах. «Я это сделал», — подумал Джесси. Потом серая пелена затянула все мысли и чувства, и он закрыл глаза.

Пена переливалась через край ванны. Под действием гравитации, создаваемой вращением Айтлина, пузыри, мерцая, уплывали вбок, подчиняясь кориолисовой силе, и в то же время плавно опускались. Джесси, как завороженный, следил за ними — не то, чтобы он прежде не видел мыльных пузырей, но он впервые видел, как они падают.

Они оба провинились, и теперь вместе со старшим братом Камроном отстирывали костюмы всей труппы. Джесси был только рад: ему никогда не выпадало случая поговорить с Камроном, если не считать отрывистых команд на репетиции или при выступлении. Брат был десятью годами старше, и держался особняком от семьи.

— Так и наш мир, знаешь ли, — небрежно бросил Камрон. Джесси озадаченно уставился на него. — Пузырь, — пояснил Камрон, кивая на переливчатые шары. — Весь мир — пузырь, вроде этих.

— А вот и не-ет!

Камрон вздохнул.

— Может, отец и пожалел денег на твое образование, Джесси, но меня-то он посылал в школу. Три раза. Мир Вирги — полый воздушный пузырь пяти тысяч миль в диаметре.

Один большой пузырь почти коснулся пола. Солнечный свет косо падал в окно: золотой луч далекого Кандеса, застывшего в небе над вращающимся деревянным колесом городка. Через несколько секунд луч ушел в сторону, оставив комнату в жемчужном сиянии облачных отблесков.

— Весь мир — пузырь, — повторил Камрон, — и все наши солнца сделаны людьми.

Джесси знал, что малые солнца, освещавшие сферы в несколько сотен миль, были искусственными: они как-то полетали мимо одного ночью, и он видел, что это механизм из стекла и металла. Отец назвал его «термоядерным генератором». Но величайшее из солнц, такое горячее и яркое, что ни один корабль не мог к нему приблизиться, конечно же…

— Только не Кандес, — сказал Джесси. — Только не солнце солнц.

Камрон самоуверенно кивнул.

— Даже Кандес. Только для Кандеса те, кто его построил, сделали сколько-то ключей — а мы их все потеряли. — Новый столб ослепительного сияния ворвался в прачечную. — Кандес сделали люди, но выключить его никто не может.

Пузырь в нескольких дюймах над полом вспыхивал пурпуром, зеленью, золотом.

— Глупости, — фыркнул Джесси. — Если бы весь мир был просто пузырем, получалось бы, что он…

Пузырь коснулся пола и исчез.

— Смертен, — закончил Камрон. Он встретил взгляд Джесси, и в глазах его не было смеха.

Джесси вздрогнул и вытер рот. На губах запеклась кровь. В груди все болело, сердце колотилось, он чувствовал такую слабость и тошноту, что вряд ли устоял бы на ногах, существуй здесь гравитация.

Он невесомо висел в странном лесу, словно порожденном горячечным бредом. Бледно-розовые древесные стволы разворачивали не листья, а сливались в единую плоскость, в которой здесь и там открывались большие круглые или овальные отверстия. В них виднелось небо. Деревья не коренились в комьях почвы или в камнях, как обычные рощи невесомости. Их переплетенные корни сами образовывали сплошную равнину в сотне ярдов от крон.

Свет, косо падавший сквозь дыры, освещал самую странную коллекцию живых существ, какую Джесси приходилось видеть. Мохнатые твари, похожие формой на пышки, медленно ползали вверх и вниз по стволам «деревьев», зеркальные птицы вспыхивали, попадая в солнечный луч. То, что он принял за недалекое облако, оказалось стайкой медуз. Медузы часто встречались в воздухе Вирги, но здесь они были гигантские.

Все здесь воняло, острый запах напомнил Джесси банки с консервированными органами животных, которые он видел в школе, где проучился несколько дней.

Он находился прямо под кожей большого жука. Вызвавшиеся в команду добровольцев по очереди разглядывали его в телескоп «Мистелла», дивясь на те части громадного тела, какие попадали в их поле зрения. Джесси вспомнился удивительный спинной панцирь: в нем были дыры.

Сквозь эти дыры они и разглядели нечто, что приняли за корпус потерпевшего крушение корабля. Пелена боли и слабости отступила, и Джесси, собравшись с мыслями, догадался, что корабль должен быть где-то рядом. Но где же остальные?

Он извернулся в воздухе и ухватился за какой-то корешок или лиану. Подтягиваясь вдоль тонкого жгута (под ладонями ощущалось что-то, неуютно похожее на кожу) он добрался до одного из стволов. Впрочем, на гигантском теле большого жука они были, скорее, ворсинками. Оттолкнувшись ногами от ствола, он долетел до следующего, и тем же способом стал пробираться между деревьями в сторону светлого пятна. Он так сосредоточился на движении, что не услышал пронзительного треска байка, пока тот не оказался совсем рядом.

— Джесси! Ты живой! — смех оборвался, когда размытая фигура пронеслась мимо.

Это была Чирк, ее канареечный жилет бросался в глаза среди приглушенных тонов жука. Она развернулась назад, и тогда Джесси осознал, что все равно почти не слышит ее байка: слух еще не вернулся к нему.

Чирк была на добрых десять лет старше Джесси, и оказалась единственной женщиной в команде стрелков. Может быть, дело было в том, что Джесси казался ей еще более неприспособленным, чем она сама, но, так или иначе, она привязалась к нему с первого его дня на корабле. Он ее терпел — а месяца три назад был бы польщен и радовался бы новой дружбе. Но кровь после кашля приходилось скрывать даже от нее — и их отношения оставались в официальных рамках.

— Ну как? — она зависла в воздухе в десяти футов от него и протянула руку. — Позволишь даме тебя подвезти?

Джесси замялся.

— Они нашли корабль?

— Да! — чуть ли не заорала она. — Ну, давай же! Они нас обгонят: чертов «Мистелл» тоже пробивает дыру в жучиной спине, чтобы встать рядом.

Джесси смотрел на нее и кусал губы.

— Мне не то нужно.

Он откинулся назад, покрепче прицепившись к стеблю, за который держался. Жук медлительно разворачивался, и луч дальнего солнца скользил по изумленному лицу Чирк. Она все протягивала ему руку.

— Что ты мелешь? Это же оно! Сокровище! Богатство на всю жизнь — только не тяни!

— Мне не сокровище нужно. — Чувствуя, что придется объясняться, Джесси разозлился. — Ты ступай, Чирк, ты его заслужила. Бери и мою долю, если хочешь.